Рассматривая природу любви и взаимоотношений, мы выяснили, что процессы социального взаимодействия и общения тесно связаны с системой вознаграждения. Коммуникация с другими людьми доставляет нам удовольствие на биохимическом уровне. Именно поэтому нам приятно создавать коллективные системы убеждений. Потенциальная выгода как для отдельных людей, так и для целых народов, состоит в том, что вместе мы выстраиваем более прочную и надежную систему взглядов, которая способна адаптироваться к вызовам конкурирующих идей, а также проявлять гибкость и креативность при создании новых смыслов.
Однако не забывайте, что коллектив подвержен разупорядоченным убеждениям не меньше, чем отдельные люди. Если мы обмениваемся идеями только с теми, кто похож на нас и не ставит под сомнение наше видение реальности, коллективное сознание постепенно раздувается, пока наконец не лопается под давлением внутренних противоречий. История знает немало трагических примеров разупорядоченных систем убеждений, возглавляемых государственной властью, которые привели к массовым убийствам, а потому не стоит считать, что коллективное сознание объединяет исключительно хорошие идеи. Обсуждение и даже интеллектуальные дебаты сами по себе не гарантируют пользу идеи, если не поднимаются и не исследуются альтернативные точки зрения. Благодаря социальным сетям мы часто попадаем в информационные пузыри, которые подкрепляют нас в ложном представлении, что наша версия реальности идеальна, но на самом деле не все ее составляющие являются таковыми. И все же контакты между людьми, придерживающимися разных взглядов, бессчетное число раз меняли коллективные ценности и целые культуры. Это непрерывный процесс, которому не способно помешать даже то, что он не всегда ведет к появлению и развитию идей, способствующих стабильному прогрессу.
Наше врожденное удовольствие от новых концепций и переживаний смягчает сбои нашего восприятия – это еще один механизм, питающий стремление человека к постоянному движению. Как мы помним из главы о развивающемся и стареющем мозге, движение способствует рождению новых клеток и улучшает состояние мозга. В нашу систему вознаграждения встроены нейронные контуры, подталкивающие нас к исследованию пространства вокруг себя, к взаимодействию с новыми ситуациями и людьми, необходимыми для постоянного ее обновления. Именно поэтому мы, особенно в молодости, склонны стремиться к перемене мест в поисках новизны. Детям и подросткам это крайне необходимо для их быстро развивающегося мозга. Конечно, обучение продолжается и в течение всей жизни, когда мозг строит новые линии коммуникаций, пока мы думаем. Такая гибкость мозга, которую ученые называют пластичностью, крайне важна для выживания каждого отдельно взятого человека. Она позволяет нам быстро менять способ восприятия окружающей среды и взаимодействия с ней. Также она обеспечивает нас актуальной картой реальности по мере того, как меняется мир вокруг нас, – и когда мы садимся в автобус по пути на работу, и когда впервые приезжаем в незнакомый город. Где бы мы ни находились и чем бы ни занимались, наш мозг всегда дает нам постоянно обновляющееся руководство по выживанию в окружающей среде, по которому мы и ориентируемся в ней.
Мозг остро реагирует на любую информацию, ведущую к переоценке наших предположений о мироустройстве, поскольку на нее придется тратить внимание и силы.
Возможно ли, что у одних людей мозг стимулирует желание искать новые ощущения активнее, чем у других? Ведь есть те, кто находит удовлетворение в рутине. Одни люди придерживаются только привычного образа жизни, а другие с нетерпением и энтузиазмом рвутся к новому, жаждут необычных впечатлений и ощущений, предвкушая встречу с неведанным. Рождается ли человек с предрасположенностью к тому или иному поведению? Или же на нас влияет жизненный опыт?
Ответ очевиден: и то, и другое. Но в последнее время появляется все больше доказательств того, что наследственность играет большую роль. Согласно недавним исследованиям, склонность искать новизну и необычные ощущения на 60 % зависит от генетики. В частности, гены, связанные с этими чертами, участвуют в работе (как вы могли догадаться) нейрохимической дофаминовой системы, которая помогает подготовить мозг к вознаграждению. Судя по всему, люди с генетическим набором, повышающим активность дофамина (особенно с подтипом рецептора D4), больше склонны к поиску новых впечатлений. Если же генотип такого человека также предопределяет выработку большого количества дофамина в ответ на новизну, то он посвятит свою жизнь поиску приключений и удовольствия от них.
Стремление исследовать мир во всех его проявлениях, очевидно, давало преимущества в ходе эволюции, но не утратило актуальности и сегодня. Исследования показали, что успешные предприниматели или новаторы часто стремятся к чему-то новому. К сожалению, в современных условиях такой генотип может подтолкнуть и к деструктивному поведению, например к злоупотреблению наркотиками, которые подчиняют нашу систему вознаграждения.
Эти открытия легко применить в жизни. Если вы полагаете, что имеете генетическую предрасположенность к поиску новизны, секрет вашей счастливой и продуктивной жизни может состоять в том, чтобы наполнить ее приключениями, острыми ощущениями, яркими впечатлениями и сюрпризами. Если же вам по душе рутина и определенность, в этом нет ничего плохого. Но даже в таком случае иногда бывает полезно бросать себе небольшие и контролируемые вызовы, поскольку, как мы уже знаем, чтобы надолго сохранить здоровье мозга, важно получать новые навыки, сохранять активность и интересоваться мнением других людей.
Неважно, ищем ли мы острых ощущений или предпочитаем находиться дома, движение в любом случае неразрывно связано с человеческим поведением. С его помощью мы взаимодействуем с окружающим миром, выражаем свои эмоции через жесты и речь, обмениваемся мыслями и размножаемся. Человек – абсолютная противоположность асцидиям, скромным морским обитателям, которые в дни своей юности исследуют океан, а затем оседают на скалах. Как только они прирастают к поверхности и перестают двигаться, то сразу же съедают свой мозг и нервную систему. Всю оставшуюся жизнь они питаются кусочками органики, которые проносит мимо течение. Асцидии – гермафродиты, то есть обладают репродуктивными органами обоих полов. Это означает, что им не надо двигаться, чтобы размножаться. Похоже, их устраивает одиночество и пассивный образ жизни. Люди, напротив, постоянно куда-то стремятся. Нами всю жизнь движет потребность обновлять и освежать свой образ мышления, чтобы ментально развиваться и вносить личный (пусть и небольшой) вклад в коллективное сознание всего человечества.
Восприятие, предубеждения, шовинизм
Поиск новизны занимает важное место в поведении каждого человека, но некоторые ученые, прозванные шовинистами движения, заходят в этом вопросе еще дальше. Они считают, что если движение способствует развитию, преуспеванию и накоплению знаний как на личном, так и на общественном уровне, то в этом и заключается наше предназначение. «Смыслом жизни», по их мнению, являются встречи с новыми людьми и обмен идеями, что способствует созданию общепринятого представления о реальности, которое положительно сказывается на коллективном сознании. Можно назвать это нейробиологическим ответом на вечный вопрос человечества: «Какой во всем этом смысл?» Как и любая система убеждений, шовинизм движения развивался в ходе бесчисленных контактов между людьми, которые делились друг с другом ошибками и заблуждениями в своем взгляде на реальность, своими теориями и фантазиями, чтобы добиться более надежного и всестороннего понимания мира. Точно так же, как и любая система верований, это лишь предварительная идея, и все же мне она кажется вполне работоспособной.
Безусловно, нужно сохранять здоровый скепсис даже в отношении своих самых сокровенных убеждений и взглядов и помнить, что они вполне могут быть основаны на несовершенных моделях реальности. Например, когда заходит разговор о «мужском» и «женском» мозге, большинство исследований и наша реакция на них дают нейробиологии пищу для размышлений. Обрабатывающая способность нашего мозга вынуждает его во всем искать паттерны, и поэтому наше восприятие реальности основано на их поиске. Этому трудно сопротивляться, даже когда мы доходим до классификации отдельных людей.
Как бы сильно мы ни старались осознанно сопротивляться своим предубеждениям, мы все же делим людей по полу, гендеру, расе, возрасту и другим признакам. Но проблема в том, что это многократно усиливает поведенческие модели, которым люди сознательно или подсознательно следуют, чтобы соответствовать «себе подобным». Возникает конфликт между индивидуальным и типичным, который ставит нас перед вопросом о том, является ли гендер лишь социальным конструктом? Этим широким вопросом, имеющим множество деталей, занимаются представители самых разных дисциплин. Нейробиологи же изучают, являются ли гендерные стереотипы следствием нашей несовершенной системы восприятия, результатом деятельности предвзятого и ленивого мозга? Учитывая все, что мы знаем о нашем восприятии мира, это вполне возможно. Но выдержит ли этот взгляд научную критику?
Во-первых, несмотря на десятилетия исследований биологических основ половых различий, мы все еще далеки от понимания того, как половые гормоны влияют на развитие и функционирование мозга на протяжении всей человеческой жизни. Также важно подчеркнуть, что, помимо очевидного влияния половых гормонов на развитие внешних признаков, отличающих мужчин и женщин, другие их проявления нельзя классифицировать как исключительные, так как существует значительное совпадение между людьми разных полов. В этом нет ничего удивительного, поскольку после первой волны развития половых признаков в утробе матери мужчины и женщины вырабатывают оба половых гормона (под действием фермента ароматаза тестостерон становится эстрадиолом, поэтому мужчины тоже вырабатывают «женский» гормон, а