Верхней в книжной стопке оказалась даже не книга, а обложка от сборника церковных гимнов, скрывавшая карту, которую продала мне Джосс. Внезапно я поняла, что знаю, как добыть для отца то, что ему нужно. Взяв карту, я поднялась на палубу и, подойдя к каюте Слэйта, постучала в дверь:
– Капитан!
– Что?
Он сидел на полу в позе лотоса. Сюртук был небрежно наброшен на спинку стула. Увидев выражение моего лица, он вскочил:
– Ты что-то нашла?
Я бестрепетно встретила его взгляд.
– Ты научишь меня Навигации.
– Да.
– И еще одно. Это последняя карта, с которой я тебе помогаю.
– Обещаю, – тут же ответил отец, но я несговорчиво покачала головой.
– Я не прошу тебя об этом. Просто говорю. Это – последний раз.
Отец сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Я всегда знал, что ты покинешь меня, когда найдешь подходящий способ.
– Я вовсе не покидаю тебя, – возразила я. – Я тебя отпускаю.
– Я не хочу, чтобы ты уходила!
– Но тебе необходима карта, и ты нуждаешься в моей помощи. Ты сам это сказал, Слэйт. Иногда человек должен позволить уйти кому-то или чему-то, чтобы освободить место кому-то или чему-то более важному. В общем, выбор за тобой.
Отец долго молчал. Я уже начала бояться, что в свое время он предложил мне сделку, не ожидая, что я приму его условия. Наконец, выражение горя на его лице постепенно уступило место выражению решимости, а затем – облегчения.
– Ты права, Никси, – сказал он, наконец. – Я тоже тебя отпущу.
Я закусила губы, чтобы они не задрожали. Отец начал отпускать меня уже очень давно. Ведь если хочешь кого-нибудь удержать, надо прижимать его к себе обеими руками.
Глава 25
КАК И БЫЛО ОБЕЩАНО, В СЕРЕДИНЕ НЕДЕЛИ МЫ ПОЛУЧИЛИ ЗАПИСКУ ОТ МИСТЕРА Д., в которой были указаны время и место следующей встречи: «10 вечера, в заведении нашей общей знакомой».
Вышло так, что в аптеку Джосс мы приехали позднее условленного времени. Капитан все делал очень медленно во время обеда и замешкался, когда переодевался. Кроме того, когда мы готовились покинуть корабль, он вдруг остановился на последней ступеньке трапа и стоял неподвижно почти минуту. Затем двинулся дальше, но шел всю дорогу очень неторопливо. Уже у самой аптеки, шторы которой были закрыты, отец снова остановился в нерешительности, потеряв еще несколько минут, словно не хотел входить внутрь.
Я вполне разделяла его настроение, хотя мои причины для нежелания заходить в заведение Джосс были иными. Но договоренность есть договоренность. К тому же, если бы мы слишком долго мешкали снаружи, это могло вызвать подозрения. Каш толкнул дверь, ведущую в «Счастливый дом». Она легко распахнулась. В помещении горело несколько свечей, но было довольно темно.
– Входите, капитан, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно и спокойно, хотя на самом деле не чувствовала ни уверенности, ни спокойствия. Взяв Слэйта за руку, я практически втащила его в аптеку.
Мои ноздри сразу уловили уже знакомый запах пыли, лекарственных растений и каких-то микстур. Однако за прилавком вместо тетушки Джосс стоял какой-то громадный мужчина, настоящий великан, весьма устрашающей внешности. Его восточного разреза узкие глаза смотрели холодно и бесстрастно. Похоже, подтверждались мои подозрения, что на самом деле встреча состоится не в аптеке.
Великан едва заметным движением головы указал на лестницу в задней части помещения, ведущую куда-то вниз. Я пошла первой, осторожно держась мокрой от волнения и страха ладонью за шаткие перила. При этом я почти ничего не видела – на ступеньках лестницы царил мрак. Наконец моя свободная рука, которой я ощупывала пространство перед собой, наткнулась на что-то, напоминающее бархатную занавеску. Отодвинув ее в сторону, я увидела слабый, мигающий свет.
Комната, в которой я оказалась, была намного просторнее, чем оставшаяся наверху аптека. Под низко нависшим потолком колыхались густые клубы голубого дыма. Стены в одних местах были покрыты штукатуркой, в других отделаны деревом. Кое-где я заметила даже бумажные обои, а в одном углу – обнаженную каменную кладку. Вдоль всех стен тянулись низенькие лавки, накрытые тонкими матрацами. На них сидели и лежали курильщики. Расположившаяся на стуле в углу обнаженная по пояс женщина, очень усталая на вид, перебирала струны гучжэна – традиционного китайского щипкового инструмента, похожего на цитру.
К нам подошла Джосс в сопровождении еще одной женщины с покрытым следами от оспин лицом – та все время смотрела вниз, не поднимая на нас глаз. Джосс была в шелковом платье. Подкрашенные кармином губы растянулись в улыбке.
– Я так давно не видела вас, капитан, – произнесла она. – Жаль, что вас ждут друзья – мы могли бы поговорить о добрых старых временах.
– Здесь у меня нет друзей, – отрезал Слэйт.
Тетушка Джосс тихонько рассмеялась, словно услышала остроумную шутку, а затем обратила взгляд своих невидящих глаз на меня:
– Добро пожаловать обратно, Никс. Если бы у нас было больше времени, мы могли бы побеседовать о будущем.
– Джосс, разве вы не знаете, что сейчас продажа опиума вне закона? – сказала я. – Впрочем, я понимаю – торгуя чужими секретами, трудно свести концы с концами.
Я собралась двинуться за Слэйтом и Кашмиром, которые следом за молодой женщиной нырнули в клубы дыма. Однако Джосс остановила меня, схватив за руку, и, приблизив губы к моему уху, пробормотала:
– Почему же чужими? Секреты, о которых ты говоришь, принадлежат не только тебе. Я не всегда была слепой. Когда-то я тоже умела читать карты. Возможно, в другой раз я поделюсь с тобой кое-каким своими секретами. Но, конечно, не даром.
Я пошла дальше, хотя, разумеется, желание задать вопрос, о чем идет речь и чего Джосс хочет, было очень сильным. К сожалению, у меня не было ничего такого, что позволяло бы торговаться.
Я догнала Кашмира и Слэйта в тот момент, когда они оказались у края большого ковра, на котором по кругу были разбросаны рваные подушки. На них расположились члены Гавайской Лиги.
– Капитан, мисс Сонг, – поприветствовал нас мистер Д., когда мы с отцом тоже опустились на подушки. – А вот и гувернер-математик. Или вы все-таки учитель танцев?
Кашмир, не отвечая, одарил мистера Д. широкой улыбкой.
Было заметно, что из всех заговорщиков только мистер Д. чувствует себя комфортно в столь необычном месте. Мистер Харт сверлил неприязненным взглядом Кашмира. Милли явно испытывал неудобства, сидя на полу с подогнутыми ногами. Мистер Т. с явным неодобрением и, пожалуй, даже возмущением поглядывал на обнаженную грудь женщины, играющей на гучжэне.
– Простим ему его нетерпимость, – произнес мистер Д., сделав в его направлении примирительный жест. – Мистер Т. оказался в слишком необычной для себя обстановке. Было нелегко уговорить его прийти сюда.
– Плевать я хотел на ваше прощение, – прошипел мистер Т. со злобной ухмылкой.
– Да ладно вам, мы ведь не в церкви, – усмехнулся Милли. – Мы собрались здесь, чтобы спокойно поговорить, не боясь, что кто-нибудь нас подслушает.
– Слава богу, тут подобной угрозы нет, иначе я и близко не подошел бы к подобному вертепу, – заявил мистер Т. и чуть сдвинулся назад, чтобы пропустить женщину в красном платье с вышивкой, которая принесла чай. Опустившись на колени, она поставила поднос на ковер и аккуратно наполнила чашки. Я заметила на ее пальцах коричневые пятна. Неужели, когда моя мать баюкала меня на руках, ее пальцы тоже были в пятнах от опиума?
Пока женщина разливала чай, все молчали. Хотя в подвале было довольно прохладно, над бровями у Слэйта выступили капельки пота. Наконец женщина ушла. Мистер Д. поднял свою чашку на уровень глаз и проговорил:
– За успех нашего предприятия!
Остальные члены Лиги тоже взяли чашки в руки. Я потянулась к своей, но тут Кашмир легонько дотронулся до моего плеча и едва слышно прошептал:
– В чай добавлен опиум.
Я отдернула руку. Слэйт молча смотрел на чашку, не делая ни малейшей попытки последовать примеру остальных. Я заметила, что мистер Д. пристально наблюдает за ним. Вероятно, место встречи было выбрано не случайно. Скорее всего заговорщики полагали, что здесь им будет легче выяснить истинные намерения капитана. И их план, похоже, пока срабатывал. Интересно, рассказал ли мистер Харт мистеру Д. о том, что случилось в его доме во время бала? А может, мистер Д. сам обо всем догадался?
Чай издавал необычный горький запах. Сделав над собой усилие, я взяла в руку чашку, стоявшую перед Слэйтом, и подняла ее, словно провозглашая тост.
– Ваше здоровье, – сказала я и выплеснула содержимое чашки на ковер.
Мистер Д., продолжая улыбаться, наклонил голову.
– Что ж, пожалуй, настало время обсудить наш план, – негромко, но внушительно произнес он. – Что скажете, капитан?
Слэйт моргнул и глубоко вздохнул, словно приходя в себя после транса, но перевел взгляд не на мужчин, сидящих перед ним, а на чайник.
– Да. План. Последние несколько недель мы с Кашмиром изучали внутреннее устройство дворца, окружающую местность и прочее. Нам удалось установить, что казна постоянно охраняется четырьмя королевскими гвардейцами. Не так ли? – Он посмотрел на Кашмира.
– Да, – кивнул Кашмир. – Но когда в королевском дворце устраиваются приемы или происходят другие подобные события, охрану казны, которая находится на противоположной стороне улицы, поручают самым молодым гвардейцам. Считается, что наиболее опытные из них преданы королю больше других и к тому же выглядят внушительней, что производит впечатление на гостей. Остальные располагаются в казармах на территории королевской усадьбы. Так что лучше всего провести планируемое нами мероприятие вечером того дня, когда король устраивает какое-нибудь светское мероприятие.
– В таком случае выбрать подходящий момент будет несложно, – заявил Милли и гнусаво засмеялся. – Король постоянно устраивает вечеринки.
– Прекрасно, – кивнул Кашмир. – И еще одно соображение. В Гонолулу есть клуб любителей огнестрельного оружия. Это тридцать два человека, – мужчины, в основном американцы, имеют оружие и все, судя по отзывам, прекрасные стрелки. По сути, это единственная вооруженная группировка на острове, кроме королевской гвардии, и ее члены оснащены и обучены лучше гвардейцев. Мистер Т., у вас в клубе неплохие связи.