Вероятно, это был новый способ ведения допроса, о чём навигатор и спросил кэпа. Тот снова покраснел (хотя куда ещё краснеть) и пробубнил, что делал это ради общего дела.
После того как капитан с преогромным трудом отшкрябал лицо (тёр с остервенением наказанного матроса, поставленного драить палубу), кожа опять приобрела ярко-красный цвет, но уже не от губнушки, а из-за абразивного чистящего средства.
Погода стояла прекрасная, начинался тёплый береговой бриз, но небо ещё алело на западе. Арсений возымел желание поужинать на палубе, на свежем воздухе, а заодно рассказать товарищу, что выведал сегодня. Благо складных столиков вчера натащили на целую роту.
Молчаливый Серж поставил столик и два стула у левого борта, принёс обычные морские блюда, без которых не обходится ни одна трапеза на любом судне, и поставил в середине бутылку рома. Ром — это хлеб моряка, без него не обходится ни оно важное событие.
— Подробности, тебе не нужны? — капитан принялся разливать ром по стаканам.
— Они не обязательны.
— Значит, сформулирую саму суть. Всё хреново, — капитан закинул в себя содержимое стакана и принялся за рыбный суп.
Гурманы, конечно, будут возмущены. Ром! Уха! Фу, какая гадость! Но что тут поделаешь, если хочется одновременно и поесть, и выпить, а кроме рома и рыбы у моряков ничего больше нет.
— Что именно хреново?
— Всё! Абсолютно всё!
Капитан снова налил рому и хлопнул второй стакан, в то время как собеседник и к первому не прикоснулся.
— Ну, рассказывай, что ли!
— Зомбяками нас с тобой сделают, — зло бросил капитан. — Есть такой стационарный аппарат, размером вот с этот столик. Суггестор называется. Их лег десять как производить начали и выпускают для государственных контор. Дорогая штука. Можно программировать по всякому и обрабатывать людей, как душе угодно. Включишь — и вот, через полчаса перед тобой уже новая личность, готовая выполнить любой приказ. Дурачок на побегушках.
Роман выпил свою порцию.
— Странно, а почему сразу нас не обработали? Могли бы отобрать потенциальных нарушителей и давай мозги чистить! Почему так не делают?
Арсений ехидно рассмеялся:
— Ха, я тот же вопрос задал. Знаешь, что секретутка сказала? Этот аппарат имеет кое-какие слабые стороны. Действует он на близком расстоянии, поэтому нельзя сделать так, чтобы все в городе сразу стали послушными. Но радиуса действия на шхуну хватит. Кроме этого, через определённое время, около двенадцати часов, перестаёт действовать, отпускает зомбяка. Но самое главное, что после двух или трёх раз человек может превратиться в овощ, растерять все свои навыки. Ты считаешь, что турок станет делать из нас овощей?
— Нет!
— Я тоже! Но самая плохая новость, которую я выспросил, — водная полиция со дня на день ожидает усовершенствованную мозгодробилку, благодаря которой можно человека запрограммировать не на один день, а на очень долгий срок. И не одного человека, а сразу целую группу, ну, например, экипаж шхуны. И при этом действие суггестора стало мягче, зомби не теряет профессиональных навыков. Причём управлять людьми можно легко, как куклами. Если такую штуку поставить на корабле, и подпустить к ней Бору, то нам всем крышка.
Роман опрокинул в себя второй стакан. Напиток, упав в желудок, стал медленной тёплой волной подниматься и растекаться по всему телу.
— А вот теперь я понимаю, почему он не боится отправляться с нами. Рассчитывает, что будет управлять экипажем при помощи этой штуковины. Надеется, что мы будем беспрекословно выполнять все его команды. Но раз так, то, скорее всего, врал нам, что поделится частью добычи.
— Разумеется! — кэп сверкнул глазами.
— Тогда нужно будет поднять бунт на корабле, — сделал вывод навигатор.
Арсений доел ужин и сдвинул чашку в сторону.
— Если у тебя и у меня из-за суггестора мозги сделаются прокисшими, то навряд ли мы сможем поднять бунт.
Навигатор в задумчивости прикусил нижнюю губу и наполнил оба стакана.
— Это тоже правильно. Нужно что-то предпринять.
— Что тут сделаешь? — капитан взял налитый стакан и влил в себя, как воду. — Разве что сняться с якоря, пересечь море и уйти!
— Не дадут нам этого сделать, — Роман тоже выпил ром одним глотком, выдохнул и продолжил — Боров наверняка уже дал команду, и если мы стронемся с места без приказа, то береговая охрана наделает в бортах много лишних дырок.
— Но что-то ведь надо делать!
Кэп в сердцах хлопнул ладонью по столу. Бутылка подпрыгнула, как живая.
— Надо! — собеседник подхватил бутылку, пока не убежала. — Сломать этот аппарат, но так, чтобы инспектор ничего не заподозрил. А самим притворяться, что мы подчиняемся приказам. То есть мы и будем выполнять приказы, но хоть людьми при этом останемся, а не тупыми зомбаками.
— Да, и главное, сделать это прежде, чем Бора его включит.
Арсений обрадовался, что нашёлся хоть какой-то выход.
Но вопрос товарища пригасил эту радость:
— Ты знаешь, как выглядит эту штуковина?
— Откуда? Её даже в управлении водной полиции ещё никто не видел, на днях привезут.
Теперь Роман ударил кулаком по столу, а Арсений поймал бутылку.
— Стало быть, задача усложняется, — сказал навигатор. — Насколько я понял, нам придётся незаметно курочить все механизмы без разбора. Навряд ли это можно будет делать незаметно, разве что Боров окажется полным дебилом. Но турок далеко не дурак.
— Другого не остаётся, — согласился Арсений. — Надо отслеживать все приборы доставленные на шхуну, и если заподозрим этот чёртов аппарат для зомбирования, то втихаря выводить из строя. Семь футов нам под килем!
— Главное, чтоб не два метра под землёй.
Перед сном Роман подозвал Яшку и передал свои мысли и опасения. А затем спросил, может ли дельфин обезоружить инспектора, отправив того в нокаут. Дельфин «бросил» картинку «туман». По каким-то причинам он не мог контролировать турка. Вероятно, тот экранировался каким-нибудь устройством.
Этой ночью снились тысячи различных машин, которые заносили на борт грузчики. Разбираться, какие из них служили для оболванивания народа, времени не осталось. Капитан стоял на палубе и одно за другим крушил все приборы огромной кувалдой. Долбил без разбору и даже запрессовал одним ударом собственный велосипед. Корабль утонул под тяжестью всех этих железяк. Арсений, уже стоя по колено в воде, продолжал ломать всё подряд.
День пролетел стремительно. Рабочие привезли вторую пушку, и теперь «Медуза» была вооружена не хуже любого рабнадзоровского корвета.
Установили холодильники для провианта, втиснув их в трюм. К вечеру турок приказал доставить несколько бочек свежей рыбы для Яшки, очистив для этого все рыбные рынки города.
Под вечер приехала ещё одна бригада рабочих, и смонтировала за кормой подъёмный бассейн для дельфина.
На другой день плотники разбили перегородкой кубрик на две части, устроив спальные места для дайверов Боры. Гостевую каюту отдали инспектору и его компаньону Златану и врезали замок.
Через день подвезли усовершенствованную мозгодробилку для Боры. Тут не ошибёшься, это тот самый аппарат, о котором говорил капитан. Величиной чуть меньше стола, однако весил целый центнер, столько всего напичкано. Со всех сторон ящика свисали провода неясного назначения с различными разъёмами.
Арсений и Роман рассудили, что в этот же вечер необходимо вывести мозгодробилку из строя, но с ней несколько часов возились настройщики, и войти в каюту инспектора не было возможности. Пришлось отложить на другой день, благо инспектор подключить её пока не сможет — генератор-то ещё не заменили и постоянного электроснабжения шхуна пока лишена. По этой причине кэп пока не торопил электриков, надеясь оттянуть время и успеть повредить суггестор.
На следующий день корабль снялся с якоря и отправился в путешествие. Новый генератор привезли и установили ещё утром, но Арсений не включал его, объяснив это тем, что необходимо его с осторожностью обкатать, прежде чем запускать в полную силу. А электричество от аккумуляторов подал лишь на вечернее освещение кают и кубрика. Подсевших аккумуляторов на электромоторы уже не хватало, паруса тягать пришлось вручную. Так что Бора пока не мог запустить свой суггестор.
Оба кливера над бушпритом были наполнены ветром, фока-стаксель трепетал над полубаком, снасти натянуты, как струны. Марсель на фок-мачте и грот-стень-стаксель с грота-топселем на грот-мачте пока не поставили и шли лишь на двух гафельных парусах.
Яшка в просторном бассейне чувствовал себя вольготно. Навигатор принёс ему ведро рыбы, и дельфин остался доволен.
Матросы обсуждали положение, собравшись на полуюте рядом с бассейном.
— И што теперь будет? Куда поплывём? — полюбопытствовал Сава, разминая неудовлетворённые кулаки.
— Плавает говно! А шо именно табе не нравится? Живы остались, и радуйся! — ответил Данила.
— А чему радоваться? — недовольно возразил Иван. — Ноги делать надо, братэлло. Причём, аля-улю как быстро. Или порешить всех, когда от берега отойдем. — И он провёл кончиком крюка по горлу.
Марат и Салават испуганно переглянулись.
— Нет, нельзя порешить! — скороговоркой протараторил Марат. — У них один автомат есть, много револьверов, а у нас что? Твой крюк?
— А хоть бы и мой крюк. И ваши зубы.
— Нет, мои зубы, плохие и старые, не пойдёт! А твой крюк тебе же в зад и воткнут.
— Их семь человек вместе с турком. А нас десять, — веско сказал Иван.
— У нас оружия нету, — бросил Дрюня.
— На крюку я вертел это оружие!
Роман, проходя мимо, остановился и заметил:
— Ребята, никаких стычек. У нас с Арсением есть план, всё будет хорошо.
Бора и бородач закрылись в своей каюте и не показывались на палубе. С собой инспектор, кроме Златана, взял ещё пятерых дайверов-официалов, которых навигатор не мог на дух переносить. Они стояли на шканцах у грот-мачты, и глядели, как удаляется берег. Толку с таких, как с козла молока — матросы бегали вокруг, управляя парусами, а эти лишь наблюдали.