Джош смотрел на нее, пока она снимала туфли.
— Ты счастлива, Лейла? — спросил он.
Она напряглась.
— Что ты имеешь в виду? — Он мог говорить о конкретном дне или о жизни в целом.
— Просто вопрос. — Джош пожал плечами.
Возможно, именно этого откровения она искала. Может, он ждал ее знака. Она посмотрела ему прямо в глаза и задумчиво улыбнулась:
— Джош, наша встреча через столько лет — самое счастливое событие в моей жизни за долгое время. Я ни о чем не жалею. — Последнее она сказала, чтобы он не волновался и не думал уйти.
Он ничего ей не должен. Они не давали друг другу обещаний и клятв.
Вместо того чтобы продолжить разговор, он снял ботинки и носки. Затем снял пиджак, рубашку и галстук. Пока она наблюдала, он взял ее за запястье и притянул к себе, прижав так, что они полностью соприкасались друг с другом. Он нашел молнию на платье, расстегнул ее, и платье упало на пол.
Теперь Джош был обнажен до пояса, а Лейла стояла в черном бюстгальтере без бретелек и трусиках.
— А ты счастлив, Джош? — спросила она с комом в горле.
Он прижался ближе и уткнулся в изгиб ее шеи.
— Ты особенная женщина, — хрипло сказал он. — И да, я счастлив.
Она вздрогнула. Она ждала немного другого ответа. В этот раз они занимались любовью совершенно по-другому. Не так настойчиво, более нежно. Неужели это был прощальный секс?
Этот вопрос не давал ей покоя. На несколько мгновений она подумала, что может испытать оргазм, но Джош был слишком терпелив. Он прикасался к ней так, будто она самое хрупкое создание на планете, но при этом разжигал в ней огонь. Когда она кончила, ее ослепило наслаждение и начали душить слезы.
Затем они заснули в объятиях друг друга. Когда взошло солнце, Лейла встала, чтобы сходить в ванную. Вернувшись, она забралась в кровать, чтобы урвать последние капли удовольствия.
Когда Джош отвезет ее домой, они проведут вместе последние сутки. Они ощущались, как вечность, но пролетели слишком быстро, учитывая, что ей так и не удалось по-настоящему сблизиться с ним.
Когда у Джоша прозвенел будильник, они встали и оделись. Обычные джинсы и рубашки. Он говорил. Она отвечала. Но слова были бессмысленными, простыми.
Джош отнес ее чемодан вниз. Он поцеловал ее в лоб, и они вышли из лифта в фойе.
— Было просто отлично, — сказал он. — Спасибо, что вырвалась на несколько часов.
— Мне тоже было весело, — сказала она. — Но я должна навестить бабулю.
Внезапно Джош остановился, увидев троих мужчин, которые стояли у дороги, под козырьком.
— Я пытался связаться с одним из них уже две недели. — Он протянул ей кошелек. — Сходишь за машиной? Талон там. И дай парню полтинник. Он через пару месяцев в колледж уезжает.
— Конечно. — Лейла кивнула.
Джош поставил чемодан рядом с ней и подбежал к мужчинам.
Открыв кошелек, Лейла тут же нашла талон, по которому могла получить машину, и отдала его парню на трибуне. Затем посмотрела на купюру в пятьдесят долларов.
Деньги она заметила сразу, но, когда достала купюру, из кошелька выпал сложенный листок бумаги. В животе все сжалось, когда она подняла его. Это был посадочный талон на самолет до Далласа. С датой того дня, когда Лейла впервые провела ночь в его номере.
Она слепо уставилась на него, пытаясь осмыслить увиденное. Большинство людей скачивали посадочные талоны на телефоны. Но если пассажир хотел повысить класс обслуживания или изменить место, талон приходилось печатать.
К сожалению, это было только начало. Она понятия не имела, когда Джош вернулся.
Почему он поехал в Даллас? Почему не рассказал об этом?
Может, поэтому они не общались, пока она была с бабулей?
С болью в сердце она растерянно замерла, надеясь, что скоро подгонят машину. Все тот же молодой человек со светлыми глазами, которого она видела вчера, отдал ей ключи. Лейла предложила чаевые.
— Это от мистера Бенкса, — сказала она, натянув улыбку.
— Ого, спасибо. — Парень широко распахнул глаза.
Лейла положила чемодан в багажник и залезла на пассажирское сиденье. Она оцепенела. Ей стало больно. Она была сломлена. Конечно, они болтали по дороге на ранчо. Но она с трудом запоминала слова.
Когда Джош припарковался перед домом, она сжала волю в кулак, чтобы тут же не броситься к ступенькам. Вместо этого она ждала, пока он достанет ее чемодан. Он настоял на том, чтобы донести его до входной двери.
— Я позвоню, — сказал он.
— Конечно.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, но в последний момент она отвернулась, так что все выглядело обыденно. Джош поцеловал ее в щеку, а не в губы.
— Я лучше пойду, — сказала она, не в силах встретиться с его вопросительным взглядом. — Спасибо, что сходил со мной на прием.
Он нахмурился, наверное впервые поняв, что что-то пошло не так.
— Рад, что ты пригласила. Дашь знать, если будут новости про нефтяные права?
— Ладно.
— Не думаю, что близнецы Турстоны исчезнут, раз уж появились на приеме.
— Наверное, нет. — Она поморщилась.
Он снова поцеловал ее. На этот раз прямо в губы — в те самые предательские губы, которые, несмотря ни на что, ответили на поцелуй.
Джош отстранился, выражение его лица стало мягче.
— Пока, Лейла. Скоро поболтаем.
Глава 13
«Скоро поболтаем». Глупая, брошенная на ветер фраза крутилась в голове до конца дня. Время разговаривать закончилось.
Очевидно, что планы Джоша и Лейлы не совпадали.
Преимущество большой семьи, которая жила в одном доме, состояло в том, что всегда было на что отвлечься. Она навестила бабулю и обрадовалась, увидев ее бодрой и здоровой, тем более для женщины ее возраста.
Затем она провела несколько часов в сарае, чтобы побыть с лошадьми и успокоиться. Несмотря на то что животные не могли ответить, Лейла рассказала им несколько своих секретов.
К сожалению, этим вечером семья не ужинала вместе. Все либо уехали, либо, как бабушка, сидели по комнатам.
Лейла не хотела есть, она сделала смузи с протеином и заставила себя его выпить. В девять тридцать она поняла, что не может больше откладывать дела. Это трусость, но она не могла посмотреть в лицо Джошу. Она решила расстаться по эсэмэске.
«Джош…»
Она напечатала одно слово и остановилась, не зная, как сказать то, что хотела. Ему не нужно знать, что она влюбилась в него. Это было бы крайне унизительно. Но она все равно продолжила:
«Мы оба были рады воссоединению спустя столько лет, но сейчас, сам знаешь, у моей семьи проблемы. К тому же ты сам признался, что находишься в подвешенном состоянии. Думаю, будет лучше, если мы больше не увидимся. Надеюсь, ты будешь счастлив…
Лейла».
Вот и все. Коротко, аккуратно и по делу. Ее затошнило. Намеренно разрывать отношения, которые доставляли ей столько удовольствия, казалось самообманом. Но у нее не было выбора. Она слишком сильно себя уважала, чтобы позволить другому человеку скрывать что-то от нее.
Она нажала «отправить» и заплакала. И даже не попыталась остановиться. Грустить ведь естественно, Джошуа Бенке — прекрасный человек, но не для нее.
Видимо, секс для него был важнее.
Она не ждала какого-то широкого жеста. Но что-то… Даже дежурное «Я о тебе беспокоюсь» было бы неплохо.
Телефон зазвонил через пять минут после того, как она отправила сообщение. Если рингтон мог бы звучать злобно, то этот именно так и звучал. Конечно, на экране высветилось «Джош Бенке».
Последний разговор, и все.
Она вытерла слезы тыльной стороной руки и ответила:
— Привет?
В голосе Джоша звучали растерянность, ярость и даже что-то похожее на отчаяние.
— Какого черта, Лейла?! Что происходит?
Она нервно сглотнула.
— Думаю, сообщение было исчерпывающим. Я сказала все, что хотела. Прощай, Джош.
— Подожди, — попросил он настойчиво. — Не вешай трубку. Тебя что-то расстроило? Дело в бабушке? Или в братьях Турстон? Позволь мне просто быть рядом.
— Ничего не случилось, Джош. Все есть в сообщении. К тому же не думаю, что у нас много общего. Давай оставим это.
На несколько долгих секунд в трубке повисла мертвая тишина.
— Кажется, ты не думала о том, что мы разные, когда билась в очередном оргазме, — сухо сказал он. — Поговори со мной, Лейла. Пожалуйста.
Он разбивал ее сердце на маленькие кусочки. Она почти сдалась. Но потом вспомнила, что Джошу Бенксу нужен был только секс. Для него Лейла всегда оставалась на втором плане. Ей нужно просто порвать с ним.
— Прощай, Джош.
Забавно, когда тебе разбивают сердце. Днем Лейле приходилось вести себя как ни в чем не бывало. Но ночи тянулись долго. И болезненно.
Проведя столько времени в постели Джоша, трудно было делать вид, что ее одинокая комната — именно то место, где ей хотелось оказаться. Она сделала все правильно. Без вопросов. Но ох, как же это больно!
На самом деле такие сильные страдания лишь подтвердили то, что Ричард сломил ее гордость и самоуважение, но он никогда не владел ее сердцем. Как только она в него влюбилась?
Скорее всего, Челси заметила, что что-то не так, но решила не лезть к Лейле. Спасибо ей за это, потому что Лейла держалась только усилием воли. Если сестра начнет ее жалеть, то только подтолкнет к краю.
Кроме всепоглощающего горя, она пыталась не выдать бабушкиной тайны. Но наконец-то она решила хотя бы в общих чертах рассказать семье.
Через три дня после разговора с Джошем должен был состояться семейный обед. За бабулей заехала подруга, внучка которой приглашала их пообедать в городе.
Когда домработница вынесла на веранду основное блюдо, Лейла отложила вилку.
— У меня новость, — сказала она, понизив голос. — Бабуля не хотела никому рассказывать, и я тоже пообещала, но вы заслуживаете услышать хотя бы в общих чертах.
Отец нахмурился:
— Родная мать плетет интриги у меня за спиной?
Челси стукнула по столу.
— Ох, бога ради, пап. Не драматизируй. Дай Лейле закончить.