– Да.
– Что ж, это отлично. Уверен, если уж вы взялись за это дело, то выиграете его, и эта несчастная забитая женщина получит все, что ей причитается.
– Андрей, вы так много знаете про эту семью…
– Это мне жена рассказывала. Женщины, они существа эмоциональные, она так в красках разрисовала мне жизнь этой… как ее… дайте-ка вспомню, у нее еще имя такое красивое… не то Клара, не то…
– Клара?
– Ну да, я еще запомнил это, знаете: «Карл у Клары украл кораллы…» Хотя, нет… Это его любовницу так зовут, он вроде бы собирается на ней жениться. Точно, это девушку зовут Клара, и она беременна, ждет от Финягина ребенка. Да, точно! Он потому и разводится с женой, чтобы жениться… Хотя, может, он и не женится, но ребенок ему нужен. Вполне возможно, что когда эта Клара родит ему наследника, он и ее прогонит… Он такой.
– Его жену зовут Эмма.
– Ах да. Правильно – Эмма.
– Андрей, я так понял, что ваша жена больше в теме. Как вы посмотрите на то, чтобы я встретился с ней и поговорил?
– Без проблем! Думаю, она будет только рада рассказать вам про Эмму, про Финягина. Это мы, мужики, считаем, что наши женщины просто сплетничают, на самом деле они собирают информацию и обмениваются ею между собой. Это является частью процесса выживания, лично я так это понимаю. Когда бы вы хотели с ней встретиться?
– Я через сорок минут буду уже в Москве.
– Знаете, я позвоню сейчас Людмиле, поговорю, потом вам перезвоню. Думаю, она все свои дела бросит, когда узнает, кто с ней хочет встретиться. Вы не представляете себе, как она вас уважает и благодарна вам за то, что вы нам тогда так помогли выиграть суд…
А ведь он прав по части того, что женщины не просто сплетничают. Они, матери, на инстинктивном уровне должны защищать себя и детей. Сколько было уже таких историй, когда состоятельные мужья бросают своих жен, чтобы жениться на молодых. И, что самое трагичное, некоторые отбирают у своих же жен детей! Как варвары какие! Вот поэтому женщины и обмениваются своим жизненным опытом, все анализируют, планируют, словно заранее готовятся к испытаниям. Хотя… Многие ли из них потом избегают подобных проблем? А может, женщины все-таки просто сплетничают, пытаясь сравнить свою жизнь, свое положение с другими, чтобы добиться чего-то большего? Или все-таки чтобы обезопасить себя?
Трудный вопрос, особенно когда ты мужчина.
А что Женя? Вряд ли она сравнивает свою жизнь с жизнью своей близкой подруги Антонины. Она просто любит ее как человека, вот и все. И трудно представить себе, чтобы и она где-то в глубине души готовилась к каким-то там проблемам, к бедности, например, или к тому, что и у нее отберут Мишку.
Или он ошибается? Они никогда не разговаривали на подобные темы, никого не обсуждали. Но вот теперь, когда Женя наверняка с головой окунется в историю с Эммой, можно будет и с ней поговорить и заодно успокоить ее на этот счет. Они-то никогда не расстанутся, и у них все будет хорошо. Только куда это она вчера собралась, надела красное платье? С кем собиралась встретиться и зачем? Обманула его, сказав, что просто примеряла…
Женщина! Непостижимое и таинственное существо!
«Счастлива ли она со мной?»
Сколько раз он задавал себе этот вопрос и ответа не находил. И эти его тревога и сомнения возникли в тот самый день, когда она, чувствуя себя задушенной в браке (примерно так он понял ее эмоциональный упрек в том, что женщина в браке по определению не может быть свободной), скованная его любовью и заботой, вдруг сорвалась и укатила с Тоней в какую-то там Калину. Бросила его на время, причем сделала это легко и, что самое страшное, возможно, с удовольствием. Она захотела отдохнуть от него, и это в то время, когда у них продолжался медовый месяц.
Что она хотела от брака? Она так часто говорила о «свободе перемещения в пространстве».
Свобода. Да что значит для нее эта свобода? Или независимость. Но ведь разве независимость не сродни одиночеству?
Вот взять Петра, к примеру, он свободен и независим. И что? Разве это счастье? Борис, к примеру, совсем даже не свободен и не независим, он целиком и полностью зависим от Жени, от ее улыбки, от ее голоса, от прикосновений к ней, зависим от сладкого запаха ее рыжих волос…
Вспомнив про Петра, он, однако, почувствовал себя как-то некомфортно. Но думать о том, что произошло с ним не так давно, он себе запретил.
Нет-нет! Пусть все идет как идет. Безусловно, она красивая женщина, очень красивая, но в голове ее ветер, к тому же она явно склонна к фантазиям и вообще чувствуется, что авантюристка.
Он вздохнул. Так. Теперь надо бы подумать и подготовиться к встрече с Эммой. Скорее всего, она до сих пор в их доме. И это правильно. Мало ли что! Пусть поживет пока у них. А Женю надо предупредить, чтобы незнакомым не отпирала ворота и тем более двери. Надо было и Петра предупредить. Да только он такой летящий, может и забыть, работая над своим очередным романом. Творческий человек! И о чем только он пишет?
С Людмилой Бессоновой Борис встретился в кафе неподалеку от ее дома. Очаровательная молоденькая женщина поразила его ярко-синими длинными ногтями. И во время разговора он только на них и смотрел.
Почему синие? Вроде такая женственная, в белой шубке и белых сапожках, губы, слава богу, накрашены розовой помадой, и вдруг эти синие ногти! Ах да, у нее еще карие глаза, какие-то веселые, или это ему только показалось? И вся она была словно переполнена радостью. С чего бы это? Неужели так обрадовалась ему?
– Борис Михайлович, как же я рада вас видеть! Закажу вам кофе?
– Людочка, давайте я сам вам закажу, – смутился он.
– Вы не представляете себе, как здорово вы нам тогда помогли! Если бы не вы…
Он дал ей возможность высказаться. Потом к ним подошла официантка, и они заказали кофе.
Людмила, вдруг вспомнив, что все еще в шубе, разделась и оказалась в голубом свитере и черных джинсах. Такая ладная, стройная, веселая. Интересно, она тоже время от времени требует свободы от своего мужа? Или ей это в голову не приходит?
– Борис Михайлович, я знаю, зачем вы захотели со мной встретиться. Да, историю этой семьи я знаю неплохо. Но не потому, что дружна с Эммой, нет. Стыдно признаться, но я собираюсь сейчас как бы выболтать чужую тайну, хотя это и не тайна никакая… Словом, все, что я знаю о Финягиных – это от его бывшей секретарши Нади. Она моя подруга. И так уж случилось, что она пострадала от Финягина капитально. Он уволил ее. Причем ни за что ни про что. Как свидетельницу его зверства. Да! – Бровки ее черные, тонкие взлетели вверх, а розовый носик так смешно сморщился.
Она не смотрела на Бориса, а таращилась! Ее глаза в этот момент увеличились и словно округлились!
– Что еще за зверства?
– Ну, мало того что Надя слышала всегда, как Финягин разговаривает со своей женой, а однажды, когда он ее избил, он попросил ее привезти к ним в дом брата. Брат Нади – хирург. И как бы свой человек. Думаю, что Финягин не один раз обращался к нему за помощью. Во всяком случае, у меня создалось такое впечатление. Иначе с чего бы он вот так запросто решился довериться ему?
– Сильно избил?
– Да! Надя на всякий случай сделала снимки Эммы: ее лицо, раны, ссадины, синяки такие жуткие… Хотя и знала, что Эмма никогда не обратится в полицию. Финягин сказал ей, что убьет, если она опозорит его. Вот так. Но я думаю, что никто бы ее, конечно, не убил, но напугал он ее сильно. А она что? Она много лет нигде не работала, жила в свое удовольствие, это правда. Но она же в том не виновата. Он сам создал ей такие условия. Вы бы видели их дом! Надя присылала мне снимки. Не дом, а сказка! С широкой мраморной лестницей, два или три этажа, не помню точно, с башенками! Кто захочет вступать в конфликт с мужем, рискуя потерять дом и остаться на улице? Однако раз вы здесь, значит, она все-таки рискнула и решила отвоевать все, что ей причитается по закону, да?
– Примерно.
– Он все-таки развелся с ней и, как сказала мне Надя, теперь выгоняет ее из дома. Он позволил ей пожить там до конца января. Еще сказала, что он позволил ей продать все, что там находится ценного. Даже мебель. Но мне трудно представить себе, чтобы она решилась на это… Ну, может, какой-нибудь старинный комод или шкаф, вазу дорогую, картины… Это я понимаю, но чтобы вывозить из дома всю мебель! Думаю, у нее есть драгоценности, шубы… Короче, жалко ее ужасно. Кажется, кто-то из ее окружения время от времени приезжает к ней и покупает что-то за копейки… Объявления дает… А Финягин этот тоже не дурак – время от времени наведывается туда, что-то увозит, забирает.
– Что вам известно о его любовнице?
– Красивая девушка. Зовут Клара. Ей бы бежать от него, но она не такая. Такая же терпила будет, как и Эмма. Надо же, имя какое красивое – Клара. Такое впечатление, будто бы Финягин подбирает себе женщин по красоте имен. Смешно звучит, да? – И Людмила рассмеялась.
– Скажите, у Финягина могут быть враги?
– Миллион! – не задумываясь ответила Бессонова.
– Да? Вам что-нибудь об этом известно?
– Да его все ненавидят. Он же злой, жестокий. Но, однако, никто не увольняется, все работают у него на совесть – он им хорошо платит. Это так. Вот и терпят его ужасный характер и грубость.
– А Надя? Ее-то он уволил.
– Он дал ей денег тоже. Сказал, что после того случая с женой, когда Надя с братом оказывали ей помощь, ему не хочется видеть ее рядом. Типа, она всегда будет напоминать ему о его ошибке. Вот примерно так и сказал. Короче, стыдно ему, видите ли, стало.
– А эта Клара… Она точно беременна от него?
– Кто ж ее знает? Но вроде бы да. Иначе зачем этот развод и все такое? А… Кажется, я поняла ваш вопрос. Предполагаете, что это он сам мог быть бесплоден?
Борис развел руками. Такое тоже встречается.
– Ну, не знаю… Все может быть. Хотя Надя рассказывала, что все дело в Эмме. Когда-то в молодости он вроде бы заставил ее сделать аборт. Да нет, точно. Это она бесплодна.