— Ну что ты балдой машешь? Сколько тебе надо?
Торговец ткнул пальцем в лужицу говяжьей крови и вывел на столе цифру «500». Затем улыбнулся и кивнул.
— Совсем с ума сошли? — взвился Серж. — Пятьсот серебряных монет? За кусок мяса? Да я тебя вместе с твоей женой и детьми, вместе со всем вашим городом куплю за эти деньги! Десяток монет дам за десять килограмм, и ни грамма больше!
Он перечеркнул пальцем написанную телячьей кровью цифру и, достав из сумки, монеты, выложил на прилавок. Торговец снова закивал, голова его болталась, как у неисправной куклы. Хитровато посмотрел по сторонам и прикрыл ладонью монеты. Медленно передвинул к себе, поднял, вытер о рукав. Как бы невзначай уронил в нагрудный карман. И снова улыбнулся.
— Ну так что, даёшь десять килограмм?
Торговец вдруг сдвинул мясо с прилавка в кучу и пихнул всё это в сторону покупателя, как маленький бульдозер, который толкал кучи мусора на городской свалке Севастополя. Там было никак не меньше тридцати килограмм.
— Э, мужик, ты чего? — опешил Удалой. — Это всё нам?
Торговец промолчал и принялся складываться.
— Похоже, что мы заплатили куда больше, чем он рассчитывал взять, — заметил Роман.
— А че же там писал, пятьсот… — говорил кок, складывая мясо в корзины. — Пятьсот чего?
— Не знаю, местных фантиков.
— Ну и ладно, — улыбнулся Серж. — Всё равно даже эта цена куда ниже, чем я когда-нибудь видел.
Разложив мясо по корзинам, отошли к другому ряду. Там стоял терпкий овощной аромат. Каких только овощей здесь не продавали. Навигатор никогда и не видел ничего подобного. Кок тоже растерялся.
— Картошка у нас есть, — говорил Удалой сам себе. — Зелень надо взять, а что здесь такое, я и ума не приложу. Это огурцы? Да не похоже… И не кабачки. Нет, лучше не рисковать, мало ли что это за фигня. А вон зелень, к мясу в самый раз будет!
Серж бросился к другому ряду. Когда Роман догнал товарища, обратил внимание, что народу на рынке стало намного меньше. Оглянулся и заметил, что мясной ряд опустел. Люди начали быстро расходиться.
Удалой стал расспрашивать торговца зеленью, но тот замахал руками и принялся закидывать пучки лука, петрушки и сельдерея в огромный баул. Торопился, словно боялся куда-то опоздать. Соседи тоже начали собираться.
— Куда это они? — недоумевал Серж. — Странные барыги, деньги предлагаешь, а они не берут.
— Куда-то торопятся, — заметил навигатор. — Сейчас что-то произойдёт.
— Куда? На мессу? — кок пригляделся к спешащим торговцам.
На той стороне рынка появились люди, одетые в странные хламиды, похожие на монахов. В считанные минуты рынок опустел — исчезли и продавцы, и покупатели. А в проходах бездвижно стояли, склонив головы в капюшонах, адепты новой религии.
Послышался тяжёлый и протяжный гул колокола. Примерно в такой звонили в Севастополе, предупреждая о пожарах. Но пожарный колокол звенел куда тише и спокойнее. А в этот колотил кто-то очень нервный. Так бить в колокола может человек в эпилептическом припадке. И возвещать этот погребальный звон должен как минимум апокалипсис. Хотя, он уже вроде наступил.
Звон прекратился. Навигатор оглянулся и увидел толпу, она надвигалась с противоположного края рынка. Люди не помещались в проходы между рядами и в самом начале ненадолго застопорились, но сразу выстроились в колонны. Монахи отступили и пропустили их.
— Про мясо придётся забыть. — Роман поставил на землю тяжеленную корзину и стал пятиться, боясь повернуться к толпе спиной.
— Ты что! Мясо я не брошу!
Роман развернулся и быстро зашагал к порту. За спиной слышался гул голосов и кряхтение кока. Навигатор оглянулся, и увидел, что Удалой, надув щёки и выпучив глаза, нёс обе корзины.
— Идиот! Бросай, бежим!
Серж отрицательно замотал головой. Пришлось вернуться. Не оставлять же товарища одного. Время потеряно, часть людей обошла их с тыла, и теперь путь к порту был отрезан.
Когда разноголосая толпа окружила товарищей, стало ясно — они пришли по их душу.
— А вот теперь можно расслабиться и попытаться получить удовольствие, — заметил навигатор. — И если бы не твоя жадность, то, может быть, и обошлось бы.
Удалой бросил корзины и стал в боевую стойку — сжал кулаки, сгруппировался. Но если отбиться от пьяных гопников в Севастополе ещё бы получилось, то здесь подбитым глазом и выбитым зубом не обойдётся.
Роман заметил эмблему сектантов — изображение головы амфибии. Но не на шевроне, как в Дакаре, а на чёрной наплечной повязке. А когда толпа приблизилась вплотную, то эту же эмблему успел разглядеть на большой печатке, которой ему засветили в глаз. Помнил, что кидался, кусками мяса, орал, кусался, пинался и матерился, но народу было слишком много, и у каждого по два кулака и по две ноги, обутых в тяжелые берцы.
Но чудеса всё-таки иногда случаются. Он почувствовал, что бить перестали и даже подняли на ноги. Кое-как отряхнули, всучили в разбитые руки оторванные рукава и воротник.
Рядом стоял Серж. Встреть где-нибудь, ни за что не узнал бы. Лицо распухло, как у алкоголика в недельном запое, а глаза превратились в две узкие щёлочки.
Толпа расступилась. Вдалеке стоял высокий человек, одетый в расшитый золотом плащ. В левой руке он держал длинный и узкий меч. На голове сидел несуразный колпак, из-под которого вились густые чёрные кудри, а всё лицо пряталось под клокастой бородой.
Навигатор вспомнил разговоры о жертвоприношениях среди сектантов. Сейчас их отведут к алтарю, заколют, как баранов, и души с крейсерской скоростью понесутся в рай с благой вестью… или с не благой вестью. Или не понесутся никуда, а растворятся в воздухе. Чёрт знает, что там после смерти происходит и есть ли у людей души. Нет, души, конечно, есть. По крайней мере, у живых. А становиться неживым очень не хотелось.
Толпа стала скандировать что-то на испанском языке. Сектанты повторяли одну и ту же фразу раз за разом, в которой Роман разобрал слово «муэрте», что, наверное, означало «смерть».
Меченосец что-то гаркнул, и толпа затихла. Такой тишины Роман не слышал (да, тишину тоже можно слышать) с тех пор, как побывал в мёртвой зоне Чёрного моря. Казалось, даже птицы перестали щебетать и вся планета замерла в ожидании. А человек с мечом не заставил себя ждать. Он ускорил шаг и в скором времени остановился перед двумя товарищами.
— Люди из дальних земель, вам будет оказана высокая честь! — сказал он на английском. — Вы мои гости. Пользуйтесь гостеприимством.
— Это у вас называется гостеприимством? — кок сплюнул выбитый зуб.
— Недолго вам быть на священной земле. Скоро вы отправитесь в далёкое путешествие. И спро'сите там, скоро ли пошлют нам его. Мы все ждём его.
— Кого? — прохрипел Роман, выхаркивая кровь изо рта.
— Его, — меченосец блеснул глазами. — Человека, который соединит в себе две сущности. Людей и Их. Мы станем едины.
Сектант вложил меч в ножны.
— Сейчас вас накормят, и отправят туда, откуда они пришли. Негоже туда голодных посылать.
Он достал из огромного кармана потрёпанную книжку без обложки и что-то громко прочитал. Толпа завыла.
Двое взяли навигатора под руки и куда-то повели. Рядом шёл Серж. Сопротивляться бесполезно, слишком много вокруг сектантов.
Товарищей провели сквозь торговые ряды на тот конец рынка. У Романа болела отбитая рука, а Серж заметно прихрамывал. Они шли по очень узкой улочке, на которой двухэтажные домики казались небоскрёбами, а синее небо очень далёким. Толпа растянулась в колонну по двое.
Солнце не заглядывало на дно этих улочек, и здесь царил вечный влажный полусумрак, и серая плесень покрывала склизкие стены.
Улица упёрлась в маленькую площадь, вокруг которой расположено несколько пятиэтажных домов. На крышах стояли люди и размахивали чёрными флагами с изображением сектантских символов. В окнах маячили тени и шевелились занавески.
Навигатора втолкнули в одну из дверей, следом Удалого. Заставили подняться на третий этаж и ввели в просторное помещение с большими и светлыми окнами.
Вдалеке виден порт и мачты «Медузы» на рейде. Их там ждали… А может быть, уже и не ждали, наверняка на корабле видели, что творилось в порту и предположили, что кока и дайвера уже нет в живых.
Посередине просторного помещения — огромный стол и стулья. Несколько сектантов принялись вносить подносы с различными блюдами. В комнате стоял терпкий аромат специй.
В помещение набилось человек десять во главе со жрецом-меченосцем, остальные остались снаружи.
— Садитесь, сейчас будем трапезничать! — сказал жрец.
Он сел, а ножны поставил рядом, прислонив к столу. Романа подтолкнули к стулу напротив, товарища усадили рядом.
— Нас сейчас, как свиней, откормят и заколют.
— Хоть пожрём перед смертью. Набьём пузо напоследок. Дорога нам предстоит дальняя. Жаль, крыльев у нас нет, а то б улетели.
— Крылья нам скоро приделают.
Есть не хотелось, но навигатор всё же взял какой-то фрукт со стола и осторожно откусил. Сочная сладость растеклась во рту.
Вдруг открылась дверь и в помещение втолкнули Зафара. В руке он держал измочаленную карту. Старика подвели к столу, усадили за стол между товарищами.
— Какими судьбами?
— Порядки здесь стали очень уж жёсткими, — старик скорчил гримасу. — За двадцать лет многое изменилось.
— И ещё бы сто лет сюда не заплывать. Но загадывать не будем. Нет никаких мыслей, как нам отсюда убраться?
— С посланием богам, — зло усмехнулся Зафар. — Его вошьют в грудь. Вместо сердца.
— Я не согласен, — забубнил Серж. — Я жить хочу.
— Я тоже хочу, но не вижу выхода.
— А выход есть, — отрезал навигатор. — Всегда есть, но наша беда в том, что мы его не видим.
Штурман, огляделся.
— Если я сейчас стану кричать, и бегать по комнате, то у вас будет шанс выбежать на улицу.
— Не вариант, — отрубил Роман. — Там человек пятьсот. Порвут.
Старик положил в рот горсть ягод и разжевал.
— Тогда Златану придётся обойтись без штурмана, без кока и без тебя, мой друг. Матросы, я видел, успели набрать воды и отойти к шлюпкам.