Повернувшись к Деборе, он заговорил громче, чтобы успеть сказать пару слов, прежде чем разговор станет невозможен.
– Вы правы, Дебора, но Катерина Штайнер-Дэвион обнаружит, что эта перчатка тяжелее любого кулака меха. Позволим ей принять вызов, и она будет жалеть об этом всю жизнь.
9
В недавнем сражении с Синдикатом на Аддиксе были уничтожены 8-й ударный полк «Сражающихся Урукхаев», так же как и 12-й Денебский лёгкий кавалерийский, когда Синдикат вновь отбил свой мир Альнаир.
Архонт-принцесса так увлеклась соперничеством с Виктором, что совершенно не заметила врага у ворот? Пока здесь брат идёт на брата, флаг Дракона всё ещё реет над мирами Дэвионов, а граждане Содружества страдают под ярмом диктаторства. Когда же архонт-принцесса исправит эту вопиющую несправедливость? Когда она прекратит свои семейные свары, и поймёт, что волк уже сдувает её дом?
Станция подзарядки «Дэмьен Хасек»
Зенитная прыжковая точка, система Нью-Сиртиса
Марка Капеллы
Федеративные Солнца
31 октября 3065 г.
– Сэр, у меня несколько пиков в инфракрасном спектре, – сказал молодой энсин. – Если быть точным, тут их семь.
Капитан Джошуа Хетфилд посмотрел через командную рубку станции подзарядки «Дэмьен Хасек». После заявления наступила полная тишина, а мгновение спустя кто-то из команды помянул кровь Блейка.
Все они знали, что только по одной причине столько прыгунов могут прибыть вместе в одну из прыжковых точек Нью-Сиртиса так, что их ИК-сигнатуры можно засечь в одно и то же время.
– Итак, вторжение всё-таки началось, – сказал Хетфилд. Снова повисла тишина, энсины и офицеры связи обменивались быстрыми взглядами, в которых можно было прочесть весь диапазон эмоций, от страха до возбуждения. – Энсин Джонс, пошлите сообщение с приоритетом «альфа» на Нью-Сиртис немедленно, текст следующий: «Мой герцог, нападение началось. Мы засекли семь, повторяю, семь приближающихся прыжковых кораблей. Вторжение началось. Конец связи».
– Так точно, сэр, – ответил энсин Джонс и бешено забарабанил по клавишам.
Направившись широкими шагами к своему креслу, Хетфилд включил передатчик на общую частоту всей станции. Вражеский флот прибудет в течение нескольких минут. Пусть лучше тысячи людей на борту, многие из которых гражданские, узнают о приближающихся кораблях от него, чем окажутся захваченными врасплох.
– Всему личному составу, говорит капитан. Мы засекли приближающиеся силы захватчиков, состоящие из семи кораблей. Приступить к выполнению плана реагирования немедленно.
Этими несколькими словами был запущен механизм. Во вселенной, где строительство громадных космических станций только недавно стало вновь возможным, они всё ещё были драгоценными находками, тем, что ещё недавно называлось «утраченными технологиями». По этой причине, станции типа «Олимп», такие как «Дэмьен Хасек», крайне редко уничтожались военными силами, в первую очередь потому, что их вместительные энергетические батареи могли быть использованы, чтобы быстро перезарядить вражеский флот прыгунов с той же лёгкостью, что и дружественный.
Просто сдать станцию захватчикам было обычной практикой, это сохраняло незаменимые технологии и человеческие жизни. Позже, когда планета будет отбита обратно, станция останется нетронутой. Конечно, «Дэмьен Хасек» имел некоторое минимальное вооружение, которое обычно применялось против пиратов. Но самое большее, что могло сделать судно в данной ситуации, это послать предупреждение на Нью-Сиртис. Кроме того, им было нужно завершить несколько дел, прежде чем их возьмут на абордаж и захватят, и работа шла полным ходом.
В первую очередь, энергетические батареи. Как у прыжковых, и у военных кораблей, на «Олимпе» имелся огромный солнечный парус, используемый для сбора солнечной энергии от звезды системы типа К5IV, и эта энергия хранилась в восьми батареях, чтобы быстро зарядить гипердвигатель Керни-Футиды прыгуна. Все восемь батарей были полны, все семь приближающихся суден могли бы перезарядить двигатели и покинуть систему. Но у Хетфилда на этот счёт было своё мнение. Сейчас, ровно девять минут те же микроволновые передатчики, что обычно используются для зарядки прыгуна, будут посылать в космос потоки энергии в сотни раз большие, чем чувствительный двигатель прыжкового корабля мог бы принять.
Во вторую очередь весь груз выбрасывался в космос. Что-то уцелеет, и вторгающийся флот даже сможет это подобрать. Но это займёт дни, если не недели, и будет тратой драгоценного времени и ресурсов. При своей огромной грузоподъёмности в сто шестьдесят тысяч тонн в двенадцати отсеках, станции типа «Олимп» никогда не хватит часа – от прибытия первых кораблей противника до стыковки корабля межпланетного класса для захвата станции, – для того, чтобы избавиться от содержимого всех отсеков. «Дэмьен Хасек», однако, работал в режиме нависшей угрозы более двух месяцев, и нёс в данный момент только шестьдесят тысяч тонн груза.
Одним действием, которое могло повредить части станции, отсеки моментально открывались, и полная разгерметизация выбрасывала за борт всё, от боеприпасов и запчастей, до топлива и одежды. Даже после всех расчетов и подготовок всё ещё казалось чудом, что девять из двенадцати отсеков смогли выбросить свой груз без серьёзных поломок. Однако, вылетая, многотонные грузовые контейнеры столкнулись с воротами отсеков три и семь, погнув металл, что мешало их закрыть. На починку потребовалось бы десять дней.
В отсеке десять произошла почти катастрофа, так как рабочий, ответственный за груз в нём, по небрежности поместил легковоспламеняющееся топливо «Инферно» для огнемётов мехов в тот же контейнер, что и боезапас для вооружения «Олимпа». Когда произошла разгерметизация, контейнер сошёл с направляющих и врезался в дальнюю стену отсека в нескольких метрах от дверей, создав трещину в баке. В свою очередь, это заставило топливо вспыхнуть из-за температуры, и последовавший взрыв потряс станцию и проделал трёхметровую дыру в переборке. Хотя структурная целостность «Дэмьена Хасека» не была поставлена под угрозу, однако взрыв причинил несколько мелких повреждений по всей станции, и этот отсек можно будет использовать снова только через шесть месяцев.
Наконец, настала очередь самого важного действия: систематичного уничтожения информации в базах данных компьютеров станции. Такое практиковалось только в худших ситуациях, когда было неизвестно, будет ли враг точно следовать Аресской Конвенции во время своего вторжения. Хетфилд знал, что уже неоднократно происходило её несоблюдение обеими сторонами, и не мог позволить вражескому командующему извлечь выгоду из подобных колебаний. Эта чистка не повредит эксплуатационным качествам базы, так как никакие ключевые информационные системы не уничтожаются, но вся второстепенная информация удаляется из системы.
Ровно через девяносто секунд после первого обнаруженного инфракрасного сигнала, пространство в двадцати тысячах километров прямо перед носовой частью «Дэмьена Хасека» разорвалось расширяющимся шаром энергии, и выходная волна прыгуна проявилась, материализуя входящий корабль. Почти бесполезные после объявления капитана сигнальные сирены завыли по всей станции.
– Выключите эти проклятые штуки, – зарычал Хетфилд. – Мы все прекрасно знаем, что происходит, и у меня просто голова от них болит.
Пока офицер связи печатал приказ отключения звука, смех пронёсся по командной палубе, немного ослабляя напряжение.
– Энсин Франкс, опознайте этот корабль немедленно, – приказал Хетфилд.
– Да, сэр, – несколько нажатий на клавиши показали крупным планом на мониторах приближающийся корабль. Это был прыгун типа «Инвэйдер», вмещающий три стыковочных корабля. – Сэр, это «Инвэйдер», и его СРСЧ[4] опознаёт его как «Ред Сикл[5]».
– Я не узнаю этот корабль. Прогоните его через базу, и посмотрим, сможем ли мы установить его название.
– Эм… Сэр?
Хетфилд смотрел несколько секунд на своего офицера связи, а затем разозлился на себя. Он должен был ещё немного подождать прежде, чем удалять информацию из компьютерных баз.
– Сэр, – сказал кто-то ещё.
Обернувшись, Хетфилд увидел энсина Джекс, и вспомнил, что она служила на нескольких станциях в лиранской половине Федеративного Содружества.
– Да, энсин.
– Я не совсем уверена, но мне кажется, что я видела этот корабль раньше. Я думаю, он прикреплён к Четвёртой Донеголской гвардии. Сэр, по моим расчётам, прыжок был совершён с Тайгеты, где, как я помню, было последнее расположение этой ПБГ, исходя из донесений нашей разведки.
Хетфилд стоял и следил за судном, которое сейчас начало активно маневрировать, чтобы покинуть входящую прыжковую зону. Корабль был слишком далеко, чтобы различить его опознавательные знаки, но он читал те же отчёты разведки. 4-й полк всегда был главным потенциальным участником атаки на Нью-Сиртис. Это подразделение было лояльно к архонтессе и несколько месяцев находилось на Тайгете, на расстоянии одного прыжка отсюда.
– Ну, дамы и господа, – сказал он, – Кажется, у нашего врага есть лицо.
Пока он говорил, материализовался второй прыгун. Несколько членов команды мостика невольно ахнули.
– Мать моя, – сказала энсин Джекс, – Не верю своим глазам, как близко они вынырнули!
Каждое судно, входящее в систему, искажало саму материю пространства, и могло повредить любой корабль в радиусе двух тысяч километров от точки выхода. По этой причине существовали СПД[6] для всех судов: расчищать десять тысяч километров, прежде чем другой корабль входит в систему. Но сейчас компьютер показывал, что два вражеских корабля разделяло менее двадцати пяти сотен километров.