– Эта ведьма совершила пять нападений на ведьм и колдунов, вскрыла их Эфир и похитила принадлежавшие им артикли. Мы отдаем ее на суд высшего Эфира, и пусть он решит, какое она должна понести наказание.
– Нет! Все было не так! – раздался крик Жан-Пьера, который взлетел в воздух на помощь своей подруге, но был тут же отброшен магией паладинов в сторону.
Анна, возмущенная несправедливым обвинением, не могла подобрать нужные слова и попыталась освободиться от кандалов, но безуспешно. Рыцари уже подняли руки, освобождая хранимый ими Эфир, который в виде белого светящегося шара завис над девушкой. Ведьма подняла голову, завороженная искрящимся клубком смертельно опасной магии. Ей казалось, что она больше не ощущает свое сердце, так дико и непрерывно оно стучало в груди. В ее голове, во всем ее теле страх, злость, отчаяние смешались с непонятным чувством желания слиться с этим волшебным мерцающим облаком, которое увеличилось, поглощая неподвижную ведьму.
В эту секунду Анна ощутила, как миллиарды острых игл вонзились в ее кожу, и, выдохнув от нестерпимой боли, в последний раз широко распахнула глаза, прежде чем сомкнуть их, погружаясь в небытие.
IV
Жан-Пьер
Когда после удара паладинов колдун поднялся на ноги и с трудом прорвался сквозь толпу гостей, он едва успел увидеть Анну прежде, чем она скрылась в облаке Эфира. Больше всего он боялся, что страх в глазах девушки разорвет ему сердце, но она не выглядела напуганной, а как будто была загипнотизирована.
Жан-Пьер знал, что через мгновение, забрав значительную часть жизненной энергии ведьмы, Эфир отпустит ее и сожмется до прежних размеров, как это всегда происходило во время казни. Но тут искрящееся облако стало почти прозрачным и исчезло, поглощенное телом Анны, оставив вокруг ее кожи мерцающее сияние. Девушка стояла на полу, но глаза ее были закрыты, а лицо – неподвижно и бесстрастно.
Колдун огляделся по сторонам и обнаружил, что все присутствующие, включая паладинов, удивленно замерли в ожидании. В эту секунду короткие каштановые волосы Анны потемнели и начали стремительно расти, превратившись в длинные, доходившие ей до пояса черные, блестящие локоны. Темно-золотое платье ведьмы сменилось на черный жесткий корсет, украшенный полосами атласной фиолетовой тесьмы, одна из которых изящно обхватывала левое плечо девушки, и струящуюся черную юбку с разрезом до бедра и длинным шлейфом. Наряд дополняла черная лента, обмотанная крест-накрест вокруг правой руки.
Анна по-прежнему оставалась неподвижной. Казалось, она не чувствует происходящее с ней преображение. Мерцающее сияние ее тела постепенно пропадало. Его последние искры растворились на коже груди девушки над корсетом. В этом месте и возник камень, большой черный бриллиант.
То, что этот камень был королевским, Жан-Пьер и все его соплеменники почувствовали сразу же. Таково было свойство камней, подаренных Эфиром владыкам ведьм и колдунов.
Но не успели гости торжества издать удивленный возглас, как Анна наконец открыла глаза. Такого ледяного, глубокого и одновременно отстраненно-далекого и завораживающего взгляда француз никогда не видел. По ее лицу невозможно было определить, как она оценивает происходящее. Девушка медленно поворачивала голову, скользя взглядом по зачарованным лицам гостей. И вот один из паладинов объявил:
– Мы, тысячу лет хранившие высший Эфир, признаем власть королевы!
Рыцари почтительно склонили головы перед Анной. Жан-Пьер не мог оторвать от нее глаз. До этого момента ни в действительности, ни в его фантазиях она не была так прекрасна. И дело не в ее платье и прическе, думал колдун, ее сверкающий ледяными искрами взгляд непостижимым образом манил и увлекал, при этом не обещая ничего, кроме страдания. Поддавшись порыву, француз вслед за паладинами поклонился ведьме. Так же поступили все присутствующие колдуны.
– Ваше величество! – продолжал хранитель. – Мы долгое время следили за соблюдением законов колдовского сообщества и карали преступников. Теперь вам принадлежит право лишить нас этой обязанности.
– Благодарю вас, рыцари, – заговорила Анна. Жан-Пьер ожидал, что ее голос тоже изменился, но он остался прежним и выдавал в ней девушку, которую Д’Араго хорошо знал. – Но я хочу, чтобы вы продолжали хранить наши традиции… – ведьма секунду помедлила и с едва заметной улыбкой закончила фразу: – Надеюсь, что в дальнейшем ваш суд не будет знать ошибок.
Паладины вновь поклонились королеве. Тут Анна опять улыбнулась, теперь уже с очевидным мстительным блеском в глазах.
– Но сегодня я воспользуюсь своим королевским правом и покараю настоящих преступников, потрошителей Эфира.
Жан-Пьер совсем забыл о похитителях артиклей и, посмотрев в их сторону, заметил, как они торопливо пытаются скрыться. Но яркий магический луч, исходящий от ладоней ведьмы, неминуемо настиг их и, подбросив вверх, обрушил на пол. Колдун-похититель и его дочь не сразу пришли в себя и смогли подняться на ноги. Удар такой силы разрушил внутренний уровень их Эфира, и оттуда высыпались украденные артикли.
Несколько человек узнали в них предметы, принадлежавшие им. Тогда Анна создала своей магией вихрь, который подхватил преступников и унес их в неизвестном направлении. После этого она окинула взглядом гостей, очевидно, желая увидеть на их лицах реакцию на свое первое действие в качестве королевы.
Жан-Пьер, как и все присутствующие, был впечатлен силой ведьмы, ведь даже паладины втроем никогда не создавали такой мощный вихрь. Д’Араго заметил, что Анна наслаждалась своим могуществом, но предпочла его больше не демонстрировать.
Она поднялась в воздух, превратилась в невидимку и вылетела из замка, оставив в пространстве мерцающий след.
Спустя пятнадцать минут, выбрав хозяина следующего бала и пожелав гостям приятного продолжения вечера, исчезли паладины. Вновь заиграла музыка, но никто не стал танцевать. Ведьмам и колдунам необходимо было время, чтобы осознать произошедшее сегодня и обсудить это со своими соплеменниками. Луиза подошла к Жан-Пьеру и сказала:
– Теперь понятно, что означало слово «конец» в предсказании Анни. Она больше не будет прежней. Та девушка, которую мы знали, навсегда покинула нас.
– Ерунда! – возразил колдун. – Анни не тот человек, кого способна испортить власть. Она к ней никогда не стремилась.
– Я имею в виду другое, – ответила Луиза. – Королевский Эфир непредсказуем. Неизвестно, как он на нее повлияет.
– Думаю, ты преувеличиваешь, – махнул рукой Д’Араго. – Внешние изменения Анни, конечно, очевидны, но внутренне, я уверен, она осталась такой же.
– Кстати, – заметила ведьма с ироничной улыбкой. – Насчет твоего предсказания мне теперь тоже все ясно.
– Неужели? – холодно произнес Жан-Пьер.
– Конечно, – Луиза не обратила внимания на тон колдуна. – Анни и есть та царственная особа, к которой тебя непреодолимо влечет. И не пытайся спорить.
Француз промолчал, ничем не подтверждая и не опровергая высказывание ведьмы.
Между тем зал замка постепенно пустел. Гости разъезжались, и пора было дать телу восполнить силы после такого насыщенного вечера. Луиза, встретив на балу знакомую ведьму, решила отправиться домой вместе с ней, и Жан-Пьер вернулся в гостиницу один.
На следующий день, проснувшись в час дня, Д’Араго заказал обед в номер и в ожидании его начал проверять почту и читать новости. Его внимание привлек заголовок «Военные испытания или инопланетное вторжение». В сообщении говорилось о том, что в небольшом городке на границе Италии и Швейцарии несколько человек стали свидетелями необъяснимого явления. Над лесом на высоте около пяти десятков метров то и дело возникали вспышки молний. При этом погода была ясная, а небо – безоблачным. Эти молнии не сопровождались громом, да и вообще вели себя как-то странно: возникая из ниоткуда, они закручивались в причудливые фигуры, а затем растворялись в воздухе. Одни очевидцы предполагали, что там проходили испытания нового вида оружия, другие были уверены, что видели пришельцев.
Жан-Пьера позабавила эта новость, и он подумал, почему люди во всех необычных явлениях винят инопланетян. В этот момент звук его телефона объявил о входящем сообщении.
«Полетаем вечером?» – спрашивала Анна.
Д’Араго помедлил, подбирая слова для ответа.
«В котором часу?»
«В семь у меня на балконе».
«Хорошо».
В пять часов вечера, расплатившись в гостинице, Жан-Пьер медленно прогуливался по улицам Турина и думал о предстоящей встрече с Анной. Он очень хотел увидеть ее снова, но не знал, как с ней себя вести. Может быть, Луиза права, и Анна теперь не та, что прежде, и какие тогда она преследует цели, приглашая его на воздушную прогулку. Эти вопросы заставили колдуна внимательно прислушаться к себе и выяснить, что его больше всего смущало. Был ли это страх перед могущественным носителем Эфира? Нет, Жан-Пьер не чувствовал страха, а лишь сожаление, что, скорее всего, их отношения с Анной теперь изменятся.
Без пяти семь колдун подлетел к Эосбергу, но не спешил приземляться, а кружил над замком.
Анна стояла на балконе своей комнаты, опираясь на парапет, и довольно улыбалась. Жан-Пьер знал, что она уже почувствовала его присутствие и ждет, когда он ей себя явит.
Д’Араго решил, что глупо продолжать скрываться, и наконец приземлился. Девушка выпрямилась и повернулась к другу. На ней была удобная для полета одежда – джинсы и черная рубашка с коротким рукавом. Волосы ведьмы вернули свой прежний цвет и длину. Словом, Анна выглядела так, как будто с ней ничего не произошло.
– Добрый вечер, ваше величество, – сказал колдун, слегка поклонившись.
– Не делай и не говори так больше, – с мягким укором произнесла ведьма. – Я бы не хотела, чтобы то, что случилось вчера, как-то повлияло на нашу дружбу.
– Уф, – облегченно выдохнул Жан-Пьер. – А я уже думал, ты заперлась в своем замке, и чтобы попасть к тебе на аудиенцию, нужно встать в очередь.
– Ты это серьезно?