– Плюс кто знает, что сделает дядя Эван, – добавил Милтон, отодвигая в сторону листья и перепрыгивая через кусты так быстро, как только мог. – Он сказал, что до пятницы должен либо предоставить в суд последние результаты исследований, либо подписать бумаги в доказательство того, что он сдаётся. Что, если он решит сдаться?
– Есть способ вернуться быстрее, – сказала Инжир.
– Найти стаю Звездохвостых пичуг и заставить их отнести нас домой в когтях! – воскликнул Гейб.
– Не совсем, – Инжир указала вниз по течению. Там, на берегу реки, прямо на том месте, где они их и оставили, стояли красное и жёлтое каноэ. – Знаю, никто из нас не планировал снова лезть в эту реку, но сейчас отлив, и течение может стать нашим преимуществом. Если будем грести быстро, то наверняка сможем добраться до залива к закату.
У Милтона возникла пятисекундная вспышка воспоминания о том, как из воды поднялся Стоног Тяни-Толкай, и о том, как он съёжился на дне тонущего судна, и это было ужасно. Нет, идея Инжир вовсе не пришлась ему по вкусу. Ещё одна ночь, проведённая в джунглях, вряд ли их убьёт, а вот Стоног почти наверняка сможет это сделать.
Его застало врасплох заявление Рафи:
– Мы с Морским Ястребом разберёмся со Стоногом, – он с такой силой хлопнул Милтона по спине, что тот полетел вперёд и приземлился на коленки прямо в липкую грязь на берегу. – Прости, Морской Ястреб, – сказал Рафи, помогая ему подняться на ноги.
Милтон сомневался в том, что они смогут с ним разобраться. Он сомневался, что лично он сможет ещё раз вынести вид Стонога Тяни-Толкай со ста щупальцами, извивающегося в воде и выталкивающего воду, словно злобный насос.
Но Рафи улыбался ему, и, в конце концов, никогда не знаешь, чего потребует от тебя выживание в дикой природе.
– Совершенно верно. Я полагаю. Наверное, – произнёс Милтон. – Да. Я готов, – он фальшиво пропел гамму в одну октаву в качестве разминки.
– Прибереги это для Стонога, – сказала Инжир, закрывая уши руками.
Все, кроме Милтона, взялись за вёсла. Ради спасения собственной жизни Инжир готова была смириться с пением Милтона, но не с его греблей. Милтон положил старый путеводитель в свой водонепроницаемый мешочек вместе с приставкой. Инжир перепроверила путеводитель и сумку в рюкзаке, после чего сунула его в безопасное место под сиденье, а Рафи спрятал свой фотоаппарат. Затем они с Инжир спустили каноэ в реку, и все вместе они отплыли.
Отлив помогал им, и вскоре исследователи быстро понеслись по реке. Небо было голубым, солнышко грело, у них имелись неоспоримые доказательства того, что остров нуждается в исключительной защите, и всего через несколько часов они будут дома. Все чувствовали себя хорошо, даже Милтон, воспринявший уход Мистера Ворчуна как личное предательство (этот кенгемур не был Милой Леди ДиДи, это точно).
Да, совершенно верно, по реке неслись две счастливые лодки.
Пока что-то с резким плюхом не ударило в борт красного каноэ.
Милтон свалился с сиденья. Когда он подтянулся и перегнулся через край каноэ, то увидел, что вода запенилась и забурлила. Волны росли.
– Только не это опять! – простонал он.
Вода накатила и со всей силы ударила в каноэ. Носы обеих лодок поднялись в воздух, а затем шлёпнулись обратно в воду.
– Пора начинать шоу, парни! – воскликнула Инжир, уже снова опустив весло в воду.
Милтон глянул на жёлтое каноэ, готовясь согласовать их выступление вопреки тому, что по венам у него разливалась жидкая паника. Рафи, однако, не был готов. Он выпучил глаза, застыл и… хранил полное молчание.
Похоже, он переоценил свою способность разобраться со Стоногом.
Больше ничего не оставалось. Инициативу на себя пришлось взять мальчику, ранее известному как Милтон П. Грин.
– На златом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич! – пропел Милтон, поднимаясь на свою шаткую сцену.
Это было всё, что он сумел сделать.
Потому что тело Стонога было под водой.
И он не слышал ни одной ноты.
Прежде чем Милтон успел пропеть следующую строчку своей великолепной колыбельной («сапожник, портной, кто ты будешь такой?»), раздался такой звук, будто рыба ударила хвостом в гонг, и нос красного каноэ взлетел над водой.
И Милтон взлетел вместе с ним.
В какой-то невероятный момент невесомости он подумал, что, может, не упадёт в воду вовсе, а продолжит лететь. Наверное, он каким-то образом получил суперспособность! Даже Морской Ястреб не мог летать!
На долю секунды он увидел сизую вспышку. А затем плюхнулся животом в реку.
Захлёбываясь и отплёвываясь водой, как все четвероноги, Милтон вынырнул на поверхность бурлящей от щупальцев реки. Его окружили пенистые гребни волн, и что-то скользкое обвило его ноги. Его рюкзак плавал поблизости, и он начал грести по-собачьи к нему, но его всё время накрывало волнами, а в лицо ударяли струи воды.
Если бы приливная волна, прокатившаяся у него над головой, не перевернула, не протащила, не опрокинула и наконец не выкинула его вместе с рюкзаком на берег, Милтону стопроцентно пришёл бы конец.
Сделав несколько вдохов, жадно глотая ртом воздух и отплёвываясь от воды, он оторвал взгляд от грязи. Ниже по течению из воды выбирался Гейб, а следом за ним и Рафи.
Но Инжир на берегу не было.
Она всё ещё находилась в воде вместе со Стоногом Тяни-Толкай!
Глава 60Спас ты, чудик
Инжир была посреди реки. И она не плыла к берегу. Она выныривала, жадно глотала ртом воздух, а затем ныряла обратно.
– Инжир! – прокричал Милтон, когда она в следующий раз показалась на поверхности. – Вылезай оттуда! Этот Стоног затянет и вытолкнет тебя в вечность!
Инжир не слушала. Она сделала вдох и снова нырнула.
Тем временем Стоног, похоже, с каждой секундой становился всё свирепее и свирепее. Его раздувшееся от влаги тело всё ещё было под водой, но он как попало размахивал своими щупальцами, ударяясь об уже пустые каноэ и выталкивая мощные струи воды.
Когда Инжир вынырнула, она оказалась ещё ближе к эпицентру пенящегося безумия. Даже слишком близко – одно из щупальцев шмякнуло её по голове. Она была бы в порядке (удар был сильным, но щупальца довольно мягкие), но к её лбу прицепилась присоска. Затем ещё одна присоска прицепилась к её руке, а другая – к шее. Она попыталась вывернуться, но присоски прицепились намертво.
Инжир застряла!
Даже не успев подумать, как бы поступил Морской Ястреб, Милтон П. Грин начал действовать. Он нырнул (животом вперёд) в реку и поплыл так быстро, как позволяли ему его не самые длинные конечности, по направлению к Инжир и Стоногу Тяни-Толкай.
Инжир отчаянно боролась. Она держалась на плаву, перебирая ногами, пытаясь при этом отцепить присоски от кожи одной рукой и дубася щупальца другой. Впрочем, ей это не особенно помогало. Присоски не отцеплялись, а щупальца всё не кончались.
– Что ты делаешь, чудик? – заорала она, когда Милтон подплыл к ней по-собачьи. – Возвращайся назад, Морской Ястреб!
Но он всё плыл вперёд, при этом одной рукой шаря в разгрузочном поясе, пока не нашел то, что искал.
Пневматический гудок.
Милтон не знал, какой звук издаёт клаксон под водой, но был вполне уверен в том, что этот звук не был стройным.
Нырнув под воду, он направил клаксон на Стонога и нажал на него. Из него вышли пузырьки. Одновременно он во всё горло распевал под водой песню. Она звучала неразборчиво и приглушённо, но определённо была нестройной.
Внезапно взбаламученная река успокоилась. Присоски отцепились, с хлюпающим звуком отпуская Инжир. Щупальца втягивались, тихонько помахивая и опускаясь всё ниже и ниже. Наполненное водой тело существа сдулось, опускаясь на дно реки, чтобы уснуть и видеть сны, какие, быть может, видят Стоноги Тяни-Толкай (вероятно, о мире, где возможна любовь между Стоногами и Соловьями?).
Милтон, выныривая на поверхность в лучах солнца, издал счастливый клич. Он сделал это! Он спас Инжир.
Но теперь, не подгоняемый адреналином и страхом, он вдруг отчётливо понял, насколько сильно устал. Он больше не мог плыть по-собачьи. Руки и ноги отказывались работать слаженно. На самом деле они вовсе отказывались работать. Его стало уносить течением, но на этот раз не в сторону берега.
Ему в голову снова пришёл предсмертный крик Морского Ястреба: «И что же, вот так и погибнет Морской Ястреб?» Когда Милтон играл в Остров Дебрей, в ответ на этот крик он всегда начинал сильнее давить на кнопки и двигать джойстиком. Находясь сейчас в воде, Милтон кричал то же самое и пытался спастись, но здесь не было ни кнопок, ни джойстика. Были лишь вода, течение и страх.
А затем что-то обхватило его за пояс.
На секунду он решил, что это вернулся Стоног. А затем он услышал голос, который полюбил больше всего за это лето, и прямо сейчас этот голос говорил дело:
– Ну же, Морской Ястреб! Просто греби, и мы вместе выберемся из этой реки.
– Инжир! – пролепетал Милтон. – Я думал, что утону. Мы всё ещё можем утонуть! У меня не очень сильная верхняя часть тела. И нижняя тоже. Мы должны…
– Серьёзно, Морской Ястреб? Прекрати болтать, – скомандовала Инжир. – Просто греби.
Милтон закрыл рот и постарался грести изо всех сил, которые смог из себя выжать. Инжир плыла вперёд, обхватив рукой Милтона и таща его за собой. Она ни разу его не отпустила и не остановилась.
Наконец они добрались до берега.
Милтон повалился в грязь.
– Ты спасла меня, – сказал он Инжир, повалившейся рядом.
– Это ты спас меня, чудик, – ответила Инжир. У неё остались гигантские следы от присосок, волосы растрепались, а глаза были просто огромными. Но она ему улыбалась.
– Мы спасли друг друга, – произнёс Милтон.
Инжир кивнула.
– Да, – согласилась она.
Глава 61Речной мусор
Ниже по реке, хлюпая по берегу, на полной скорости к ним бежали Рафи и Гейб.
– Ого! – прокричал Гейб, плюхаясь рядом с Милтоном. – Вас чуть не затянули и не вытолкнули.