– Какой он? – спрашивает она заговорщицки.
– Он забавный, и он уверенный… – начинаю я, радуясь возможности похвастаться своим новым… кем-то. – И он целуется лучше всех на свете. – Я не смотрю на Тайлера, но он знает, что я обращаюсь к нему.
– Кажется, этот может протянуть до конца месяца, – огрызается он.
Маделайн стукает его в плечо, глядя на него яростно. Это мило с ее стороны, но рана уже нанесена. Одно дело, когда я сама шучу о краткости своих романов, и совсем другое – когда кто-то вроде Тайлера думает, что это я всех бросаю. Может, мне и нравятся легкие интрижки, и флирт, и поцелуи в гримерке, но это не я не даю им развиться в глубокие отношения. Я встаю, желая уйти, более не в настроении для обсуждения Уилла, и вижу, как Оуэн разъяренно смотрит на Тайлера.
Я накидываю ремень сумки на плечо.
– Не будь козлом, – я слышу, как шипит Маделайн. Я не знаю, куда направиться, но тут звенит звонок, принимая решение за меня.
– Розалина, право, его так мучит! Он совсем рехнется…
Энтони расхаживает по маленькой сцене театрального класса, произнося реплики в своей фирменной манере. Я сижу в первом ряду, рядом с Оуэном, пьеса открыта у меня на коленях – жалкая попытка притвориться, что я заучиваю слова. Тайлер в паре рядов позади меня, заносчиво репетирует на виду у группы очарованных десятиклассниц, но я стараюсь не возвращаться мыслями к тому, что он сказал в обеденный перерыв. Вместо этого я решительно настроена разобраться кое с какой еще проблемой, которая мне не дает покоя.
Энтони избегал меня с самой вечеринки. Каждый день он выбегает из класса быстрее, чем я успеваю заговорить с ним, и он не ответил ни на одно мое сообщение. Понятия не имею почему. Я знаю, что он расстроен из-за Эрика, но ощущение такое, что расстроен он и из-за меня тоже.
– Прощайте, древняя синьора! – Энтони говорит свою последнюю реплику, и Джоди жестом отправляет его со сцены. Я выпрямляюсь на стуле и пытаюсь поймать его взгляд. Это срабатывает – но всего на мгновение. Его взгляд тут же метнулся прочь от моего, и он сбегает через боковую дверь.
– Перейдем к акту второму, сцене третьей, – объявляет Джоди, отвлекая меня. Я в ней не задействована, но хоть мне и до смерти хочется догнать Энтони, я не могу уйти, пока Джоди не разрешит. Оуэн встает и идет в тот конец комнаты, где Тайлер уже ждет на сцене. Я понимаю, что это сцена брата Лоренцо, и немедленно проникаюсь сочувствием к Оуэну. Каждую неделю он единственный, кто нервничает еще сильнее меня, когда поднимается на сцену.
Но сегодня что-то изменилось.
Сценарий не дрожит у Оуэна в руках, и он не теребит свой свитер – я у него иногда замечала эту привычку. «Молодец», – думаю я. Я вспоминаю, как танцевала с ним на вечеринке, – когда Оуэн полностью погружается во что-то, это впечатляет.
Я вытаскиваю телефон. Мне придется удвоить усилия по поводу Энтони. Я пытаюсь составить очередное безнадежное сообщение, но это невозможная задача, когда я не знаю, почему он меня избегает.
– О, святый Франческо! Что за перемена! – Я вскидываю голову, удивленная непривычным огнем в голосе Оуэна. – К Розалине страстен он был и вдруг – измена! Ах! любовь у юношей, видно, лишь в очах, а не в сердце… – Лицо Оуэна покраснело, но на этот раз не от смущения, а, кажется, от настоящего гнева.
«Он как следует дразнит Ромео», – думаю я, а потом Джоди взмахивает рукой и поднимается на сцену. Даже когда Оуэн роняет сценарий из рук, он гневно смотрит на Ромео. А может, на Тайлера.
– Расскажи мне свою интерпретацию этой сцены, Оуэн, – говорит Джоди, прижимая ручку к губам. – Почему ты вчитываешь это в брата Лоренцо?
– Ромео – придурок, честно говоря, – отвечает Оуэн мрачно. – Брат Лоренцо критикует его за легкомыслие и неверность девушке, в которую он был влюблен еще два дня назад, и он прав.
Джоди задумывается.
– Это хорошее прочтение, но брат Лоренцо – монах, человек веры. Он бы не набросился на него так. – Оуэн неохотно кивает, и Джоди говорит ему начать сначала.
Они играют сцену заново, и в этот раз я смотрю внимательнее, заинтригованная. Оуэн сдерживает голос, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы почувствовать скрытую злость в его напряженной позе и стиснутой челюсти. «Он разозлен на Тайлера… За то, что он сегодня сказал, – понимаю я. – За меня». Я чувствую прилив благодарности. Хотя я и играю эту роль только для строчки в резюме, я рада, что она свела нас с Оуэном.
Уголком глаза я замечаю, как Уилл останавливается перед окошком в двери театрального класса. Он не пытается войти внутрь, и я готова рискнуть вызвать ярость Джоди, чтобы пересечь сцену и втащить его сюда. Затем он смеется, и я осознаю, что он с кем-то говорит. Он делает шаг в сторону, и я замечаю рядом Алиссу прямо в тот момент, когда она не очень-то невинно протягивает руку и касается его.
– Был ты с Розалиной? – голос Оуэна доносится со сцены.
– С Розалиной, падре мой? Нет! Забыто мной это имя, – отвечает Тайлер.
Это снова происходит, осеняет меня, пока я наблюдаю, как Алисса смеется, стоя слишком близко к Уиллу. Мы с ним не успели даже определить, что у нас за отношения, как они уже стали разваливаться. Сначала фанатки на вечеринке у Дерека, теперь это. Я хотела бы отвернуться и смотреть в свой сценарий, но какой-то мазохизм заставляет меня задержать на них взгляд.
Что бы ни было между мной и Уиллом, продлится оно недолго.
Я выхожу с репетиции через час, намереваясь найти Уилла. Он так и не зашел внутрь, и хотя мы и собирались встретиться после, он не ждет в коридоре, как ждал вчера. Думая, что он может быть за работой в столярной мастерской, я заворачиваю за угол и чуть не сталкиваюсь с кем-то рыжим.
– Меган, – говорит Маделайн и кладет руку мне на плечо, чтобы я не упала. – Слушай, извини за сегодняшний обеденный перерыв. – Я слышу вину в ее голосе.
– О, ну ничего, правда. Ты не видела Уилла? – Я делаю шаг в сторону от нее. Тайлер и обед уже кажутся такими далекими, да и то, что он сказал, не вина Маделайн.
Но Маделайн не выпускает мое плечо.
– Нет, не ничего. То, что он сказал, не нормально. Я подумываю с ним расстаться из-за этого.
Это меня останавливает. Я не большой сторонник Тайлера, но я бы не хотела встать между ним и Маделайн. Я смотрю прямо в ее виноватое лицо.
– Вы не можете расстаться. Вы идеальная пара, – говорю я тихо.
Ее взгляд смягчается.
– Это не дает ему права издеваться над моей лучшей подругой. Я с ним поговорю.
– Только если ты сама этого хочешь. Оуэн уже его размазал во время репетиции. Не чувствуй себя обязанной лишать его секса или чего-нибудь в этом духе.
Я знаю, что за этим последует, – ее расширенные глаза и смущенная улыбка.
– Меган!
– Забудь, – дразню я. – Я знаю, что ты бы сама недолго вытерпела. – Она пытается меня шлепнуть, но я уклоняюсь и уворачиваюсь от нее дальше по коридору. – Мне надо найти Уилла, – кричу я через плечо.
– Эй, а что ты делаешь через две недели в субботу? – слышу я за спиной.
Я оборачиваюсь.
– Не знаю, а что?
– Я организовываю день высадки деревьев, – начинает она. Маделайн недостаточно заниматься общественной деятельностью в учебные дни. С десятого класса она проводит выходные, работая на нечто под названием «Лесное сообщество Орегона», высаживая деревья и организуя ярмарки на День Земли. Самое странное, что она, похоже, делает это не ради поступления в колледж. Думаю, ей это действительно нравится. – Я хотела спросить, не желаешь ли присоединиться и провести время вместе? – продолжает она. – Я знаю, что проводила много времени с Тайлером, и скучаю по тебе. Это будет время только для нас двоих.
– И парочки свежевысаженных деревьев, – отшучиваюсь я.
– Будет весело! Обещаю.
Маделайн никогда меня раньше не приглашала на свои общественные проекты, возможно, потому, что она знает – копание ям не мое любимое занятие. Но проводить время с лучшей подругой – любимое.
– Конечно, пойдем.
Я поворачиваюсь было обратно, чтобы продолжить поиски Уилла, но останавливаюсь. Я его завтра увижу. Помимо прочего, мысль о том, чтобы затащить его в чуланчик, внезапно уже не кажется такой уж важной.
Глава 11
Брат Лоренцо:
Медленный шаг всегда верней.
Неделю спустя я сижу наверху в своей комнате, радуясь тому, что наконец можно поработать над другим сценарием, а не «Ромео и Джульеттой», и тут без стука входит папа.
Он садится на кровать.
– Что ты там такое читаешь? – Кажется, ему некомфортно, но и мне тоже.
Я могла бы ответить ему подробно. Сказать, что я работаю над расстановкой актеров для первого акта, одиннадцатой сцены «Смерти коммивояжера»[14] для показательного выступления старшеклассников в ноябре. Я отвечаю за все мероприятие в этом году, а последние три года ставила для них сцены, даже не являясь старшеклассницей, – я завоевала их доверие, когда срежиссировала постановку «Сурового испытания»[15] в девятом классе, и с тех пор меня приглашали на каждое показательное выступление. В этом году я не могу быть младшим режиссером зимней постановки у Джоди, потому что я там в главной роли, так что с особым рвением работаю над этим выступлением.
Но я знаю, что папа тут не потому, что искренне заинтересовался. Я даю ему короткий ответ:
– «Смерть коммивояжера».
– Надеюсь, Тайлер Даннинг не играет Вилли Ломана, – саркастически ворчит папа.
– А что, ты не фанат работы Тайлера?
– Мне хватило его актерских талантов, когда он тебя обещал привезти домой к десяти часам на Хеллоуин, – отвечает он с полуулыбкой. Я не могу подавить ответную улыбку. Иногда папа очень веселый, даже когда я этого не хочу.