Я даже не представляла, что ожидало меня впереди. Может, какой-то старый дом? Или, возможно, фермерский дом? Когда деревья расступились, передо мной оказалась ухоженная лужайка перед довольно новым домом.
Притормозив перед гаражом с двумя воротами, я заглушила машину. Надо мной возвышался двухэтажный дом в колониальном стиле с огромным крыльцом, по которому, казалось, его можно обойти со всех сторон. Оно выглядело идеально для того, чтобы сидеть здесь и любоваться окрестностями или играть с ребенком.
От этой мысли в животе разлилось приятное тепло.
Схватив пакеты, я вылезла из машины и закрыла дверь. Солнце скрылось за пушистыми серыми облаками, а в холодном воздухе пахло снегом. Поднявшись на крыльцо, я заметила деревянные качели и улыбнулась.
Боже, оно действительно было идеальным.
Ник открыл входную дверь, не дожидаясь моего стука, и я тут же растеряла все свои мозги. Он стоял в дверном проеме в джинсах. И только в них. Они висели низко на бедрах, открывая идеальный живот. Его волосы выглядели влажными и завивались на лбу и висках.
– Привет, – сказал он с озорной ухмылкой. – Я чуть потерялся во времени. И только вышел из душа.
Ну конечно. Капля упала на его ключицу и заскользила вниз по груди.
Пульс пустился вскачь.
О боже, мне хотелось бросить пакеты и просто запрыгнуть на него прямо там, на крыльце дома его дедушки.
Он приподнял свои темные брови.
– Ты собираешься зайти?
Пора было взять себя в руки.
– Конечно, – откашлявшись, выдавила я и вошла внутрь.
Понимая, что мое желание сейчас неосуществимо, я просто потянулась и коснулась его губами.
Ник тут же обнял меня за талию и прижал к своей влажной груди. Я чуть не выронила пакеты, когда он перевел поцелуй на совершенно другой уровень. На вкус он оказался как мята и был обещанием безумной страсти, в которую я захотела погрузиться прямо здесь и сейчас.
– Каждый раз, – сказал он, прижавшись к моим губам.
– Что? – переведя дыхание, спросила я.
– Я хочу, чтобы ты это делала каждый раз при встрече. – Его нос задел мой, когда Ник наклонил голову и поцеловал меня еще раз. – Я хочу, чтобы ты первым делом целовала меня. Чтобы именно так приветствовала меня.
О боже.
Сердце мгновенно защемило в груди. Когда он опустил меня на ноги и отступил назад, я почувствовала, как на глаза накатываются слезы.
– Так и буду делать, – сказала я и действительно собиралась так поступать впредь.
Точно буду делать это каждый раз. Пытаясь прийти в себя, я повернулась и осмотрелась по сторонам.
В доме была открытая планировка, и со своего места я видела большую гостиную, справа расположились кухня и столовая. Еще виднелась закрытая дверь, за которой, скорее всего, скрывалась ванная. Слева находились кабинет и еще одна закрытая дверь. Прямо перед нами была лестница на второй этаж. Все это пространство устилали деревянные полы.
– Все так… аккуратно, – сказала я, когда Ник забрал у меня сумки.
Он засмеялся.
– А ты чего ожидала?
Я пожала плечами.
– Не знаю. – Я отправилась следом за ним на кухню, оформленную в деревенском стиле, с белыми шкафчиками и гранитными столешницами. – Здесь чище, чем у меня в квартире.
– Очень верно заметила.
– Эй! – воскликнула я и, рассмеявшись, шлепнула его по руке, когда он поставил пакеты с продуктами на кухонный стол.
– Ты прямо как ребенок.
– Заткнись. – Я прислонилась к кухонному острову, когда он прятал картофельные шарики в морозилку. В доме стояла такая тишина, что мне непроизвольно захотелось перейти на шепот. – Твой дедушка проснулся?
– Нет, он сейчас спит.
– О, – я хлопнула себя ладонью по губам, – прости. А я так громко говорила.
– Все в порядке. – Он обошел кухонный островок и, наклонившись, взял меня за руку. – Он очень крепко спит. По комнате может проехать самосвал, а он даже не заметит этого. К тому же он сегодня и так много спал.
– Это хорошо или плохо? То, что он много спит?
– Ну… на самом деле нет. – Он потянул меня за руку. – Иди сюда.
Ник повел меня обратно в холл, мимо кабинета, к закрытой двери. Когда он потянулся, чтобы открыть ее, я вдруг почувствовала себя девчонкой, которая пробирается по дому парня тайком от его родителей.
– Этот дом построил твой дедушка? – спросила я.
– Да. – Он распахнул дверь в большую спальню. – Он всегда хотел, чтобы однажды здесь поселилось несколько поколений семьи, поэтому в доме три хозяйские спальни. И это одна из них. Здесь есть гардеробная. А вон там ванная. – Он указал на двойные двери справа от нас. – Так что не на что жаловаться. Здесь все продумано.
– Ого, – я огляделась и увидела некоторые вещи Ника.
Темная рубашка на кровати. Пара ботинок у комода из темного дерева. Стопка журналов на одной из тумбочек.
– Здесь круто. А где остальные?
– Одна внизу, в подвале. Там практически целая квартира со своей кухней, гостиной и прочим. – Он поймал прядь моих волос и заправил за ухо. – А последняя наверху. Полагаю, она более традиционная из всех. В ней живет дед.
Я повернулась к нему с улыбкой и подняла подбородок.
– Твой дедушка построил очень красивый дом.
Ухмыльнувшись, он отступил назад.
– Ты еще не видела ванную. – Развернувшись, он подошел к двойным дверям и распахнул их. А когда отошел в сторону, я смогла заглянуть внутрь. Мой рот открылся, а глаза округлились.
– Офигеть…
Ванная была размером с мою спальню. Джакузи выглядело таким новым, словно им ни разу не пользовались. Над ним висела люстра из кусочков стекла. В душе из коричневой плитки на всю стену могли с легкостью уместиться человека три, а лейки висели на потолке.
– Я могла бы здесь жить, – прошептала я. – И теперь борюсь с ненавистью к тебе.
Усмехнувшись, Ник подошел ко мне сзади и обнял за талию. Его руки тут же обхватили мой живот.
– Этот дом очень большой.
– Я вижу.
Он поцеловал меня в щеку.
– Достаточно большой для семьи.
Я хотела сказать, что это очевидно, но когда его губы начали скользить вниз по моей шее, то поняла, о чем он говорил. Достаточно большой для семьи: для него, меня и нашего малыша. Мне тут же захотелось исполнить безумный и счастливый танец посреди непристойно огромной ванной, но меня охватило и беспокойство.
– Или просто для парня и девушки, – услышала я свой голос.
Ник ничего не ответил, но его рука медленно обвела мой живот. Я повернулась в его объятиях и встретилась с ним взглядом. Мне хотелось сказать что-то, спросить, что он думает о нас, но слова не желали слетать с языка.
Он опустил голову, поцеловал меня в кончик носа, развернулся и направился в спальню.
Я ненадолго прикрыла глаза, а когда открыла их, он уже натягивал толстовку через голову. К моему сожалению.
Я вышла из спальни и направилась в кабинет, где подошла к книгам, стоявшим на пыльных полках. Их было невероятно много, но мой взгляд наткнулся на несколько пыльных фотоальбомов.
– О господи.
Оглянувшись на дверь, я увидела Ника со сложенными на груди руками. Я ухмыльнулась и вытащила один из толстых альбомов.
– Что?
– Ну конечно, ты нашла фотоальбомы.
– Это мой скрытый талант.
Я подошла к удобному маленькому диванчику и, плюхнувшись на него, открыла альбом. Первыми я увидела несколько старых черно-белых фотографий темноволосых людей.
– Это мои прадедушка и прабабушка, – вздохнув, сказал Ник и сел рядом со мной.
Я осторожно перевернула страницу, так как несколько фотографий уже плохо держались на листе.
– Они выглядят очень счастливыми, – прокомментировала я.
– Я их не знал, но, скорее всего, так и было.
Затем снимки сменились более новыми.
Его молодой дедушка улыбался в камеру.
– Он очень красивый.
– Я весь в него, – ответил Ник, поднимая прядь моих волос.
– Я когда-нибудь говорила, насколько ты скромный?
Усмехнувшись, он принялся накручивать прядь себе на палец, пока я переворачивала страницы.
– Это бабушка, – объяснил он, когда я остановилась на старой свадебной фотографии. – Она умерла, когда мне было года два. От рака.
– Мне жаль.
Ничего не сказав, Ник распустил мои волосы и принялся накручивать их снова. Он молчал, пока я не долистала до страницы, на которой было фото мужчины и женщины, поразительно похожих на него.
– Твои родители?
– Да.
Я разгладила большим пальцем фотографию, на которой они сидели за кухонным столом. У обоих были оливковая кожа и темные волосы. Очень привлекательная женщина улыбалась, держа в руке длинную тонкую сигарету. Отец Ника сидел чуть позади, обняв ее за тонкие плечи. У них было множество снимков.
– Они… отлично смотрелись вместе.
– Я тоже так думаю.
Перестав возиться с моими волосами, он потянулся и перевернул несколько страниц, остановившись на большой фотографии карапуза с темными волосами, который лежал на спине.
– А вот и я. Очаровательный, правда?
Я усмехнулась.
– Да, ты был восхитительным.
– Я все еще такой.
Я фыркнула.
– Ты выглядишь так, словно сейчас начнешь громко кричать.
– Наверное. Мама рассказывала, что я много плакал. И это у нас еще впереди.
– Боже.
Он засмеялся, а я принялась листать альбом дальше. На моих глазах Ник вырос из маленького краснолицего карапуза в красивого мужчину, от которого у меня подгибались колени. В то же время я видела, как менялись его родители, как исчезли с фотографий его отец, а затем и мать. А когда дошла до конца, то даже не знала, что сказать.
Жизнь и потери собрались в одном пыльном фотоальбоме.
Закрыв его, я перевела взгляд на Ника. Но он смотрел не на меня, а на альбом.
– Ты уже давно не смотрел на эти фотографии?
– Не… непросто видеть их такими, какими они были раньше, – признался он.
Я снова посмотрела на черную обложку альбома.
– Я не пересматривал фотографии отца очень много лет после его смерти. Словно хотел… стереть все доказательства его существования. Знаю, это звучит ужасно, но мне было проще не видеть напоминания о нем повсюду.