Петер Каммер уже находился там в компании нескольких своих друзей. Когда Анна проходила по залу вслед за распорядителем, она чувствовала на себе заинтересованно-восхищенные мужские взгляды, но делала вид, что не замечает их, а с любопытством иностранки рассматривает интерьер. Сев за заранее заказанный столик (при выборе ведьма позаботилась, чтобы он был недалеко от столика, который обычно занимал Каммер), девушка попросила принести ей бокал красного вина и сообщила, что будет ждать своих друзей.
В течение последующих двадцати минут Анна усиленно изображала растущее нетерпение, то и дело безуспешно пытаясь дозвониться до предполагаемых друзей. Боковым зрением она наблюдала за Петером Каммером, который, конечно же, обратил внимание на эффектную девушку. Время от времени он бросал на Анну снисходительные взгляды, как местный на иностранку, впервые приехавшую в Нью-Йорк.
Это был мужчина лет сорока, элегантно, но с некоторой долей вычурности одетый и с несомненной уверенностью в собственной привлекательности. Судя по его внешнему виду, думала ведьма, он любит яркие однозначные цвета, следовательно, она не ошиблась с платьем. Еще через пять минут телефон Анны зазвонил, и она, посмотрев на экран, ответила по-немецки. У окружающих должно было сложиться впечатление, что с ней наконец связались те, кого она ждала, и сообщили, что им трудно добраться до клуба, и они просят ее приехать к ним. Девушка в возмущении попрощалась с несуществующим собеседником, не пообещав ничего определенного. Убрав телефон, она сделала вид, что раздумывает, как ей следует поступить. В этот момент к ней подошел Петер Каммер.
– Простите, вы – немка? – обратился он к Анне на немецком языке. – Вы говорили по-немецки, как носитель языка.
Девушка ответила не сразу, как бы оценивая, стоит ли вступать в диалог с незнакомым человеком. Но, окинув его взглядом, слегка улыбнулась и сказала:
– Я из Швейцарии, и немецкий язык для меня действительно родной.
– Ваши друзья не придут? – сочувствующе спросил Каммер.
– Увы, – вздохнула Анна. – Пробки Нью-Йорка.
– Могу я присесть?
Ведьма равнодушно пожала плечами, но в ее глазах читался интерес.
– Мое имя – Петер Каммер.
– Вы – немец? – в свою очередь спросила девушка.
– Не совсем. Мой дед переехал в 1940 году из Германии в США и женился на американке, так же, как и впоследствии мой отец. То есть, я немец только на одну четвертую часть. А как вас зовут?
– Анна фон Гарденау.
– Вы – аристократка? – с улыбкой поинтересовался Петер, и, видя, что девушка качает головой, добавил: – Ну как же, генеалогическое древо, родовой замок, фамильная усыпальница?
– «Фон» – это все, что досталось мне от предков.
– Вы впервые в Нью-Йорке?
– Да.
– Это заметно, – сказал Каммер. – И поэтому странно, что вы выбрали «Краеугольный камень». Это место точно не является первым в списке достопримечательностей.
– Этот клуб порекомендовали мне друзья, которые часто бывают в Нью-Йорке, – объяснила ведьма.
– Это те, кого вы ждали?
Анна кивнула.
– Они теперь предлагают мне приехать к ним в «Голден Роуз». Это далеко отсюда?
– Прилично, – ответил Петер. – И как коренной житель Нью-Йорка могу вас уверить: это – не самое лучшее место.
– Вы хотите сказать, что мне не стоит туда ехать? – кокетливо блеснув глазами, спросила ведьма.
– Именно так. И, честно говоря, – сказал Каммер, бросив взгляд в сторону своих друзей, – «Краеугольный камень» тоже не в числе моих фаворитов. Не хотите перебраться в какое-нибудь более тихое место?
– С европейской кухней, – улыбнулась девушка.
– Как раз такое заведение находится в паре сотен метров отсюда, – мужчина вопросительно посмотрел на Анну.
– Хорошо, – выдержав небольшую паузу, произнесла ведьма.
Через два дня девушка вернулась в Швейцарию, где ее ждало несколько неотложных дел, закончив которые, она отправилась в Лондон, чтобы присоединиться к Джеймсу Уоллингфорду на борту его самолета.
Поднимаясь по трапу, Анна размышляла о том, стоит ли посвящать Джеймса в детали ее плана по завоеванию «Каммер Мотор Компани». В конце концов девушка решила, что расскажет колдуну ровно столько, сколько потребуется в конкретной ситуации.
Когда Анна вошла в салон, Джеймс встал с дивана и с улыбкой поприветствовал ее. Ведьма обратила внимание на его беглый взгляд, оценивающий ее внешний вид. Для совместного полета с колдуном девушка выбрала сиреневый костюм – свободную юбку до колена и жакет, блузку кремового цвета без рукавов и босоножки на высоком каблуке с разноцветными ремешками, сочетающимися с оттенками выполненного в этническом стиле ремня. Анна приветливо поздоровалась с Уоллингфордом и перевела взгляд на молодого человека лет тридцати, в очках, одетого в строгий деловой костюм.
– Это Роберт Коулс, мой секретарь, – представил его Джеймс. – Можете обращаться к нему по любому вопросу. Роберт в курсе всех наших дел.
Ведьма улыбнулась молодому человеку, а тот, не проявляя никаких эмоций, слегка кивнул ей в ответ на представление своего шефа. Салон самолета был оборудован удобными диванами, разделенными проходом. С каждой стороны располагалось по два дивана и одному низкому столику. Колдун предложил Анне место радом с иллюминатором, а сам устроился напротив. Роберт Коулс сел на соседний диван, отодвинулся подальше от прохода, оказавшись рядом с противоположным иллюминатором, и тут же уткнулся в документы.
Анна сняла жакет и сделала глоток воды из бокала, наблюдая, как самолет набирает скорость. Отдав стюардессе распоряжения, касающиеся обеда, Джеймс обратился к ведьме:
– Анна, вы так и не сказали, удалось ли вам узнать что-нибудь существенное об интересующей нас компании. Или вам было достаточно той информации, которую я предоставил?
– Я выяснила все, что мне было необходимо, о Петере Каммере и даже познакомилась с ним.
– О! – удивился колдун. – Вы были в Нью-Йорке?
– Да, и вы оказались правы, он очень упрямый человек и к тому же не любит англичан.
– Хм, – усмехнулся Уоллингфорд и полусерьезно сказал: – Неужели вам не удалось склонить его на нашу сторону?
– Мы вообще не говорили о компании. Каммер не знает, что я – представитель «Би-Эм Холдингс».
– Вот как? Значит ли это, что вы решили воспользоваться своими главными преимуществами – красотой и обаянием?
Глаза ведьмы на миг вспыхнули. Затем она взглянула на секретаря, но тот делал вид, что не слушает их разговор. Анна вновь посмотрела на своего собеседника и с холодной улыбкой произнесла:
– Вы ошибаетесь, Джеймс, насчет моих главных преимуществ.
– Разумеется. И я прошу прощения за свои слова, – тут же ответил колдун. – Однако, думаю, что меня, как мужчину, можно понять. Вы очень красивы, а это первое, что замечают окружающие.
– Но вы ведь не из тех, кто готов легко купиться на это?
Задавая свой вопрос, Анна направила на Уоллингфорда пронзительный взгляд, с удовольствием наблюдая за его реакцией на ее игру. Джеймс ни на миг не позволил себя смутить. Он откинулся на спинку дивана, не сводя с ведьмы глаз и давая ей понять, что она абсолютно права.
– Надеюсь, Каммер из тех, – сказал колдун в ответ.
– Так и есть, – подтвердила девушка.
– Признайтесь, Анна, – после небольшой паузы продолжил Уоллингфорд, – вам ведь неинтересны такие мужчины?
– Какие?
– Которых легко завлечь.
– Любого мужчину завлечь нетрудно, – ведьма метнула свой взгляд в сторону молодого человека, чтобы узнать прислушивается ли он к диалогу. Роберт по-прежнему просматривал бумаги, и лишь намек на презрительную усмешку, который девушке удалось уловить, подтвердил, что секретарь вовсе не так погружен в работу, как хочет показать. Это наблюдение заняло не больше доли секунды, и Анна продолжила: – Но, пожалуй, вы правы. Когда между мужчиной и женщиной есть конфликт, их отношения становятся увлекательнее.
– Вы любите играть?
– Конечно, а вы разве нет?
– Да, но только в роли ведущего.
Ведьма улыбнулась, сверкнув глазами, но решила не отвечать собеседнику, позволив ему почувствовать, что последнее слово осталось за ним.
После обеда Джеймс ушел в кабину пилотов, а девушка стала задумчиво следить в иллюминатор за движением облаков, проплывающих под ними. Анна внутренне усмехнулась, Уоллингфорд, несомненно, опасен, и было бы неразумно даже с ее стороны самоуверенно переоценивать свои силы. Лучше всего – сделать так, как он хочет, то есть, передать ему инициативу.
Ведьма отвернулась от иллюминатора и посмотрела на Коулса. Почувствовав ее взгляд, Роберт вопросительно поднял глаза. Анна слегка улыбнулась молодому человеку, а тот, видя, что она не собирается заговаривать с ним, взял в руки планшетный компьютер и принялся что-то изучать. Через некоторое время он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.
Вскоре вернулся Джеймс и, заметив, что секретарь спит, сел рядом с девушкой, создав вокруг них звуконепроницаемый купол.
– Скажите, Анна, – начал он, – вы умеете летать?
– Да, а вы?
Колдун кивнул.
– Но все же предпочитаю свой самолет.
– Почему?
– Ну, это своего рода показатель статуса, и потом я люблю комфорт в полете.
– Понимаю, – согласилась Анна. – Я тоже, несмотря на свою способность, часто летаю самолетами.
– Честно говоря, я вообще не понимаю, какой прок для нас, придворных, в этом умении.
– Вы не любите летать? – искренне удивилась ведьма.
– Я не вижу, как это может помочь работе, – объяснил Джеймс.
– Дело не в пользе, а в удовольствии.
– Только разрушители используют Эфир для удовольствия, – с некоторым презрением произнес колдун.
– Вам не нравятся разрушители? Почему? – заинтересовалась Анна.
– Они слишком зависят от своих желаний и думают только о себе, а не о деле.
– А разве другие ведьмы и колдуны ведут себя иначе?
– Я сталкивался с представителями разных групп и могу вас уверить, что разрушители оставили о себе худшее мнение, – ответил Уоллингфорд и, улыбнувшись, продолжил: – Но я понимаю, почему вы защищаете их. Ваш друг Жан-Пьер Д’Араго – разрушитель.