Я не могу сказать: «Вот вам формула, а теперь идите в самый большой универмаг в Канзасе и, не глядя на проходящих парней, подберите с ее помощью игроков баскетбольной команды. Тренировки ни к чему. Формула поможет создать отличную команду». Нет, это у вас вряд ли получится.
Вопрос из зала: Что вы думаете о современных теориях инвестирования?
Меня поражает то, что за 40 лет эти теории только регрессировали. По-видимому, проблема состоит в преподавателях. Они изучают сложные математические техники, а потом с удовольствием их применяют. Им так это нравится, что они не замечают очень простых вещей.
Мне кажется, в результате (и я готов повторить свои слова и в Стэнфорде, и в Гарварде) преподаватели прививают студентам совершенно неправильные воззрения. Ну да, я узнаю об этом из писем. Не понимаю, зачем вести занятия, если ты не можешь научить студентов тому, как следует анализировать ценность инвестиций. Если люди думают, что от курса не было никакой пользы, то не понимаю, зачем… Неужели смысл в том, что преподаватели не умеют делать ничего другого? Тем более это неправда. Мне доводилось встречаться с людьми, которые учили других, как получить прибыль с помощью казначейских нот, выпущенных 30 или 40 лет назад.
Фил Карет написал книгу об инвестициях в 1924 г. Он еще жив и владеет акциями Berkshire. Ему 92 или 93 года. Он писал мне, что одобряет мою дивидендную политику: «потому что в старости я хотел бы получать прибыль на акции». Он занимается этим 70 лет.
Это значит, что он делал много инвестиций, и ему есть, о чем вспомнить. Он делал все не совсем так, как Грэхем, но у них схожий подход. В конце концов им удалось обратить в свою веру даже Дж. М. Кейнса. Сначала он был «рыночным тактиком», то есть старался прогнозировать рынок, но в 1930-е гг. поменял свое отношение. [Кейнс писал: «С годами я все больше убеждаюсь в том, что правильно инвестировать — это значит вкладывать крупные суммы в те компании, в деятельности которых вы разбираетесь…]
Нельзя научить людей некой таинственной формуле. Вы не можете дать им некий термин, а когда они его поймут, объяснить, что E= mc2
… Мы же не на уроке физики…
Я считаю, вы не должны покупать ценные бумаги, если только, тщательно взвесив информацию, не убедитесь в том, что их продают по более низкой, чем истинная стоимость, цене.
Я говорил трейдерам, что прежде чем человек купит 100 акций компании General Motors, он должен написать на листке бумаги: «Я покупаю 100 акций General Motors по цене X», умножить их на количество акций и сделать вывод: «следовательно, корпорация стоит больше 32 млрд долл.» (или сколько у него получится), «потому что [пусть назовет причину]». Если покупатель не может ответить на этот вопрос, я не рекомендую принимать у него заказ.
Это обязательный тест. Я никогда ничего не покупал, если не мог ответить на поставленные вопросы. Даже если я ошибался, я всегда знал, почему это случилось.
«Я покупаю компанию Coca-Cola, выпустившую 660 млн акций, цена которых чуть меньше 50 долл. Таким образом, вся компания будет стоить около 32 млрд долл.». Прежде чем вы купите 100 акций по 48 долларов, нужно продолжить предложение: «Сегодня я куплю Coca-Cola за 32 млрд долл., потому что…» [барабанит по столу, чтобы привлечь общее внимание к своим словам]. Если вы не можете обосновать свое решение, ничего не покупайте. Если же вы приведете несколько резонов, то покупка акций принесет вам кучу денег.
Вопрос из зала: Вы купили акции Coca-Cola. По каким основаниям?
В то время компания стоила 14 млрд долл. Вот что я вам скажу: если бы в этом году каждая стандартная бутылка «Coca-Cola» продавалась на пенни дороже, то прибыль корпорации до уплаты налогов увеличилась бы на 2 млрд долл. Вы спросите, с чего я взял, что рыночная ситуация позволяет сделать это по всему миру? А я отвечу: «Вы же знаете, что это так».
Семья Кэндлеров купила Coca-Cola у Пембертонов в 1904 или 1906 г. за 2000 долл. Если бы Пембертоны получали хотя бы пенни в качестве роялти, им ежегодно присылали бы чек на 2 миллиарда долл. Вот так вот.
Иначе обстояло дело, когда я продал бизнес, специализировавшийся на производстве ткани, шедшей на подкладку для мужских костюмов [речь идет об одной из компаний в составе Berkshire Hathaway]. Я занимался этим делом 20 лет. Когда мы пытались на полцента повысить цены на метр ткани (он стоил 79 центов), покупатели, с которыми мы сотрудничали 80 лет, захлопнули у нас перед носом дверь. [Сокращение…] «На полцента за метр! Да вы с ума сошли!» Выбирая в магазине пиджак в полоску, люди не обращают внимания на производителя ткани для подкладки. Они говорят: «Мне нужен пиджак». Вот и все.
К сожалению, в США у Coca-Cola есть конкурент: Pepsi. Для них это слабый рынок. Они неплохо зарабатывают в Японии. Pepsi принадлежит чуть меньше половины рынка, хотя объем продаж в расчете на душу населения намного меньше, чем в США. Во всем мире продавцы говорят: «Я продам вам безымянную колу на полцента дешевле», но люди не соглашаются. Это самый быстрый тест.
Предлагаю вам пару тестов, которые помогут определить, насколько выгодным может быть дело. Первый вопрос: «Как долго придется раздумывать руководству компании, прежде чем поднять цены?» Если вы смотрите в зеркало и спрашиваете себя: «Интересно, как быть с ценами на ”Coca-Cola” этой осенью?», а потом отвечаете: «Можно повысить», то вам крупно повезло.
Иначе ведет себя возможный покупатель акций текстильной фабрики. Он встает на колени, молится всем богам и робко шепчет: «Поднимем цену всего на полцента за метр». А когда встает, слышит ответ: «Нет, мы не согласны». Совсем другое дело, верно? Представьте, что вы входите в магазин и говорите: «Дайте, пожалуйста, шоколадку “Hershey”». А вам отвечают: «Нет, “Hershey” у нас нет, но могу предложить вам другой шоколад, на пять центов дешевле». Вы выходите на улицу, переходите ее и покупаете «Hershey» в другом магазине. Вот это хороший бизнес.
Возможность повышать цены означает, что вы чем-то отличаетесь от других компаний. Следовательно, вы имеете право назначать более высокие цены на свой товар. Вы занимаетесь выгодным делом.
Я задам вопрос: вам известна самая дорогая американская газета? [Пауза…] Это «Daily Racing Form». Ежедневный тираж — 150 тыс. экземпляров, газета существует 50 лет, и стоит 2,25 долл. за номер (регулярно повышает цены на 25 центов). На тираж это никак не влияет. Почему? Это издание ничем не заменишь. Если вы идете на ипподром (предположим, вы играете на скачках), то покупаете не какую-то неизвестную газетенку, а «Daily Racing Form». Вам не важно, сколько она стоит! Другой такой на свете нет. Поэтому прибыль газеты до вычета налогов составляет 65 %. Не нужно быть гением, чтобы это понять. Да, есть выгодные предприятия и товары, на которые можно регулярно повышать цены, а есть продукты вроде листового проката. Они отличаются, как день и ночь.
Из зала: Вы сказали, что за всю жизнь у вас было всего несколько хороших идей. Нас в Нотр-Даме тоже посетила одна отличная идея — пригласить вас сюда.
Лекции для студентов, изучающих деловое администрирование (MBA)
Несколько минут я буду рассказывать о вещах, имеющих отношение к розданным вам материалам. Надеюсь, хватило на всех. Те, кому не досталось, могут заглядывать в листок соседа. В общем, мы поговорим о том, как заработать деньги на ценных бумагах.
В конце 1920-х гг. у Эдди Кантора возникли трения с банком Goldman Sachs. [Кантор был популярным артистом, который потерял состояние и обанкротился…] Он был не очень доволен тем, что они ему продали, и высмеивал их в своих выступлениях. [Сокращение…]
Как вы знаете, Уолл-стрит — это такое место, куда люди в «роллс-ройсах» приезжают для того, чтобы выслушать советы тех, кто добирается на работу на метро.
Я бы хотел посвятить несколько минут разговору о том, что я считаю самым важным в инвестициях. Это пригодится вам в будущей карьере. Она зависит от того, в какой поезд вы сядете. Очень часто, практически всегда, выпускники школ бизнеса и не задумываются об этом. Одно дело — если вы будете связаны с процветающей компанией, которая добьется еще большего успеха в будущем. Разумеется, вы хотите вложить деньги в компанию, акции которой с годами подорожают, потому что чем больше денег она заработает, тем богаче вы будете. И совсем другое дело — если вы окажетесь в бизнесе вроде выпуска товарных купонов, чем некогда занимался я сам.
[У. Баффет предостерег студентов от сотрудничества с близкими к разорению компаниями вроде Blue Chip Stamps, несмотря на то, что инвестиции в нее оказались очень выгодными. В книге «Верно, черт побери!» Джанет Лоу (Janet Lowe, «Damn Right!») писала: «В конце 1960-х и начале 1970-х гг. Баффет, Герин и Мангер постепенно выкупили контрольный пакет акций компании Blue Chip Stamps. Эта крошечная компания выпускала товарные купоны и передавала их розничной торговле. Покупатели собирали эти купоны, а потом обменивали на товары в магазинах. Инвесторы сочли, что счет по инкассо компании обладал пропадающим втуне потенциалом: ведь к погашению предъявлялись далеко не все выпущенные купоны! Используя общий капитал, инвесторы Blue Chip Stamps приобрели и несколько других компаний, таких как Wesco Financial, See’s Candies и The Buffalo Evening News].
Очень важно правильно выбрать компанию. Обратите внимание на листки, которые я раздал. Там описываются две компании: А и Э. Пока я не скажу, как они называются на самом деле, но подробно опишу их деятельность.
Акционеры «Компании А» в конечном итоге значительно обеднели, так как она потеряла больше денег, чем любая другая компания в мире. «Компания Э» принесла владельцу больше денег, чем любая другая компания. Другими словами, «Компания Э» сделала своего руководителя одним из пяти богатейших людей в мире, а «Компания А» поставила инвесторов на грань разорения.
Поговорим подробнее об этих двух компаниях (мы подходим к вопросу о том, насколько важно то, чем вы занимаетесь). Если на «Компанию А» работали сотни специалистов, получивших хорошее бизнес-образование, то сотрудники «Компании Э» были самыми простыми людьми. Обратите внимание, что в «Компании А» широко использовались такие методы стимулирования как опционы на акции, льготы, пенсионные программы, оплата по результатам труда. В «Компании Э» просто не знали, что такое опционы. У «Компании А» были тысячи патентов — пожалуй, больше, чем у какой-либо другой американской компании. В «Компании Э» не было ни одного изобретателя. «Компания А» постоянно совершенствовала свои товары, а продукт «Компании Э» оставался неизменным.