Я шагаю вперед, будто меня к нему тянет, и останавливаюсь в паре дюймов от него. Он берет меня за руку, и что бы ни разделяло нас, оно наконец сокрушается, когда мои губы касаются его губ. Он меня нежно целует в ответ, все еще не делая шага мне навстречу. Прижимая свои пальцы к моей ладони, он прерывает поцелуй.
Свободной рукой он проводит по моей щеке, и в его прикосновении чувствуется неуверенность, будто он не смеет надеяться.
– Как я могу быть уверенным, что это настоящее? – шепчет он.
– Разве ты не чувствуешь, что настоящее? – Мое дыхание сбилось, и я едва выговариваю слова.
– Да, но так мне казалось и раньше, когда ты со мной просто флиртовала ради забавы. Как я могу быть уверен, что ты это всерьез? Особенно если учесть, что я не совсем твой тип. Ну, знаешь… Скромный, милый. – Он кривится на этом слове.
Я наклоняю голову, чтобы встретиться с ним глазами.
– Вот тебе подсказка. С тобой это никогда не было просто забавой. – Он почти улыбается. – Кстати, с моим типом у меня ничего не получается, как ты сам красноречиво рассказал. И да, ты милый. Мне нравится, что ты милый. Но ты не только милый, ты еще и остроумный, и интересный, и обаятельный… – Я приближаюсь к нему. – И мы оба знаем, что ты не скромный. – Я многозначительно поднимаю бровь.
Он склоняется ко мне и целует меня снова. И на этот раз нет ни тени сомнений в том, как он хватает меня за талию и притягивает к себе. Не отпуская его, я веду нас к кровати. Я вспоминаю, что чувствовала в прошлый раз, когда мы были рядом, и как отчаянно я хотела успеть получить побольше, но… Теперь все иначе. Впервые я не думаю о том, когда это все закончится. Я сажусь на постель и жду, что он окажется сверху меня.
Но он так не делает. Вместо этого он ложится рядом и внезапным быстрым движением притягивает меня так, чтобы я оказалась сверху. Я удивленно хихикаю и приближаю свое лицо к его. Наши губы не успевают встретиться, как я вдруг отстраняюсь.
– Подожди, – говорю я, выпрямляясь, сидя у него на талии, и мое сердце выскакивает из груди и падает на пол. – Мы же уже говорили. У тебя есть…
Оуэн меня обрывает:
– Я расстался с Козимой.
– Что? – лепечу я, поднимая сердце с пола. – Когда?
Он приподнимается и гладит меня по телу.
– Практически в ту же минуту, как ты вышла из моей комнаты.
У меня уходит секунда на то, чтобы осознать эти слова – и вероятно, его рука на моем теле не помогает мне сосредоточиться. Но как только осознаю, наполняюсь чувствами. Облегчение, негодование и обожание во мне борются за пространство. Все, что я могу сделать, – это поцеловать его крепко, прежде чем отстраниться и посмотреть на него с упреком:
– Тебе и правда стоило мне раньше рассказать.
По его лицу расплывается улыбка, которая затем медленно гаснет.
– Я думал, что тебе все равно.
Я беру его лицо в ладони и гляжу в глаза, отказываясь давать ему шанс в этот раз меня неправильно понять.
– Милый, остроумный, интересный, обаятельный, – говорю я медленно, – и дурак.
Он смеется, а я склоняюсь ближе, чтобы продолжить начатое нами.
Я снимаю рубашку через голову, и мне весьма приятно то, как расширяются его глаза.
– Снять, – приказываю я, кивая на его свитер. С мальчишеским рвением он стягивает его, и…
«У Оуэна кубики пресса».
Много лет я гонялась за спортсменами типа Уайятта Родса, а моя школьная мечта о сексе с парнем с кубиками исполнится Оуэном Окитой. Пути вселенной так неисповедимы. Кубики не самые четкие, что я видела в своей жизни (у Зака Эфрона четче), но они есть. Разве нет какого-нибудь закона природы, по которому чувствительные парни-писатели не могут иметь красивые мускулы?
– Оуэн! – Я трогаю его живот. – Как это произошло? Объяснись!
Он смотрит вниз, не понимая. Я провожу пальцем по линии его мускулов, и его лицо светится.
– Не знаю, – говорит он с ленивой улыбкой. – Просто наслаждайся, Меган.
Смеясь, я слезаю с него и иду к двери. Но когда моя рука уже на щеколде, я останавливаюсь.
Я не хочу делать то, что делала во всех своих предыдущих отношениях. Не хочу спешить. Впрочем, с Оуэном это не кажется спешкой. Все кажется правильным, прямо сейчас. Я хочу с ним быть не потому, что думаю, будто иначе не успею, потому что иначе он исчезнет. Я делаю это не потому, что поджимает время и все может рассыпаться. Это не спешка, потому что это не из-за неправильных причин. Если я знаю, что это настоящее, и Оуэн это знает, то неважно, насколько это быстро. Я хочу быть с ним, потому что хочу.
Я закрываю щеколду и поворачиваюсь к нему лицом.
– Эти тоже… – Я показываю в сторону его серых вельветовых штанов. Я думала, что это его заставит покраснеть, но он лишь улыбается.
– Ладно, ладно.
Пока он расстегивает свой ремень, я снимаю джинсы. Слава богу, сегодня на мне более приличное белье. Без надписей.
Я забираюсь сверху, и мы целуемся так, как люди, которые не имеют ни тени сомнения, что это шаг к чему-то большему. Я позволяю рукам гладить его грудь и, конечно, пресс. Его пальцы касаются моей спины, проводят по кружеву лифчика. Я подбадриваю его губами.
Когда я веду одну из его рук вниз, он отстраняется.
– Я… – начинает он. – Я не ожидал, что такое произойдет.
Я удивлена и напрягаюсь.
– Ты не хочешь этого?
– Нет, дело не в этом, – говорит он быстро. – Просто… у меня никогда раньше… – Он снова замолкает и в этот раз густо краснеет.
Мои глаза расширяются. Будто на грудь падает груз, и я впервые задумываюсь – вдруг он не чувствует того, что чувствую я.
– Извини, я… Если это слишком быстро или ты не хочешь… – Я пытаюсь слезть с него.
Рука Оуэна на моем бедре удерживает меня на месте.
– Дело не в этом. Я просто хотел, чтобы ты знала.
– Ох, – говорю я с облегчением. – Ну да. Я понимаю. Ну, у меня было, – добавляю я, не зная, как вести этот разговор.
– Да, Меган. Я знаю. Ты мне подробно рассказывала. – Уголки его губ дергаются вверх. И я чувствую, что мои тоже.
– С Козимой никогда? – тычу я его в грудь. – Вы же были с ней в лагере.
Он хватает меня за руку.
– Мы с ней были недолго знакомы, – голос его становится приглушенным. – Я хотел дождаться чего-то глубокого, кого-то, к кому чувства так сильны, что нужно это выразить.
Небольшая дрожь пробегает по мне. Я чувствую все то, что он говорит, но имело бы смысл, если…
– Я ждал вот этого, – говорит он. Он притягивает меня вниз в поцелуе, и на какое-то время мы просто сливаемся в единое целое. Его рука в моих волосах, его дыхание на моей щеке, и я тянусь в сторону от кровати к своей сумке.
– У меня с собой есть… – говорю я, ловя пальцами пластиковую обертку.
Выпрямляясь, я замечаю, что в глазах его вопрос.
– Не то чтобы я не был благодарен, но с кем ты собиралась?.. – Он не договаривает, передумав. – А вообще, знаешь, это не имеет никакого значения. – Он снова тянется, чтобы меня поцеловать, но я упираюсь рукой ему в грудь.
– Ни с кем, если уж на то пошло. – Я криво улыбаюсь. Опуская взгляд, я кладу его руку обратно на свое бедро. – Ни с кем, кроме… – Я завершаю фразу поцелуем.
Мы не торопимся. Каждое движение – шаг в неизведанную территорию, в новую землю. Мои руки касаются его плеч, и я стискиваю их, притягивая к себе, и наши сердца бьются рядом. Это совершенно не похоже на то, что было с Тайлером. Все так, как должно быть. Судя по тому, как глаза Оуэна находят мои, я точно знаю, что и он это чувствует.
Я провела весь день в постели, в этой самой комнате, запечатлевая в памяти каждую деталь краски на стене и вульгарного узора на шторах. Тут было пусто, душно, но теперь в присутствии Оуэна комната наполнилась светом. Неважно, что отель дешевый и простенький, а вид из окна непримечательный, – тут все идеально. Мне не нужно купание под звездами. Мне нужно только это.
Оуэн выдыхает мое имя, и я чувствую себя центром вселенной.
Мы лежим в кровати несколько минут, а по ощущениям это могли быть секунды или часы, и моя голова – на его плече.
– Ого, – шепчет он в темноте. – Неудивительно, что ты считала меня сумасшедшим за то, что моя подружка так далеко в Италии.
Я чувствую, как он улыбается, и тихо смеюсь.
– Ну да, теперь ты знаешь, чего тебе не хватало.
– Мне много чего не хватало, пока я не встретил тебя.
Я провожу рукой по его груди.
– Честно говоря, я и сама не знала, что бывает вот так.
– Правда? – Он склоняет голову.
Я поднимаю взгляд, встречаясь с ним глазами.
– Правда. – Я делаю паузу, немного нервничая насчет следующего вопроса. – Хочешь остаться?
Он обнимает меня крепче.
– Конечно, хочу.
Я закрываю глаза, не спрашивая даже, насколько долгое время он имеет в виду. До завтра, на две недели – не имеет значения, мне достаточно сейчас.
Глава 26
Ромео:
Приди ты, смерть:
привет тебе! Джульетта
Так хочет. Жизнь, душа моя! Ну, что же?
Давай же говорить… еще не день.
Джульетта:
То день, то день! Увы! беги скорее!
Когда я просыпаюсь, Оуэн рядом со мной.
Я перекатываюсь на бок и вижу, что он уже проснулся. Он любовно ведет пальцем по моей руке, и когда наши взгляды встречаются, он легонько целует меня в плечо.
У меня в животе урчит. Оуэн удивляется, а затем улыбается, и я вдруг понимаю, насколько голодна. Шоколадное печенье Маделайн и два батончика мюсли – все, что я съела на ужин, и энергии от них мне недостаточно после ночных событий. Когда я вообще ела последний раз? Я смотрю на часы.
– Черт! – Я пихаю Оуэна локтем. – Семь двадцать!
– Ой, Меган. – Он потирает ребра, когда я переворачиваюсь обратно и в утреннем свете имею возможность полюбоваться новым видом его голой груди.