– Да есть причина, – сказал Шубин.
И больше говорить ничего не стал. Он вернулся к своему батальону, собрал командиров рот и велел рыть окопы и вообще занимать оборону. Но с того момента, как танкист произнес слово «медики», Шубин думал только об одном: «Катя! Там, в этом эвакогоспитале, может оказаться Катя!» Образ девушки занял все его мысли, вытеснил все остальное. Действительно, ведь медики должны скоро прибыть! И она там обязательно будет!
Разведчик так был уверен, что найдет Катю Измайлову среди прибывших на поле боя медиков, как будто ему это кто-то обещал. Он ходил по селу, указывал командирам рот, где устраивать пулеметные гнезда, где сложить боеприпасы, а сам то и дело оглядывался – не показались ли в степи машины военных медиков.
Вскоре окрестности Городища погрузились в темноту. Теперь каждый огонек стал виден издалека. И вот Шубин увидел фары приближающихся к поселку машин. Он не выдержал и пошел навстречу этим машинам. Вот сейчас, сейчас он увидит Катю…
Передняя машина подъехала к нему и остановилась. Однако на ее борту не было привычного красного креста. А из кабины вылез совсем не врач, а начальник фронтовой разведки полковник Уколов.
– Ну, вот мы и снова увиделись на поле боя! – сказал он. А затем, взглянув на растерянное лицо Шубина, расхохотался и продолжил: – Кажется, ты ожидал здесь увидеть кого-то другого, а, капитан? Неужели ты не рад видеть своего командира?
– Я рад, конечно, товарищ полковник… – пробормотал Глеб.
– Врешь, врешь! – продолжая смеяться, воскликнул Уколов. А затем с заговорщицким видом кивнул и, понизив голос, сказал: – Ладно, Шубин, не расстраивайся так. Здесь она, твоя Катя, в последней машине едет. Сейчас ее увидишь. Как я понимаю, это будет для тебя самая большая награда, важнее всех медалей и орденов…
– Так я это… пойду? – спросил Шубин.
– Иди, иди! – напутствовал капитана Уколов. – Да, и вот что: за твои большие заслуги даю тебе суточный отпуск. Я сам распоряжусь, чтобы кто-нибудь из твоих ротных командиров временно исполнял твои обязанности. Все равно немцы в ближайшие сутки сюда не сунутся, есть у меня такие данные. А ты на эти сутки, если хочешь, можешь поступить в эвакогоспиталь хоть санитаром, хоть главврачом – кем возьмут. А может, ты к ним раненым устроишься? Ладно, я шучу, иди.
Шубин побежал в хвост маленькой колонны машин. Вот она, последняя машина! И вот брезент, закрывающий машину, поднимается, и из-под него выглядывает лицо – так хорошо знакомое ему лицо!
– Это ты! Ты! – воскликнула девушка. – Я сейчас!
И не успел Шубин подставить Кате руку, как-то помочь, как она уже оказалась на земле – словно на крыльях слетела. И после бесконечных трех недель разлуки они наконец обнялись. Какой это был сладкий миг!
– Ты жив, жив! – шептала девушка. – Я так боялась! Я даже молилась за тебя, хотя совсем не умею молиться.
– Да, я жив, – ответил Шубин. – Да что со мной может случиться?
– Но у тебя здесь кровь! – вдруг встревожилась Катя. – Вот здесь, на плече. И на щеке! И ухо разодрано…
– А, пустяки, пару царапин получил, еще не зажили, – сказал Глеб. – Ничего, к утру заживут. Ладно, хватит разговаривать, дай я тебя…
И он крепко-крепко поцеловал девушку. Неизвестно, сколько бы длился их поцелуй, если бы его не прервал начальственный голос, раздавшийся из кабины:
– Измайлова, срочно займи место в машине! Нам ехать надо! Нам еще дом искать, где госпиталь будем устраивать!
– Я сейчас, сейчас! – ответила девушка.
С трудом оторвалась от груди разведчика, и он помог ей забраться в грузовик. И тут до его сознания дошли слова, сказанные главным врачом госпиталя.
– Так вы здесь будете госпиталь устраивать?! – воскликнул он. – В Городище?
– Ну да, – ответила Катя. – Говорят, мы тут месяца два пробудем, если не дольше.
– Но это же просто отлично! – воскликнул капитан. – Просто замечательно! Значит, мы будем с тобой видеться каждый день! Каждый!
Во время последних слов капитана мотор грузовика взревел, чихнул, снова взревел, машина тронулась с места и покатила вперед, к поселку. Из-за этого шума Катя не расслышала последних слов любимого.
– Что ты говоришь? – прокричала она. – Повтори, я не слышу!
– Мы будем с тобой видеться! Каждый день видеться! – закричал Шубин.
И, уже тише, уже не стараясь, чтобы его услышали все батальоны, стоявшие в Городище, добавил:
– Я тебя люблю! Больше всего на свете люблю! Хочешь, я это еще раз повторю?
И, счастливо улыбаясь, он не спеша двинулся вслед за грузовиком. Ведь надо было узнать, где именно в поселке остановятся медики. Ну, и с устройством на новом месте им надо было помочь…