Мы уже обсуждали ограничения лапласовской картины миры в контексте теории автономных агентов Кауффмана, движущихся в направлении пространства смежных возможностей. Теперь мы более внимательно разберемся с тем, как именно происходит такое движение. Мы увидим, что лапласовская модель все еще играет определенную роль, хотя и более скромную.
Сложная система состоит из некоторого количества (обычно большого) компонентов или агентов, взаимодействующих друг с другом согласно определенным правилам. Подобное описание создает впечатление, будто сложная система — это всего лишь динамическая система, обладающая огромным числом измерений — по одному или больше на каждый компонент. Это действительно так, однако выражение «всего лишь» вводит нас в заблуждение. Динамические системы с большими фазовыми пространствами способны проявлять удивительные свойства — намного более удивительные, чем Солнечная система.
Особенность сложных систем заключается в том, что их правила «локальны», то есть определены на уровне отдельных компонентов. В то время как интересные свойства системы в целом проявляются на системном уровне, то есть глобально. Даже если нам известны локальные правила компонентов, вывести динамические правила поведения всей системы — на практике или даже в теории — мы можем далеко не всегда. Проблема состоит в том, что вычисления могут оказаться слишком сложными — в лучшем случае они просто потребуют слишком много времени, в худшем — мы не сможем их выполнить в принципе.
Предположим, к примеру, что мы хотим предсказать поведение кота, используя законы квантовой механики. Если подходить к этой задаче со всей серьезностью, то для ее решения потребуется выписать «волновую функцию» всех субатомных частиц, из которых состоит кот. После этого остается применить математическое правило, известное как «уравнение Шредингера», которое — как утверждают физики — предскажет состояние кота в будущем[137].
Однако ни один здравомыслящий физик не станет этим заниматься из-за немыслимой сложности такой волновой функции. Количество субатомных частиц, образующих кота, просто огромно; даже если бы мы могли точно измерить их состояние — что в любом случае невозможно — во всей Вселенной не нашлось бы места для такого листа бумаги, на котором можно было бы полностью записать наши расчеты. Так что нам не удастся даже приступить к вычислениям, ведь с практической точки зрения текущее состояние кота невозможно описать на языке квантовомеханических волновых функций. Что же касается подстановки волновой функции в уравнение Шредингера — здесь даже и говорить не о чем.
Конечно, такой подход к описанию поведения кота нельзя назвать осмысленным. Тем не менее, он ясно дает понять, что традиционные заявления физиков о «фундаментальности» квантовой механики в лучшем случае верны лишь в философском смысле. Возможно, квантовая механика — это основа существования самих котов, но этого нельзя сказать насчет того, как мы понимаем их поведение.
И все же, несмотря на эти трудности, коты обычно ведут себя так, как и положено котам, и, в частности, узнают свое будущее, просто доживая до него. На уровне философии это, вероятно, опять-таки объясняется тем, что с решением уравнения Шредингера Вселенная справляется намного лучше нас и к тому же не нуждается в описании волновой функции кота — ведь у нее есть сам кот, который в этом смысле является своей собственной волновой функцией.
Давайте примем эту точку зрения, несмотря на то, что Вселенная, скорее всего, не рассчитывает будущее кота, используя что-то вроде уравнение Шредингера. Уравнение — это модель, созданная человеком, а не реальность сама по себе. Но даже если Вселенная «на самом деле» следует уравнению Шредингера — и тем более, если это не так — мы, с нашими ограниченными человеческими возможностями, не способны проследить за этими «вычислениями» по шагам. Потому что шагов слишком много. Нас интересуют системные свойства котов: как они урчат, ловят мышей, пьют молоко, застревают в дверце. Уравнение Шредингера не поможет нам разобраться в этих явлениях.
Когда логическая связь между описанием сложной системы на уровне отдельных компонентов и системным поведением оказывается недоступной для понимания человека, мы называем такое поведение эмерджентным свойством сложной системы или просто говорим об «эмерджентном поведении». Кот, пьющий молоко — это эмерджентное свойство уравнения Шредингера в применении к субатомным частицам, из которых состоит кот. А также молоко, миска…, кухонный пол,…
Один из способов предсказания будущего — жульничество. У этого метода есть немало преимуществ. Он работает. Он выглядит научным, так как его можно проверить. Многие люди поверят собственным глазам, не зная о том, что наши глаза тоже врут, а опытного мошенника никогда не поймаешь за руку.
Волшебники добились рождения нужного Шекспира, но — на более позднем этапе — ошиблись в таком незначительном аспекте, как пол ребенка. В этом вопросе Великим Магистром Предсказаний был «Принц Монолулу». Он был выходцем из Западной Африки, носил весьма впечатляющее племенное одеяние и в 1950-х годах практически обитал на рынках восточного Лондона. Принц Монолулу обращался к беременным женщинам с криком: «Предсказываю пол ребенка, возврат денег гарантируется!». Многие женщины купились на этот трюк, заплатив Монолулу шиллинг, который в то время составлял примерно пятидесятую часть недельного заработка.
Первый уровень такого трюка состоит в простом угадывании — тогда Принц получал бы деньги в 50 % случаев, но он оказался намного хитрее. Монолулу усовершенствовал свою махинацию до второго уровня: он записывал предсказание на бумаге, запечатывал его в конверт, после чего легковерный «клиент» ставил на печати свою подпись. Когда выяснялось, что предполагаемый Джон на самом деле оказывался Джоанной, или наоборот, те немногие, кто озаботился возвратом своих денег, находили в конверте верное предсказание. Вернуть деньги им не удавалось: Принц Монолулу настаивал на том, что предсказание в конверте совпадает с его первоначальными словами, а «клиенты» просто об этом забыли. На самом же деле устное предсказание всегда противоречило записанному в конверте.
История — это сложная система, в которой роль компонентов играют люди, а роль правил взаимодействия — непростые модели поведения людей по отношению друг к другу. Пока что мы не настолько хорошо разбираемся в социологии, чтобы сформулировать правила, действующие на уровне компонентов. Но даже если бы и могли, явления, проявляющиеся на системном уровне, как и контролирующие их системные правила, практически наверняка оказались бы эмерджентными свойствами. Таким образом, мы не в состоянии вывести правило, которое переносит всю систему на один шаг в будущее. Оно представляет собой эмерджентную динамику.
Когда системная динамика эмерджентна, даже сама система не «знает» своего будущего. Единственный способ это выяснить — запустить систему и посмотреть, что произойдет. Нам приходится дать системе возможность творить свое собственное будущее по ходу развития. Хотя, в принципе возможно только одно будущее, нет никакого простого способа предсказать его, прежде чем до него доберется сама система, и будущее станет известно всем. Такое поведение характерно для сложных систем, обладающих эмерджентной динамикой. К таким система, в частности, относится, человеческая история и биологическая эволюция. А еще коты.
Биологи уже давно научились не доверять объяснениям эволюции, предполагающим, что развивающиеся организмы заранее «знали», какой цели они собираются достичь. Например, такому объяснению: «В ходе эволюции слоны приобрели длинный хобот для того, чтобы сосать воду, не нагибаясь». Сомнительна не сама причина, по которой слоны обладают длинным хоботом (хотя на этот счет тоже можно поспорить), а выражение «для того, чтобы». Оно наделяет слонов эволюционным предвидением и создает (ложное) впечатление, будто бы они каким-то образом могут выбирать направление собственной эволюции. Разумеется, все эти утверждения лишены смысла, поэтому теория, приписывающая эволюции слонов какую-либо цель, не имеет рациональных оснований.
Но динамика, к сожалению, выглядит в точности, как целеполагание. Если эволюция слонов следует определенной динамике, создается впечатление, будто ее результат предопределен, а значит, система заранее «знает», как ей следует поступать. Отдельным слонам необязательно понимать свою цель, однако система — в некотором смысле — должна таким пониманием обладать. Это утверждение могло бы стать неплохим аргументом против динамического описания, если бы эволюционной динамике слонов можно было дать заблаговременную характеристику. Однако в случае эмерджентной динамики как система в целом, так и составляющие ее слоны, не смогут узнать свое будущее раньше, чем доживут до него и встретятся с ним лицом к лицу.
То же самое касается истории. Мы не можем дать имя историческому периоду до его завершения — эта особенность истории удивительно напоминает ситуацию, в которой динамика существует, но является эмерджентной.
После сказанного может сложиться впечатление, что эмерджентная динамика ничем не лучше отсутствия динамики как таковой. Наша задача — убедить вас в том, что это не так. Причина состоит в том, что эмерджентная динамика все равно остается динамикой, хотя мы и не можем абсолютно точно вывести ее логическим путем. В ней есть свои правила и закономерности, которые могут быть доступны для непосредственного изучения.
Именно так происходит, когда историки говорят что-нибудь в духе «Крезус Беспечный был богатым, но слабым королем, который не озаботился содержанием достаточно большой армии. Поэтому его судьба была предрешена: живущие по соседству Пиктоготы захватили его королевство и разграбили все его сокровища». Подобная история отражает системное правило, историческую закономерность — порой довольно наглядную. Конечно, после драки кулаками не машут, поэтому научность таких историй может вызывать сомнение. Но в данном случае историю легко обобщить: богатые, но слабые короли буквально напрашиваются на то, чтобы их захватили злобные нищие варвары. А это уже предсказание, или возможность «помахать кулаками перед дракой», а значит, его можно проверить научным путем