— Благородная идея, — Арсений кивнул, идея пришлась ему по душе. — Мне нравится. Да и домой нам уже не вернуться, а жить как-то надо. Но всё-таки нужно знать мнение команды.
Судно шло вдоль острова, пропуская под собой горные пики, серебряно блестела луна над горизонтом, подсвечивая океан.
— Команды? Уже нет той разношерстной команды, что была в начале путешествия, теперь это сплочённый экипаж. Все подружились. Да и я изменился с тех пор. И ты тоже.
— Ты прав. Ну что, ребята, принимаем предложение Златана?
Моряки загалдели. С этой минуты «Медуза» стала корсарским судном.
— Ладно, разворачивай колымагу, идём назад.
Шхуна медленно развернулась.
— Очень интересно, — сказал Арсений, управляя кораблём. — На разных высотах дуют разные ветра. Надо тебе северный ветер — поднимись повыше, нужен южный — пониже.
— М-да, тут уже мои знания ничего не значат, — заметил Зафар. — Нам придётся изучать новую навигацию.
— Изучим!
Когда судно подходило к Грютвикену, Роман вдруг почувствовал Яшку. Тот заволновался в бассейне. Однако внятно объяснить свою тревогу дельфин не мог.
На палубу поднялась Сарина и быстрым шагом пошла к отцу. Их разговор длился не больше минуты, штурман отправил дочь в каюту, а сам вернулся к капитану.
— Сегодня Грютвикен будет разрушен пиратами, — сказал он. — Сарина не никогда ошибается.
— И что теперь нам делать?
— Защищать остров.
— А вот и они! — воскликнул Серж, показав рукой за борт.
Из-за скал Кемберлендского залива выходило несколько кораблей, белые паруса отчётливо были видны на фоне тёмной воды.
Семь кораблей — шхуны и бригантины — вошли в залив и принялись долбить из орудий по Грютвикену и по близлежащим постройкам.
Златан расчехлил пушку, но корабли были вне угла обстрела «дуэта».
За короткое время Грютвикен был разгромлен. Руля в воздухе «Медуза» не слушалась и разворачивалась, как каракатица. Корсарам (теперь все считали себя корсарами) ничего не оставалось делать, только наблюдать за тем, как вражеские пушки уничтожают постройки, залп за залпом выплёвывая снаряды. До них доносились громкие разрывы, видны крохотные огненные вспышки. Бойня продолжалась минут пятнадцать. Этого вполне достаточно, чтобы сровнять с землёй небольшой городок. Жестокость, с какой пираты расправились с мирным поселением, пугала Романа.
Когда шхуна, снизившись до ста метров, шла над заливом, пиратская флотилия выходила в океан.
Стало ясно, что пираты не рассчитывали здесь навариться. Они пришли сюда, чтобы сжечь Грютвикен. Месть. Тупая жестокая месть.
«Медуза» мягко села в воду и подошла к берегу. Грютвикена больше не существовало. Не осталось ни одной целой постройки. Ржавые и никому не нужные бочки продолжали стоять как ни в чём не бывало на другом конце залива. Казалось, горели даже скалы, на склонах которых располагался посёлок.
Арсений приказал спустить обе шлюпки и отправил моряков к берегу в надежде, что хоть кто-то из островитян остался в живых. Когда шлюпка царапнула дном каменистый берег, навигатор выпрыгнул в воду. Пирс был разворочен.
Аккуратные белые домики с красными крышами разрушены подчистую. Матросы шли по мёртвой земле.
— Ужас-то какой! — сказал Салават, шагая рядом с Романом.
— Похоже, что всем кранты! — послышался голос Крюка.
На берегу лежал Гарри. В руке гурман сжимал свою последнюю ракушку. Весь бок и спина ракушкоеда посечены осколками, гладкие береговые камни-окатыши залиты кровью. Веки ещё дрожали, но раны были настолько глубоки, что с первого взгляда стало понятно — не жилец. Навигатор и Серж опустились на корточки рядом с ним, аккуратно перевернули тело на спину, и Гарри даже не застонал.
Златан достал из кобуры револьвер, взвел курок и выстрелил несчастному в голову. Тот затрясся и затих. Ракушку всё же не выпустил.
— Не жить ему, — вздохнул серб. — Так хоть мучиться не будет.
Кок поднялся и посмотрел на разрушенные здания.
— Может, хоть кто-то выжил?
Подошли к покореженной стене с выбитой оконной рамой. Это всё, что осталось от дома. Здесь жил Джеки. А теперь не живёт. Он лежал в луже крови у порога. Только и успел, не одевшись, выскочить наружу. Даже добивать не пришлось, умер быстро и мучительно.
Джона завалило в собственном доме. В соседних домах творилось то же самое. Все погибли.
— Всех, — прохрипел Роман, удивляясь, как глухо звучит собственный голос. — Всех положили, суки.
— Даже бездушные амфибии так не делают, — сдерживая слёзы, закричал Егор.
— Потому и не делают, что у них души нет, — ответил Крюк. — А человек с душой, своих собратьев часто для того и убивает, чтобы душу свою пакостную порадовать.
Отнесли всех мёртвых в одно место и, найдя инструмент, начали копать общую могилу. Грунт здесь каменистый, и яму рыли долго, уже и солнце взошло, а она всё ещё слишком мелкая.
Руки болели от кирок и лопат, кровавые волдыри лопались, растекаясь гноем по черенкам, но люди не прекращали работать. Могилу приготовили к полудню.
Людей стали складывать бережно и аккуратно. Вот Гарри, всё так же сжимает ракушку в синей ладони. Вот алкоголик Джеки, глаза открыты, но сам уже спит вечным сном. Взгляд его суров, при жизни он был недоволен жизнью, а теперь недоволен смертью. А вот Джонни, добрейшей души человек, всегда любил собирать вокруг себя большие и шумные компании. Эх, Джонни, ты собрал вокруг себя очень хорошую компанию, не очень шумную, но зато весь цвет Грютвикена, самые лучшие люди. А вот и Айвен. Русский Айвен. Иванушка. Сколько бы ещё историй рассказал про секретную лабораторию, но теперь уже никогда не расскажет. Вот Али. Тоже почти русский. Умный мужик. Сколько бы виски ещё выпили с этим парнем. А рому! Но нет, не пить больше, ни виски, ни рому. Разве что за него. Не чокаясь.
В братской могиле уместились все пятнадцать поселенцев.
— Надо хоть молитву почитать.
— Кто знает, какому богу эти ребята верили?
— Уж точно, не тому, что не с жабрами.
— Бог один, — протянул старый Зафар. — А люди молятся ему по-разному. На разных языках. Так что читай молитвы, какие знаешь.
— Я только «Отче наш» знаю, — извиняющимся тоном сказал Роман.
— Читай.
— «Отче наш… иже… иже еси… еси на небеси…» Забыл.
— Ну, земля им пухом, — пришёл на помощь Крюк.
— Отомстим! — выдохнул Серж.
— Отомстим? Как?
— Найдём способ. Найдём. Это я обещаю! — раздался голос серба.
— Да! Мы обязательно отомстим, — собственный голос показался навигатору чужим.
Похоронив погибших, вернулись на шхуну. Сава и Егор по эскизу Арсения смастерили два воздушных руля на откидных шарнирных кронштейнах и подвесили их по обе стороны бортов. Тяга передавалась от штурвала через блоки и легко отключалась, когда рули не нужны.
Златан с Романом спустились в трюмы проверить боезапасы. Снарядов для дуэта осталось с гулькин нос, но ещё довольно много часовых мин. Однако какой с них прок? Кроме мин, на складе имелись около тридцати ящиков с гранатами и с пара цинковых коробок с патронами для пистолетов и АКМ.
— Выходит, что мы сможем летать над головами пиратов и закидывать их гранатами?
— Сможем. Если у них нет пушек с большим углом подъема. Всего одно такое орудие — и летать нам придётся один раз — вниз.
Рули подготовили к ночи. В путь решили отправиться утром — торопиться некуда, до Фолклендов морем идти дня четыре. Скорость «Медузы» ввоздухе будет намного выше, и они были уверены, настигнут пиратскую флотилию ещё в пути.
Роман за этот день сильно устал и быстро уснул. Ничего не снилось, хотя боялся, что будет видеть во сне трупы, трупы и ничего, кроме трупов.
Проснулся незадолго до рассвета и, выйдя на палубу, встретился с Сариной. Казалось, она ждала его. Едва завидя навигатора, девушка оторвалась от созерцания залива.
— Ты меня ждала?
— Ждать. Я хотеть рассказать твой завтра.
— Ты видела будущее?
— Да. Я знать завтра.
— Что там? Всё в порядке?
— Да. Бой, огонь и смерть. Но вы победить. Кто жить, а кто умереть, я не знай. Ты жить, я знай точно, а другой не знай.
— Что будет с нами после этого?
Сарина долго молчала.
— Я не знать. Я видеть недалеко, один день.
Роман хотел прикоснуться к девушке, подержать её ладонь, и даже протянул руку, но одёрнул. Она, казалось, этого не заметила.
— Я идти?
— Иди.
Он снова почувствовал себя одиноким островом. Трусливым одиноким островом, который боится даже прикоснуться к девушке.
С рассветом шхуна ожила. Арсений, подключив антигравы к генераторам, поднял судно в воздух, и на полных парусах направил её к Фолклендам.
Океан спокоен, паруса натянуты, снасти скрипят, ветер поёт. Солнце, висело над горизонтом, и ещё не слепило глаза. Судно шло на запад. Всё, как обычно, но волны не шумели за бортом и лишь ветер, запутавшись в вантах, свистел свою песню.
Златан раздал всем по несколько гранат, овальных, как птичьи яйца, и корсары рассовали часть по карманам, часть подвесили к поясам.
— Запомните, это гранаты с ударным взрывателем. Это значит, что они врываются от удара. Это вам не часовая мина! Взрыватель ставится на боевой взвод через две секунды после того как выдернуть вот это кольцо. После этого будьте очень осторожны! Под ноги не ронять! Если кто это сделает и останется жив, я его добью. Ну и постарайтесь не расшвыриваться впустую, у нас мало гранат.
— А как же я буду целиться, коли прицела нету! — пробасил Сава.
— А ты постарайся, — захохотал Крюк. — Установи на гранату оптический прицел.
— Я сурьезно! — обиделся Сава.
— Неужто камнями никогда не кидался? — поинтересовался глухой Лерыч, который к тому времени полностью обрёл слух.
— Камнями-то кидался… Но не попадал. Мне сподручнее честно кулаком в глаз заехать, чем камни издалека бросать.
Под вечер увидели вдалеке паруса и приготовились к предстоящему бою. Подошли поближе и заметили, что кораблей было не семь, а четыре. Куда девались ещё три судна?