Михальчич задумался. Надолго. Его можно было понять – вращаясь в кругах новых русских, ему слишком часто приходилось слышать всякое. О взятках за отмаз, о взятках за наезд на конкурентов. Всегда правду? Нет, разумеется, но и самому не раз удавалось использовать коллег этих двоих в своих интересах.
Однако… именно этих ему охарактеризовали как динозавров, еще не вымерших под небом новой России. И действительно пользующихся доверием у таких же динозавров с лампасами, что очень важно.
– Что вас интересует?
Абрамову показалось, что он, как в детстве, прыгает в бассейн с вышки. Тут главное – решиться, оттолкнуться, потом ничего уже изменить нельзя.
– В начале этого года ваши фирмы получили займы – каждая по три миллиона долларов в рублях. Под семьсот процентов годовых. Нам надо знать – на что пошли деньги и за счет чего идут выплаты.
Чего?! Об этом Михальчич слышал впервые. Кто-то за его спиной крутит черт знает какие схемы?! Да уже за эту новость его гости заработали… впрочем, сейчас об этом даже заикаться не следует – порвут. Эти – могут.
– Господа, клянусь, я слышу об этом впервые, самому интересно.
Он встал, подошел к столу и достал бутылку виски.
– Будете? Ну, как хотите, а мне, кажется, надо.
Плеснул в широкий стакан, выпил залпом, поморщился. Потом продолжил.
– Что же, поручим этот вопрос специалисту. Если не возражаете, господа, позвольте вас познакомить с моим заместителем, в этих делах он разбирается гораздо лучше меня.
Андрей Яковлевич нажал кнопку селектора:
– Ирина Павловна, Сидорова пригласите пожалуйста.
Остохин ожидал очередного бритого бугая с пудовыми кулаками, а вошел… ну да, Жека Сидоров, подполковник в отставке, с которым еще год назад делили один кабинет!
Между прочим, подозрительно быстро вошел, словно специально в приемной дожидался. Хотя почему «словно»? Если бы речь в разговоре зашла о взятке, наверняка он бы и организовал «предварительные следственные мероприятия».
Впрочем, именно эта мысль была слишком очевидной, чтобы ее обсуждать. Важнее другое – Жека был действительно классным опером, так что ответы на свои вопросы Остохин получит уже в ближайшее время. А пока имело смысл зайти в кабинет пенсионера, не такой крутой, как у его нового начальства, но тоже ничего себе так, да и выпить «за содружество родов войск», как выразился новый коммерсант.
ЧАСТЬ 5
СЫСКГлава 41
Остохин
Как можно переместить офицера милиции с одной должности на другую так, чтобы никто не увидел твоих ушей? Там народ сметливый работает, жизнью битый крепко.
А если нужен перевод с повышением, да еще в подразделение, где о твоем протеже и слыхом не слыхивали? В розыске каждый отдел – команда, со своими традициями, связями, замешанными на самой разной закваске. Не всегда благородной, кстати. Розыск – не дворянское собрание, его в белых перчатках вести никогда не получалось.
Левые протоколы, документы, задним числом составленные, заявления граждан, не вовремя, а то и вовсе незарегистрированные. И все это не от злобности или корысти, просто не получается иначе. Никогда и ни у кого. Да, чем выше уровень, тем чище работа. В районе – чище, чем на земле, на Петровке – чище, чем в районе. Но кристально чистой она не бывает, как бы этого самим операм не хотелось.
И вот освободившееся место заместителя начальника ОУРа управления по Центральному округу занял Вася Щербатов – человек в московском розыске известный, но руководству УВД нафиг не нужный, ибо – не свой. Разные про него слухи ходят.
Месяц назад Остохин по приказу Валько еще только начал ломать голову, чтобы половчей переместить «Одиссея» на вакантную должность, как проблема разрешилась сама собой. Из высокого кабинета в Управлении кадров МВД был звонок на Петровку. Минута разговора между обсуждением вчерашнего футбольного матча и приглашением на охоту в ближайшие выходные, и машина закрутилась без малейшего скрипа. Мнением начальника Центрального УВД никто даже не поинтересовался. Сказано назначить Щербатова Василия Петровича на должность, значит – назначить. Возможные вопросы будущих коллег засунуть им же в любое неудобное место, а список вопросов, возникших к его личному делу, использовать по прямому назначению в сортире. Подробности процесса вам, господин полковник милиции, разъяснить? Нет? Тогда жду отчет о выполнении намека.
И вот сейчас на явочной квартире в мастерской известного художника за бутылкой водки с подмигивающим старцем и немудреной закуской Щербатов рассуждал о перипетиях ментовской судьбы.
– Ведь я того упыря из министерских кадров помню, это ж он меня в девяносто первом гнобил. А теперь вдруг стал покровителем, словно папик у содержанки. Прямо такой заботливый весь из себя. Интересно только, в какой позе он меня иметь собирается?
Остохин сделал вид, что увлекся нарезкой колбасы, чтобы, упаси бог, собеседник не увидел ехидную ухмылку.
– Что, пока намеков не было? – спросил он, стараясь сохранять серьезный вид.
– Нет, – кратко ответил Щербатов. Потом пояснил:
– Мне вообще никто ничего не объяснял. Вызвали в УУР на Петровку и предложили должность. Мол, не будете ли вы так любезны, не согласитесь ли поменять сладенькое место в своем занюханном отделении на это, несомненно вас недостойное. Словно есть в городе идиот, который от него откажется. Да, а о своем покровителе я случайно узнал – услышал телефонный разговор Галганова, это курирующий замначальника УВД, с кем-то на Петровке. – Потом пожал плечами. – А может, и не случайно, может, специально мне дали его послушать из приемной, куда вызвали, а дверь приоткрытой оставили.
– В любом случае за это стоит выпить! – Остохин разлил водку и поднял свой стакан.
Когда выпили и закусили, продолжил расспросы. Его интересовала прежде всего работа по раскрытию убийства Кассиди. Только что на это можно было ответить?
Есть такое понятие – ИБД. Имитация бурной деятельности. Вот все розыскное дело являло собой классический пример этой самой ИБД. Десятки полученных объяснений от лиц, которые теоретически могли что-то видеть. Естественно, никто ничего не видел. Но бравые сыщики на этом не успокоились, за каким-то лешим пускали за горе-свидетелями наружку, проверяли их через участковых. В результате установили три факта адюльтера, но ни на шаг не продвинулись к результату.
Опрашивались служащие гостиницы «Интурист» и жирующие там проститутки. Щербатов даже нашел объяснение гражданки Украины Олеси Кравец, которая на голубом глазу заявила, что знать гражданина Ф. Кассиди не знает и даже никогда не видела.
С другой стороны, а что еще можно было сделать? Висяк, он и в Африке висяк.
До того момента, как в деле появились выписки из блокнота потерпевшего. А вот дальше началось непонятное. Или наоборот, слишком понятное, называется – саботаж.
Ничего сверхъестественного в записях Кассиди не было. На трех страницах – автомобильные номера, записанные разными ручками в столбики разной величины. Из чего следовало, что записи делались не в один день.
На двух последующих – тоже номера, но записанные уже в единый столбик. Против каждого – дата и время. Некоторые номера указаны по два-три раза, один – целых одиннадцать.
Все. Немного, но и это следовало отработать.
Да куда там!
Владельцев машин никто и не подумал установить.
– Представляешь, с кем работать приходится? – злился Щербатов. – Я их спрашиваю, почему ни хрена не сделано? Они знаешь что отвечают?
– Чего? – спросил Остохин и смачно хрустнул огурцом.
– Делом, оказывается, занимался мой предшественник, а остальные у него на побегушках были. И всем, представляешь, каждому наплевать на раскрытие. Все понимаю, денег нет, проблем до хрена, но если тебе найти убийцу неинтересно, ты зачем в розыск пошел?
– А начальник отдела?
– А начальнику год до пенсии и, как мне намекнули, сладкая должность на гражданке его уже дожидается.
Остохин разлил остатки водки.
– Тебе от меня какая помощь нужна?
– Никакой. Просто не дергайте, дайте спокойно поработать. Кстати, вчера мой друг Майкл нарисовался, приглашает встретиться. Наверняка ходом расследования поинтересуется.
– Ну и расскажи, не оставь хорошего человека без информации. Ему ж тоже отчитываться надо. Но только про само расследование. Про «Метроном» – не надо. Когда-нибудь и про него расскажем, возможно, но не сейчас, а своевременно.
Щербатов
Только что закончилось оперативное совещание. С какого похмела начальник розыска решил активизироваться, осталось невыясненным. То ли сам получил разгон сверху, то ли жена скандал закатила, то ли любовница осталась чем-то недовольна, но за свои проблемы тот откровенно решил отыграться на подчиненных, устроив разбор по неоконченным делам.
Досталось всем. Кому-то за затянутые сроки, кому-то за неправильное оформление документов, а один старший опер едва не огреб выговор за отсутствие в делах описей документов, которые от века заполнялись только перед их сдачей в архив.
Конкретно Василий был взгрет за отсутствие инициативы и свежих идей, которые просто обязан был родить на новом месте службы, ага. Самое обидное, что новые идеи действительно были, но их же проработать надо, до ума довести. Вот, например.
Если в блокноте были номера машин, подъезжавших к офису «Метронома», то как Фрэнки умудрился их записать? Стоял у входа и строчил в блокноте? Ерунда.
Пришлось съездить на место. Припарковался в запутанных переулках центра Москвы, нашел злополучный офис. М-да… Серьезная контора. Занимает целый подъезд пятиэтажного элитного дома хрен знает какой, вероятно, еще дореволюционной постройки, как и большинство домов вокруг. Аренда, небось, стоит как новый «Боинг», но ребята не поскупились, деньги нашли.
Дальше. Главный, а точнее, единственный подъезд выходит в переулок, вести наблюдение в котором можно. Минут пять, после чего незадачливого детектива срисует любая, самая тупая охрана. И вовсе необязательно, что «Метронома» – вокруг таких контор полно, и вряд ли их обитатели экономят на безопасности. Нет, тут американскому копу, ни слова не говорящему по-русски, вообще ничего не светило. Тем не менее как-то он номера зафиксировать умудрился. А здесь ли? Ну-ка, проверим себя… несколько номеров были блатными, легко запоминающимися… точно! По крайней мере, два из них, вот они, на припаркованных машинах. «Мерседес» и БМВ, что характерно.