Я улыбнулась и тут же вернула серьезное выражение лица, заметив, что папа прищурился.
– А с Ульви ты, дочка, выплясывала тоже по большой любви?! – громче, чем стоило, гаркнул он. И мгновенно присмирел под строгим взором мамы.
– Простите, – пропищала я, лихорадочно ловя за хвост нужную мысль в голове. – Я просто хотела, чтобы все увидели его настоящего. Не книжного червя, каким он пытается казаться, а того, кто скрывается под этой маской ученого мужа. Да, я спровоцировала его на этот танец. Но… Девушки так смотрели на Ульви, мама! Ты должна понять, там даже Надия с ним танцевать готова! – Я обернулась, и, на мое счастье, брат действительно кружил по залу несостоявшуюся невесту невозможного генерала.
На черноволосую красавицу смотреть было приятно: она сияла. А вот Ульви оставался холоден и отрешен.
Неужели я ошиблась с выбором? Но почему же Надия тогда в таком восторге? Она ведь драконесса и должна чувствовать свою пару!
– Ну хорошо, Ульви, – уже спокойнее произнес отец, тоже обратив внимание на сына. – Но Хэйл!
– Он просто поддался нашему с Ульви озорству, – жалобно протянула я.
– Захария, вспомни себя молодым, – снова пришел нам на выручку дядюшка Сэтт. – Ты вообще выкрал не без моей помощи Халиму прямо из родительского дома и показал ее родителям уже беременной моим племянником. А тут какой-то танец. Да что будет с этой вашей репутацией? Насколько я вижу, девочка стала весьма популярной у молодых людей.
– Да уж, – прорычал отец, – я по дороге сюда уже получил четыре приглашения в гости от пес знает кого. И все молодые люди выразили восхищение моей Айлой. Но это не значит, что я одобряю!
– Я старалась ради Ульви, – шепнула я маме, – там уже столько девушек в очереди. Правда.
– И все же, милая, лучше бы ты нашла иной способ привлечь к себе внимание.
Все, я по голосу услышала – папу отпустило.
С моей души словно камень упал.
– Захария, ну я тебя прошу, не стоит так выговаривать детям. – Дядюшка дожимал его.
Все-таки хороший он очень! Ну чего я так фыркала на него поначалу?
– Сэтт, твой Хэйл уже давно вышел из того возраста, когда бы я назвал его дитем. Он-то должен был понимать, что делает! – рявкнул папа и развел руками.
Я взглянула на генерала и сглотнула. Он смотрел на отца в упор и улыбался так, словно в голос орал: уж он-то точно знает, что творит.
Отец прищурился и задрал подбородок, пытаясь быть выше своего племянника. Я буквально кожей ощутила новую волну недовольства любимого родителя. Сделав шаг вперед, папа взял меня за руку и подтащил к себе.
– Сначала убеди, племянничек, что достоин с ней рядом стоять, а потом поговорим. – И сказана эта непонятная для меня фраза была таким тоном, что я втянула голову в плечи.
А Хэйл… Он лишь самодовольно хмыкнул.
– Поговорим, дядя Захария, и никуда тебе от этого разговора уже не деться.
Ничего не понимая, я нахмурилась. О чем они поговорят? Что опять не так?
Я взглянула на дядю Сэтта. А тот лыбился, как кот, обожравшийся сметаны. Того и гляди плясать начнет от непонятной мне радости.
– Ну пойдем, Халима, посмотрим, кто там на нашего Ульви позарился. Может, нашлась та единственная. – Отец, крепко держа меня за локоть, обошел Хэйла, ничего ему не сказав более.
– Что-то слабо верится, – выдохнула мама.
– Он танцевал с Надией, – снова напомнила я.
– Давай показывай свою Надию, – недовольно ворчал папа.
Хэйл покачал головой, усмехнулся и молча удалился.
Отец обернулся к нему и поджал губы. Выглядел он очень недовольным, растерянным. И немного напуганным.
Проснулась на следующее утро я лишь с одной мыслью: «Не хочу на охоту!»
Вот что у меня может быть общего с этим жутким словом? Где я, а где ОХОТА?!
Но деваться было некуда. Сползая с постели, я еле передвигала ноги. Как же они гудели. Зевнув, растерла колени и с ненавистью взглянула на туфли. С каким блаженством я стаскивала их с себя. Это не обувь, а модное орудие пыток.
Подойдя к двери, ведущей на террасу, распахнула ее, впустив в комнату свежий воздух и дивный аромат цветов. Сад жил своей жизнью. Деревья шелестели кронами, насекомые стрекотали, птицы увлеченно ворковали на ветвях.
Утро выдалось солнечным и теплым. Лишь мелкие лужицы у перил и влажный воздух напоминали о ночном дожде.
Лукаво улыбнувшись, на цыпочках вышла на террасу и подкралась к соседней двери, возле которой в кадке стоял высокий куст. Спрятавшись за него, заглянула в комнату вредного генерала.
Он уже не спал. Стоя ко мне спиной в одних длинных подштанниках, разглядывал содержимое гардеробного шкафа. Взлохмаченный, сонный, он не был похож на грозного вояку. Зевнув, Хэйл прикрыл рот. После растер шею и, собрав волосы в хвост, стянул их черным кожаным шнурком.
Дракон снова потянулся, мышцы на его мощной спине заходили ходуном. Какой же он все-таки крупный и сильный мужчина!
Кто-то тихо постучался в его дверь.
Хэйл громко рыкнул: «Войдите!», не отрывая взгляда от вешалок. В комнату впорхнула молоденькая светловолосая служанка. Улыбнувшись хозяину, она поставила ведро чистой воды возле умывальни.
– Вам что-нибудь еще нужно, шиу Хэйл? – пролепетала девушка.
– Угу. – Генерал кивнул. – Ты мне сейчас очень нужна. Есть у меня кое-какие личные потребности, удовлетворить которые не мешало бы.
Услышав такое, я замерла. В груди все похолодело. Первой мыслью было – убежать, но я не могла сдвинуться с места.
– Я в вашем распоряжении, – выдохнула служанка, слегка краснея.
– Тогда подойди сюда. – Дракон жестом подозвал ее к себе.
– Да, шиу. – Она без колебаний устремилась к нему, а я… У меня сердце заныло.
Вот зачем она ему? Что он хочет с ней делать? Какие потребности удовлетворять?
От обиды у меня затряслась нижняя челюсть. Хэйл ведь танцевал со мной! Он… он говорил, что я не оставила его равнодушной.
Он…
– Вот, смотри, – генерал указал смущенной девушке на распахнутый шкаф. – Без женской руки здесь никак. Разбери вещи. Все приличное – влево, а остальное – вправо. Я сюда прибыл сразу из казарм, разобраться со всем этим времени не было и нет. Справишься?
– Да, шиу, и это… все? – В ее голосе звучало разочарование.
– А тебе что, работы здесь мало? – Он приподнял бровь. – И вытащи мне что-нибудь на сегодня. Но приличное и новое.
Отдав распоряжение, дракон просто развернулся и отправился в умывальню.
А меня как-то разом отпустило. Даже стыдно немного стало. Стою тут, подглядываю, гадости про него думаю! А ему просто вещи разобрать нужно было. Он ведь с войны, а не с гулянок.
Шмыгнув носом и мысленно обругав себя, вернулась в комнату.
А там уже вовсю хлопотала Маника, раскладывая на постели мой зеленый костюм для верховых прогулок. Взглянув на меня, она как-то хитренько ухмыльнулась, будто зная, чем я там, на террасе, занималась.
– Как спали, ора? Отошли от вчерашних танцев? – И снова этот лисий взгляд.
– Говори уже, – вздохнула я. – Сплетни, да?
– Оу, по углам щебечут: генерал без ума от вас, – охотно ответила служанка. – Глаз не сводил, всех кавалеров расшугал и так смотрел… так смотрел! А уж когда дорвался до танца… В общем, Надия забыта, и теперь главная новость дня – это вы! И не только у женщин, сама слышала, как орины обсуждали вашу красоту и решали, как незаметно для шиу Хэйла хотя бы подержать вас за ручку.
– Ага, – я закатила очи к потолку, – а еще облапать, обнюхать, обслюнявить. Брр… Мой тебе совет, ищи жениха среди магов.
Служанка засмеялась и распахнула дверь в умывальню, намекая, что кое-кто только сполз с перины.
Кивнув, я отправилась, куда послали.
Умывшись и стянув волосы в высокий хвост, вышла в комнату. Служанка не ушла, а крутилась возле постели, заправляя ее.
– Маника, так какую бедную животину сегодня загонять собрались? – вспомнила я об охоте.
– Известно какую, ора. Кабанов, – ответила девушка, не оборачиваясь. – Каждый год заготавливают туш пятьдесят, не меньше. Это пока лето, а оглянуться не успеем, как снегом все покроет и в лес уже не пойдешь. Заметает все тропинки. Если с осени мясо не заготовить, то голодно будет.
– А в лавке купить? – Я недоуменно взглянула на нее.
– Ой, ора! – Она прыснула со смеху. – С вас, городских особ, порой живот надорвать можно. А откуда оно берется в лавке той? Вы что, думаете, кабан из лесу сам туда приходит и на прилавок запрыгивает? Все так же, как и с овощами, лето спину гни, заготавливай, добывай, а уж зимой в лавки ваши вези.
Смутившись, я вспомнила родную мать и ее сарай. Все чаще меня тревожили картины прошлого. Они словно оживали, стряхивая с себя пыль прожитых лет, и представали перед моими глазами.
Только я не понимала почему. Всю ночь мне снился Оуэн. Наш дом. Но не так, как всегда. Я не металась в огне, а словно вернулась в свое детство. Берег реки, наши игры. Рыбалка. Я плела венок для любимого друга, а он деловито перебирал сети.
Да, прошлое возвращалось, словно догоняя.
Но почему? Почему именно сейчас, когда я наконец-то обратила внимание на мужчину? Вина?
Я предавала память Оуэна?
Но это не так. Я любила и люблю его. Мальчика, что был единственным светлым пятном моего серого безрадостного детства.
Но… его со мной нет… Его больше нет.
К тому же то, что между мной и генералом, просто флирт. И ни к чему серьезному он не приведет…
– Ора? Так с длинными или короткими рукавами?
Услышав вопрос, я моргнула и уставилась на Манику. Она держала перед собой две белые блузки.
– А-а-а… – Слегка растерявшись, я уставилась на широкие брюки красивого травяного оттенка. Затем выглянула на улицу. Солнце отражалось в лужах. – Хм, давай с короткими.
Маника улыбнулась и положила нужную вещь поверх легкой куртки.
Я же, мотнув головой, привела мысли в порядок. Да, наш с Хэйлом танец не остался не замеченным никем. И остаток вечера я то и дело ловила на себе гневные взгляды грымзы. Создавалось впечатление, что я жениха из-под носа у нее увела.