убийца, но в тот момент, когда он появился здесь, мне просто необходимо было с кем-то поговорить, к кому-то прижаться, понимаете? Потом вот вы, Женечка, взяли меня к себе. Вы с Тоней такие, такие… Я так благодарна вам! К тому же у вас моя Соня, тоже родной мне человек…
– Конечно, даже не переживайте. Собирайтесь. Сейчас поедем. Дождемся вот Бориса с Денисом…
– Как быстро вам удалось его вернуть, – проронила Тоня. – Хорошо, что вы его догнали. Он на самом деле реально помогал вам, хотя вы об этом и не догадывались…
– Он случайно не влюблен в вас? – спросила Женя, чтобы немного разрядить напряжение и заставить Эмму перестать думать о призраках и дезертирах. – Он так нежно держал вас за талию.
– Денис… На самом деле он хороший. И Виктор его ценил очень высоко. Думаете, я ему нравлюсь?
– А с чего бы это ему вам помогать?
– Не знаю… – В ней снова заговорила женщина. – Если бы я ему нравилась, он бы дал мне это понять.
– А если бы это Денис отравил Виктора, вы бы простили его? – спросила Тоня каким-то странным, замогильным голосом, от которого даже у Жени пошли мурашки по телу.
Но Эмма не успела ей ответить – вернулись мужчины. Женя сказала, что Эмме нужно отдохнуть, чтобы Борис отвез ее домой.
– А ты? – спросил Борис.
– А я сегодня переночую у Тони, – сказала ледяным тоном Женя, словно желая напомнить ему о том скандале, который Борис устроил ночью в присутствии посторонних людей. Она хотела добавить «и это не обсуждается», но Борис и без того все понял и молча кивнул.
– Женечка, но почему? Это из-за меня? – прохныкала Эмма. Она пьянела на глазах. – Там же ваш сынишка. Вы не видели его целый день.
– Там Соня, она за ним присмотрит, – проговорила Женя, в душе соглашаясь с Эммой, но не в силах отказаться от задуманного.
Борис пригласил и Дениса составить компанию Эмме. Женя восприняла это как мягкую провокацию мужа с целью проверить недавно озвученную (хотя и не услышанную Борисом) версию Тони о существующих отношениях между Тарасовым и Эммой.
Денис отклонил предложение, сославшись на то, что утром у него очень много дел и ему надо выспаться.
Все разъехались, однако Женя с Тоней сразу же вернулись в дом Финягиных (Тоня, сгорая от стыда, успела забрать из сумочки пьяненькой Эммы ключи). Машину оставили на расчищенной от снега парковке возле соседнего дома. На вопросительный взгляд Тони Женя загадочно приложила палец к губам, мол, потом расскажу.
– Не знаю, как ты, Женя, но я чувствую себя как воришка, забравшийся в чужой дом, – призналась Тоня, едва они оказались в доме Эммы. – Ты же так и не успела мне ничего объяснить. Зачем мы здесь? Две команды экспертов уже побывали здесь, сняли отпечатки пальцев. До этого мы с тобой тщательно осмотрели дом. Может, объяснишь, что собираешься делать?
Тоня собиралась уже запереть двери, как вдруг услышала:
– А вот этого не следует делать.
– В смысле?
– Тоня, пойми, этот Сергей уже наверняка знает, что Финягин мертв. Здесь могут быть два варианта. Первый – если он сам причастен к убийству и его поймали, то он все свалит на Эмму, и тогда ее привлекут как соучастницу, и даже Борис не сможет ей помочь. Ванеев молчит, ни слова об этом не обмолвился. Второй вариант – Сергей на свободе, и, независимо от того, знает ли он о смерти Финягина или нет, он может вернуться к Эмме в любой момент, понимаешь?
– И?
– Тоня, как ты не понимаешь? – возмутилась Женя. – Если он, к примеру, сегодня решил вернуться сюда, приехал на такси, увидел полицейских, ну или следователя, там же на машинах специальные маркировки… Испугался и уехал.
– Конечно!
– Но потом мог и вернуться. И знаешь зачем? Чтобы понять, арестовали Эмму или нет.
– Он понял бы это по окнам? Горят – значит, она дома. Темные – значит, ее увезли… Так?
– Думаю, так.
– Поэтому ты оставила машину подальше, и мы вернулись, чтобы включить везде свет…
– Да. Эмма от страха во всем доме включила освещение.
– Да, точно. И если он увидит, что, к примеру, горят только окна на кухне или в спальне, то уже может насторожиться и побояться позвонить в дверь. Подумает, что если кто и есть в доме, то только не Эмма. Тем более теперь, когда Виктор умер, она включила бы свет даже в темной кладовке! Жень… И ты хочешь оставить двери открытыми? Чтобы он беспрепятственно вошел в дом? Думаешь, Эмма поступала именно таким образом? У них было так договорено?
– Не знаю… Но эту рассеянность можно было бы объяснить ее состоянием, связанным со смертью мужа, алкоголем…
– Женя, но если, допустим, он сейчас придет… Он, возможно, убийца… Опасный человек. Ты хочешь, чтобы он нас тут… прирезал… Ты сошла с ума? Кажется, Борис прав…
– У меня план. Ты спрячешься в гостиной за шторой, там тяжелые плотные шторы, за которыми могут уместиться пять человек. А я в гостевой комнате, окна которой выходят во двор. Как только мы увидим, что он пришел, я сразу же включаю воду в ванной комнате, может быть, даже усилю этот звук, подставив туда какую-нибудь кастрюлю…
– Ох… Ну и фантазерка!
– Он зайдет, позовет ее… Услышит звук воды, зайдет в ванную комнату, и тут-то я его и запру! Все! Там ключ есть, только он внутри, а я вставлю его снаружи! Тот же фокус можно провернуть и со спальней, я там тоже поменяла ключ, он тоже снаружи.
– Ты думаешь, он дурак?
– Нет. Но он напуган… И ему очень, пойми, очень важно встретиться с Эммой, чтобы понять, рассказала ли она о нем кому-то или нет.
– А если он все это время жил просто в каком-то другом месте, может, у своих друзей или родственников… И понятия не имеет о смерти Финягина.
– Тогда он тем более должен вернуться к Эмме. Вернее, может вернуться. Как ни крути, но она содержала его все это время, он может прийти, чтобы попросить денег.
– Женя, давай поедем домой… Я понимаю, ты бунтуешь против Бориса, не можешь ему простить его выходку вчера за столом… Но ты пойми и его! Ты совсем растеряла свой инстинкт самосохранения! Ты забросила сына!
– Тоня, я услышала тебя. Обещаю тебе, что примерно через час мы вернемся домой.
– Я могу вызвать такси и прямо сейчас поехать домой, – насупилась Антонина.
– Обиделась? – И Женя оцепенела от жуткого чувства вины перед подругой. Смотрела на нее и не знала, что ей сказать, что сделать, чтобы исправить положение, чтобы Тоня ее поддержала, простила.
Она не знала, как ей объяснить, что это дело зацепило ее не на шутку. Что она почувствовала такой прилив энергии, словно уже очень скоро ей должно открыться что-то важное, что пока еще ускользает от нее. И что ответ она найдет только в этом доме. Но что? Она и сама пока еще не понимала.
Она не эксперт, и результаты официальной экспертизы она узнает не так скоро. Хотя Борис, скорее всего, поделится с ней информацией…
А Валера Ребров? Он-то куда пропал? Его эксперт уже наверняка пробил все отпечатки… Хотя для того, чтобы их идентифицировать, нужен материал для сравнения. А где они их возьмут? Получается, что она зря прогоняла Реброва с коллегой… К примеру, садовник Максим… О нем вообще они узнали вот только что!
Она поняла, что теперь и Ребров будет воспринимать ее как взбалмошную, скандальную особу, которой он по дружбе не может отказать и которая постоянно грузит его своими просьбами.
Теперь вот обиделась Тоня. Здравомыслящая Антонина, мама двух детишек, разве может так рисковать своей жизнью, помогая Жене удовлетворить свое тщеславие в обычном, в сущности, деле?
Обычном ли? Финягина убили! И есть человек, который обещал Эмме это сделать. Но как может Женя со своими скудными средствами помочь найти его?
Да никак! И этот дешевый прием с запиранием злодея в ванной комнате… Она теперь, после реакции Тони на ее план, и сама призадумалась, не бред ли все это?
Но что же тогда получается? Неужели ее поступок, это опасное возвращение в дом Финягиных – просто желание еще больше разозлить Бориса, заставить его переживать за нее? Но какую цену ей пришлось платить за этот свой финт?
Эмма была права, когда заметила, что Женя забросила своего маленького сына. Совсем. Куда подевался ее материнский инстинкт?
– Нет, я не обиделась, – вдруг услышала она, и ей захотелось броситься к Тоне, обнять ее. – Я понимаю тебя и сама увлеклась этим делом. Не думаю, правда, что от меня есть какой-то толк. Но хотя бы поддержу тебя. Давай поступим так. Подождем здесь еще полчаса и поедем домой.
– Но только к нам, хорошо? Мне так будет спокойнее.
– Бориса боишься? – вдруг улыбнулась Тоня. – Помнишь, как в детстве мы возвращались домой после какого-то проступка с подружкой, чтобы мама не так сильно ругала…
– Никого я не боюсь! Но в твоем присутствии, думаю, Борис просто не посмеет выяснять отношения.
Тоня расхохоталась. Потом, вспомнив, зачем они здесь, сжалась и притихла.
– Тсс….
– Ладно, твоя взяла. Иди, запри дом, – вздохнула Женя. – А то правда опасно все это…
Тоня кивнула и отправилась к выходу.
Женя окинула взглядом гостиную. Остановила свой взгляд на камине, подошла к нему, заглянула внутрь. Он был забит непрогоревшими дровами, почерневшими тряпками, мусором. Какой-то обугленный предмет странной формы и красноватого цвета заинтересовал ее. Она взяла кочергу, отметив про себя, что это неплохое оружие, если что… И тут она услышала истошный крик подруги…
С кочергой, холодея от ужаса, она бросилась на крик…
Глава 28
22.01.2023 г. Ребров
– Извини, Паша, что дернул тебя… Но не мог ей отказать. Они с Борисом мои друзья. Получается, что ты просто потерял время.
– Если ты помнишь, во время ужина мне удалось все-таки снять отпечатки Эммы, ее бывшей домработницы Сони, Жени, Тони… Но, как сам понимаешь, для сравнения маловато… Теперь, когда открыто дело и начато официальное расследование, подключится группа экспертов…
– Да понимаю я все. Ну так уж получилось. Кто знал, что так все сложится? Что Финягина убьют? Я разговаривал с Борисом недавно, в доме, оказывается, могли наследить и садовник, и юрист Финягина… Но мы-то искали парня-дезертира, хотели его вычислить. Скажи, сколько тебе должен?