— Воспитанницам позволяют заводить фамильяров? — удивился инквизитор.
— С ума сошли? — почему-то полушёпотом ответила Рейсон. — Кто девственницам магическое животное доверит?!
— Значит, не сказка вовсе… — то ли поинтересовался, то ли факт констатировал инспектор, опять бровь задрав.
— Что не сказка? — сердито переспросила адвокат, в полный голос говорить так и не решаясь.
— Что ведьмы овладевают… хм!… овладевают… — слово, что ли, понравилось? — Начинают контролировать свою силу только после потери… э-э… девства?
— Потери чего? — сладенько осведомилась Кира. Тейлор в ответ глянул сердито, но уточнять не стал. — По-моему, это факт всем известный.
— Слишком смахивает на анекдот, — буркнул инспектор. — Тогда кто скулит?
— Подождите меня здесь, — приказала Рейсон, за время столь увлекательного диалога про скулёж успевшая забыть. — Я сейчас вернусь. Вам туда ходить не стоит.
— Секреты ведьм?
— Секреты женщин! — гавкнула адвокат, на каблуках развернувшись.
Всё-таки есть вещи, которые с годами не меняются и вряд ли вообще способны меняться. Когда Кира в этом пансионате училась, ей секрета чуланчика под парадной лестницей никто не раскрывал. Сама нашла, когда нужда прореветься в одиночестве припёрла. И насколько ведьма знала, ни она одна его время от времени посещала.
Адвокат бочком проскользнула между перилами и массивным, намертво вмонтированным в пол подсвечником. Чуть сдвинула в сторону тяжеленную портьеру и тихонько поскребла ногтями по камню. Всхлипы тут же прекратились.
— К-кто з-здесь? — прошептали внутри лестницы судорожно.
— Я адвокат профсоюза, меня зовут… — начала Рейсон, чувствую себя полной дурой.
Осталось только в щель удостоверение сунуть — и идиотизм достигнет апогея.
— Й-а вас з-знаю. В-вы К-кира.
— Точно, — согласилась ведьма. — А тебя ведь Рика зовут?
— Отк-куда вы знает-те?
Адвокат почесала кончик носа и промолчала. Уж слишком сильно девочка заикалась. Так сильно, что списать дефект на последствие бурных рыданий никак не получалось. А «заика» в школе одна была — эта самая Рика.
— Выходи, — попросила адвокат.
Ведьмочка не ответила. Кира уж было решила: не вылезет. Но панель всё же скрипнула и девчонка мышью скользнула наружу. Жалобно шмыгнула, исподлобья глядя на Рейсон, независимо утёрла нос рукавом мантии. И вдруг дёрнулась, подалась назад, едва не упав, видимо, с перепуга на подол наступив.
— Проход я заблокировал, — спокойно сообщил инквизитор.
— Зачем? — холодно поинтересовалась адвокат.
Вот теперь Кира разозлилась — до шума в ушах и мути перед глазами разозлилась. Даже повернуться к инспектору лицом не решилась, искренне опасаясь не выдержать и вцепиться-таки ему когтями в самодовольную лощёную харю.
— З-з-д-драв…
Перепуганная девчонка даже поздороваться не сумела и замолчала. Стояла, потупившись, сложив руки за спиной.
— Насколько я понимаю, заикание в данном случае врождённый дефект? — осведомился проверяльщик. — И как вы это объясните?
— Что именно вам объяснить? — от злости чересчур чётко выговаривая слова, переспросила Кира. — У её семьи нет, никогда не было и не будет денег на такое лечение. Благотворительность выходит слишком дорогой. Здесь требуется лекарское вмешательство аж второй степени. А на такое расточительство даже альтруизма ведьм не хватает.
— Как вы собирались её магии обучать, если она ни одной формулы выговорить не может? А ведь наверняка будет пробовать. Над возможными последствиями тут вообще хоть кто-нибудь задумывается?
Кажется, злилась Рейсон не в одиночестве.
— Этот вопрос не ко мне, а к дирекции школы, — отчеканила Кира. — Но девочку, несмотря на её потенциал, магии никто не обучает и не собирается. Вместе с остальными она проходит только курс по приготовлению и применению зелий.
— Зачем?
— Да потому что она хотя бы этим сможет зарабатывать! — ведьма не выдержала, сорвалась-таки на крик. — И да, мы все оплачиваем её обучение из собственного кармана! Не профсоюз, а мы: я, начальница, Мира, даже уборщица. Ещё вопросы есть?
— Больше вопросов нет, — заверил её инспектор и переложил папку в левую руку.
Кира прикинула, успеет ли встать между девчонкой и заклинанием, разрушающим регистрационную печать ученицы. По всему получалось, что успеет. Да вот толку с этого немного. Магия — это не удар кулаком. От неё собственной грудью не закроешь.
***
— … я первый раз такое видела, клянусь! — от возбуждения глаза Рейсон горели совершенно по-кошачьи. Когда она голову к окну поворачивала, радужка со зрачком становились слепыми, зеркальными. — Один пасс, девочки, один! И всё!
— Вторая степень и один пасс? — усомнилась госпожа Лайнес. — Кирочка, деточка, а ты не преувеличиваешь? Может быть, формулу он всё же произнёс, только тихо?
— Он даже губами не шевелил! — рыжая, видимо, для наглядности прихлопнула ладонью по столу. — Это ещё не всё! Его собственная печать никак не отреагировала! Я, конечно, невеликий маг, но она не дрогнула. Представляете? То есть ему доступна вторая ступень без регистрации!
— А что ты хочешь? — несколько обиженно отозвалась пухленькая ведьма, которую Тейлор видел впервые. — Это же инквизиция! Им, как некоторым, не приходиться самим к себе ходить, чуть не на коленях вмешательство четвёртой вымаливать. Кому-то можно всё, а кому-то ничего…
Инспектор едва не хмыкнул. Вот тоже открытие: кому-то можно всё, а кому-то ничего. Между прочим, далеко не всё. Но многое.
— Ты дальше рассказывай, Кир, — перебила пышечку секретарша.
Как там её звали? Мира? Мика? Что-то такое, собачье-мелкое.
— Да что рассказывать? — отмахнулась от неё Рейсон. — Рика теперь скороговорки шпарит — от зубов отскакивают. Он заверил, что это не временный эффект, а полное излечение.
— Врёт! — решительно рубанула воздух ладонью пухлая. — Готова спорить: врёт! Я сама девочку посмотрю!
Толстуха Тейлору разонравилась окончательно. Впрочем, она и до своего высказывания не особо нравилась. Уж слишком губы брезгливо поджимала.
— А я ему верю! — тряхнула кудряшками Кира.
— Не рано ли, деточка? — засомневалась начальница, барабаня отполированными ногтями по столу. — Зачем ему нужно заниматься… благотворительностью?
На последнем слове дама аж голос понизила, словно мысль о благотворительности от инквизиции её в ужас привела.
Хотя вопрос, конечно, был хорош. Актуален даже. Самое забавное заключалось в том, что ведьмы могли строить любые догадки, пусть и самые фантастические. И все они соответствовали бы действительности. Потому что Тейлор понятия не имел, на кой вылечил девчонку. И ещё меньше понимал, зачем потащился, снова тратя силы на заговор, за адвокатшей. А сейчас вот сидит, слушает.
Уж больно физиономия у этой рыжей там, в школе, решительная была: вот-вот или бросится морду инспектору бить или предпримет ещё что-нибудь столь же осмысленное, вроде защиты. С её-то силами и навыками! Но Тейлор уверен был: просто не успела сообразить, чтоб такое героическое сотворить. Ну вот он и… Назло, что ли? Ведь действительно хотел печать уничтожить, а потом ещё и докладную накатать, да не только в инквизицию, но и в министерство образования.
Вместо этого теперь сидит, слушает. Смотрит, как у рыжей глаза горят.
— А вам в голову не приходит: он сделал это просто потому, что может? — выпалила Рейсон. — Почему власть всегда должна быть плохой? Ну вот есть у человека силы и право, так с чего их во благо не использовать?
Надо же, действительно идеалистка! Какая прелесть!
— С того, что это им в голову не придёт? — подала из угла голос пожилая ведьма, до этого ни слова не сказавшая. — Кира, я понимаю, ты вся в восхищении. Но подумай вот о чём. Во-первых, ему это ничего не стоило. Сама же сказала: печать не дрогнула. Значит, полномочия у этого инквизитора такие, что нам и не снилось. А, во-вторых, эти люди сначала думают, какую выгоду они получат, и только потом делают. Поверь, не видя реального интереса для себя, они со стула не встанут.
— Не нужно меня отчитывать, госпожа Рейгор, — огрызнулась адвокатша, — не на зачёте. У меня есть причины думать, что этот человек не всегда о своём интересе печётся.
Неужели сейчас расскажет о вчерашнем рыцарском спасении? Абсолютно идиотском, к слову сказать.
— Интересно, какие это причины? — усмехнулась толстая. Нехорошо так усмехнулась, не по-доброму. — Говорят, вас вчера ночью вместе видели. У твоего дома, между прочим.
Ого! Вот это оперативность. Видимо, в маленьких городках информация и впрямь с дикой скоростью распространяется.
— А ещё нас могли видеть в клубе, — процедила ничуть не смущённая Рейсон. — В офисе у Бумберга, в ресторане, на улице и чёрт знает где ещё. И что из этого следует? Что мы уже в койке акробатические номера разучиваем?
— Деточка, ну я же просила тебя быть поосторожнее! — ахнула начальница, театрально прижимая пальцы к щекам. — Ну как ты можешь? Я понимаю, он, безусловно, интересный мужчина, да ещё и из столицы, а ты девушка юная, неопытная. Но ведь этот злодей просто увлечёт тебя!
Злодей, надо понимать — это он, Тейлор. Мерзавец, собирающийся покуситься на единственное богатство бедной девушки. Хотя нет, она же ведьма в силе. Значит, дева у нас абсолютно нищая. Даже и покуситься-то не на что.
— Да дело не в увлечении, — снова встряла толстуха. — С сердечными делами пусть сами и разбираются. Но он же ин-кви-зи-тор! Приехавший не в отпуск, а с проверкой неизвестно чего.
— Я помню, что он инквизитор, — буркнула Рейсон. Кстати, глаза у неё больше не горели. — Только я не понимаю, почему о людях нужно обязательно гадости думать? Сделал хорошее дело, ну и спасибо ему большое.
Кстати, да, о подумать. Разумнее пойти в гостиницу и хорошенечко всё обмозговать, а то этот бабий трёп слушать уже сил никаких нет. Всё равно договорятся они до того, что все мужики сволочи, а инквизиторы в особенности.