ельнице заниматься; если другие ученики все вместе этому поспособствуют, наш пациент только выиграет.
«Пишет он как семиклассник».
Вот область, где есть успехи. Мальчик тренировался писать. Так он, будучи левшой, компенсирует свою несостоятельность. Но несмотря на то, что этот конкретный недостаток он преодолел, мальчик лишен уверенности в себе. Многие люди предпочитают, чтобы на них влияли поражения, а не успехи, и в образе жизни ребенка застенчивого поражение часто ценится выше успеха.
«Рисует плохо».
Несмотря на такое утверждение, я считаю, что Роберт, при условии повышения мотивации, мог бы добиться неплохого мастерства в рисовании или черчении. Таким образом компенсировалось бы его плохое зрение. По словам учительницы, в школе мальчик носит очки, и, наверное, он не тренировал зрение, потому что не любит их носить.
«Очень отстает в чтении».
Хорошо известно, что некоторые дети-левши медленно читают, потому что переворачивают в слове буквы. Возможно, Роберт принадлежит к такому типу. Одна из моих учениц, доктор Элис Фридман, обнаружила, что дети-левши при чтении переворачивают и «зеркалят» буквы в словах. Движения слева направо нормальны для правшей, тогда как левшам легче двигаться справа налево, и эта базовая склонность распространяется на всю психику. Нераспознанный ребенок-левша, пережив в школе ряд неудач, в конце концов теряет интерес, ведь ему не угнаться в чтении за детьми-правшами. Неудивительно, что он перестает прогрессировать, ибо его неудачи в чтении и рисовании проецируются на все проблемы, с которыми он должен столкнуться. Если выяснится, что проблемы с чтением у Роберта связаны с леворукостью, нужно попробовать скорректировать его обучение.
И в этом нам поможет ряд признаков. Если при написании он переворачивает букву в слове, или на просьбу нарисовать животное рисует его справа налево, или при сжимании рук кладет сверху большой палец левой руки, это является косвенным доказательством того, что он левша.
«При написании слов у него есть три варианта: он знает слово, он знает слово и переставляет две буквы, или он не знает слова и почти всегда начинает его с “e”[1]. Последние два случая учительница относит на счет леворукости».
На мой взгляд, это говорит лишь о его отчаянии, Роберт не знает, как дальше пишется слово.
«В марте 1926 года его проэкзаменовал инспектор младших классов. Ему было тогда восемь, а по умственному развитию оказалось, что четыре с половиной».
Мы прекрасно понимаем, отчего может возрасти подозрение в слабоумии ребенка, но результаты тестов на интеллектуальное развитие неоднозначны и не должны препятствовать нашей диагностике. Известно, что чрезмерно избалованный ребенок бывает столь напуган своими школьными неудачами, что не в силах сосредоточиться на выполнении теста, поэтому результатам нельзя доверять. Низкий коэффициент интеллектуального развития вписывается и в модель избалованного ребенка, и в модель ребенка с отставанием в развитии. Психологические тесты имеют вес только при совпадении со всеми остальными полученными данными, но в нашем случае неудачи мальчика объясняются его желанием иметь материнскую поддержку, а также его глубоким разочарованием.
«Коэффициент его интеллектуального развития по шкале Станфорд-Бине составил 52, базальный возраст – 3, верхний предел – 7. Достижения в чтении согласно тесту Хаггерти соответствуют уровню ребенка из класса 1 “А”. Аналогичный результат получился по арифметике согласно базовому тесту Вуди-Макколл. Мальчик очень милый, приятный, при тестировании легко идет на контакт».
Последнее высказывание дает нам еще одну причину считать его избалованным, к тому же показывает, что ребенок достаточно умен, чтобы извлекать выгоду из своей миловидности.
«У него быстрая реакция и хорошее внимание. Обычно он повторял последнее произнесенное им слово, но нынешний учитель этого не наблюдает».
Повторение слов – признак неуверенности и попытка посредством такого запинания выиграть время. Скорее всего, нынешняя учительница не видит этого, поскольку не давит на него, и он ее не боится.
«Мальчик серьезно отстает в умственном развитии, не различает цвета и формы. (На тот момент он не носил очки.)»
Сомнений в том, что у ребенка проблемы со зрением, нет, возможно, он даже страдает дальтонизмом. А неумение различать формы говорит об отсутствии должной подготовки.
«Запоминает числа как четырехлетний ребенок, а фразы как трехлетний».
Эта информация, похоже, лишает нас всякой надежды… Однако нам известно, что даже весьма умные взрослые люди, испытывая сильное напряжение, могут не справиться со счетом, и важными факторами, определяющими важность полученной информации, являются эмоции и настрой Роберта во время экзамена.
«Ему порекомендовали пойти в классы, где не ставят отметки, но мать не дала согласия, и его отправили с другими детьми в слабый класс. По заявлению мальчика, сны он не видит».
Отсутствие сновидений говорит о том, что ребенок полностью удовлетворен своим нынешним положением, что он достиг своей цели – все крутится вокруг него, и что мир не представляет для него проблемы. Он добился безопасности дома и в школе, а большего ему и не нужно.
«Сначала утверждает, что ничего из детства не помнит, но при этом заявляет: “Одна маленькая девочка давала мне кататься на ее велосипеде”. Хотя это событие недавнее, он говорит о нем так, словно это случилось давно».
Это воспоминание подходит под его образ жизни: он хочет, чтобы все были его слугами.
«Желания: одно время хотел вырасти и правильно писать слова. Затем хотел подметать магазин для своего отца».
Если первое желание сформулировано самостоятельно, то оно недвусмысленно намекает, что мальчик осознает свои недостатки и рассчитывает преодолеть их в будущем. А второе желание показывает, что он хочет, чтобы отец его тоже любил.
«Еще одна мечта: вырасти и самому играть на улице. Работать, чтобы зарабатывать деньги, он не хочет. Учитывая три желания, он выбирает: быть большим, быть сильным, извлекать уроки. Первые два появились довольно стихийно».
В нежелании работать мы снова находим отголосок разочарованности. Анализируя его мечты, я могу сказать, что первые две свойственны каждому мальчишке, особенно в Америке, где спорт играет такую важную роль. А вот третья – желание усвоить уроки, показывает, в чем состоит проблема.
«При выборе – остаться дома и почитать книжку или пойти на улицу – выбирает второе. Учительница уверена, что это случай лишенного силы духа младшего в семье ребенка, которому мешает неуклюжесть вследствие большого роста и леворукости. Родителям посоветовали дать ему собственные обязанности, замечать, когда он делает что-то полезное, и стараться не хвалить сестер в его присутствии. Учительница поручила ему в классе определенные дела: раздавать бумагу и проветривать комнату. И ребенок старается. Сначала он плохо понимал, сколько взял бумаги, но прослеживается улучшение».
Учительница выбрала самый верный способ помочь этому ребенку, лучше и не предложишь. Но я хотел бы объяснить мальчику, что в его воспитании были допущены некоторые ошибки. Я хочу помочь ему поверить, что он может быть не хуже своих сестер, и объяснить, что успех его миновал лишь потому, что он слишком зависел от своей матери и растерял уверенность. Мы должны убедить его в победе, даже если это произойдет не сразу. Можно провести аналогию с обучением плаванию, когда ничего не выходит, если человек делает движения неправильно… ведь иначе он поплыл бы изначально. Нельзя, конечно, сразу взять и поплыть, но в конце концов этому можно научиться. Нужно изложить этот план в понятных ребенку терминах.
А еще ребенок должен понять, что нужно больше общаться со сверстниками. Нужно отправить мальчика на занятия в какой-нибудь клуб по интересам, чтобы он чаще бывал с незнакомцами и реже с мамой. Мы должны ему объяснить те специфические трудности, с которыми он сталкивается при чтении, и переучить его делать это правильно. Если получится вывести его из состояния обреченности, он выправится. Последние заметки в истории болезни показывают, что он уже находится на правильном пути, и я уверен, что учительница заметит улучшение. Кроме того, нужно поговорить с матерью и объяснить, что он умный мальчик, но она это увидит только тогда, когда позволит ему быть самостоятельным. Из трудностей, представленных в описанном случае, ясно, почему избалованные дети составляют самый большой процент трудных детей.
ПРИЕМ
Входит мать.
Д-Р АДЛЕР. Мы хотели бы поговорить с вами о Роберте. Мы считаем, что он умный мальчик, а его трудности во многом связаны с тем, что он не видит нужды действовать самостоятельно, пока вы решаете за него проблемы. Вы можете исправить ситуацию. Нужно дать ему больше свободы, поместить в среду, где есть незнакомые дети, и позволить проводить больше времени среди сверстников. Пусть в свободное время ходит в клуб по интересам. Для Роберта не очень хорошо, что он проводит с вами так много времени, ведь он знает, как на вас повлиять. Еще мы считаем, что ваш мальчик – левша, и именно леворукость является причиной многих проблем, особенно при чтении и правописании. Если его правильно обучить, он сможет читать и писать так же хорошо, как и любой другой ребенок, просто в настоящий момент у него нет на это душевных сил, а из-за частых неудач он не хочет даже пытаться. Дайте ему самостоятельно умываться и одеваться, не придирайтесь, если он будет делать это неправильно. Также полезным было бы наладить более тесную связь с отцом. Попросите мужа дать Роберту шанс. Было бы здорово, если бы отец взял его на пару-тройку дней в путешествие, и они стали бы приятелями. Мальчику нужно повторять, что отец верит в его успех. Часто и разными словами. Я считаю, что он нормальный ребенок, и, если вы мне позволите, я хочу с ним сейчас поговорить, чтобы понять, смогу ли я помочь ему стать более самостоятельным.