– Сначала приберусь здесь… – каким-то просветленным тоном отреагировала няня, радуясь тому, что напряженный разговор подошел к концу и что ее подопечную оставят уже в покое.
– Соня, я помогу вам. – Наташа проворно поднялась из-за стола и принялась уверенно собирать грязные тарелки.
Женя поймала себя на том, что почему-то именно сейчас эта Наташа ее не раздражает.
– Вы, женщины, прибирайтесь, а мы, мужчины, посидим еще в моем кабинете, – сказал Петр, и по его знаку Ребров, широко улыбаясь, взял со стола бутылку виски и два стакана.
– А мы – спать. – И Борис с Женей направились к выходу.
Глава 30
22.01.2023 г. Из дневника Эммы Ф.
«Какой, к черту, сон? Не представляю, что я вообще теперь когда-нибудь смогу уснуть. Сон, похоже, ушел от меня навсегда.
Что я натворила? Зачем рассказала следователю о Сергее? Кто меня за язык тянул? Рассказал ли этот Ванеев Борису о том, что я выболтала все про Сергея?
Я уже запуталась окончательно. Не знала, как мне лучше поступить. Но откуда-то знаю, что полиции лучше не врать. И хоть Ванеев и не полиция, а следователь, но все равно полицейский. И как же мне было не рассказать о Сергее, если они могут его поймать в любой момент? Или уже поймали, но скрывают это от меня. Да и от Бориса тоже. Знай он о том, что Сергея арестовали, разве не сообщил бы он мне об этом? Конечно, рассказал бы. И мы бы с ним обдумали мои ответы на следующем допросе.
Нет-нет, я все правильно сделала, что рассказала Ванееву о Сергее. Ну да, был такой парень. И если он после моих откровений решил убить моего мужа, так при чем же здесь я? И почему это меня запишут в соучастницы или вообще – в заказчицы? Все это недоказуемо!
Сейчас я снова в доме Бронниковых. У них не дом, а домина с огромным количеством комнат. И между прочим, хорошо протапливается, здесь тепло и уютно. Сегодня здесь остались ночевать и Ребров, тоже следователь и друг семьи, и Тоня, и моя Соня, и я, конечно. Еще поселилась Наташа, девушка брата Бориса, Петра.
Интересно будет узнать, сложатся ли отношения между Женей и этой девушкой? Хотя вряд ли я об этом узнаю – не уверена, что наше общение с этой семьей перерастет в дружбу. Во-первых, неизвестно еще, останусь ли я в Москве – все зависит от того, есть ли завещание, а если есть, то упомянута ли там я. Хотя бы с самой скромной долей. И если я после смерти мужа остаюсь ни с чем, то мне придется возвращаться к маме в Хвалынск. Вот тогда я уже точно никогда не увижусь с Бронниковыми.
Наташа… Да какое мне вообще до нее дело? О чем я думаю?
Не знаю, что меня ждет. Деньги, которые я собирала для поездки домой к маме, частично уже растрачены – я была непозволительно щедра к Сергею. И хотя сейчас его образ оброс какими-то негативными красками, когда я от одного упоминания о нем испытываю неподдельный страх и ужас, мне иногда начинает казаться, что их было двое: один Сергей, нежный мальчик, горячий и эмоциональный, который любил меня, был нежен со мной и хотел как-то помочь мне в моем затруднительном положении, другой – безжалостный убийца моего мужа, который преследовал исключительно корыстные цели и от которого теперь зависит мое будущее. Если это действительно убил он, то, учитывая его трусость и неопытность, он выдаст меня с головой, придумает, будто бы это я подтолкнула его на это убийство.
Когда кто-нибудь прочтет эти мои записки, то заметит, что поначалу, когда я запаниковала, я и здесь обращалась к своему читателю как к следователю. Ведь тогда я подозревала Сергея в том, что он мог быть отправлен ко мне именно Виктором…
Какое счастье, что я не забеременела от него! Вот это была бы настоящая трагедия! И как выяснилось, он здоров – как показали мои анализы. Для женщины, попавшей в мое положение, это важно.
В голову лезут мысли – одна нелепее другой. Что, если меня все же оставили ни с чем, могу ли я обратиться за помощью к этой Кларе? Что, если она неплохой человек и поможет мне? Куда ей столько квартир и денег? Да еще бизнес? Может, мне лучше с ней подружиться, как-то объединиться и помочь ей в этот и для нее трудный период жизни? Может, мне прямо завтра утром отправиться к ней и поговорить? Может, она сжалится надо мной и успокоит? Мы бы вместе с ней подумали, как организовать похороны. У меня-то денег нет, вернее, они есть, но собраны для небольшой фермы. Возможно, наличные есть в его сейфе, в кабинете? Там всегда были деньги, это я точно знаю.
Денис… Я и понятия не имела, какой это благородный человек! Какая у него душа! Это же надо – он помогал мне все это время, когда на его глазах со мной поступали таким вот изуверским образом, когда Финягин собирался заставить меня подписать убийственные документы. Тянул, тянул, сколько мог, придумал историю про какое-то там несоответствие моей фамилии в документах…
Про похороны мы с ним так и не поговорили. А допрос меня просто доконал. Одно дело, когда ты видишь допросы в кино, и совсем другое, когда это происходит с тобой! Я была как в тумане. Скорее всего, наговорила много лишнего. Теперь вот Макса замучают допросами. Но как про него не рассказать, когда он работал у меня, когда помогал мне, был дома, оставил отпечатки пальцев. Жаль, что я теперь не смогу извиниться перед ним и как-то отблагодарить за его верность, за то, что он, зная, насколько я стеснена в средствах, продолжал за копейки чистить снег, крыльцо… Что он не бросил меня.
Кто же спросил меня, не были ли мы любовниками? Сейчас не помню, я была как в тумане. Думаю, у меня на тот момент давление поднялось. Какой любовник? У меня их что, много? Ну оступилась, прикипела к Сергею, но я живой человек, слабая женщина…
Завтра Макса наверняка вызовут для допроса. Он будет в шоке, испугается. Он скромный парень, работящий. Любит свое дело. Если бы не он, разве был бы у нас такой ухоженный шикарный сад?
Не могу себе представить, что мне скоро придется покинуть дом, сад, что я окажусь на самом дне…
Но как говорится, если не можешь изменить ситуацию, то измени хотя бы свое отношение к ней.
Что ж, поеду в Хвалынск. Это красивый, живописный город на Волге. И там я буду хотя бы спокойна. Мама на завтрак будет варить мне какао и сделает горячие бутерброды с сыром. Как я люблю. А какие она печет пироги… И вообще, я так по ней соскучилась!
Пишу эти строки, а самой не верится, что все это происходит со мной.
Сергей. Кто же он такой? Из какой семьи? Я даже фамилию его не спросила. А что, если он из вполне благополучной семьи? Если у него приличные состоятельный родители, с которыми о просто поссорился? Что, если это не он отравил Виктора и вообще ни при чем? Что, если у него есть алиби? Мало кто кого видел в офисе на этом видео? Да наверняка просто какой-то курьер. Худощавый, высокий. Да таких полно!
Может, он спокойно себе вернулся домой, к маме с папой, и они приняли его. Простили за то, что он сбежал из дома. Мобилизация позади, он уже успокоился. К тому же его просто могли отмазать. А Виктор мог умереть сам, выпив эти таблетки, или что он там выпил…
Снотворное? Не могу сказать, что он особо ими увлекался. Но когда нервничал перед какими-то важными переговорами или сделками, то мог принять какие-то сильные успокоительные. А если учесть, что у него образовалась серьезная проблема со мной, что я так крепко мешала ему, да еще к тому же и приходила к нему на работу и пыталась намекнуть, что ему грозит опасность, плюс ко всему этому беременная курочка… Да еще Денис стращал его проблемами, в случае если я буду бороться за свои права… Может, правда его одолела бессонница, и он выпил снотворное вечером, а утром, уже в офисе, выпил виски, намешал все это, получилась гремучая смертельная смесь, и вот результат – умер. С чего они вообще взяли, что его отравили? Да кому это нужно-то было?
Или я чего-то не знаю?
Я вот сейчас сижу в постели и пишу. А там, дома, возможно, не может уснуть Сергей. Может, он все же пришел, забрался в дом (возможно, находясь там, он оставил незапертым окно), понял, что меня нет, и теперь не знает, где я и что со мной. И позвонить не может, у него и телефона-то не было. Он так, вероятно, боялся, что его найдут, вычислят, что оставил телефон где-то дома, может.
Но что же это получается? Фамилии я его не знаю. Номера телефона тоже. И адреса. И где он учится или работает. И что я вообще могу о нем сказать? Мальчик довольно развитый, у него хорошо поставлена речь. Когда он помылся и с моей помощью принял более-менее ухоженный вид, то настолько преобразился, что его можно было принять за модель. Я сколько раз представляла его себе на подиуме. Или на экране. Может, он учится на актера? Или уже играет в театре? Может, снимается в кино? Очень красивый мальчик. Породистый.
Вот бы сейчас открылась дверь и он вошел. Я бы, наверное, от счастья сошла с ума. Да, все это так. Но это все-таки только мои эмоции. Что было бы дальше? Разве у нас могло быть будущее? Зачем я бы нужна была ему без денег? Без крыши над головой? Мы встретились, похоже, чтобы вместе пережить трудные времена. Мы согревали друг друга. Пьянели от собственной дерзости и фантазий, от той свободы, которая должна была вот-вот закончиться. И никто из нас не знал, что нас ждет в будущем. Мы были до встречи друг с другом так одиноки и несчастны! И только ночью забывались, обнимая друг друга. А утро с его январским серым светом оглушало нас вновь нашими страхами и неопределенностью. И только алкоголь помогал нам в дневные часы.
…Как тихо стало в доме. Все, похоже, угомонились и разбрелись по своим комнатам. И мужчины тоже. Женя сегодня смотрела на мужа такими влюбленными глазами! Она не понимает своего счастья. Не понимает, как ей повезло с Борисом. Она же с ним как за каменной стеной. А это так важно. Она не понимает, как он переживает за нее, за ребенка. Она какая-то легкомысленная, что ли. Вот бы ей побывать в моей шкуре, тогда бы она поняла, что такое жить с человеком, который тебя не любит, который относится к тебе как скотине. Да нет, к скотине бы он лучше относился. Он просто не видел во мне человека.