— Чего? — недоуменно таращился я на собеседника, а надежда, что он и есть отравитель, с каждой его фразой неумолимо таяла.
Артемий весь сдулся, как футбольный мяч, попавший под грузовик.
— Поймите меня правильно… я не извращенец какой-нибудь и не изменщик. Я даже не женат. Но, знаете ли, люблю вкусно покушать, а молоденьких женщин — еще больше люблю… Вот и совмещаю, так сказать…
— Хм… Ну ты паразит… Присосался к советским свадьбам! Пошли, сдам тебя куда надо…
— Я простой бухгалтер, — в молящем жесте сложил руки Артемий. — Я не могу позволить себе посещать рестораны так часто. Как хотелось бы… И женщину тоже кормить-поить надо в этом ресторане.
— Вот я и говорю, паразит…
— Нет, нет! — зачастил ловелас. — Я свой хлеб отрабатываю!
— Это как же? — усмехнулся я. — Что-то я не помню, чтобы ты мне на свадьбе что-то подарил…
— Мой подарок вам был — это веселье.
— Чего?
Но тот уже воодушевился:
— Вспомните… Какие тосты я задвигал! Вспомните, какие шутки и поздравления выдавал? И заметьте, я не профессиональный ведущий, а так, любитель. Но благодаря мне, конферансье вам на торжестве был совсем не нужен, — Артемий распрямился и последние слова произнес с некоторой гордостью.
Я призадумался… А ведь он прав… Моя свадьба понравилась всем гостям. Многие хвалили этого чудака с пузом за шутки-прибаутки и веселье, которое он нес в массы. И Настенька тоже ему была благодарна, судя по всему. А может, и не одна она…
— Ладно… Живи, — снисходительно кивнул я.
Артемий снова распрямился и будто бы обрёл необходимый объём в пространстве.
— Спасибо! Андрей! Спасибо! Я могу идти?
Я прищурился.
— Документы покажь, все-таки.
— Да, да, конечно, — пузан радостно вытащил из кармана пиджака паспорт и с облегчением протянул мне.
— О как… Думал, скажешь, что нету с собой, — удивленно хмыкнул я, раскрывая ледериновую книжицу.
— Так случались прецеденты, — заверил свадебный генерал, — попадал в милицию с подобных мероприятий, вот и взял за правило, замужних не охмурять и паспорт с собой всегда брать.
— Так-с… — я вчитывался в рукописные строки документа. — А тебя действительно Артемий зовут. Артемий Евграфович Котлов, сорок шестого года рождения. Что ж…
— Ага, так точно! Сорок лет мне будет, юбилей, но, говорят, такую дату праздновать не рекомендуется…
Я на всякий случай переписал данные Артемия в малюсенький блокнотик, что всегда был со мной. Еще и телефон его домашний спросил. Тоже зафиксировал.
— Слушай, свадебный гость, раз уж речь об отработке зашла. А ну скажи-ка, а ты на моем торжестве ничего подозрительного не видел?
— В каком смысле? — продолжал услужливо улыбаться собеседник.
— Личностей никаких подозрительных не встречал?
— Да я же по личностям не спец, товарищ майор! Я же по другому профилю… По юбками и помадкам! Вот за тех спрашивайте, про всех расскажу, кто где сидел и с кем пришел… Только женщин подозрительных не было. Все они выпивали и танцевали…
— Ясно… жаль… — я задумчиво прикусил губу.
— Погодите! — Артемий хлопнул себя по широкому лбу. — Вспомнил! Был там один тип странный…
Уже интереснее.
— Рассказывай. Кто такой, как выглядел?
— Да не знаю. Как он выглядел, не запомнил я. Только разглядел, что худой он, как жердь.
— Худой, говоришь? — обрадовался я, но виду всё-таки старался не подавать — надо держать этого тамаду в тонусе. — А морда? Морду опиши!
— Эх… Не видел. Он так быстро выскочил из гостиницы. Будто от бешенной собаки спасался. А потом шмыг в машину — и по газам! Я как раз на крыльце стоял, с дамой курил. Еще удивился тогда, куда это товарищ с праздника так торопится? И нетрезвый за руль садится. От стола же прямиком. Хотя он, может, и не со свадьбы выбежал, а из гостиницы. Крыльцо-то у нас общее… Но все одно, не пойму, куда можно так нестись поздним вечером сломя голову?
— Во что одет? Марка и номер машины! — с надеждой выдавал я вопросы. — Давай, Тёма, вспоминай!
— Костюм, вроде. Пиджак, брюки, как и у всех в тот вечер. Я же не запоминал тогда. А номер машины в жисть не запомню. Не имею такой шпионской привычки.
— Марка какая?
— Марка обычная. Жигуль какой-то ночного цвета. Может, светлый, а может, темный. Не разглядывал я шибко, товарищ майор.
Теперь моё звание он произнёс с совсем другой интонацией.
— Плохо, Тёма, плохо… — вздохнул я, но понимал, что предъявить ему нечего. Никто в обыденной жизни не имеет привычки запоминать номера машин, если это только не бзик какой-нибудь. Был у меня знакомый, в том времени, ему все время казалось, что за ним следят. Так он помнил наизусть номера всех дворовых машин. И всегда обращал внимание на «чужие» тачки, въезжающие во двор, где он жил. И их номера пытался запомнить. Сейчас я очень жалел, что Артемий не из таких.
— Постойте, — вдруг вывел меня из размышлений ловелас. — Так я же фоткался на фоне той машины… и номер мог зацепить.
— Так что ж ты раньше молчал? Где фото?
Иногда я ловил себя на том, что задавал вопросы как бы из двадцать первого века. Будто свадебный ходок мог сейчас вытащить из кармана смартфон и быстренько показать мне снимок.
— Нету… — развел руками Артемий. — Не осталось у меня.
— Как нету? — уже с раздражением произнес я. — На хрена тогда было вообще фоткаться? И кто тебя фотографировал? Фотограф, нанятый в ателье?
Правда, его кадры я видел, но мало ли, может, на печать не всё с плёнки пошло?
— Нет, — замотал головой бухгалтер. — Я там с женщиной фотографировался. Попросил одного Винни-Пуха щелкнуть нас. Он с «Зенитом» ходил, пощёлкивал незаметненько народ.
— Мать наша Родина! Какой еще Винни-Пух⁈ С фотоаппаратом ходил? Ты ничего не путаешь? Фотограф с ателье — сутул и поджар, на водке вспоен, закуску не уважал, и совсем на пухлого не был похож.
— Уверен. Тот тоже не пухлый. Статный и солидный. Как я почти, только пошире маленько. И помоложе. Прямо как я десять лет назад.
— А с кем он пришел? С кем общался?
— Так с вами и пришел. Вас и обнимал, и поздравлял.
— Тьфу ты! Это который в пиджаке кремовом был? Алексей Катков?
— Ну, имени я не знаю, — хмыкнул Артемий, — а пиджак, вроде, кремовый, ага… На глину выцветшую похож. Ну или на песок на мокрый, когда поссышь на него.
— Значит, говоришь, — прервал я его, — он тебя фотографировал с этой машиной, на которой потом Сухой уехал?
— Кто уехал?
— Худой, который бегом убегал.
— Ну да… Только не прямо с машиной, конечно, просто она позади стояла. Сбоку чуток, я потому и запомнил. Аккурат номерок мог в кадр попасть.
— Спасибо, Тёма! — я радостно тряс широкую ладонь свадебного гуляки. — Ты не представляешь, как ты мне помог.
— Чего-сь случилось-то? — недоумевал тот. — Что этот ваш Сухой натворил? Стырил чего? Или обидел кого?
— А это уже не твоего ума дело. Свободен, товарищ Котлов. Домой топай.
— Не хочу я домой, Андрей… Можно еще на свадебке погуляю? Женщины уже в кондиции — три раза «горько» кричали.
— Черт с тобой, — разрешил я. — Иди, веселись… Только девчонку эту, — я кивнул на пустой диван. — Я у тебя забираю.
— Наташеньку? Да бери, тута знаешь сколько таких самоваров. И без нее хватает.
— Настеньку, вообще-то.
— Ну да, конечно… — многозначительно подмигнул Артемий. — Она девка огонь. Ты не смотри, что мелкая. Такое вытворяет… Ух!
— Мне не для «ух». Ты не понял. Это подруга моей жены…
— А-а, — разочарованно протянул Артемий. — Не повезло тебе, бывает. Ксати… а что ты здесь делаешь? Это свадьба твоих знакомых?
— Типа того, — отмахнулся, вышел из кондейки и выставил оттуда Артемия. Прикрыл дверь. Спустился вниз уже без приключений. После многочисленных возлияний гости уже забыли про потасовку и были увлечены застольем, в центре которого жених пил из туфли невесты.
Вышел на крыльцо, задумался. А Катков не говорил мне, что фотографировал у меня на свадьбе. И я этого как-то не заметил. Странно… Зачем он втихаря это делал?
Неприятные подозрения всколыхнули фантазию. Я быстренько подавил ненужные и лишние мысли. Нет… Лёха свой… В доску свой. Не мог он меня предать. Или я чего-то не знаю? Завтра же позвоню на работу, в Москву, и поговорю с ним. Черт! Нет. Не могу ждать. Сейчас до дома доберусь и закажу переговоры с Москвой. На домашний ему звякну. Разбужу. Не хрен спать, когда я его подозреваю в нехорошем.
С такими невеселыми мыслями я дотопал до отцовской «Волги» (на мерине на дело не поехал, чтобы лишний раз не отсвечивать). Возле машины стояли Быков и Настя. О чем-то мило беседовали.
— Андрюха! — воскликнул друг, завидев меня. — Ну что? Не наш клиент?
Он хитро хихикнул, показывая, что уже все знает.
— Не наш… Но это хорошо, что мы на него вышли. Он мне отличную зацепку дал. А вот благодаря некоторым, — я осуждающе посмотрел на Настю. — Мы его чуть не упустили. Хорошо, что я на второй этаж пробрался и случайно там на него наткнулся.
— Андрюш, — проворковала пигалица. — Я же как лучше хотела… Отвлечь, задержать.
— Ага, — усмехнулся я. — На что только не пошла ради дела.
— Так я думала, он опасен, — затрепетала ресницами Настя. — Не захотел он со мной на крыльцо выходить. Я и предложила ему звезды посмотреть. А он говорит, пойдем на второй этаж, там вид лучше и до звезд ближе… Ну, я и пошла…
— Ладно, дома поговорим, — проворчал я. — Садитесь в машину.
Глава 16
В квартире моих родителей раздался телефонный звонок.
— Алло, — поднял я трубку.
— Москву заказывали? — прогнусавил в динамике женский голос.
Уставший, снисходительный и вечно недовольный жизнью и людьми, совсем как в больничной регистратуре.
— Да, девушка, заказывали, — ответил я ровно.
— Говорите, — выдал голос и пропал.
Послышалось шипение, затем тишина, а затем знакомая и привычная фраза:
— Слушаю, Горохов!
— Алло! Никита Егорович! Это Петров.