Роман спустился вниз, а когда проходил по коридору мимо каюты Боры и Златана, вдруг услышал их голоса. Остановился у двери и прислушался.
— Слушай, ты когда мне координаты скажешь?
— Никогда. Я открою точные координаты, когда мы будем проходить невдалеке от острова.
— И галеон с золотом будет наш?
— Без сомнения. Но координаты назову в самый последний день. Это, так сказать, меры безопасности.
— Ты что же считаешь, что я…
— Это неважно. Получим барыш и разбежимся.
Полы в каюте скрипнули, и навигатор, на цыпочках отошёл в сторону и, забыв, зачем спускался, бросился на палубу.
Новые мысли появились в голове. Дайверам приходилось рисковать жизнями, чтобы добывать эти чёртовы приблудные организмы, которые с не меньшим риском продавались скупщикам, причём по смехотворной цене. А тут никаких посредников — и целый корабль с золотом. Чёрт возьми, а ведь сколько таких галеонов! Конечно, на большую глубину ни Яшка, ни Роман не полезут, а ведь прибрежные воды можно облазить. У каждого острова может быть собственный галеон с золотом! Надо лишь разделаться с официалами!
Навигатор поделился мыслями с Арсением. Они стояли на полуюте у кормовой пушки. За бортом в бассейне плескался Яшка. Пели туго натянутые, как струны, ванты.
Капитан молча достал трубку. Набил табаком, разжёг, пыхнул несколько раз. Посмотрел на товарища и произнёс:
— За ними глаз да глаз нужен. Уж и не знаю кто опасней. Но раз бородач испортил эту чёртову мозгодробилку (ведь это он сделал?), то его можно считать союзником. Я прав?
— Прав, — ответил навигатор, стараясь увернуться от клубов едкого дыма. — Но что нам делать и как быть, я не знаю.
— Ждать, — изо рта капитана вырвались клубы дыма. — Я считаю, что Златан со временем избавится от Боры, облегчив нам задачу. Или наоборот, это сделает инспектор. А мы избавимся от того, кто останется. Но сначала узнаем, где находится наше золото.
— В их руках две пушки, револьверы, автомат и гранаты, а у нас мой арбалет с резиновым боем — тебя это не напрягает?
— Напрягает, — признался Арсений. — Очень даже напрягает. Нам приходится ждать, когда один съест другого.
На третий день шхуна пришла в Тунис. Когда входили в Тунисский залив, Роман обратил внимание на странную дымку над городом. Туман расстилался над всем африканским берегом, но заметили это странное явление лишь сейчас, когда приблизились к побережью.
Кэп вспомнил рассказы о том, что в Африке прижились приблуды-амфибии и перекроили климат материка под себя. Выходит, что в Тунисе есть риск встретиться с этими чудовищами.
— А правда же, что эти чудища разумные? — спросил навигатор.
— Разумней некуда! — презрительно бросил Бора. — Ты, парень, совсем с ума сошёл. Как эти чёртовы полурыбы могут быть разумными?
— Ну, у нас в бассейне плещется одна разумная полурыба.
— Да, с дельфином ты можешь в контакт войти, а с этими тварями — нет. Или они для нас, или мы для них являемся тупыми муравьями.
— Боюсь, что мы, — сказал Роман. — Если бы мы могли прилететь на чужую планету и захватить её без усилий, тогда бы всё стало иначе.
«Медуза» стала на рейде, и рыбаки начали заниматься ремонтом. Нескольких человек во главе с Сержем капитан отправил в город набрать пресной воды. Роман и Златан сошли на берег и разошлись в разные стороны.
Навигатор чувствовал себя, как на другой планете. По сути, так и есть — амфибии напустили туману, создав над континентом атмосферу, идентичную своей родной планете.
Здесь он впервые увидел амфибий. Жуткие твари. Длинные, вытянутые, как груши, головы, зубастые челюсти и огромные, стрекозиные глаза. Амфибии словно не замечали людей, ходили по улицам в клубах пара по своим делам.
— Вот гадость! — вырвалось у Романа, когда одна из амфибий, проходя мимо, случайно коснулась его мокрой и скользкой лапой.
— Господин недоволен великими? — спросил на английском местный житель, смуглокожий и невысокий человечек.
— А кто-то доволен?
— Многие, — голос был мягким, как у многих южан. — Если господин не хочет неприятностей, то лучше не говорить и даже не думать о великих плохо. Не всем это может понравиться. Их здесь почитают, как богов.
Вспомнились слухи о том, что в некоторых местах земли люди поклонялись амфибиям, называя пришельцев мессиями, а оккупацию пришествием.
— И что же, молитесь на них, что ли?
Навигатор с недоумением оглядел незнакомца, одетого в замызганный халат до колен и мягкие кожаные сапоги. Намотанный на голову тюрбан делал её похожей на огромную луковицу.
— Я — нет, но почти всё население молится. И не только на этом берегу. Говорят, на западном побережье в ходу человеческие жертвоприношения, так что здесь у нас ещё не так плохо.
— Ужас.
— Вы заплатите мне за совет? — из рукава халата вытянулась тощая ладошка.
Порывшись в карманах, навигатор нашел монетку и положил в протянутую ладонь.
Беседовать с незнакомцем, не уверовавшим в амфибий, желания не было, как и с теми, кто поклонялся этим ужасным созданиям. Да и гулять по городу расхотелось, и Роман покинул пёструю толпу. Он стоял на берегу, ожидая, когда ребята наберут несколько бочек пресной воды, и старался не глядеть по сторонам, чтобы не видеть всей этой мерзости.
Невдалеке из воды, подобно двум Афродитам, вышла парочка амфибий, судя по всему самка и самец. По земле передвигались они почти так же легко, как и в воде, но неторопливо и будто немножечко лениво. Иногда опускались на карачки, опираясь короткими верхними (или передними?) лапами о землю. Женская особь скользнула по навигатору безразличным взглядом и проследовала мимо. Два абсолютно разных мира, которые вращались в непосредственной близости, не имели точек соприкосновения. Кроме тех, которые создали люди, начав поклоняться этим холодным и бездушным тварям. Роман не мог понять, как могло кому-нибудь прийти в голову объявить инопланетян посланцами божьими.
Минут через двадцать появился серб. Шёл он оттуда, где высоко в небе висел небольшой воздушный шар. Навигатор догадывался, что бородач говорил с друзьями, которые должны ждать их при выходе из Гибралтарского пролива.
Вернулись Крюк с Егором и двое дайверов — Степан и Юрий. Они прикатили на трех арендованных тележках три десятка бочек с пресной с водой.
Последним воротился Серж. За ним шли три носильщика и тащили огромные бутыли, оплетённые виноградными лозами, литров по пятьдесят каждая.
— Чего это? — спросил Роман.
— Позже расскажу! — кок сиял, как корабль после генеральной уборки.
Заработали вёсла, и шлюпка, нагруженная донельзя и осевшая едва не по самые борта, стала отдаляться от берега, окутанного клубами пара.
— Вы видели? — закричал Крюк. — Гадом буду, здесь жить невозможно!
— Там все с ума посходили! — впервые за всё время согласился с ним Егор.
На палубе, когда из шлюпки выгрузили бочки с водой и бутыли, навигатор ещё раз спросил, что это за приобретение.
— Это ром! — с гордостью произнёс Удалой.
— У нас что, рома мало? — поинтересовался Арсений. — Хватит на два месяца беспробудного пьянства.
— А это мой личный ром, — улыбка расплылась на лице кока.
— А не много тебе одному?
Казалось, что лицо Удалого вот-вот лопнет от широкой улыбки.
— А это на продажу!
— Ничего не понимаю, — признался капитан. — Кому из нас ты станешь продавать ром?
Кок поставил ногу на бутыль с ромом, как пират на сундук с сокровищами.
— А это не вам! Всё очень просто! Я сейчас всё объясню. На берегу разговаривал с одним барыгой, и он поведал мне, что в Марокко сейчас сухой закон, и за литр рома можно поиметь в десять раз больше, чем я истратил. Это золотая жила, друзья, я стану богатым.
— Ты чего это? — кэп с опаской оглянулся на инспектора. — Совсем с ума сошёл, что ли? Контрабандой заняться? Тут у нас закон на борту, а ты…
— Да ладно, капитан, какой закон? Закон там, — Серж махнул рукой на север. — А здесь Боров такой же искатель приключений.
— Смотри у меня! Это будет твоё последнее приключение, искатель! Я за тебя висеть на рее не собираюсь.
Серж был рекордсменом по попаданию в различные истории. Впервые вляпался ещё в детстве, когда пошли с ребятами воровать арбузы на севастопольском рынке. Один мальчик торговался с продавцом, отвлекая того, а трое других таскали арбузы. Раза три или четыре это срабатывало, но потом торговцы всех поймали и сдали в полицию.
Полицейские отправили всех в детскую колонию. Родителям пришлось много попотеть, чтобы освободить своих детишек. Тут даже барыги заволновались — хотели всего лишь припугнуть воришек и совсем не желали ломать детям жизнь.
В тот раз обошлось, и Сержа с пацанами освободили. С торговцами позже договорились — дети помогают разгружать машины и могут в любое время приходить за вкусными и сочными арбузами и дынями.
В другой раз, когда Удалой (впрочем, тогда он ещё не носил этого прозвища) стал постарше, замыслили с товарищами покататься на лодке. Лодки, разумеется, у них не было, и ребята взяли первую попавшуюся рыбацкую шаланду. Покатались на славу. Едва отошли от берега, рыбак, которому принадлежала шаланда, вызвал полицию, а приехавший наряд обратился за помощью к рыбнадзору. Друзья не успели выйти из Песочной бухты, и за ними погнались два быстроходных корвета. Погоня продолжалась не больше пятнадцати минут. Лодку вернули владельцу, а горе-мореплаватели подверглись экзекуции. Полицейские попались с понятием — ограничились поркой в воспитательных целях и отпустили ребят.
Лет в пятнадцать Удалкин отличился тем, что сколотил банду подростков, подлавливал в темноте запоздалых прохожих и выпрашивал у них деньги на лечение любимой тётушки. Никакой тётки у юного предпринимателя не было, и об этом догадывались даже те, кто видел его впервые. Серьёзность намерения подтверждали стальные прутья в руках подростков. Оружие своё ребята ни разу в ход не пускали, благодаря чему им всем дали небольшие срока, когда они попались.