ние самых суровых районов планеты — там, где непредсказуемых деструктивных факторов более чем достаточно?.. А те факторы, с которыми справиться не смогли, были привнесены из-за океана в 1985 году.
— Все равно мне представляется более эффективным предоставление каждому потенциальному руководителю максимальной свободы в своих действиях — пусть над ним никто не стоит и не указывает ему, куда идти и что делать.
— Действия подобного субъекта непременно повлекут за собой изменение благосостояния многих и многих людей.
— Ну и прекрасно — значит, это будет свидетельствовать о том, что он идет по правильному пути и его действия приносят ощутимый эффект.
— Эффект для кого? Для него? Нисколько не сомневаюсь!
— Не только — ведь он же организует дело, управляет сложнейшими процессами!
— Его главная цель — взять себе как можно больше и насладиться!.. Почему, кстати, они так демонстративно выпячивали свое богатство? Почему они жрали черную икру, когда другие не могли себе позволить черный хлеб? Почему они не вкладывали свои средства в производство, а пускали их на ветер?
— А почему ты решил, что вправе указывать им, как тратить заработанные деньги?! Это их деньги! Хотят — вкладывают, хотят — проедают!.. Значит, такова их воля! Значит, так им выгоднее!
— Спокойнее, спокойнее… Еще раз: почему они проедали богатства вместо того, чтобы двигать вперед промышленность?
— Тут не только примитивная арифметика, но и высшая математика. Ты же системщик, так чего ж ты такие глупые вопросы задаешь?.. Почему? Потому что рынок не резиновый — если увеличить выпуск какого-нибудь товара, то это отнюдь не значит, что излишки найдут спрос.
— А при социализме можно заранее все точно спланировать и связать между собой — и производство, и потребление. Можно найти оптимальный баланс и сформировать интегрированный перспективный план развития… Ну ладно, вернемся к личности этих субъектов. Почему же те, кто способен на сложное управление в капиталистическом понимании, обязательно такие жадные и эгоистичные? Почему такая странная корреляция — то бишь зависимость?
— Ну да… К сожалению, они такие…
— «К сожалению»… Ну и лицемерие… Так почему же они такие? Почему они использовали свои способности именно для того, чтобы отнимать у других последнее и жить в роскоши?
— Если кто-то у кого-то что-то отнимает — это свидетельствует о том, что тот, кто отнимает, лишь приводит в соответствие имущественное положение и степень личной ценности участников процесса дележа… А насчет роскоши так ведь напряженная и даже в чем-то рискованная работа требует адекватной компенсации!
— А если им захочется организовать оргию, разврат, даже «трахнуть» детей?
— Значит, это им действительно нужно для того, чтобы восстановить свои силы и быть готовыми к тому, чтобы снова организовывать эффективное управление сложными экономическими процессами — деятельность, чрезвычайно важную для общества и жизненно необходимую.
— А если им захочется принести кого-нибудь в жертву сатане, похитить и подвергнуть пыткам?
— Это опять-таки придает им уверенности и стимулирует их деятельность. Эта деятельность, я повторяю, настолько специфическая, что для достижения максимального эффекта некоторым из них подобная психологическая разрядка жизненно необходима. Ведь для того, чтобы управлять огромными ресурсопотоками, обычных способностей недостаточно — как недостаточно способностей среднестатистического человека для победы в олимпийских играх. А следовательно, им нужны такие средства компенсации затраченных усилий, которых обычным людям попросту не понять. Это психологическая и даже медицинская необходимость. А тот, кого похитили и убили, тоже несет полезную нагрузку для общества — будучи ни на что больше не способен, он, доставляя удовольствие подобному человеку, помогает ему увеличить степень работоспособности. А если даже и способен на что-то, то для социальной системы в целом участие в подобном представлении будет более эффективным, чем многолетняя работа на какой-нибудь рядовой должности.
— Слышал бы вас сейчас один мой друг — он бы вам шею свернул… Так-так… Очень интересно. А почему именно такие увлечения?
— Я уже сказал — для того, чтобы компенсировать расход психологических сил, им жизненно необходимы именно те зрелища и удовольствия, которые приводят именно… как бы это сказать… к «закипанию крови»…
— А почему они все как один придерживались сатанизма — в той или иной форме?
— Потому что мораль сатанизма, в отличие от христианской, приветствует неограниченную свободу таких людей — как в сфере своей общественно значимой деятельности, так и в сфере реализации потребностей, необходимых для того, чтобы эту деятельность успешно осуществлять.
— Также, как и масонство — они, если не ошибаюсь, делят общество на «посвященных» и «темных» — которых нужно «вести». Сказали бы проще: «элита» и «быдло». Объект поклонения ведь один и тот же…
— Я уже сказал — христианская мораль — если не лицемерить и не передергивать, а брать ее в чистом изначальном виде — была тормозом прогресса, а духовная опора на все перечисленное тобой была как раз необходима — и для нас, и для тех, чьи интересы мы защищали.
— Кстати, почему Ридигер лизал вам, члену масонской ложи, задницу? Ну, вообще-то понятно, кто такой был он сам, но ведь он делал это от имени всей церкви…
— Не понял вопроса…
— Вы случайно не знаете, почему тогдашние иерархи осуждали коммунистов и благословляли строй «золотого тельца»?
— Это вопрос к ним.
— Неужели все объясняется примитивными личными интересами?..
— Ну ладно, попытаюсь ответить. Некоторые из них — но, разумеется, далеко не все, — будучи действительно искренними верующими, полагали так: то, что творится на земле, совершенно неважно — важно лишь то, что будет в «жизни вечной». Чем выше, так сказать, степень праведности человека, тем более приемлемо. А при каком строе можно добиться максимальной праведности? Я подчеркиваю — имеется в виду не праведность как можно большего числа людей, а степень праведности у отдельных, пусть и немногочисленных. Удобно быть праведником, когда все вокруг такие же. А вот чем более «сатанизирован» общественный строй, тем ценнее люди, которые ему не покорились — вспомни притчу о Содоме и Гоморре. И дело, опять-таки повторяю, не в количестве, а в качестве.
— Что-то тогда они этого не говорили…
— Если бы они так сказали, то паства просто не поняла бы их.
— Выходит, вы были их союзниками?!
— Выходит, так… Каждый решал свои задачи в симбиозе.
— Просто удивительно… А почему вы насаждали сплошную моральную деградацию — причем в том числе и на государственных телеканалах?
— Деградацию?
— Почему высокие моральные устои, честность и порядочность были объявлены вне закона? Почему вы в тех же телевизионных играх применили новые принципы — когда победитель получал выигрыш не столько за счет своих знаний, сколько за счет прямого устранения конкурентов?
— Это была всего лишь модель общества…
— А все эти эстрадные кривляния, какофония, засилье пидоров, убийства, насилия, садизм, романтизация уголовщины, пропаганда дегенеративных ценностей?..
— Мы ориентировались на ту часть общества, которая определяла прогресс. Эти моральные установки были адекватны их способностям и желаниям — мы уже касались этого вопроса. Мы стремились как можно больше воспитать людей с такими наклонностями и способностями. А те, кто являлся поклонником творчества Пахмутовой, были лишены личной инициативы и готовности к индивидуальному риску. Им был присущ ярко выраженный стадный инстинкт и коллективная безответственность.
— Даже так?! Значит, вам нужны были инициативные люди? Но инициатива бывает разной: она может быть направлена как на созидание, так и на разрушение. Те, кого вы таким образом успешно «воспитывали», честно трудиться и создавать реальные блага не умели и не хотели. Кем они фактически становились? Буржуями и буржуйскими холуями, «ворами в законе» и «шестерками», хищниками и паразитами — но никак не тружениками…
— Обществу нужны не только пассивные работники, но и активные управленцы — инициирующие элементы в сложной самоорганизующейся социально-экономической системе. Первые вырабатывали ресурсы и энергию, а вторые определяли ее движение…
— «Овцы и пастухи»…
— Если тебе больше по душе эти названия, то можно и так… Работяг и без нашей пропаганды накопилось бы предостаточно. Но их же нужно еще повести туда, куда надо — а значит, помимо них, надо воспитывать и людей другого рода…
— Одни с громким блеянием бегут вперед, другие с помощью кнута указывают им путь… Картинка — просто заглядение! Одним — все, другим ничего!.. Вы полагаете, что подлинное единство устремлений и всеобщее взаимное уважение менее предпочтительно, чем всеобщая грызня? Вы полагаете, что наличие у всех людей чувства принадлежащей всем Родины нежелательно?
— При чем здесь Родина? Родина — понятие эфемерное. А реальность такова: люди работают только за личное вознаграждение.
— У большинства людей при вашей власти это самое «личное вознаграждение» было сильно урезано по сравнению с советскими временами. При капитализме большинству людей не принадлежали ни средства производства, ни продукты труда — они были отчуждены от этого. Подчеркиваю: большинству людей — это к вопросу о защите права собственности. Потребительскую собственность лучше всех защищали коммунисты — они дарили людям квартиры, а вы их отбирали. Вы защищали только собственность немногочисленных лиц на средства производства и их право на эксплуатацию людей, этой собственностью не обладающих… Вообще, одно только личное вознаграждение, и ничего больше, приведет к тому, что очень многим людям с течением времени оно неизбежно станет малоинтересным, они осозна'ют историческую бесперспективность такого порядка. У отчужденных и отверженных людей неизбежно возникнут потребности иного уровня — прежде всего, потребность участия в том, что принадлежит им всем. История показала, что самым лучшим стимулом к труду является коллективный энтузиазм и чувство личного участия в общем великом деле — разумеется, не в ущерб справедливому личному вознаграждению.