– Так ты на самолете лети, а он пусть на поезде, – спокойно сказал Дмитрий, – мы с тобой завтра целый день побудем вместе. У меня начальника тоже не будет.
Вера скривилась. Сконфузилась. На ее лице появилась гримаса недовольствия.
– Нет, я его не смогу одного отпустить, немца этого. Ты что? Так нельзя!
– Да ладно, сможешь, я так сто раз делал. Ты же не обязана с ним ехать. Это вообще нарушение правил компании. За такое дело и уволить можно.
– Почему?
– Ну а вдруг он начнет тебя домогаться?
– Да нет, не придумывай. Я уже с ним договорилась, сейчас менять что-то поздно.
– Ну, тогда я домой пойду, – равнодушно сказал он.
– Ты что? Сдурел?
– Я к тебе из Астаны прилетел, жену обманываю, а ты из-за какого-то сраного немца хочешь на день раньше уехать.
Вера стала нервничать: она ходила из одного конца кухни в другой, не зная, как поступить. На ее шее от напряжения пульсировала вена и появлялись слегка заметные розовые пятна. Дмитрий встал со стула и закрыл бутылку виски пробкой. Затем – взял свою сумку и пошел к выходу.
– Стой, не уходи!. Я подумаю, то есть, мне надо все объяснить им.
– А чего тут объяснять? Ты не обязана, да и нарушение это. Тебе, наоборот, надо объяснить – чего ты вдруг с ним в поезде ехать собралась.
Дмитрий ликовал – он чувствовал, как внутри Веры кипит вся ее суть, как ей сложно идти против своих желаний. Да, она мучилась, но мучилась по-другому, не так, как он. Ее угнетали барьеры, сложности на пути, а не муки совести. Это была другая мука, но все же – мука.
– Так что завтра вместе лучше побудем, день проведем. Можно даже за город съездить. Ты как?
– Не знаю, но это же надо билет менять, это же надо все менять?! – не унималась она, решение давалось ей тяжело. Красные пятна на шее становились бурыми. А вена на лбу пульсировала все сильнее.
– Это ничего страшного. Скажешь – обстоятельства. Зато вместе побудем.
– Я.…, – не зная, что сказать, она заметалась по комнате, затем открыла виски и, чтобы успокоиться, выпила несколько глотков. Ей было некомфортно. – Я сама давно хотела посмотреть все из поезда.
– На что именно?
– Ну… Россию, деревни, глубинку – затем она выдержала паузу, – природу, в конце концов. Понимаешь? Я редко бываю где-нибудь. Ты же знаешь все это!
В последней фразе Дмитрий услышал упрек. Вера пыталась вызвать в нем жалость. А это значило одно – он был на верном пути.
– Ну, поехали вместе тогда, раз ты так хочешь, – загнал ее в тупик Дмитрий, – я тоже сто лет в поездах не ездил. Может, пора уже. Романтика все-таки!
Он заметил, как на лбу Веры выступила испарина. Она опять плеснула себе виски. Дмитрий не отступал:
– Сейчас я билет себе куплю, – он подошел к сумке, вытащил компьютер и зашел в интернет. – Куда едем?
– Погоди, тебя не поймешь, – засмеялась Вера неумело и стала быстро ходить по кухне. – То он дома хочет остаться, то за город поехать, а то – со мной в путешествие.
– Хочу с тобой в путешествие! – отрезал он. – Решено! Точка! В путешествие!
– А я уже не хочу! Раз все это так криво выходит, то лучше и правда остаться дома. Да?
– Да, – Дмитрий улыбнулся и погладил Веру по голове, как хозяин гладит свою собаку, после выполненного упражнения. – За нас?
Дмитрий поднял стакан с виски.
– За нас, – нехотя ответила Вера и, выпив виски, вся сморщилась.
В первый раз за много дней он быстро заснул, едва закрыв глаза. Ему снилось озеро, в котором он плавал в детстве, потом его деревня, где жила бабушка. Затем он увидел маленькую Маринку, она была совсем еще ребенком и бегала вокруг него, выпрашивая мороженое. После – приснилась жена, почему-то одетая в свадебное платье. Периодически он просыпался – Вера то и дело бегала на кухню и с кем-то разговаривала. Но он не слушал – ему было все равно, кто это был. Тем более, что он об этом догадывался.
– Да не могу я, сказала же уже. Не выходит! Ну прекрати, не обижайся! – слышалось из кухни.
Крики не мешали Дмитрию – он накрылся подушкой и слышал лишь отдельные фразы. Впрочем, они его мало интересовали:
– И что? Я же на самолете прилечу! Ну сдай второй билет!
Утром он проснулся в прекрасном настроении. За окном светило солнце, а маленькие мухи ползали по стеклу, словно водомерки плавают по глади озера. Он пожарил яичницу, сделал бутерброды с маслом и пошел будить Веру. Та посапывала, иногда издавая странные звуки, похожие на всхлипы маленькой девочки. Дмитрий смотрел на нее и думал: ведь она выросла одна, с теткой и родителей своих не знала толком. Затем – муж, который бил ее и унижал. И ребенка-то она хотела, чтобы одной не быть. И с ним встречалась, чтобы от одиночества спастись. Так за что же он ее возненавидел? Он нагнулся и поцеловал ее в лоб, ему стало жалко эту женщину. Потом завибрировал его телефон. Он ответил:
– Да, слушаю!
– Дима, привет, это я, – в трубке был голос начальника. – Ты представляешь, кинула, сука! Я тебе как брату, только между нами.
– Не понял…
– Сука это рыжая, ночью позвонила и сказала, что не поедет!
– Извини, я не очень…
– Ничего дружище, ты не в курсе, приехал к ней какой-то хрен с горы и всю мне малину разломал! Вот сука!
– Кто?
– Кто-кто, она – сука.
– А хрен этот?
– Да хрен с ним, мало ли придурков всяких?! В общем, я сам поехал.
– Ну удачи, ты это… возьми с собой кого-нибудь.
– Кого?
– Ну, я не знаю, подумай.
– Ладно подумаю.
– Ну удачи…
– Я… ты только правильно пойми. Я как приеду – надо встретиться. Ты мне как брат теперь, Дима. Хорошо?
– Хорошо.
– Ну все, брат, давай!
Дмитрий положил трубку. После разговора в глазах все расплывалось, но на душе было не так мерзко, как раньше. Он подошел к Вере и, убедившись, что та все еще спит, поцеловал ее в лоб. Он был теплым и влажным. Через мгновение, Дмитрий, собрав свои вещи, вышел из дома. На улице светило желтое весеннее солнце, а птицы клевали семена, разбросанные таджиками на тротуары. Дмитрий добрался до вокзала и купил билеты на первый поезд в Астану.
Глава 15: Случайные связи.
В вагоне пахло сыростью и дешевой колбасой. По вагону ходили взад и вперед солдаты, одетые в форму цвета хаки. Напротив Дмитрия сидела худая женщина с ребенком лет пяти. Она разложила на столике вареные яйца и помидоры. Потом достала курицу гриль.
– Угощайтесь, – сказала она и опустила глаза. Словно сказала что-то неловкое.
– Не стоит, – Дмитрий достал бутылку коньяка и пару чебуреков, купленных у бабушки на вокзале. – Вы угощайтесь. И он разложил перед ней свою снедь.
Ехали тихо, лишь рельсы, на стыках порой сменяли ритм. Дмитрий, покопавшись в портфеле, достал игрушку из киндер-сюрприза и протянул мальчику. Тот взял ее тихо и, не сказав ни слова, стал ковырять ее маленькими пальчиками.
– Спасибо Вам, – отрезала женщина и стала смотреть в окно. Там мелькали деревья, окрашенные весенней зеленью.
– За что?
– За игрушку, ему давно не дарили ничего. Он у меня хороший, – и она тихо всплакнула, отведя глаза. Но Дмитрий это заметил. Он взял телефон и посмотрел на экран: на нем мелькали смски. Но читать их не хотелось.
– А как его зовут? – спросил Дмитрий.
– Антон, – тихо сказала женщина и уткнулась в стол.
– Это хорошее имя. У меня друга так звали.
– Да, его отца так звали, но он бросил нас. Антону еще и года не было.
Дмитрий промолчал. Он вдруг вспомнил своего отца, сильного и доброго. От воспоминаний стало грустно и захотелось выпить.
– А знаете? Жизнь ведь… Вы не хотите выпить? – спросил Дмитрий и достал бутылку коньяка.
– Нет, не пью. Но Вы можете.
– Спасибо, могу и не пить, если Вас смущает.
– Да нет, я спокойно к этому отношусь.
– Хорошо, я немножко. Чтобы ребенок не видел.
И он выпил немного, затем – еще немного и ему показалось, что все не так уж плохо – он едет к себе домой с симпатичной девушкой с ребенком. Словно отец, вернувшийся к своей семье. Ему стало комфортно, тепло и захотелось сделать что-нибудь хорошее, настоящее, правильное. Чтобы эти, новые люди, которых он видел впервые, запомнили его хорошим, настоящим человеком. Добрым и сильным. Каким он помнил своего отца. И может быть для них и для него это будет очень важно.
– А можно я ему подарю что-нибудь? – вдруг предложил Дмитрий.
– Вы еще успеете, нам ехать долго.
– Да, конечно… – Дмитрий забыл об этом. Он посмотрел на свою спутницу.
Она была худой блондинкой с вьющимися волосами, тонкими ногами и бледной кожей. Внешне она напоминала англичанку. Ребенок спал на ее коленях. Он был похож на ангела – маленький, белый, кудрявый, с пухлыми щеками. В окне иногда мелькали фонари вдоль станций, которые они проезжали.
– Вы, может быть, не поймете меня, – начал Дмитрий, – но я очень рад, что еду с вами. Я благодарен судьбе за эту встречу.
– Я тоже, – тихо сказала женщина и опустила глаза. От слов новой спутницы Дмитрию стало приятно.
– А как Вас зовут? – продолжал он.
– Катя…
Антон спал на коленках, посапывая. Его ноги упирались в стену купе. Катя накинула на них свою куртку, поглаживая голову Антона одной рукой.
– Можно, я выпью за нашу встречу? – уже будучи немного пьяным, спросил Дмитрий.
– Конечно, – Катя протянула стакан от чая, на дне которого лежало несколько чаинок и остатки сахара.
Дмитрий налил коньяк, и они чокнулись. В вагоне погасили свет. От этого в купе стало особенно уютно.
– Я буду ложиться, – также тихо сказала Катя, обняла Антона и вытянула ноги. На ее пальцах виднелись следы красного плохо стертого лака.
– Я тоже, – ответил Дмитрий и, расстегнув джинсы, лег на кровать. Он посмотрел в окно – там мелькали столбы, один за другим, навевая сон. Он вдруг подумал – вот она, жизнь, вот она, настоящая женщина, с ребенком. Он слышал ее посапывания, от которых внутри становилось тепло и уютно. Через минуту он заснул.