Нельзя так… Ну ничего, это не последний турнир в нашей жизни.
В следующий раз точно найду самый красивый платок и торжественно повяжу его на руку серебряному дракону.
– Обед скоро, – как бы между прочим пробормотала Надия, – а я не завтракала.
– И я, – поддакнула Маника, – но мне еще нужно переодеться и на кухню.
– Решили же, что весь день со мной будешь, – спохватилась я и непонимающе уставилась на нее.
– Да, – она развела руками, – но кухарка попросила помочь с обедом. Не хватает девушек, а столы обслуживать нужно, сами они себя не накроют. Она женщина хорошая. Добрая. Я просто не могла ей отказать. Некрасиво это. Все работают, а я тут праздником наслаждаюсь. Как-то даже не по себе от этого.
– Сегодня что-то особенное готовят? – Надия перегнулась через меня и вопросительно уставилась на совестливую нашу.
– Ага, – Маника закивала, – оленина в сметане, утка с яблоками, и рыбу с утра заносили мужики. Будет смена блюд. А еще нарезка из копченостей, сыры, сдоба, бульон с черными сухарями. Окончание турнира отметят с размахом. А вот ужин проще планируется. Завтра все начнут разъезжаться, а кто-то и на сегодня приказал кареты готовить.
– Жалко, я совсем домой не хочу, – выдохнула Надия. – Еще бы пару денечков…
В моей душе возникли двоякие чувства. С одной стороны, я очень соскучилась по дому, по Токи. А с другой, я словно здесь иную жизнь начала. Эта поездка разделила все на «до» и «после»…
Нет, опять себе лгу. Не поездка, а встреча.
Одна встреча в трактире.
Одно столкновение, взгляд…
Я не представляла, как вернусь к прежней жизни, в которой не будет Хэйла.
И эта мысль вызывала в голове легкую панику.
Поднявшись, взглянула на родителей. Обняв маму, отец тыкал пальцем на арену и что-то ей рассказывал. Она улыбалась, наблюдая за поединком на ножах. Местные воины и простые крестьяне сражались не на шутку, ведь за каждую победу, да что там, даже поражение, им полагалось вознаграждение.
Все же орин Сэтт очень хороший хозяин, раз назначил такие утешительные призы. Добрый.
Не понимаю, почему мы раньше к нему в гости не ездили. У меня, оказывается, все эти годы был такой чудесный дядюшка, а я и не знала.
– Думаю, стоит уйти и приготовиться к обеду, – хмыкнула я, – а потом можно погулять по саду…
– А лучше побродить в зеленом лабиринте, – предложила свой вариант Надия. – Там очень интересно, особенно когда в первый раз.
– Годится, – согласилась я.
– И мне можно? – Маника с надеждой смотрела на меня.
– Конечно, скажи уже всем, что увольняешься. Я вечером непременно с мамой поговорю.
– И мне с дядей нужно побеседовать, – шепнула Надия. – Смелости бы набраться. Другого шанса долго не представится. Надо, пока Хэйл здесь. Он поможет, если тетка вмешается. А она непременно влезет. Вцепится в ухо дяди и убедит его, что это все мои капризы и не от большого ума я к нему с жалобами прибежала…
Вздохнув, девушки поднялись вслед за мной. Мы прошли вдоль невысоких скамеек и направились в сторону дома…
Переодевшись в простое платье, я неспешно спустилась к обеду. Все уже собрались, и сегодня с нами за стол сели и мои родители. Ну хоть один обед вместе.
Улыбнувшись им, уже по привычке села напротив Хэйла. Он поднял на меня взгляд своих серых, как грозовое небо, очей и обиженно нахмурился. Я вопросительно приподняла бровь. Не припомню, где уже успела что натворить.
– Ты пропустила момент оглашения победителей, – подсказал мне Ульви.
– Да я и так поняла, что это Хэйл и ты, – оправдываясь, пролепетала, глядя на генерала. – Ваши поединки доставили мне большое удовольствие, а смотреть и дальше, как мутузят друг друга дубинками, неинтересно. Все, что было для меня важным, – я увидела.
Хэйл услышал мои слова и усмехнулся, складочка на его лбу разгладилась.
«Ну точно ради меня он там старался! – шепнул мне довольно внутренний голосок. – Соперников укладывал одного за другим, чтобы оценила».
– Я хоть и пропустила почти все, но сына на арене увидела, – негромко пожаловалась мама, сидящая от меня через брата и отца. – А то все комната и сад.
– Если тебя это сделает счастливой, то я поставлю в нашей гостиной чучело и буду унижать его клинками каждое утро, – отшутился Ульви.
Мама закатила глаза и чуть сдвинулась в сторону, чтобы не мешать Манике ставить на стол тарелку с жареными овощами.
– Какая прелесть! – тут же воскликнула она, рассмотрев угощение. – С утра просто мечтала съесть хоть немного перчика!
– Мама, ты же его не любишь! – Я с выпученными глазами наблюдала, как она принялась нагребать в свою тарелку то, что вообще-то принесли мне.
– Я? Да кто тебе такое сказал! – возмутилась она, ополовинив блюдо.
– Мы всегда покупали и готовили их только ради меня! – Хлопнув ресницами, я с повторным удивлением убедилась, что она действительно ест овощи.
Да как?! Она их терпеть никогда не могла. Разве что морковь да лук в подливе. Ну салат со свежей капустой, и все.
– Вкусы меняются, доченька. – Мама, пожав плечами, умяла сочный толстый перчик.
– С чего это? – Я перевела взгляд на отца.
– Потом, доченька, – мягко приструнил меня папа. – Пусть мама ест, что желает. И побольше.
– Вы беременны, что ли?! – подала голос грымза, сидящая напротив. – В таком возрасте!!! Что за стыд! Что люди подумают?!
Я побледнела. Отец замер с ложкой в руках. Ульви схватился за край стола и так сжал ладони, что костяшки пальцев побелели.
– Тетя, нельзя так, – пропищала вдруг осмелевшая Надия. – Ора Халима в самом расцвете сил. О каком возрасте здесь говорить?
– А ты молчи! – рявкнула на нее Гюмзу. – И вообще, Сэтт, у нас был уговор! Я приехала сюда выдать свою подопечную за твоего сына. И я требую, чтобы ты сейчас же объяснился, почему Хэйл предпочел ей какую-то магичку, приживалку у твоего брата. И не нужно мне рассказывать, что она истинная. Это смешно! Нелепо! Истинная у Хэйла была и сгинула в небытие. Или вы решили, что эта девка лучше Надии? Я требую…
– Я тоже требую! – Отец подскочил и, не заметив за своей спиной замершую с очередным подносом Манику, толкнул ее в сторону Ульви. – Требую, чтобы вы закрыли свой рот!
Тарелка с жаренными на открытом огне перепелами с глухим грохотом упала на пол, а бедная служанка приземлилась на колени моего брата.
Все замерли и почему-то взглянули на орина Сэтта. Шумно втянув в себя воздух, он медленно поднялся.
В помещении повисло тяжелое, даже гнетущее молчание. На наш стол смотрели все. Кто-то с некой брезгливостью, кто-то с осуждением, но большинство все же с интересом, в ожидании свежей сплетни. И это жутко раздражало. Я поймала на себе взгляд Льюиса, холодный, прищуренный, не по возрасту мудрый. Кивнув мне, он уставился на Гюмзу. Нехорошо так. Рядом с ним сидел Бран. Северянин, казалось, почернел лицом, озлобился. Никакой мягкости в его облике не осталось. Все внимание мужчины было сосредоточено на Надии. Девушка, втянув голову в плечи, замерла и с ужасом ждала развязки этого мерзкого скандала.
– Гюмзу, – наконец подал голос дядя Сэтт, – похоже, тебе придется уехать много быстрее, чем остальным. Если быть совсем уж конкретным, то сейчас. Немедленно! Я терпел. Долго. Закрывал глаза на все. Я разговаривал с тобой. Просил. Порой даже умолял. Я дал тебе возможность познать радость материнства. Содержал тебя и Надию, все надеялся, что ребенок сгладит твой характер. Но нет. Ты преступила грань моего терпения, оскорбив жену моего брата и избранную и будущую жену сына.
– Что?! – Гюмзу растянула губы в мерзком оскале, чем напомнила крысу. – Да я растила эту девчонку – бастарда – только потому, что знала: она станет наследницей и женой твоего хамоватого сынка. Думаешь, мне приятно было осознавать, что на мои плечи скинули плод падения даже не родной сестрицы. Результат ее гуляний. Только моя безупречная репутация спасала ситуацию. А теперь вы заявляете, что появилась какая-то там новая избранная. Бред! Ложь! Да она простая доступная девчонка, что повертела задом перед твоим развязным сынком. Совратила и окрутила. Ему действительно всю голову о подводные камни отбило, раз не видит, кто перед ним. Надия должна стать его женой и родить достойного полноценного дракона, а не помесь с этой безродной рыжей шавкой…
Возможно, она еще не все сказала, но договорить ей не дали. Хэйл резко встал, развернулся и схватил тетку за руку. Сильно, потому как она скривилась и дернулась.
– Закрой наконец свой грязный рот! – Его грозный окрик пролетел через всю столовую. – Отец зря терпел твой мерзкий характер столько лет. Но я не он! Вылетишь из поместья в считаные минуты и если еще раз покажешься мне на глаза – пожалеешь. А если узнаю, что отец продолжает тебя содержать, – будет скандал. Хватит быть приживалкой при нашей семье. Хорошо устроилась!
– Да как ты смеешь, мальчишка! – Она все еще пыталась сохранить лицо.
Хотя, по мне, уж лучше бы действительно извинилась и сберегла хоть крохи достоинства. Ведь не могла не понимать: на нас таращились все. Но вот дела, вела себя отвратительно эта змея, а краснела я.
– Мальчишка?! – Хэйл приподнял бровь. – Какая же ты все-таки пиявка. Но хватит, слишком долго отец потакал тебе. Конечно, его можно понять – ты единоутробная сестра моей матери. Так и не смей позорить ее память. Считаешь, если отец виноват в ее смерти, так можно теперь наглеть? Давить на его рану, топтаться на ней, не давая зажить?! Ошибаешься! Чтобы я тебя больше не видел в этом поместье. Пошла вон. Немедленно!
Гюмзу открыла рот, но смолчала. Ее глаза, устремленные на меня, пылали бешенством. О, ей явно было что еще сказать, но, наверное, сработало чувство самосохранения. Такому Хэйлу и я бы перечить не стала. Деликатность явно не была его сильной стороной, она скорее напрочь отсутствовала в его характере. Пройдясь по нам тяжелым взглядом, мерзкая хабалка вырвала руку из захвата и, высокомерно задрав подбородок, прошипела: