Мы особенные.
Коперник, без сомнения, был человеком иных взглядов; он осознал, что все приобретает куда больший смысл, если считать, что в людях нет ничего особенного, а Земля не находится в центре мира. Это частный случай так называемого принципа заурядности: исходя из практических соображений, лучше избегать предположений, в которых некоторое явление обладает необычными или особыми свойствами, либо нарушает законы природы. Одной из особенностей птолемеевой системы, которая могла натолкнуть Коперника на эту мысль, было подозрительное стечение обстоятельств. Числа, характеризующие большую часть эпициклов размер, скорость вращения были, по существу, случайными, то есть не следовали какой-либо очевидной закономерности. Однако Коперник заметил, что данные, соответствующие одному из эпициклов, в неизменном виде повторяются много раз в движении Солнца и всех планет. Приписав этот набор данных Земле, он мог сократить количество эпициклов с птолемеевых восьмидесяти до всего-навсего тридцати четырех. В этом случае Солнце становилось неподвижным, а все остальные тела (за исключением Луны) вращались вокруг него в том числе и Земля. Принимая Землю за центр системы отсчета, Птолемей был вынужден перенести вращение Земли вокруг Солнца на все остальные тела, добавив к каждому из них по одному лишнему эпициклу. Если же от этого общего эпицикла избавиться, то модель станет намного проще. Но в таком случае вам придется иметь дело с радикальным изменением в теории: среди всех небесных тел вокруг Земли вращается только Луна. Все остальные вращаются вокруг Солнца.
Этот вывод является спорным в силу причин, которые мы обсуждали, говоря о плоских Землях в 8-й главе. Вы можете описывать Вселенную в любой системе отсчета по своему выбору. Ничто не может помешать вам выбрать систему координат, в которой Земля неподвижна; в зависимости от того, насколько важную роль вы отводите себе в общем порядке вещей, вы даже можете решить, что в начале координат находитесь именно вы. Те, кто забавляются подобной игрой, могут без особого труда переписать все законы природы в такой эгоцентрической системе отсчета. Так что в некотором смысле на вопрос, что вокруг чего вращается, можно дать совершенно произвольный ответ.
Однако другой философский принцип, бритва Оккама, говорит нам о том, что подобная свобода выбора по большей части лишена смысла. Уильяму из Оккама (или Оккамскому) приписывается философский принцип, который звучит так: «не следует умножать сущности сверх необходимости»[102]. Часто это утверждение трактуют как «простые объяснения лучше сложных», но такое понимание выходит за рамки подлинных слов Уильяма. Он имел в виду, что неразумно включать в систему такие свойства, от которых можно избавиться без заметных последствий. Сложные объяснения нередко оказываются лучше простых, но только если простые не справляются со своей задачей. Впрочем, как бы мы ни трактовали бритву Оккама, один эпицикл все же лучше множества своих копий, даже если мы вынуждены приписать его другому телу.
В системе отсчета Земли законы движения становятся невероятно сложными. Ближайшая крупная галактика M31, расположенная в созвездии Андромеды на расстоянии около 2,6 миллионов световых лет, вынуждена совершать оборот вокруг нашей планеты каждые 24 часа. Еще более необычайное вращательное движение приходится совершать объектам, которые в большей степени удалены от Земли рекордное расстояние на данный момент составляет примерно 13,2 миллиардов световых лет. Если же центром нашей системы отсчета станет Солнце, которое при этом окажется неподвижным относительно среднего положения звезд, то математические выкладки становятся намного проще, а физика с метафизикой гораздо адекватнее. Если пренебречь гравитационным воздействием всех прочих тел, то Солнце и Земля вдвоем движутся вокруг своего общего центра тяжести по эллиптическим орбитам. Но так как масса Солнца намного больше массы Земли, то этот центр находится глубоко внутри Солнца. Так что Земля вращается вокруг Солнца. Мы по глупости считаем Землю неподвижной, потому что она действительно неподвижна по отношению к нам. (Приносим извинения, это все равно звучит слишком по-человечески; лучше так: «мы неподвижны по отношению к ней»).
Урок усвоен для этого потребовалось несколько веков, толика сожженных и много шума на пустом месте. Но все это было лишь подготовкой к основному действу. Когда астрономы поняли, что отдаленные скопления света представляют собой галактики вращающиеся массы, состоящие из миллиардов звезд их, наконец, осенило, что знакомая всем светящаяся река под названием Млечный Путь вовсе не случайность, а наша собственная галактика, которую мы видим с ребра, изнутри. Наше Солнце, конечно же, будет галактическим центром Но нет, в действительности оно занимает ничем не примечательную область, расположенную на расстоянии примерно 2/3 в сторону края 27 000 световых лет от галактического ядра, вблизи одного из ее спиральных рукавов, который называется рукавом Ориона. Наше блистательное Солнце это всего лишь одна звезда (и, кстати говоря, довольно слабая) среди тысяч, составляющих Местное межзвездное облако, которое само находится внутри Местного пузыря. Солнце даже не лежит в галактической плоскости, хоть и расположено к ней довольно близко на расстоянии около шестидесяти световых лет.
Спустя несколько веков, в течение которых каждая очередная попытка придать человечеству некую особую роль, заканчивалась неудачей, принцип Коперника вошел в состав фундаментальной физики в качестве обобщения основного принципа теории относительности, предложенного Эйнштейном не существует такого понятия, как привилегированный наблюдатель.
Ранее мы говорили, что одной из главных мотиваций, лежащих в основе научного метода, служит осознание человеческой склонности верить в то, что им хочется, или приобретать такое желание под влиянием общества. Религии используют эту черту, придавая вере первостепенное значение: сила веры берет верх как над отсутствием доказательств, так и над доказательством обратного. Наука, напротив, осознанно старается оказывать ей сопротивление, требуя убедительных доказательств. Принцип Коперника это еще одно напоминание о том, чего не следует принимать на веру. И хотя этот принцип справедлив не всегда, он подрывает нашу убежденность в собственной значимости.
Масштабные квазифилософские принципы скажем, принцип Коперника или бритва Оккама это рекомендации, а вовсе не правила, требующие неукоснительного соблюдения. Но, как и следовало ожидать, лишь только мы начали привыкать к мысли о своей заурядности в космическом мироустройстве, как стали появляться новые факты, поставившие ее под сомнение. Возможно, мы действительно особенные. Возможно, Земля действительно занимает привилегированное положение или находится в привилегированном состоянии. Может оказаться, что других вариантов нет.
К тому моменту, когда эта аргументация себя исчерпала, наше существование уже казалось настолько исключительным, что целая Вселенная должна была действовать строго определенным образом, чтобы произвести на свет нас. Как будто Вселенная была создана с целью населить ее людьми.
Религиозные люди едва ли увидели в этом выводе что-то новое, и с распростертыми объятиями поддержали духовное возрождение, охватившее часть научного мира. Но даже атеисты начали соглашаться с тем, что если Вселенная хотя бы чуть-чуть отличалась от той, которую знаем мы, нас бы здесь уже не было. Для обоснования подобных заявлений даже существует общий принцип, который заметно отличается от принципа Коперника. Это так называемый антропный принцип.
У него есть две разновидности. Слабый антропный принцип утверждает, что Вселенная должна быть способна произвести на свет существ, подобных нам, так как в противном случае некому задавать всякие неудобные вопросы будет просто некому. Сильный антропный принцип утверждает, что Вселенная в определенном смысле была создана для нас. Мы не просто случайный побочный продукт; мы это истинная цель ее существования. В 1986 году Джон Барроу и Фрэнк Типлер написали довольно внушительную и узкоспециальную монографию «Антропный космологический принцип» («The Anthropic Cosmological Principle»). В ней обсуждалась точка зрения, согласно которой некоторые аспекты нашей Вселенной по сравнению с неисчислимым множеством потенциально возможных альтернатив чрезвычайно точно приспособлены к возникновению жизни. На данный момент многие ученые и большая часть специалистов в области космологии, по-видимому, разделяют эти взгляды.
Проблему можно наглядно продемонстрировать на простом примере. Возьмите блестящий металлический стержень и острый нож. Положите стержень на острие ножа и попытайтесь его уравновесить. У вас ничего не получится. Если центр масс стержня не находится точно над кромкой лезвия, то стержень сначала сдвинется с места, а затем соскользнет с ножа и упадет на землю.
Жизнь это равновесие на острие космического ножа.
Говоря менее образным языком: законы природы настроены тончайшим образом. Стоит изменить любую из фундаментальных констант даже на незначительную величину, и хрупкий круговорот жизни станет невозможным. Оказавшись в одном микроне от космического совершенства, человечество потеряет равновесие.
Эта человекоориентированная точка зрения на Вселенную идет рука об руку с человекоориентированной точкой зрения на самих людей. Забудьте обо всех странных и чудесных пришельцах, заполонивших научную фантастику и живущих в водородно-гелиевой атмосфере газовых гигантов или в мире леденящего холода, настолько удаленном от своего солнца, что температура едва ли поднимается выше абсолютного нуля. Все намного проще. Реальные инопланетяне обязательно будут похожи на нас. Они будут жить на каменистой планете с океанами и обилием атмосферного кислорода; планета обязательно будет находиться на нужном расстоянии от своего солнца. Планете потребуется сильное магнитное поле, чтобы защититься от радиации, крупный компаньон вроде нашей Луны, чтобы стабилизировать ось вращения, и газовый гигант наподобие Юпитера, чтобы защитить ее от комет.