Женя вернулся через пять минут с совком, ссыпал осколки в мусорное ведро и вновь ушел. Через пару минут заработал пылесос. Таня рискнула поднять взгляд и оглядела кухню. Здесь всё было так же, как и при отце. Старенький деревянный гарнитур, крепкий стол, потертый линолеум. Ничего нового. А вот некоторая посуда была непривычной, новой. А еще на подоконнике стояли два горшка с цветами. Таня с опаской прислушалась и поднялась с табурета. Цветы чуть поникли и явно просили воды. Вновь прислушавшись, девушка достала кружку с сушилки, набрала воды и быстренько полила растения. Вернув кружку на сушилку, быстро вернулась на место. Никакой катастрофы не произошло. Потолок не упал, пол не провалился.
Евгений вернулся через десять минут.
- Сиди пока здесь, - он хмуро глянул на подскочившую на месте Татьяну. – Я там моющим пылесосом прошелся, так что там всё чисто. Окно в комнате открыл, чтобы всё проветрить. – Он подошел к холодильнику. – Сейчас ты поешь и отправишься в свою комнату спать. Просто спать. Не трогая ничего лишнего, - распорядился он.
- Я сама решу, что мне делать, - неуверенно огрызнулась Таня.
- По закону, я должен пресекать попытки самоубийства в зоне моей видимости и слышимости. А с твоей неприспособленностью к жизни, уверен, что ты убьёшься сразу же, как только решишь хоть что-то сделать, - припечатал он её и повертел в руках вилку. Подумав пару секунд, вытащил ложку и положил её на стол.
- Я приспособлена к жизни. Просто сегодня слишком много случайностей, - пробормотала Татьяна, не понимая, как реагировать на такую отповедь. Было обидно и досадно из-за того, что её так воспринимают.
Мужчина хмыкнул, но, видимо, решил, что всё сказал, а потому положил ей в тарелку жареной картошки, накрыл это всё котлетой и упихал в микроволновку. Через пару минут поставил тарелку перед ней.
- Ешь, - велел.
- Я не буду есть ложкой, - Таня повертела в руках ложку и поняла, что, видимо, котлету придётся есть руками. Евгений, наверное, подумал так же, потому что вилку все же выдал. Но с таким видом, будто это заряженный пистолет без предохранителя. – Я нормальная, - зачем-то добавила девушка.
- Так, нормальная, - он сам уселся за стол со своей порцией картошки. – Ты мне лучше скажи, что мы будем делать с твоей пропиской и этой квартирой.
Татьяна вздохнула. Есть резко перехотелось, но силы ей были нужны, поэтому она отломила кусочек котлеты.
- А папа мне ничего не передавал? – Она украдкой взглянула на Евгения.
- Нет. Сказал только, что всегда мечтал путешествовать, только вот до сих пор не было возможности. А тут вдруг нашёл, - пожал он плечами.
- Да, он мечтал. Только бабушку больную оставить не мог. И, наверное, думал, что мама мне поможет, - вздохнула девушка и решила всё же поделиться с этим человеком планами на будущее. – Я завтра иду на собеседование. Если меня возьмут, то меньше, чем через месяц я смогу снять квартиру. Только выписаться отсюда мне пока некуда. Но обещаю, что как только будет возможность, я возьму ипотеку… даже на комнату, или на развалюху какую-нибудь, и сразу же выпишусь отсюда.
С каждым сказанным ей словом взгляд Евгения становился всё тяжелее. Ей было непонятно, о чем он думал. Она быстро доела ужин, выпила стакан воды (сиди, я сам налью) и отправилась в ванную.
Женя, убирая со стола, всё прислушивался к шуму льющейся воды, боясь пропустить какой-нибудь шум, указывающий на то, что эта девица снова в беде. Он с облегчением выдохнул, когда вода перестала бежать. Быстренько помыл посуду, заметив, как Таня мышкой прошмыгнула к себе, и отправился в свою комнату. Работы было ещё много. Лиля, его помощница, набросала ещё несколько вариантов. Все эскизы были давно известными, потому он передал дела двум помощникам и велел, чтобы они изучали и готовились к началу работ.
Так же он разобрал сметы. Ага, отделочники уложились в срок и в бюджет. Денег после реконструкции помещения оставалось немного. Надо было доделать уже всё и вывешивать рекламу.
Таня больше не выходила из своей комнаты и не шумела. Женя заметил, что постоянно прислушивается. Он даже пару раз ночью просыпался, но ничего подозрительного не замечал и проваливался в сон дальше.
Утром он вскочил по будильнику, быстро помылся, оделся, заварил кофе и с термокружкой вышел из дома. Двор выглядел пустынным, если не считать дворника, соскребающего налипший снег с тротуара. Евгений поспешил к машине. Хоть до работы и было близко, но он просто любил водить машину.
Ещё год назад Женя жил в пригороде в хорошем районе, застроенном малоэтажными домами и таунхаусами, так что ездить ему приходилось много и часто. Но ради расширения его дела пришлось продать удобную двухуровневую квартиру и купить что-то поближе к работе. Он даже не был уверен, что ему удастся сохранить машину, но всё обошлось. Покупка и ремонт помещения оказались не такими дорогими, как он рассчитывал изначально. Он всегда старался думать с запасом….
Доехав до второго от дома светофора, он повернул налево и остановил машину рядом с ухоженным зданием сталинской постройки. Прихватив кофе, спустился в подвал дома, над которым была вывешена временная реклама: «Тату-салон. Мы скоро открываемся!».
- Привет Лиль. Стеллажи собрали? – Он прошел мимо стойки регистрации и отправился в небольшую комнату для персонала.
- Да, - эффектная брюнетка сдула с щеки упавшую прядь и принялась дальше собирать тумбочку для инструментов. – Сейчас Маськин придёт и кушетки расставит.
- Хорошо, - Женя переоделся в рабочий комбинезон на голое тело, так как в подвале бывало жарковато. Он уже подумывал о кондиционере, но пока спасала холодная погода и узкие открытые окна. Но ведь работающие обеззараживатели же тоже будут нагнетать температуру. – По стене есть что-то новенькое?
- Девочка, эскиз которой ты вчера отобрал, придёт через час и начнёт работать. Она уже краски выбрала. Я заказала, их привезут через два часа, - Лиля с остервенением принялась регулировать дверцу.
- Что-то как-то всё слишком гладко, - покачал головой Женя и осмотрелся. – Ливерин где?
- Уехал на склад. Насадки привезёт. Чернила, кстати, уже на месте. Не переживай, - отмахнулась его помощница.
Евгений кивнул и принялся за дело. Работы было много, но он её никогда не боялся. В его тату-салон всегда была очередь, а теперь у него и мастеров целых три, и сам он может заниматься только административной работой и наиболее сложными случаями. Например, перекрытие тяжёлых шрамов и ожогов он всегда старался брать на себя.
Колокольчик над дверью звякнул ровно в девять утра. Евгений в этот самый момент возился со смесителем на раковине. Чистота в его работе была залогом не только здоровья, но и отсутствия уголовных дел.
- Здравствуйте, - пропел знакомый голос, отчего мужчина резко дернулся и ударился макушкой об раковину. – Я по поводу стены пришла.
Пока Евгений шипел что-то нечленораздельное под раковиной, Лиля, разобравшаяся с мебелью, уже подошла к Татьяне.
- Ты художница Таня? Я – Лиля. Очень приятно познакомиться, - тут же занялась она девушкой. – Вот смотри, стену я тебе уже отправляла. Сможешь рисунок на вот эту кирпичную кладку перенести?
- Да, конечно, - девушка подошла к стене и погладила её маленькими ладошками. – Тут текстура сильно будет просматриваться, но она с рисунком будут хорошо сочетаться.
- Ты чего здесь делаешь? – Евгений все же выбрался из под сантехники и теперь стоял за спиной Татьяны.
Она резко обернулась, запнулась за чемоданчик с инструментами и привычно уже полетела на пол. Лиля ахнула, но Женя, готовый к такому повороту событий, успел подхватить девушку почти у самого пола.
- Ой, прости! Это вечно я инструменты разбрасываю. Есть у меня такая дурная привычка. У меня тут муж уже три раза падал, а я снова оставила, - покаянно запричитала его помощница и принялась прибираться на полу.
Евгений отступил в сторону, так и держа девушку на весу и прижимая её к себе.
- Маськина, не бубни, - огрызнулся он на помощницу. Та сразу замолчала. Таня на всякий случай молчала тоже. Только сердечко её билось очень-очень быстро. – Ты чего здесь делаешь? – Приподнял он бровь.
- Стену расписывать буду. Я художница. Я этим зарабатываю, - пояснила Татьяна. - Вот эту стену распишу, заработаю и съеду от вас, - она покосилась на Лилю, которая теперь оторопело смотрела на этих двоих.
- И будешь ещё кому-то стены расписывать? – Прищурился Евгений, который почему-то едва не вышел из себя от такой перспективы.
- Ну, да, - кивнула Таня и поболтала ногами в воздухе. – Может быть, вы меня уже отпустите?
Жене такая постановка вопроса тоже не понравилась. Прижимать эту Таню к себе неожиданно оказалось очень уютно и… правильно. Но звякнувший колокольчик на двери отвлёк его от этого странного чувства. Мужчина осторожно поставил девушку на пол и посмотрел на Лилю, повисшую на шее своего мужа.
- Давай свою куртку, в шкаф отнесу, - ворчливо проговорил он, наблюдая за тем, как девушка стаскивает с головы разноцветную шапку крупной вязки. Куртку она все же тоже сняла. И поёжилась. – Холодно? – Тут же переполошился он.
- Нет, нормально, - покачала она головой и посмотрела на стену.
Евгений же повернулся к Маськиным.
- Так, у этой стены инструменты не разбрасывать, провода не бросать, упаси бог вас оставить здесь ножи или отвертки, - проголосил он. – За безопасность нашей художницы отвечаете головой.
- Может быть, ей там маты постелить, чтобы мягче падать было? – Совершенно серьезно предложила Лиля. Она своего непосредственного начальника таким никогда не видела, а вот девочка совершенно точно отличалась некоторой неуклюжестью. И плевать, что сама Лиля тысячу раз запиналась об свои же инструменты.
Евгений серьезно задумался.
- Не надо никаких матов, - обиженным голосом проговорила Таня.
- Пока без матов, - согласился Женя и отправился относить куртку в комнату для персонала.
- А я краску привез, - обрадовал девуш