Под вечер восьмого дня я почувствовал легкое касание – мы явно стыковались с другим судном, большего размера. Или со станцией, что было более вероятно. Правда, на мое положение это никак не повлияло. Думаю, сейчас торговец, если на меня найдется подходящий покупатель, устраивает торги или аукцион. Это логично, поэтому думаю, все так и есть.
Пришли за мной через два часа, я как раз поел, раб принес два пайка – уже знают, какой у меня аппетит. Намекну: полпайка хватает человеку, чтобы быть сытым весь день. Я ел три раза в день, по два пайка за раз. Это было ненормально, и это понимали я и мой, скажем так, хозяин. Я-то знал про симбионт, а вот он нет, и поэтому пребывал в изрядном удивлении. Думаю, из-за такого он и постарается меня побыстрее толкнуть на сторону, не сообщая покупателям мелкие особенности насчет меня.
Как я и предсказывал, все так и было. Ко мне пришли и забрали, это были охранники торговца, его люди, по бронескафам опознал, по характерным вмятинам и потертостям, они довели меня до шлюзовой, перед открытием створки сняли наручники и перевели на борт стации. Все же я оказался прав: судя по характерным воздуховодам, это была среднеразмерная станция, построенная в империи Антран. Скорее всего, пиратская, отбитая у шахтеров, четвертого поколения и, конечно, сильно устаревшая, но для Фронтира вполне зачетная. Ведь треть его станций – это второе, а то и первое поколение, совсем старье со сбоившим оборудованием. В последнее время ситуация, конечно, выправляется, старые станции отправляются на переработку, заменяют их на более современные, однако я на одной станции первого поколения уже был. «Лагана» – та самая, откуда меня украли, была именно первого поколения, правда от нее остался один корпус, владельцы предпочитали просто модернизировать ее, устанавливая более совершенное оборудование, но от этого ситуация не менялась, «Лагана» на всех картах все равно числилась первым поколением.
Сразу за судовой шлюзовой – я и тип судна успел определить – меня в холле станции ожидали четыре охранника. О чем-то переговорив с охранниками торговца, приняли меня с рук на руки и повели за собой. Как я понял, продажа уже произошла, и это люди моего нового хозяина. Тут же за углом висела грузовая платформа, на ней мы полетели в сторону центральной медсекции. Там меня осмотрели и положили в диагностическую капсулу, видимо, проверяли уровень интеллекта, не доверяли данным торговца, он эти показания с меня снял, когда я был без сознания, траванутый химией.
Когда я очнулся, крышка капсулы как раз поднялась. Выбравшись наружу, встал босыми ногами на теплое покрытие пола и едва успел поймать кинутый мне в лицо комбез. Поймал только один ботинок. После капсулы рефлексы немного сбоили от препаратов. Медик злорадно засмеялся, когда второй ботинок зацепил каблуком мне щеку. Быстро одевшись, пока тот общался с неизвестным абонентом – судя по почтению, с хозяином, – я узнал, что торговец ошибся, продавал меня, указав в анкете, что у меня на две единицы интеллекта меньше, а тут стояла более точная капсула, и она показала правильный вариант.
Меня уже ждали, в этот раз был один сопровождающий, он-то и повел куда-то на нижние этажи. Почему-то сейчас меня не возили на платформе: видимо, решили, что не барин. Да нет, барин, еще какой барин, будущий император… Чтобы сократить путь, сопровождающий охранник, а это был именно типичный охранник, поводырь рабов, как такие еще называются, повел меня через сектор биологов – видимо, модуль для содержания рабов был за ним. Биологи тут выращивали всякое разное, но в основном съедобные водоросли и растения, что впитывали углекислоту и вырабатывали кислород. Я поглядывал на работников, двигавшихся по мосткам в защитных комбезах, в масках и очках, те тоже на нас поглядывали. Заметив у меня на шее ошейник, некоторые презрительно отворачивались, в основном те, кто таких украшений не имел, из наемных специалистов. Я был на самой нижней ступени социальной лестницы. Удивительно, но факт: у пиратов могли спокойно работать такие наемные спецы. Не скажу, что это редкость, обычное дело на Фронтире.
Вдруг перед глазами появилась надпись, выдаваемая симбионтом – тот через мои носовые рецепторы, к которым давно подсоединился, учуял компоненты зелья, требуемого для своей установки. Не все, конечно, но получив их, можно запустить некоторые функции симбионта, и он перестанет работать в аварийном режиме. На мой бросок среагировать не успел ни сопровождающий, ни станционный искин, которому передали функцию отслеживания моего ошейника. Большой бассейн, мимо которого мы проходили, был наполнен какой-то булькающей зеленой консистенцией. Судя по мерам личной защиты местных работников, хрень в бассейне явно опасная. Но симбионт продолжал сигнализировать, что это то, что надо. Прыгай.
Рванув, я перевалился через бортик и плюхнулся в зеленую жижу. Почти сразу меня скрутило от боли, но тут симбионт помогал, так что я, рыча, но с закрытым ртом, чтобы эта гадость не попала туда, стал сдирать комбез. Мне нужно, чтобы жижа покрыла все тело. Удалось спустить комбез только до колен и, шевелясь как червяк, добраться до середины бассейна, когда крепкие руки охранника схватили меня и поволокли к бортику, где толпились ботаники. Они приняли меня, хотя я отчаянно вырывался, а дальше я потерял сознание, так как видел, что, когда меня брали за руку, кожа сползла как перчатка – жижа, как оказалось, была чем-то вроде концентрированной кислоты. То-то бронекостюм охранника дымился, когда тот выбирался из бассейна, глубина там везде была по пояс, а что со мной произошло, я даже не представлю. Ну, симбионт, ну, сукин сын, нашел, куда сунуть! Болевой шок обеспечен, странно, что я еще не загнулся, боль была жуткая.
Ругать симбионта я перестал, когда очнулся в капсуле реаниматора. Рабочий стол был открыт, и уровень загрузки помощника скакнул с тридцати процентов за пятьдесят, и это за трехминутное купание в кислоте. Очень даже неплохо: мне стали доступны еще с полторы тысячи разделов, среди них и те, что имели в архиве знания по предметам, по классификации Содружества и другие базы знаний. Правда, налюбоваться на уровень установки мне не дали, да и в разделах покопаться тоже (до некоторых добраться у меня ох как чесались руки!). Тот же медик, что уже проводил диагностику, махнул рукой и грубо велел:
– Вылезай. Кожаные покровы восстановлены, все восстановлено по приказу хозяина. Все по высшей категории.
Ошейник, на этот раз новый, не простейший тип, что у меня был раньше, оставшийся с торговца, а самый современный, находился на шее. В два раза тоньше был и почти не ощущался. Видимо, старый посчитали неисправным, под его воздействием я мог шевелиться и совершать обдуманные действия, что и показывало его явную неисправность. Этот помощнее будет, однако и симбионт у меня сменил красную полосу установки на желтую, так что работал он уже не в аварийном режиме.
Тут я заметил на руках выходы нейроразъемов и, подняв руку, нащупал на затылке пилотский разъем. Мне явно установили нейросеть, что вызвало у меня кривую усмешку. Кроме того что симбионт чуть поднимется в установке, ничего больше не произойдет. Тому продолжали требоваться компоненты. Медик немного отвлекся, меня отслеживали взглядами два охранника от дверей, чтобы я ничего больше с собой не сделал, однако тут он повернулся и, заметив, что я разглядываю себя, сказал:
– После восстановления я провел операцию по установке инженерной сети шестого поколения со всем пакетом имплантов. Цени. Ошейник снимут, как только заработает сеть и имплант подчинения, а пока так походишь. На сеть закачал базы знаний, потом посмотришь, все инженерной направленности.
– Я думал, меня в искин превратят.
– Из-за этого в бассейн прыгнул? – оскалился тот. – Хотели, никто восстанавливать тебя и не собирался, однако ты не подходишь, взяли образцы на пробу, идет отторжение тканей. Так что в искины ты не годишься, однако хозяину нужен инженер-станционщик. Еще один. Будешь теперь в шоколаде, а теперь пошел вон.
Честно говоря, я даже испытал облегчение, что в искин меня превратить невозможно, думаю, тут влияние симбионта помогло, так что выиграл немного времени. Правда, ненадолго – симбионтом до окончания установки фактически управлять я не могу, соответственно, уже через сутки, когда исчезнет нейросеть, на меня обратят внимание.
После возгласа медика ко мне подскочили оба охранника и, ухватив под руки, потащили с собой. Пока я под их попечением, они явно ничего сделать мне не дадут, вот когда сдадут, дальнейшая моя судьба уже не их проблема. Главное, чтобы при них ничего не случилось. Те дотащили меня до жилого блока, как я понял, рабского, но для ценнейших специалистов, и затолкнули в одну из кают-квартир. Это была двухкомнатная квартира, она вся была под наблюдением искина, однако и такое жилище показывало, что статус у меня достаточно высок. Честно говоря, я думал, меня отведут к местному хозяину, однако тот не посчитал это нужным: подумаешь, еще один раб, хоть и с таким уровнем интеллекта.
Искин уже написал мне распорядок на неделю вперед, включив туда активацию сети и учебу в обучающих капсулах, в принципе, остальные дни – это как раз нахождение в капсуле. Я решил последовать его приказам и, посетив душ – очень хотелось после медблока, – набил желудок, лег нагишом на кровать и совершенно спокойно заснул. То, что в комнате было три камеры наблюдения, одна станционная и две скрытые, меня нисколько не озаботило и не смутило. Выспался просто отлично.
Проснувшись утром, я смог убедиться в своем предположении, что сеть исчезнет. Так и оказалось: разъемы пропали. В моей квартирке был свой пищевой синтезатор, обстановка тут была стандартная, если хочется улучшить или дополнить, то только своими силами и на свои средства, но синтезатор был. Поев, я снова лег на кровать и стал изучать незнакомые разделы симбионта. Через шесть часов по распорядку мне следует прибыть в медсектор для проверки установки сети, потом еще сутки отдыха и плотная учеба под разгоном, однако не думаю, что все пойдет по плану искина, местным я подложил некоторую свинью. Не думайте, что я об этом не размышлял, еще как. Ведь пиратам может прийти в голову все, что угодно. Для них я непонятное нечто, что поглощает сети и импланты, а ну как поглотит их? Кстати, с этим комплектом имплантов установка симбионта скакнула еще на четыре процента, что открыло еще восемьдесят три раздела.