Она горько усмехнулась:
– А разве не так играют в эту игру?
Я медленно сел. Я слышал, что Аллессана держится в стороне, не рискуя приблизиться. Словно я опасный зверь. Я хотел рассердиться, но не смог. Отчасти я даже восхищался ею.
– Ты слишком многое видела во мне, – сказал я – и ощутил ужасную печаль в груди, потому что знал, чем заслужил ее недоверие.
– Я видела слишком многое во всех мужчинах, – ответила она.
– Думаю, ты отлично играешь в карталедже.
Она рассмеялась.
– Так ты правду говорил или нет?
– Я ди Регулаи, – сказал я. – Я всегда держу слово. Этого человека зовут Луго. Он страшно уродлив. У него рабские шрамы, как у меня, а лицо выглядит так, словно его жевал огромный медведь. Он теневой человек моей семьи в Мераи. Смертельно опасный и преданный. Отыщи его и расскажи, что помогла мне. Скажи… – Я на мгновение задумался. – Скажи, что Каззетта был прав: мы сами творим свою удачу.
– Сами творим свою удачу?
– Именно так, и не забудь сказать, что это слова Каззетты. Луго часто пьет в мерзкой маленькой таверне под названием «Речной пес». В Мераи не ходи в наш банк, он давно уничтожен. Иди в таверну и скажи Луго, что я обязан тебе жизнью и что он должен отвести тебя туда, где мы с ним познакомились, и отдать тебе все, что там спрятано.
– А если я не смогу отыскать этого человека? Большинство союзников твоей семьи истребили.
– Если кто и выжил, то это Луго. Однажды он выторговал свою жизнь у каменного медведя. – Я рассмеялся, вспомнив его изуродованное лицо. – Он крепкий орешек. Но если Луго мертв, ты сама найдешь сокровище. От города до него не меньше пяти дней пути, оно спрятано в дремучих лесах к юго-западу от Мераи, у подножия Руйи. Там нет дорог, и ты должна избегать объездчиков. Надеюсь, тебе не придется делать это в одиночку, потому что путь непрост, а я не знаю больше никого, кто мог бы помочь тебе в поисках этих денег. Ты поймешь, что близка к цели, когда увидишь гору с рассеченной вершиной – два пика наподобие кроличьих ушей. Оттуда вода течет в горную долину. В устье этой висячей долины она водопадом обрушивается вниз, в леса, и там превращается в ручей. Нужно отыскать этот ручей. Следуй за ним, пока не выйдешь к деревянному дому и нескольким расчищенным полям. Их возделывает человек. Подойди к очагу и подними камни, под ними будет сундук. Это не огромное состояние, но при экономном расходовании твоей семье хватит на годы. Тот человек не знает о золоте, поэтому может удивиться. – Я умолк, размышляя. – Думаю, лучше сначала его убить.
– Вот что ты мне даешь? – Она горько рассмеялась.
– Это все, что у меня есть, – устало ответил я. – Я бы предложил больше, если бы мог. – Я чувствовал себя выжатым. Я сделал все, что было в моих силах. Применил все оружие, что имел. – Поступай, как сочтешь нужным, – сказал я. – Но если не освободишь меня, то хотя бы проломи голову, как Акбе. Избавь меня от того, что задумал калларино.
– Хочешь, чтобы я тебя убила? – недоверчиво спросила она.
Я изнуренно обмяк.
– Хочу, чтобы ты меня спасла.
– Я не стану тебя убивать.
– Поступай как пожелаешь.
Моя жизнь не была в моих руках. Я больше ничего не мог сделать. Я целиком и полностью оказался во власти Аллессаны. Она могла спасти меня. Или оставить. Или убить собственноручно.
Воцарилась тишина. Аллессана долго не шевелилась.
– Иди, – тихо сказал я. – Спасай себя. Моя тень не станет тебя преследовать. Иди.
Внезапно она оказалась рядом, схватила мое запястье и отомкнула кандалы. Я с трудом подавил облегченное рыдание. Потом она занялась моей лодыжкой. Кандалы с лязгом упали.
– Я боялась доверять тебе. – Ее рука коснулась моей щеки, заставив меня вздрогнуть. Прикосновение вернулось, мягкое, нежное. – Это ужасное место. Оно делает нас ужасными. Я боялась.
Я отвернулся, пытаясь обуздать эмоции. Пытаясь обратить все в шутку.
– Что ж, в конце концов, я наволанец.
– С умом изворотливым, как косы в волосах ваших женщин.
Я услышал улыбку в ее голосе.
– Именно так.
Я попытался встать, но слишком ослабели ноги. Я подполз к Акбе и принялся раздевать его.
– Сколько сейчас времени?
– Второй зов Амо.
– Там есть стражник? – спросил я, стаскивая с себя грязную одежду.
– Най.
Раздался шорох. Когда она снова заговорила, голос звучал приглушенно, и я понял: она отвернулась, чтобы дать моей наготе немного уединения.
– Акба сказал, что стражники не нужны, потому что тюрьма заперта.
Мне удалось встать, и я завязал бриджи Акбы на поясе. Они болтались на мне. По моим оценкам, он не был крупным, но питался лучше меня. Вся его одежда на мне болталась.
Я затолкал труп в самый темный угол.
– Помоги прикрыть его. Не хочу, чтобы его здесь быстро обнаружили.
Аллессана присела рядом со мной, укладывая мертвеца и одежду. Я слышал, как она дышит ртом, чтобы не обонять смрад.
– Все, – сказала она. – Годится. – Она взяла меня за руку, помогла встать и вывела из камеры. Потом заперла дверь. – Вот, возьми ключ.
– Тебе… – Я помедлил, боясь надеяться. – Тебе удалось достать второй?
Я почувствовал, как мне в руку вложили второй ключ.
– Это было непросто.
– Прости меня, – сказал я. – Я должен тебе больше, чем могу заплатить, но клянусь, что однажды это исправлю.
– Не давай обязательств, – сказала она. – Обязательства – для людей более могущественных, чем мы с тобой. – Она потянула меня к лестнице. – А теперь идем. Сюда.
– Най. – Я оттолкнул ее. – Ты сделала все, что я просил, и даже больше. Иди вперед. Я справлюсь.
– Но как ты выберешься из палаццо?
– Это не твоя забота. Ты сыграла свою роль.
– Но…
– Послушай! – Я нашел ее руку и сжал. Притянул Аллессану к себе. – Послушай. Вскоре рассветет, а тебя никто не должен увидеть. Одно слово стражника или слуги, и ты погибла. Возвращайся в свою комнату и забудь, что когда-то знала меня. Иди! – Я толкнул ее к лестнице. – Иди! Живи, чтобы найти Луго и твои деньги. Иди и живи!
Еще мгновение она медлила, а потом, к моему изумлению, крепко обняла меня.
Прижалась щекой к моей щеке, чистой кожей к моей грязной, изувеченной плоти, и прошептала в ухо:
– Ты не чудовище. Кем бы ни притворялся, для меня ты не чудовище.
И она поцеловала шрамы на моих щеках губами мягкими, словно крылья бабочки, а потом исчезла, и эхо ее шагов затихало в лестничном колодце, оставляя меня одного в темноте.
Глава 63
Медленно, крадучись, я двинулся по лестнице вслед за удаляющимися шагами Аллессаны. Все выше и выше, счетом ступеней меряя свое восхождение из чрева земли, часто останавливаясь перевести дух. Подъем был труден, а я – слаб. Я и не подозревал, насколько ослабел.
На мгновение я пожалел, что отослал Аллессану, потом укорил себя за эту мысль. За наше недолгое знакомство она проявила ко мне великую доброту, пожертвовала для меня большим, чем все прежние союзники моей семьи. Оставалось лишь надеяться, что ей не придется за это заплатить. Я боялся, что придется.
Я добрался до верхней площадки и протиснулся в дверь. На ощупь запер ее ключом, снятым с трупа Акбы. Если нам повезет, его тело найдут только поздним утром.
Я стоял в коридоре для слуг. В одном из множества узких коридоров, по которым мы с Челией часто крались, изображая фат. Я много раз видел эту дверь, но никогда не обращал на нее внимания. Разве могло меня заинтересовать царство слуг? Вот почему я прежде не знал о существовании тайной тюрьмы внизу. Удивительно, что столь ужасное место находилось так близко. Его никто не прятал, и у меня были глаза – но я не видел. Очередной урок.
Палаццо вокруг меня спал. Я не слышал шагов. Не слышал голосов. Не слышал дыхания. Не чувствовал дыма свечи или факела. Я двинулся по коридору, руководствуясь мысленной картой палаццо.
Приблизившись к кухням, я уловил звуки возни – просыпались первые слуги. Я избежал встречи с ними, зная, какими путями они пойдут за дровами для бань и очагов. Вскоре проснутся и другие. Я ускорил шаг. Услышал шуршание в кладовой и, пока там рылись, прокрался через кухню. Я был крысой в тенях. Я знал свой тайный маршрут.
В садовом куадра я почувствовал запах стражника, прежде чем услышал его. Хемский лист. Благодаря ветерку я определил, где примерно находится человек. Он преграждает мне путь. Я напряг слух и наконец понял, что он сменил позу. Стражник опирался о колонну на краю сада. Меня охватил страх: а вдруг он почует меня, вопреки направлению ветра? Я знал, какой смрад исходит от меня.
Я порылся в памяти в поисках решения – и нашел вишневое дерево. Осторожно подобрался к нему, держась так, чтобы нас со стражником разделяли колонны. Мои пальцы скользнули в листву. Я искал, нащупывал, задерживая дыхание, надеясь… Есть!
Вишни были маленькие и твердые, но отлично шумели, прыгая по саду.
Стражник зашевелился. Шаги сказали мне, куда он направился в поисках моих шумных вишен.
Быстро-быстро мимо его поста. Тихо-тихо, по лестнице, словно призрак, по тем самым ступеням, где умерла Ашья. По другой лестнице – в длинную галерею, где когда-то висели портреты моей семьи, а потом – к судьбоносной двери.
Я открыл замок ключом, который добыла Аллессана. Я чувствовал зов драконьей силы. Как только дверь распахнулась, она омыла меня пульсирующим теплом и голодом. Когда я приблизился и положил на драконий глаз руку, вся библиотека вспыхнула жизнью, и мы оба увидели ее как один. Снаружи еще было темно, однако я мог различить бледную полосу на востоке. Время утекало.
Но теперь тьма перестала быть для меня преградой. Было странно видеть себя со стороны. От этого разболелась голова, зато, воспользовавшись драконьим зрением, я взял сэгский кинжал, который хранил мой отец, и привязал ножны к предплечью. Я уже хотел забрать глаз и сбежать, но тут меня посетила новая мысль.
Я принялся обыскивать стол калларино. Стол моего отца. Я буквально слышал, как Каззетта называет меня самонадеянным идиотом. Будь я прежним собой, согласился бы с ним. Однако у меня нового имелась иная точка зрения. Через несколько мгновений я нашел, что искал: бумагу, чернила и перо.