Помни, предок: кровь твоя во мне!
Свод небесный светом переполнен,
Назревает правда, как обвал.
Вот уже я все, что было, вспомнил,
Потому что и не забывал!
Долог век… Я знаю — и о многом.
Накренясь под ветром, я стою
Там, где мой отец под Таганрогом
Пролил в землю кровушку мою.
Поле боя в зареве багровом…
Предок мой, я вспомнил нашу связь
Из твоей груди на Куликовом
Кровь моя густая пролилась.
Как ты там — убит ты или ранен?
Видит Бог, все скрыто в той дали.
Но не я ль взошел на поле брани
Красною калиной из земли?
Обгорит ли красная калина,
Вьюга ли державу занесет
Я пробьюсь сквозь тьму на голос сына
Вот сейчас меня он позовет!
Наша кровь цела, не убывает.
Льют ее, да не прольют до дна.
Ничего она не забывает…
Сын мой, помни — кровь у нас одна!
Может статься — слаб еще и тонок,
Заплутает в суете и лжи,
Позовет тебя к себе потомок
Ты ему всю правду расскажи!»
— «Я пробьюсь сквозь тьму на голос сына…» — сказал Эрнесто. — Прямо про вас с отцом… Кстати, отсюда, кажется, видна Альфа Центавра…
— Конечно, видна. Вот она, взгляните… — указал Денис на яркую звезду на юго-западе, низко над горизонтом. — Где-то там мой отец… Водрузив Красное Знамя у этой далекой звезды, он возвращается на Родину с победой… Родина верит в своих героев и ждет их… Они вернутся, они обязательно вернутся!..
Глава девятая. ТОРЖЕСТВО РАЗУМА
Иван, не отрываясь, смотрел на яркую звезду, мерцающую на мониторе переднего вида. Позади осталась тяжелейшая борьба за выживание и потрясшее всех страшное откровение. А впереди предстоит отчаянная — может, уже безнадежная — попытка помочь родной планете, которой угрожает ужасная опасность. Вернутся ли они в тот мир, откуда стартовали более восьми лет назад? Что с единственным сыном? Окончил ли он академию или уже погиб?..
Часы в командном отсеке издали слабый сигнал — наступила полночь… 2 сентября 2034 года. С момента начала обратного пути прошло 1312 дней — 3 года, 7 месяцев и 4 дня…
Им никогда не забыть тот ужасный день — 3 января 2031 года. Точнее, не день, а ночь… Несмотря на позднее время, никто из экипажа не спал. Обычно дежурили по одному, но в тот день звездолету пришлось продираться сквозь густое метеорное скопление — это обстоятельство требовало максимальной готовности к любой неожиданности… И вот внезапно, в сорок пять минут первого, произошло что-то непонятное: все приборы словно сошли с ума, а индикатор канала обмена данными с ЦУПом загорелся красным цветом. А потом потерявший управление звездолет словно по команде сделал крутой вираж и устремился прямо к находившемуся поблизости довольно крупному астероиду… Да, словно по команде — у Ивана тогда мелькнула именно эта мысль. На простую потерю управления это не похоже — словно кто-то осознанно направил корабль навстречу гибели. Все попытки свернуть звездолет с гибельного курса оказались тщетны — до столкновения оставались считанные мгновения. Скорость звездолета тогда составляла сто километров в секунду…
И тут космонавтов спасла предусмотрительность Генерального конструктора Максима Игнатова — когда-то он принял решение включить в систему управления звездолетом полностью автономный резервный аварийный контур на базе традиционных кристаллических процессоров и электромагнитных радиоэлементов. Многие тогда не понимали — зачем все это нужно, когда есть гораздо более совершенные квантовые процессоры и квантовая связь? Для этого, как оказалось, и нужно…
Не медля ни секунды, Иван нажал аварийную кнопку на браслете, и в систему управления пошла радиокоманда на отключение квантового контура. Аварийные электрические элементы, отключив управление от квантовых матриц, присоединили к системе электронно-вычислительную машину на оптикокристаллических процессорах.
Показания приборов вновь стабилизировались, но до столкновения с астероидом оставалось меньше двух секунд… Вновь включилась автоматическая система предупреждения столкновения с космическими телами, которой в последний миг все же удалось отвести корабль от неминуемой гибели…
Разворот был столь крутым и стремительным, что от страшной перегрузки все члены экипажа на некоторое время даже потеряли сознание. Но столкновения избежать все же не удалось. Правда, не с астероидом, а с несколькими из роившихся около него многочисленных метеорных тел. Как бы звездолет ни увертывался, он все равно не смог бы избежать столкновения плотность прибившихся к астероиду роя метеорных тел была просто запредельной — если бы система работала постоянно, то звездолет вообще не попал бы в этот сектор пространства. Она и так сделала все, что можно избрала наиболее оптимальную с точки зрения безопасности траекторию полета сквозь метеорное облако.
Раздался пронзительный звук аварийной сигнализации — была зафиксирована разгерметизация шести грузовых отсеков, а также повреждение трех реакторных блоков и заднего массозаборника. К счастью, управление все же не было потеряно до конца. Иван уверенно уводил корабль от страшного места. Каменные глыбы встречались все реже и реже…
Аварийная команда доложила о повреждениях: пробоина в грузовом сегменте незначительная, но реакторы и массозаборник восстановлению не подлежат…
…Через несколько часов пространство почти полностью очистилось от камней, и можно было, собравшись на чрезвычайное совещание, подводить итоги.
— Так… — начал Иван. — Что мы имеем? «Аврора» чудом избежала гибели, связь с Землей потеряна, квантовая система управления отказала, три из шести реакторов полностью разрушены, задний массозаборник — тоже… Видно, не суждено нам тормозить, будем только разгоняться… «Альтаир» погиб, у «Веги» до неузнаваемости искорежен корпус — ее уже не восстановить… Ничего, главное — не отчаиваться, не грустить… Ну как, вы заделали пробоину? — обратился Иван к группе инженеров, входящих в кают-компанию.
— Да, Иван, — ответил старший бортинженер Никаноров. — Все в порядке. Атмосфера в грузовом отсеке восстановлена.
— Спасибо, товарищи… Ну, вот видите — мы начинаем потихоньку выползать… Продолжим составление баланса. Что у нас в активе? Самое главное — все мы живы и здоровы. «Аврора» не погибла, управление не потеряно, у «Веги» передний массозаборник не пострадал. На место поврежденного мы поставим исправный — они ведь такие же, как и на «Авроре», да и вообще одинаковые — что передний, что задний…
— Слушай, Иван, а ты знаешь, отчего все это произошло? — спросил профессор Токмаков.
— Нет, Миша, пока не могу сказать. Вся квантовая система пошла вразнос… Ведь это пока еще не до конца изученная область — практически мы этим широко пользуемся, а строгой теории, как ни странно, до сих пор нет. Все объяснить невозможно. Это очень капризная и плохо управляемая штука… Хотя у меня возникло необъяснимое ощущение — словно кто-то перехватил управление и специально направил нас на астероид.
Повисло напряженное молчание…
— Специально? — спросил через некоторое время бортинженер Гамзатов. Ты уверен, Иван? Кто-то хотел нас убить? Но кто?
— Твои предки, Мага, сказали бы, что тут без шайтана не обошлось. Соответственно, мои предки обвинили бы дьявола… А если серьезно, то я не знаю, просто не могу себе представить. Не могу… Но когда я вспоминаю это событие, меня все же не покидает ощущение того, что этот маневр был сознательным. Как такое может быть, Миша? Ты же профессор, ты много всего знаешь… У тебя ведь есть соображения?
Токмаков некоторое время молчал. Наконец, он произнес:
— Да, Иван. Соображения есть.
— Так в чем же дело?
— А дело в том, что нами управляли с Земли.
— Управляли с Земли?! Из ЦУПа?
— Нет! — быстро возразил Токмаков. — Не из ЦУПа.
— А откуда?
— Вы будете смеяться — из Антарктиды.
— Ну что ты, Миша, нам сейчас не до смеха. Выкладывай подробности… попросил командир.
— Вы знаете о проектах по управлению ионосферой Земли? Это как раз из той области техники. Ионосфера в режиме усилителя излучений различной природы… Установочное излучение для квантовых матриц было послано с Земли. Потом, когда матрицы перешли в другой режим, то для того, кто это организовал, не составило труда взять на себя дистанционное управление.
— А как ты узнал, что с Земли? И тем более — с какого континента? спросил Никаноров.
— Помните то, что случилось за сутки до аварии? Это похоже на испытание. Кстати, над Антарктидой в ту самую минуту было зафиксировано сильнейшее ионосферное возмущение.
— Совпало? А были ли до этого возмущения? И после? — поинтересовался бортинженер Родионов.
— Были, конечно, но нас интересует тот момент, когда совпало. Понимаете?
— Пока не очень… — признался врач-биолог Русаков.
— Я тогда подключил к одной из матриц, хранящихся на складе, комплект измерительных приборов. Ведь даже отключенные матрицы реагируют на подобные воздействия. Ждать долго не пришлось — к сожалению. Но я был предупрежден и подготовлен — это к счастью. Только что я закончил обработку полученных данных. По вектору диаграммы направленности я установил, что излучение шло со стороны Солнца — очевидно, что с самой Земли. А как я нашел координаты источника возмущающего воздействия? Очень просто. Установочное излучение можно разложить на множество простейших составляющих, выражающихся через тригонометрические функции — такие, как синус и косинус. У каждой из них есть свои множители. Эти множители — а точнее, различные соотношения между ними — зависят от величины двух углов в пространстве. Смотрите… Вот Земля, вот наша «Аврора» — я ее обозначу точкой A… Северный магнитный полюс Земли я обозначу буквой N, а южный — буквой S. NS — магнитная ось Земли… А вот та точка, где расположен первичный излучатель. Именно оттуда нами и управляли. Я ее обозначу буквой X… Не буду приводить сложные формулы, скажу лишь, что одни