— Я тогда ему палец отрублю, — добавил Семён. — Два.
— А уж что я сделаю с его дочерью, — мечтательно произнёс Жорес.
— Съешь? — хохотнул Лерыч.
— Ага. Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!
Первым делом они втроем уединились в каюте серба. Зафар даже и спрашивать не стал, что случилось, почему шхуна попала в штиль — старик знал причину.
— Альбек — плохой штурман, — бросил он. — Вёл вас по старым картам. С тех пор, когда нарисовали эти карты, Земля сильно изменилась. Южной Америки больше не существует, Северная процентов на сорок потоплена. География изменилась, почему же ветра должны остаться на месте?
Старик говорил на английском чисто, получше многих.
Серб долго рассматривал карту, но ничего не понял.
— И что ты этим хочешь сказать?
Штурман улыбнулся, блеснув железными зубами.
— Ничего особенного. Этот олух — был неплохим лоцманом. Он хорошо выучил прибрежные лоции… Но он не штурман. В котелке мозгов не больше, чем в башке вашего дельфина.
— Э… этот дельфин поумнее вас будет, — запротестовал Роман.
— Правда? Ну ладно. Так вот, Альбек вёл вас по старым картам, на которых нарисованы старые ветра и течения. Мои же, — Зафар достал из-за пазухи сложенную карту и расстелил, как скатерть, на столе, — я составлял сам.
— Ну, и? — тяжело протянул Златан. — Что ты там про ветра говорил?
— Он завёл вас в так называемые конские широты.
— Кони-то тут причём? — зло усмехнулся серб. — В океане-то!
Старик мягко улыбнулся и стал объяснять:
— Когда-то конские широты находились намного севернее. Это антициклон, в нём раскручиваются атлантические ветра, которые дуют всегда в одном и том же направлении. Азорский антициклон, может, слышали?
— Даже близко не слышал.
Штурман понимающе кивнул — зачем сухопутным забивать голову всякими антициклонами?
— Ну, в общем… — Зафар пожевал сморщенные коричневые губы. — До нашествия… или пришествия, как вам будет угодно, ветра раскручивались чуть севернее Африки, в районе Азорских островов, ныне покойных. — Палец уткнулся в карту западнее Дакара, пополз наверх и замер между Африкой, Европой и Северной Америкой. — В этом районе всегда был постоянный штиль. Вокруг раскручиваются ветра — на юг, на запад, на восток и на север, а в самом глазу антициклона — полный штиль, безветрие.
— А причём тут кони?
Роман не улавливал смысла. Второй подряд сумасшедший штурман — это перебор.
— Кони… потому что в древности, если корабль попадал в антициклон, то надолго оставался дрейфовать без ветра. Люди экономили воду, чтобы выжить. И первым делом выбрасывали за борт лошадей, которых везли в Новый Свет. Вздутые лошадиные тела долго плавали на поверхности, оттого эти места так и назвали.
— Ясно, — кивнул Златан. — А причём тут мы? Ведь вы сами говорите, что конские широты — севернее.
Штурман посмотрел на серба, как на дурачка.
— Всё изменилось. Нет теперь Южной Америки, и половины Северной. Азорского антициклона тоже нет. В результате большого передела территорий он опустился ниже. И теперь генератор ветров находится на широте чуть южнее Дакара. Я бы назвал его не Азорским, а Дакарским антициклоном.
Роман поворочал мозгами.
— Неправильные ветра, да? Арсений почуял что-то неладное, едва мы вышли в океан.
Зафар кивнул и уважительно произнес:
— Ваш капитан хороший штурман, сразу сообразил. Надеюсь, придёт в себя, и мы пообщаемся на эту тему.
— Так значит, ты утверждаешь, что с изменением географии изменились и ветра? — наконец сообразил Златан.
— Это же очевидно! — воскликнул штурман. — Не только ветра изменились. Течения тоже. Гольфстрим? Не знаю, что это такое — на старой карте он обозначен, а на самом деле он умер, как и многие другие течения. Зато появились другие. И я знаю, как их оседлать.
— На, раз ты такой суперштурман, то давай, прокладывай курс, вот тебе примерные координаты и…
— Нет, шкип, так не пойдёт, — отрезал штурман. — Примерные координаты — примерный курс. Ты мне даёшь такой большой квадрат, что я не смогу проложить правильный курс, и ты будешь всем говорить, что я плохой штурман. Но… судя по твоим прикидкам, нам нужен остров Южная Георгия? В том районе нет больше никаких других островов. Разве что Фолкленды, но на самом краю квадрата, — старик обвёл пальцем квадрат невдалеке от Антарктиды.
— Ты, Зафар, почти угадал, — серб был явно доволен тем, что штурман сразу определил, что необходимо, доказав свой профессионализм. — Хм… ну, давай тогда, держим курс на Южную Георгию.
— А дальше? — штурман испытующе посмотрел на серба.
— А там и решим.
— Так тоже можно. Как я уже сказал, карта, с помощью которой хотел вас угробить Альбек, устарела. Сейчас ветра начинают раскручиваться значительно ниже, и вы попали в глаз циклона. А если чуть не доходя до зоны штиля, стать под северный ветер, то скоро окажешься в течении, которое выведет в центральную часть Атлантики, где можно «пересесть» на течение, идущее вдоль Южно-Американских островов. К острову можно подойти со стороны бывшей южной Америки. Течение, образовавшееся после потопления материка, проходит невдалеке от Фолклендов, а там остаётся поймать юго-восточный ветер, который дует почти постоянно, и добраться до острова. Давно я в тех краях не бывал, лет двадцать уже.
— А ты нас как этот псих… — Златан неопределённо кивнул на африканский берег. — В глаз этого… антициклона не заведёшь?
Старик улыбнулся:
— Нет, прокатимся по самому краешку. Оседлаем ветер. Мы пойдём тем же маршрутом, что вёл вас Альбек, но чуть не доходя, заберём южнее. Ветер там загадочно себя ведёт, но я уже его повадки изучил.
Шхуна снялась с якоря, штурман вывел её в океан, показал сербу небольшой остров, на который следует править, и ушёл в штурманскую каюту прокладывать курс.
— Что ты о нём думаешь?
— Мне кажется, старик знает, о чём говорит, — Роман потянулся к рому и плеснул в стакан на два пальца.
— Да, — согласился серб. — А вот дочь мне совсем не нравится.
— А мне даже очень понравилась, — навигатор влил в себя ароматный напиток.
Златан тоже выпил.
— Сарина понравилась всем в экипаже, я это и без тебя знаю. В море без баб и крокодилица понравится, а тут такая деваха, загляденье.
Удостоверившись, что всё в порядке, Роман отправился проведать Арсения. Кок дежурил у капитана, рядом дремал Салават. Лицо татарина стало жёлтым и измученным. Куда исчез тот весельчак, который всегда держался на позитиве?
Он посидел рядом с кэпом, поговорил с Сержем о состоянии товарища.
— Знаешь, — Удалой посмотрел на капитана, на спящего и пожелтевшего от горя Салавата. — Порой кажется, что кэп в сознании. Вроде как притворяется, что в беспамятстве, а сам подсматривает, следит за нами из-за полуприкрытых век.
— Ну ты скажешь тоже. А зачем?
— А чёрт знает. Сеня на вид кажется тупым увальнем, но умнее всех нас вместе взятых. Я никогда не мог предсказать, что он скажет и что сделает. Может быть, затеял что-то против серба?
Роман задумчиво почесал макушку.
— Странная гипотеза. Сене сейчас не до интриг. Ты не видел, а я рядом стоял, когда он шарахнулся о штурвал. Забыв о боли, крутил его, выводя шхуну из-под ветра. У него все внутренности отбиты. А доктора у нас нет. Дурак Бора не позаботился об этом, а мы не подумали.
— Разве что поколдовать. Зафар умеет колдовать?
— Скажешь тоже — колдовать! — озлился навигатор. — Старик только над картами колдует.
— Я когда пацаном был, у меня все пальцы бородавками покрылись. Тётка взяла, ниточку на каждую завязала, в землю закопала, что-то там пошептала, и я и не заметил даже, как сошли. В какой-то день вдруг смотрю, а бородавок-то и нету.
— Ага, когда бородавки будут, обязательно твою тётку позову.
— А я в это верю, — Серж вздрогнул уставился на капитана. — Глянь, веки дрогнули, видишь? Я ж говорю, он подсматривает за нами!
— Нервный тик поди, — скептически бросил Роман, а сам скосил глаза на Сеню, а вдруг подглядывает?
Кок тихо ойкнул и уставился на Арсения.
Навигатор повернулся и увидел, что капитан открыл глаза. Взгляд его был затуманенный, но осмысленный.
— Где мы?
— В океане.
— Ясно, что не в пустыне. Где именно?
С чувством юмора у него всё в порядке.
— В Атлантике, от Бисау недавно отошли.
— Кто ведёт корабль?
— Штурмана взяли.
— Это хорошо. Молодцы, — кэп сделал попытку улыбнуться, но скривился от боли.
— Ты как себя чувствуешь?
— Прекрасно. Всё болит от макушки до жопы. И жрать хочется.
— Аппетит — это хорошо! — обрадовано воскликнул Удалой. — Я сейчас тебе ушички принесу. Будешь уху? Вкуснятина. Наваристая ушица.
— Ну да, в море без ухи никак, — пошутил Арсений.
Кок выскочил из каюты и затопал на камбуз.
— Ты это, пока признаков жизни не выказывай, — предупредил товарища навигатор.
Арсений непонимающе посмотрел на него и промолчал. Сил на разговор у капитана не осталось.
— Если Златан увидит, что ты очнулся, то может высадить штурмана. А я бы этого не хотел. Отличного штурмана мы взяли.
— Да какой там очнулся. Так, побыл здесь минутку… и назад.
Когда Серж вернулся, Арсений снова пребывал в беспамятстве. Расстроенный кок поставил на стол чашку.
— Ну хоть Салавата накормлю.
Солнце клонилось к закату, начинался вечер.
Старый Зафар стоял на полубаке и смотрел вперёд. Он переоделся, скинув серенькую одежду и теперь походил на настоящего корсара, как их изображали в старинных книгах. В широкополой шляпе, широченных штанах, заправленных в сапоги, в рубахе навыпуск с огромными манжетами. Ещё бы шпагу. Зафар оглянулся, и Роман увидел на поясе кортик — вылитый пират!
— Добрая шхуна, — сказал штурман. — Очень легко управляется. И очень быстрая.
— Как долго нам придётся идти?
— Точно не скажу, всё зависит от погоды. Дней восемь-десять, а если ветер ослабнет, то и подольше. А там другое течение — и с ним мы пойдём на юг.