Работа молодого человека была поистине великолепной – гармоничный сплав живописи и картографии.
– Я смотрю, тут у вас и другие карты, – сказала я, продолжая листать блокнот.
– Верно. Вот здесь я изобразил проход к скрытому пляжу. – Он протянул руку и перевернул несколько страниц. – А вот это – карта туннелей пещеры Канеана. Правда, неполная – всю ее еще никто не исследовал. Пока.
Взглянув на меня, молодой человек снова улыбнулся, а я, сама не зная почему, залилась краской. Опустив глаза, я перелистнула еще одну страницу блокнота и замерла. Черными чернилами на бумаге был изображен похожий обводами на акулу корабль, пришвартованный к пирсу. Я почти услышала, как скрипит от натяжения канат, удерживая корпус корабля, слегка покачивающийся на небольшой волне. На носу стояла хрупкая одинокая фигурка. Вероятно, это была я.
– Это красиво, – с трудом произнесла я, чувствуя, как слова застревают в горле. – И это… правда.
– Вы слишком добры, – проговорил молодой человек, глядя на меня. Я заметила, что у него удивительно длинные и пушистые ресницы. – Просто мне повезло с объектом для изображения.
Я с подозрением посмотрела на него, но не уловила в его взгляде ни тени неискренности. Следующая страница оказалась чистой.
– Теперь я понимаю, почему вы приняли меня за туристку, – сказала я.
Незнакомец засмеялся.
– Если вам нужны рекомендации или какие-либо сведения о здешних местах, обращайтесь ко мне, – предложил он и сунул блокнот обратно в карман пиджака. Затем снял шляпу и слегка поклонился. – Блэйк Харт – к вашим услугам.
– Пожалуй, в другой раз, – с сожалением произнесла я. Внезапно у меня в голове мелькнула неожиданная мысль. – Хотя… Может, вы, случайно, знаете некоего А. Сатфина?
– Сатфина? Сатфина…
– Он картограф. Не знаете? Что ж… Скажите, а здесь есть публичная библиотека?
– Немногие приезжают на Гавайи, чтобы посетить библиотеку. Отчасти, наверное, это объясняется тем, что библиотеки здесь попросту нет. Но это, как мне кажется, не главная причина.
– Я смотрю, вы не очень-то горазды выполнять свои обещания.
– Простите великодушно, – улыбнулся молодой человек. – Просто вы ставите передо мной слишком сложные задачи.
– Ладно, не беспокойтесь, – сказала я. – Здесь полно других туристов, которые будут рады вашей помощи.
– Но среди нет ни одного, на кого мне так хотелось бы произвести впечатление.
О, господи. Он в самом деле пытался со мной флиртовать.
– Я… э-э…
Взгляд его голубых глаз смутил меня настолько, что на какое-то время я лишилась дара речи. Возникла неловкая пауза. Куда вдруг разом исчезла та легкость, с которой я общалась с Кашмиром?
– Извините меня, – сказал Блэйк Харт, решив, наконец, прийти мне на помощь. – Видите ли… Обычно я не бываю таким дерзким. Если бы вы не выронили кошелек, я бы никогда не решился заговорить с вами. Все-таки удивительно, какие странные события происходят порой исключительно по воле случая.
– Вы правы. Спасибо вам… – произнесла и откашлялась – что-то все еще мешало мне говорить. – Большое вам спасибо, мистер Харт.
Сделав шаг назад, он снова отвесил мне легкий поклон.
– Было приятно пообщаться с вами, мисс. Хорошего вам дня. – Молодой человек надел шляпу. – Надеюсь, мы еще увидимся. Буду этому очень рад.
И он снова зашагал по дороге, ведя под уздцы кобылу. Я долго смотрела ему вслед, но он так и не обернулся.
Тут, разумеется, мне в голову пришли те самые слова, которые следовало произнести во время беседы. Молодой человек сказал: «Среди туристов нет ни одного, на кого мне так хотелось бы произвести впечатление». Надо было ответить: «Отчасти вам это удалось». Или что-то в этом роде. И кошелек следовало не хватать всей пятерней, а взять небрежно и подбросить несколько раз на ладони, так чтобы внутри зазвенели монеты. Впрочем, поздно было теперь рассуждать. Что случилось, то случилось.
Отойдя на некоторое расстояние и привязав лошадь на улице, Блэйк Харт исчез за дверью какого-то магазина. Я же продолжила свой путь, рассеянно глядя по сторонам, как человек, который ищет что-то, но не знает, что именно. Вот, например, ресторан «Лист лотоса» – в него только что доставили партию яиц. А там, на противоположной стороне улицы, – «Прачечная Винга», вся наполненная паром. Вот буддийский дацан и вплотную к нему аптека, на вывеске которой нарисована китайская чудо-птица. Дальше какой-то мужчина в перепачканных холщовых штанах с трудом затаскивал в ворота тяжелую тележку с гипсовой штукатуркой. Неподалеку от него в тени бочки лежал, свернувшись в клубок, кот. Чуть дальше девушка продавала прямо из передника апельсины с бугристой, толстой кожурой.
Я уже почти дошла до реки, когда меня вдруг осенило. Я вспомнила надпись на вывеске аптеки: «Счастливый дом Джосс».
Развернувшись, я чуть ли не бегом бросилась обратно.
Глава 10
Я ЗАГЛЯНУЛА ВНУТРЬ СКВОЗЬ ГРЯЗНОЕ ОКНО КРОХОТНОЙ ЛАВКИ, торгующей лечебными травами и прочими снадобьями. В помещении царил полумрак. Свет проникал в него главным образом не через окно, а через приоткрытые двери с фасадной и задней стороны неказистого строения. Посетителей в аптеке не было. Я заколебалась, но всего лишь на мгновение.
Воздух в помещении был прохладный, насыщенный резкими ароматами. Пахло сушеными листьями и еще чем-то смутно знакомым, от чего у меня защекотало в носу. В задней части аптеки громоздились какие-то бочки и ящики. Они почти полностью скрывали узкую винтовую лестницу, ведущую в подвал. Справа от меня располагался изрезанный деревянный прилавок. За ним я увидела седеющую пухлую женщину. Оба глаза ее были поражены катарактой и потому казались мутными. Когда я вошла, она прищурилась.
– Зао ан, – сказала женщина, и морщины на ее покрытом загаром лице обозначились резче от улыбки. – Доброе утро.
– Доброе утро.
– Чем я могу помочь?
Вдоль стен во много рядов тянулись грубые деревянные полки, на которых стояли пакетики, флаконы и футляры всевозможных форм и размеров – бумажные, стеклянные, бамбуковые. Чего здесь только не было! Какие-то порошки, семена и корни растений, грибы и орехи, разнообразнейшие масла. На прилавке возвышалась огромная банка, внутри которой в янтарной жидкости плавала свернувшаяся кольцами змея. Похоже, лавка в самом деле была аптекой. Значит ли это, что передо мной тетушка Джосс, хозяйка опиумной курильни, познакомившая моих родителей? Я не могла придумать, как спросить ее об этом.
– В чем состоит ваше недомогание? – спросила женщина и, взяв мою ладонь в свою руку, легонько ощупала мое запястье и большой палец. Похоже, она была почти слепой. – Вы очень худая. Наверное, у вас слабый аппетит? Часто бывает плохое настроение? У меня есть для вас кое-что.
– Скажите, вы тетушка Джосс?
Пальцы женщины, исследовавшие мою руку, на мгновение замерли, а затем отпустили мою ладонь.
– Все, кто живет на Гавайях, знают тетушку Джосс.
– Но я не местная.
– Вот как?
– Скажите, это вы… вы… – У меня никак не получалось подобрать подходящие слова. – Знаете, мне в самом деле нужно лекарство.
Сунув руку под прилавок, женщина извлекла ступку и пестик.
– Так что вас беспокоит? – спросила она.
– Одна пагубная привычка.
Женщина опустила голову и улыбнулась, показав зубы цвета старой слоновой кости:
– Значит, вы слышали о тетушке Джосс.
– Мне рассказывали о ней.
– Это были рассказы об очень давних временах. Вы знаете, что сейчас продажа опиума незаконна? – поинтересовалась моя собеседница, потирая края ступки большим пальцем. – С тех пор как ваш отец уехал, король принял много новых законов.
У меня перехватило дыхание. Как она догадалась? Или чем-то выдала себя? Впрочем, все это было не важно. Я навалилась животом и грудью на шаткий деревянный прилавок. Янтарная жидкость в банке заколыхалась, кольца змеи в ней тоже задвигались.
– Значит, вы знали мою мать, – не столько сказала, сколько прошептала я – так сухо было у меня в горле.
– Не просите меня рассказать, какой она была, – произнесла женщина, убирая ступку и пестик обратно под прилавок. – В последний раз я видела ее много лет назад.
О чем же тогда мне следовало спросить? Я почувствовала, как мои ладони, лежавшие на прилавке, стали скользкими от пота.
– Может, вы можете рассказать мне какие-нибудь эпизоды из ее жизни?
– Это ведь не мои истории.
Я дотронулась до жемчужины, висевшей у меня на шее.
– Тогда, может, у вас сохранилось что-нибудь из принадлежавших ей вещей? Какая-нибудь безделушка? Или семейная реликвия? Разумеется, я вам заплачу…
– У меня действительно кое-что есть. – Женщина указала на банку со змеей на прилавке. Я пожалела, что упомянула о деньгах.
– Простите, – сказала я, – она что, хранила в банке мертвую змею?
– Вы про Свага? – Тетушка Джосс постучала ногтем по стеклу. – Но он вовсе не мертвый.
Я не поняла, как расценить эти слова. Может, она слегка не в себе? Или просто неудачно пошутила? От греха подальше я решила сменить тему:
– А может, вы знаете кого-нибудь, кто был с ней хорошо знаком? Кого-то из ее друзей или родственников?
– Нет. Если не считать меня, она была совсем одинокой. Ваш отец обещал, что избавит ее от всех проблем и неприятностей. – Женщина издала хриплый смешок. – Что ж, в конце концов, так оно и вышло. Да только все получилось не так, как он ожидал. Для одной и той же болезни существует много лекарств, но лишь немногие из них на самом деле помогают. Почему вы не спросите у своего отца, какой она была?
Я не ответила, но тетушка Джосс, судя по всему, этого и не ждала.
– Мне жаль, что я не могу сказать, что вы на нее похожи, – продолжила она. – Даже если бы я могла отчетливо видеть ваше лицо, я все равно не помню ее черты. Напомните еще раз, как вас зовут?
Я вздохнула:
– Мое имя – Никс. Так зовут духа воды из одной легенды.
– Никс? Но это также значит – «ничего», «пустота».