Вот откуда взялась эта метель? Почему она не могла начаться завтра, когда я уже оказалась бы за воротами? Почему именно сейчас? Словно со мной играла Судьба. Опять вмешивалась, не позволяя мне уехать просто так. Смеялась и подталкивала к принятию другого решения.
Только зря все это. Я тоже считала себя упрямой. Даже упертой. Сказала, что уеду, значит, так и будет! И даже боги меня не остановят!
Я легла на живот, обхватила подушку и зажмурилась до звездочек перед глазами. Ветер шумел все сильнее, снег с противным шуршанием бил в окна, а я все так же не могла уснуть. Лежала, а перед глазами на бешеной скорости мелькали воспоминания. Все эти дни, недели, что я провела в Запределье. С Рейганом. Бывший муж особенно часто возникал перед глазами. То злой и строгий, серьезный и мрачный, с улыбкой и без, с взглядом, который пробирал до мурашек. Наши поцелуи… их было так мало, но они навсегда останутся со мной. Особенно последний. И его признание в любви. Я ведь не забыла его и точно знаю, что оно мне не приснилось.
Застонав, я повернулась на спину и уставилась в темный потолок.
«Завтра… завтра я уеду. Я уеду, а Рейган останется здесь. Больше никаких коротких встреч, разговоров, прикосновений… взглядов. Ничего этого не будет. И нас не будет. Все как я хотела. Дура, какая же я дура!».
Рывком сев в постели, я прижала ладони к лицу.
Уехать, исчезнуть и забыть — план казался отличным. Только ведь не забудешь. И от себя не убежишь, как ни старайся.
Учеба, карьера… Алекс — все это осталось в прошлом. А здесь… здесь были Рейган и я.
«Тогда чего же я жду?».
Решение пришло мгновенно. Вскочив с кровати, я не стала искать в темноте тапочки или халат. Так и отправилась босиком. Распахнула дверь, вышла в коридор и застыла, увидев там Рейгана. Решимость сразу куда-то пропала. И сердце будто ухнуло вниз, в самые пятки. Да так там и осталось.
— Фрэн? — Он выглядел удивленным. — Что-то случилось?
— Нет, — тихо произнесла я, рассматривая Рейгана, который в отличие от меня был одет и явно собирался куда-то идти. — А ты куда?
«Решил уехать? Бросить меня?».
— Вниз. Не спится, решил выпить. А ты?
— Я… я к тебе, — после небольшой паузы призналась я.
Рейган не собирался мне помогать. И брать инициативу в свои руки тоже не спешил. Спрятал руки в карманы брюк, застыл и, слегка наклонив голову, молча ждал. Но смотрел так, что колени подгибались, становилось трудно дышать.
А еще я злилась.
Как он мог быть таким… правильным и идеальным? Почему не наплевал на свое слово, на данное обещание? Почему оставался таким хладнокровным? Почему не сделал то, чего мы оба так желали, оставляя мне право выбора, когда я совершенно его не хотела?
Потому что Рейган был именно таким, как есть. И нравился он мне именно поэтому.
Но это не означало, что я не могла злиться на него, на себя и на всю ситуацию в целом.
— Раз ты считаешь, что спиртное в этот час лучше, то не стану тебе мешать, — звенящим от напряжения голосом заявила я, а после резко развернулась и шагнула назад к своей двери.
Я даже успела схватиться за ручку, прежде чем меня самым бесцеремонным образом схватили, развернули, обняли и поцеловали так, что непроизвольно подогнулись колени.
Никаких запретов, никаких сомнений, никакой логики и здравого смысла не осталось. Все сгорело в первые мгновения голодного, страстного поцелуя, рассыпалось пеплом с первым прикосновением, растаяло с первым рваным вздохом, переходящим в стон.
И я еще называла Рейгана холодным и отчужденным? Наивная дура! От него исходил такой жар, что я буквально плавилась в его руках, таяла, как воск, забыв обо всем на свете.
Сейчас даже воздух вокруг нас не казался ледяным. Он горел и пылал между нами, искрил и взрывался искрами, усиливая возбуждение.
Рывок, и вот я уже обхватила ногами его бедра, в то время как его сильные руки весьма крепко и совсем не целомудренно сжали мои ягодицы, скрытые тонкой тканью сорочки.
Бум. Хлопнула дверь, которую Рейган, не переставая покрывать поцелуями мое лицо, закрыл с ноги.
Бам. Мы врезались в стену и, на мгновение оторвавшись друг от друга, тихо рассмеялись от собственной неловкости и силы желания, которая не позволяла даже на мгновение разомкнуть объятия.
Жалобно скрипнула кровать под нашим весом.
Нет, Рейган не уложил меня. Сел сам, устроив меня у себя на коленях. И как же провокационно я сидела, продолжая обнимать ногами его за талию, открываясь и чувствуя всю силу его желания, вспыхивая в ответ и с трудом сдерживая стоны!
Его поцелуи стали жестче, требовательнее, болезненнее. Из них исчезла мягкость и томная неспешность. Появилась страсть и огонь, в котором я медленно сгорала и задыхалась.
Горячие ладони сжимали ягодицы, слегка надавливали и отпускали. И снова. Заставляя меня двигаться на нем, прижиматься бедрами теснее и отступать. Фактически тереться об него.
Боги, как же чувственно это было! Как запретно и горячо! Пожар внизу живота разгорался все сильнее. Я дрожала от напряжения и ожидания чего-то невероятного, неповторимого.
Рейган ловил губами мои стоны, слегка кусал покрасневшие губы и шептал что-то неразборчивое, сумасшедшее… греховное… кажется, рассказывал, как сильно любит… как сильно хочет… как мечтал и что будет делать…
И уж точно не сомневался в моей опытности.
На краешке сознания мелькнула мысль, что что-то я забыла. Что-то очень важное…
Рейган тем временем не терял времени даром и уже стаскивал с меня сорочку. Теперь я сидела на нем практически обнаженная, если не считать тонкого нижнего белья. Его губы тут же сомкнулись на груди, слегка прикусили крохотную вершинку, заставляя меня выгнуться, вцепившись в его плечи, чтобы не упасть, и задрожать от взрыва искр перед глазами.
Но мысль все еще не отпускала… ведь я действительно кое-что забыла… и сейчас настало время это исправить.
— Рейган, — прохрипела я, отстраняясь.
— М-м-м?
Он слегка прикусил кожу в районе ключиц. Его язык лизнул место в районе укуса, а губы начали покрывать короткими поцелуями шею, стремясь добраться до моих губ.
— Мне надо тебе… сказать…
Как же сложно сосредоточиться.
— Обязательно, — улыбнулся он, прикусив кожу на подбородке.
И вдруг резко развернулся, укладывая меня на мягкую постель и нависая сверху. От его плотоядной улыбки внутри все перевернулось от предвкушения.
— Ты сводишь меня с ума, Фрэн…
— Д-да, но…
Сказать все-таки следовало. И как можно скорее! Потому что его пальцы вновь начали путешествовать по моему телу, спускаясь все ниже, ниже и ниже. Он явно собирался лишить меня последних остатков одежды.
— Фрэн, ты же хочешь, — сдавленно произнес Рейган, осторожно, но весьма требовательно касаясь внутренней стороны бедра.
«О-о-о-о-ох! Как же горячо!».
— Я тебе солгала.
— Мне все равно.
Белье стремительно исчезло, оставив меня обнаженной и беззащитной. А еще желанной и красивой в его глазах, которые все сильнее горели от страсти.
— Ничего не было.
— Неважно, — пожирая меня голодным взглядом, отозвался Рейган.
«Что ж так сложно-то!».
— Я девственница! — выпалила я и добавила осторожно: — Пока…
Он не сразу понял. Услышать-то услышал, но осознал только спустя несколько мгновений. Я видела, как в его глазах промелькнуло сомнение, потом растерянность, снова сомнение. Рейган решил, что я пошутила. Но не понимал, зачем я это сделала. Тем более сейчас.
— Ты даже себе не представляешь, сколько стоит кровь девственной темной ведьмы. Это такой ингредиент для экспериментов с зельями, — пролепетала я в попытке оправдаться.
Весьма глупое решение. Никогда не думала, что за такое надо оправдываться.
Он смотрел на меня секунды три, явно силясь осмыслить услышанное, а потом осторожно улыбнулся. И прижался к моим губам в нежном поцелуе, от которого моментально закружилась голова.
— Я аккуратно, — пообещал Рейган.
Он свое слово сдержал. Уже через мгновение я забыла обо всем, тая от его прикосновений, которые стали очень нежными и осторожными, но, тем не менее, весьма требовательными. Руками и губами он ласкал каждый миллиметр моего тела, целовал, обнимал, сжимал, посылая электрические разряды в каждую клеточку, заставляя стонать, дрожать и умолять о большем.
Я пропустила момент, когда он избавился от одежды. Кажется, я сама помогала ему в этом. Потому что помнила, как путались пальцы, пытаясь расстегнуть пуговицы его рубашки. И жар его обнаженного тела тоже хорошо запомнила.
Боль была, но такая незначительная, едва заметная, что я быстро о ней забыла, полностью растворяясь в новых ощущениях, взлетая и падая, взрываясь сотней огней, достигая высшей точки наслаждения.
Мы не отпускали друг друга до самого утра. Поцелуи, прикосновения, которые быстро переходили в разряд откровенных, чувственная близость, хриплый шепот, вздохи и стоны. Мы не могли насытиться друг другом, наслаждаясь каждым мгновением этой короткой ночи.
— Останься со мной, Фрэн, — прошептал Рейган, нависая надо мной. — Всего на месяц… до весеннего открытия ворот. Я покажу тебе Запределье. Все места, народы, чудеса, о которых ты даже не подозревала. Я покажу тебе мой мир. И он станет твоим, я обещаю.
Как же сильно я хотела сказать ему «да»! И как боялась принять окончательное решение!
— Знаю, но не могу.
— Фрэн… я люблю тебя…
Это не первое его признание за эту ночь. Рейган упрямо повторял его вновь и вновь, словно старался запечлеть на моей коже поцелуями, прикосновениями, чтобы я точно никогда об этом не забыла.
— Пожалуйста, Рейган, не дави на меня. Я запуталась.
Я выбралась из его объятий и села на кровати, свесив ноги на пол и прижимая одеяло к груди.
— Разве? — Он тоже сел и придвинулся ближе. Горячими пальцами провел по моей обнаженной спине, выводя на ней витиеватые узоры. — А, по-моему, сейчас все наоборот распуталось.
Его осторожные прикосновения вызывали дрожь и сладкую негу во всем теле, воскрешая воспоминания о полной страсти и огня ночи, которая медленно приближалась к концу.