– Прости! – уже спокойнее произнес он и прижал к себе. – Может, мы просто погуляем, Айла?
– Просто? – Моя рука скользнула вниз, но он поймал ладонь и снова прижал к своим губам, целуя.
– Да… просто. Это очень красивая роща, здесь растет черная ольха. Местные детишки прибегают сюда и собирают маленькие шишечки.
– Зачем они им? – Мне стало спокойнее, оттого что он сам сменил тему.
– Для украшения, конечно же, – хмыкнул дракон. – Да, погулять – просто превосходная идея…
Мы двинулись по узкой тропинке. Конь Хэйла легко выдерживал наш вес. По сторонам росли высокие раскидистые деревья. Пели птицы, где-то поблизости журчал ручей, пахло сырой землей и… грибами. Солнце пробивалось через густые кроны, лучами освещая пространство участками…
Разговор не клеился.
Обнимая генерала за плечи, я боялась себе признаться, что он не просто затронул мое сердце, а впился в него когтями… Слишком резко, так глубоко, что, кажется, оно закровоточило. Нет, я не желала этого.
Мне для счастья хватало памяти об Оуэне.
Эмоции потихоньку стихли, и в сознание ворвался голос разума. У Хэйла была истинная. Была! Второй шанс дается лишь единицам, и, как правило, это выбор человека, а не дракона. Он неискренен!
Почему-то мне хотелось в это верить. Самообман? Может быть.
Нужно вернуться в дом, закрыться в комнате и разобраться со своими чувствами. Подальше от этого мужчины, прочь из его теплых и таких надежных рук, обещающих так много ласки, так много любви…
Любви, о которой я желала не знать!
– Наверное, лучше пересяду на свою лошадь. – Мой голос прозвучал намного тише и неувереннее, чем мне бы хотелось.
Руки дракона мгновенно напряглись и стали тяжелее. Я попыталась сесть ровнее и вдруг поняла, что мне просто не дают этого сделать.
– Хэйл!
Подняв голову, я натолкнулась на острый взгляд драконьих очей, густое фиолетовое пламя бушевало, скрывая серую радужную оболочку. Его губы скривились и сжались в тонкую линию. Он злился.
– Нет, – рык зверя заставил сжаться, – ты поедешь на моих руках!
– Это неприлично, – пробормотала я, растерявшись. Таким Хэйла я еще не видела.
– А мне все равно! – рявкнул он. – Мне все прилично!
– Но мне-то нет, у меня репутация! – Я терпеть не могла, когда со мной вели себя так… так… словно я вещь.
Схватил, ну ладно – спас, поправила я себя, поцеловал, ну хорошо – пусть это была благодарность, но какое право он имеет вести себя как собственник? Как будто я уже его! Будто добился и услышал мое «да, я ваша навеки».
Ну уж нет…
– Хэйл, я сказала – это вредит моей и без того расшатанной репутации, у всего есть границы! – теперь уже рычала я.
– Женюсь! – прибил он меня к седлу своим ответом.
– А меня спросить не забудешь?! – Мой голос стал выше и звонче.
Он усмехнулся и не ответил… И это окончательно разозлило.
– Не будь такой самонадеянной ящерицей, шиу Хэйл Уолш!!! – Все, меня понесло. – Кто тебе сказал, остолоп ты себялюбивый, что крепость взята? Ты всего лишь поцеловал замок центральных врат!
Он скептически приподнял бровь.
– Будешь отрицать то, что и так очевидно, огонек?
– Мне ничего не очевидно! – Над нами пронесся оглушительный раскат грома. – Всего один поцелуй, и ты думаешь, я побегу к тебе в объятия?! Даже не мечтай, генерал!
– Ты уже в них, Айла, – он громко рассмеялся. – Ты уже в моих объятиях. Можешь не бежать, девочка моя! Отбегалась!
– То заслуга кабана, а не твоя! – рявкнула я, гневно сопя. – Сейчас же пересади меня на лошадь!
– Нет! – Вот и весь ответ.
– Хэйл!!!
– Нет!
– Да в кого ты такой упрямый? – процедила я сквозь зубы, от манеры его поведения начинало трясти.
– Ты моя…
– Я еще своя собственная, – резко перебила его. – Раз считаешь, что я твоя избранная… вторая… так добейся и докажи, а не пользуйся моментом. Я испугалась, а ты подло сорвал мой первый поцелуй!
– О, мне приятно узнать, что все твои поцелуи будут мои и вкуса чужих губ ты не узнаешь… – Он так мило улыбнулся, что у меня, кажется, пар носом пошел.
– Размечтался, ящер!
– Ящер?! – прыснул он со смеху. – Выходит, в моих объятиях все же лера: ора себе не позволит так высказываться о соплеменниках.
– Я не лера, генерал, я дочь бедных арендаторов. Но тут такое дело… цену себе я все же знаю. Убеди меня, что я действительно часть твоей души, а для начала вспомни об уважении, дракон, и прибери свои руки, распустил ты их слишком. Мы знакомы всего ничего…
– Мне кажется, что всю жизнь…
– А мне еще ничего не кажется, – снова перебила я его.
И стоило это произнести, как на мое лицо упала первая капля, а через мгновение нас накрыло настоящим ливнем.
– Как-то быстро, – пробормотал Хэйл, пряча меня под свою куртку. – Я тебя, огонек, дома начну активно «уважать», а пока просто не дам промокнуть и замерзнуть. Договорились?
Прогулка не удалась. Дождь окутал мир вокруг нас. С небес потоком лилась вода, и мне чудилось – ее натиск только усиливался. Капли неистово били по земле, камням, кронам деревьев.
Куртка моего дракона не спасала.
Я быстро промокла. И стоило мне чихнуть, как Хэйл, спешно достав из кожаной седельной сумки плащ, укутал меня в него с головой, не давая замерзнуть сильнее, чем есть. Сжавшись в его объятиях, я притихла.
Он нависал надо мной живым щитом, спасая от стихии, и я не могла не замечать такую заботу. Она говорила мне больше об этом мужчине, чем пустые слова.
Надежный, крепкий, сильный…
О себе же Хэйл, кажется, забыл. Тяжелые холодные капли, стекали с его волос, с подбородка. Но он не замечал этого. Одежда липла к телу. Дракона пробивал легкий озноб. Неосознанно я пыталась обнять его и хоть немного укрыть плащом. Согреть.
– Дождя сегодня никто не ждал, Айла, – словно извиняясь шепнул он. – Все веселье нам испортили. Да, огонек? Я хотел показать тебе винодельни, может быть, угостить молодым вином. Чуть-чуть. Потом мы прокатились бы к прудам, и я сорвал бы для тебя самую крупную лилию. Но все наше свидание смыло дождем. Несправедливо, правда?
В его очах разгорался магический фиолетовый огонек, а на губах блуждала такая трогательная улыбка, что сердце дрогнуло.
– Ты простынешь, – шепнула я.
– Это было бы здорово, – хохотнул он, – тогда у меня появился бы шанс на то, что ты обо мне позаботишься.
– Ага, раздобыла бы самое горькое лекарство, противное такое, – вредничала я и, протянув руку, стерла с его подбородка стекающие капельки.
– Значит, я тебе небезразличен, – хмыкнул он.
– Чего это? – Я старательно убирала ладонью капли с его шеи.
– Того, – шепнул он, склонившись ниже, – что искала бы. Мне нравятся прикосновения твоих рук, Айла. Они такие горячие… А еще я слышу бешеное биение твоего сердца. Я тебе точно небезразличен!
– Какой же ты себялюбивый ящер! – выдохнула я, смущаясь в глубине души.
Он довольно растянул губы в улыбке, на его щеках появились едва заметные ямочки. Это было так мило, что я забылась на пару мгновений. Но раскат грома быстро привел меня в чувство, напомнив, где мы и что творится вокруг.
А стихия действительно набирала обороты.
Поднялся жуткий ветер, он бросал холодные брызги нам в лица. Хэйл, обнимая меня, загораживал собой и постоянно подгонял коня.
Мы неслись по стремительно исчезающим под лужами тропинкам.
– Надеюсь, Надия с Ульви вернутся, – пробормотала я, когда мы въехали на знакомый холм. – С братца станется ползать и выкапывать свои растения в дождь. Он же за своей наукой порой людей не видит.
– Он большой мальчик, – фыркнул генерал. – И он понимает, что делает, а за Надию ему перед отцом отвечать. Он о ней лет с десяти заботится. Говорит, грех какой-то искупает. Правда, где нагрешил, я так и не понял, да и неинтересно мне. Хотя, по мне, ее давно пора забирать от тетки, матери из той не получилось.
– Матери? – заинтересованно уточнила я.
– Ора Гюмзу – старая дева, – нехотя продолжил он. – Сестра моей матери. А мать Надии спуталась с простым человеком. Я уж не знаю, что там было, но она родила, при этом не протянув после родов и двух дней. А он просто сбежал, бросив свою мертвую женщину и дочь. Жениться ему тоже на ней не с руки было. Ребенок пошел по родственникам, но никто не хотел «мараться» о бастарда. И тогда отец взял над ней опеку и отдал тетке Гюмзу, надеясь, что она обретет в ней дочь.
– М-да уж, – фыркнула я.
– Да, тетка у меня тяжелый человек. Раньше это так в глаза не бросалось. Отец содержал не только Надию, но и ее. Когда стало понятно, что от дракона в девочке разве только три чешуйки на лице и связь избранных она сама вряд ли ощутит, ее почему-то активно стали сватать мне.
– Чего? – Я чуть из плаща не вылезла, услышав такие новости. – Она не… чувствует?
– Говорили, что нет. – Он пожал плечами. – Но как оно на самом деле, знает только сама Надия. Ей и правда нравится твой брат. Это заметно.
– Угу, – пробурчала я и притихла, обдумывая новую информацию.
Мы выехали к южной части виноградников.
Ровные зеленые полосы молодых лоз уходили вдаль, стелясь по ближайшим холмам. А дождь все усиливался. Дороги размывало и превращало в глиняное месиво. Моя лошадка смиренно бежала рядом, тряся густой гривой.
– Нужно было сразу возвращаться, как только услышали гром, – проворчала я, прижимаясь к промокшему до нитки дракону. – Ты точно заболеешь…
– Это всего лишь дождь, Айла, – хмыкнул дракон, казалось, его водная стихия только забавляет.
Потершись о него щекой, я притихла. Из дубовой рощи нам наперерез выскочили охотники. Несколько всадников и небольшая низкая телега. Пустая.
Охота не удалась.
Кабаны остались целы и невредимы.
Почти все, ну одному все же прилетело от меня в филей.
Чем ближе мы подъезжали к дому, тем больше становилось народу. Все стремились скорее укрыться от непогоды в теплых комнатах.