его бишона на моем столе. — К примеру, тот же красавчик, с которым ты пришла. Кто он тебе?
— Неважно, Катя. Давай работать.
— Да не ревнуй ты, просто спросила, — неверно растолковала она мой ответ. — Вот смазливый он, но что с него возьмешь? Даже одеться прилично не может. А ты и дальше будешь бегать на две работы и умирать если не здесь, то в своем ларьке.
— Я себя нормально чувствую.
Ох, не следовало ей рассказывать о моей второй работе. Нужно было соврать. Пусть бы думала, что я бурно провожу ночи, поэтому без конца пью кофе и частенько зеваю.
— Вика, но согласись, ты тоже не отказалась бы хоть недельку побыть в шкуре этой Алексии. Представь, парни сами подходят к тебе в людном месте. Спрашивают номерок, приглашают на чашечку кофе. А ты отказываешь им. Так как можешь, потому что есть выбор. И деньги. Много денег! И ей не нужно бегать на работу, стричь собак, продавать спиртное по ночам. Она всего лишь перед каким-нибудь миллионером раздви…
— Хватит, Катя! — повысила я голос, сама от себя такого не ожидая, и тут же добавила спокойным тоном: — Нам нужно работать.
— Ой, да плюнь ты на него. Подумаешь, побежал за красоткой.
Я неодобрительно покачала головой и вернулась к стрижке. Она не права! Не задел меня уход Ромы. Это было ожидаемо, ведь Юля не могла обзвонить абсолютно все окружение Ходорова-младшего. В затеянной авантюре казус неизбежен. И вот он настал.
К концу смены я смирилась с пропажей миллионера. Мысленно попрощалась. В какой-то момент даже обрадовалась, ведь дурдом закончился и можно больше не бояться выдать себя с потрохами одним неверным словом или действием. Но стоило увидеть Романа на скамье у моего подъезда, как губы сами собой растянулись в улыбке.
Я замерла посреди тротуара. Стояла и просто смотрела на него, сидевшего с опущенной растрепанной головой. На мгновение мне стало жаль мужчину, и тем не менее я радовалась.
«Конечно, ведь еще есть шанс заполучить семьсот пятьдесят тысяч. Кто бы на моем месте не радовался?» — мысленно пожурила себя и поспешила к миллионеру.
Остановилась прямо перед ним. Мужчина поднял голову, недовольно вздохнул и прищурился, встретившись со мной взглядом. Встал, засунул руки в карманы.
Что-то изменилось. Ни слова не было сказано. Зато с лихвой хватило выражения лица, будто это я бросила его где-то в дальнем районе Москвы и заставила пешком добираться на другую окраину, а также осуждающего взгляда, веявшего от него холода и даже поджатых губ.
«Бедняжка! Алексия не дала богатенькому сынку то, чего он хотел?»
Я отвернулась и направилась к входной двери. Шагала по ступеням как можно громче, будто таким образом можно заглушить вспыхнувшее раздражение. Словно оно уймется, затихнет, вновь ляжет спать.
Сон… Как же хотелось побыстрее добраться до кровати и забыть обо всем. Все-таки тяжело, когда ночные смены выпадали на будние дни. Вот только другого выхода не было. Кредит за покупку папиной машины следовало оплатить в срок. А ведь еще предстоял ремонт.
Мы с Ромой не разговаривали. Будто поссорились, и ни один из нас не хотел делать шаг навстречу. Да, мне нестерпимо хотелось спать, однако я сгребла в охапку последние силы и приготовила ужин. Потом заметила одежду на балконе, сняла, поутюжила и уже ровной стопочкой положила рядом с миллионером на диване.
Ходоров-младший даже не взглянул в мою сторону. Продолжил смотреть какой-то военный фильм, хотя явно думал о чем-то своем. Может, он узнал о моей договоренности с Юлей и вернулся за своими вещами? А совсем скоро уйдет…
«Ну и пусть, — вопило сознание. — Давно пора!»
— Рома, я накрыла на стол.
Мужчина резко повернул голову. Впился в меня осуждающим взглядом и вдруг выдал:
— Зачем ты это делаешь?
Меня будто прошибло током. Вот только я не подала вида, насколько испугалась. Если уж начала укрощать миллионера, то не стану тем человеком, который расскажет ему всю правду. Для этого есть другие люди, более компетентные в данном вопросе.
— Ты вряд ли справился бы с глажкой.
— Я не об этом.
— Наверняка пропалил бы пару дыр, — продолжила говорить, намерено не обратив внимания на его слова. — А готовку тебе доверять не очень-то хочется.
Роман сжал кулаки и поднялся. Впился в меня гневным взглядом. Смотрел так, будто перед ним стоял его закадычный друг, который предал. Или словно я была Ходоровым-старшим и выкинула своего сына без средств к существованию на улицу, а теперь ни с того ни с сего разрешила зайти в свой дом и недолго посидеть на диване.
— Ты даже хуже, чем они, — поморщился мужчина. — Притворяешься хорошенькой, а сама такая же…
— Как пойдешь есть, — перебила я его, — не забудь выключить телевизор. И долго не задерживайся, а то остынет. Все, я спать.
Но не успела сделать и пары шагов, как вновь оказалась перед Романом. Он больно сжал мой локоть, тяжело задышал, наверняка собираясь договорить начатую фразу, но вместо этого обнял. Уткнулся носом мне в макушку.
— Зачем ты все это делаешь? — еле слышно прозвучал тот же вопрос.
Я же стояла, будто кол воткнули в спину. Ощущала щекой кость его ключицы и с трудом держалась, чтобы ничего не уточнить. Хотелось спросить, что же наговорила ему Алексия, а также чем вызвана его печаль и негодование. Хотя несложно догадаться. Вот только тянуло именно задать вопрос, чтобы Рома выговорился, излил душу, выплеснул наружу терзающую его боль.
«Мне самой это ни к чему. Просто для профилактики!»
Он ведь не собака. Это животных не станет разъедать изнутри понимание, что все вокруг отвернулись от тебя, а единственный оставшийся рядом человек — это незнакомка, которая несет несусветную чушь. Я обняла в ответ. Просто чтобы поддержать и хотя бы так дать понять, что случившееся не настолько плохо, как может показаться. Ведь скоро все вернется на круги своя. Ходоров-младший поменяет свое отношение к окружающему миру и снова получится доступ к деньгам отца, а я продолжу бегать с работы на работу, пока не накоплю достаточно средств, чтобы выплатить кредит и отремонтировать папину машину — ласточку, с которой он дни напролет возился в гараже.
— Сильно устала?
— А? — переспросила я, подняв голову.
— Зачем так перенапрягаться? — со странным участием в голосе говорил Роман, начав массировать мои плечи. — Почему не найдешь нормальную работу, которая оплатит все твои долги?
— У меня нет долгов, — смог ведь гад одной фразой вернуть меня на землю! Напомнил, кто он такой и что сделал в прошлом.
Однако стоило разомкнуть руки на пояснице мужчины, как Рома закинул их обратно и, наклонившись, прижался щекой к моей щеке. Будто хотел поцеловать, но не стал. Сдержался! Почему-то…
— Не надо, — уха коснулось его горячее дыхание. Оно быстро растеклось по телу и побежало вниз, вызывая внутренний трепет и вытесняя вспыхнувшую злость.
Я испугалась столь резким переменам, дернулась назад, но не смогла вырваться. Оказалась сильнее прижата к груди Романа.
— Расслабься, — его шепот будоражил.
Наверное, всему виной моя усталость. А может, близость мужчины, крепкие объятия, источаемые им тепло и запах… Не люблю ведь острый перец! Но почему же так хотелось еще раз втянуть воздух, ощутить, как от аромата Ромы приятно щекочет в носу. Просто поддаться уговорам и отпустить все в одночасье. Забыть об обиде, о прошлом.
— Ты не будешь против, если я лягу с тобой?
— С ума сошел?! — вмиг очнулась я. — Кобель несчастный!
Оттолкнула его, с трудом сдержалась, чтобы не дать пощечину, и сломя голову понеслась в спальню. Упала на кровать и долго лежала, не двигаясь. Слишком неприятно оказалось стукнуться лбом о стену реальности.
Боже, о чем я думала?! Зачем обнимала? Почему не отругала вчера, а ответила на поцелуй, поддалась минутной слабости, почувствовав себя желанной. И нет, не жертвой похотливого самца, а кем-то большим, чем обычная девушка на одну ночь. Той, с которой хочется быть рядом, а не просто на пару раз заняться сексом и потом разбежаться по своим домам.
Мысли в какое-то мгновение стали тягучими. Я уже не различала, где сон, а где реальность. Слышала тихое «прости», вновь ощущала его запах. И поцелуй. Будто дуновение ветерка. Такой нежный, который хотелось, чтобы тянулся вечность. Я замычала, перевернулась на бок, и все исчезло, развеялось неосторожным взмахом руки.
А стоило открыть глаза, как увидела прямо перед своим лицом Романа. Думала, приснился. Но нет, он сидел возле моей кровати и подпирал руками подбородок.
— Ты знала, что во сне еще более очаровательна?
— Пошел вон, извращенец! — поморщилась и бросила в него свободной подушкой.
Сама же перевернулась и подмяла под себя одеяло. И как только собралась вновь погрузиться в сладкий мир снов, хотя уже вовсю господствовал день, вздрогнула от прикосновения к пояснице. Обернулась.
— Рома, выйди из моей комнаты.
— Мне неудобно на диване, — в карих глазах блеснули дьяволята.
Он перепрыгнул через меня и улегся возле стенки. Ловко выдернул одеяло и накрыл им нас обоих, тут же оказавшись в опасной близости.
Дыхание перехватило. Мне следовало оттолкнуть Ходорова-младшего. Но вместо этого, подобно безвольной кукле, позволила себя обнять и притянуть к мужской груди. Смотрела в глаза и будто таяла, а все мои обиды, как песок сквозь пальцы, сыпались в пропасть. Так нельзя. Не с ним!
Я уперлась ладонями в плоский, вмиг напрягшийся живот, но мои руки тут же оказались заведены ему за спину.
— Не бойся, — Рома коснулся своим носом моего. — Я не буду приставать.
— Попробовал бы, — сглотнув, выдавила я.
— Ты любишь сверху? — вдруг спросил он и перевернулся вместе со мной на спину.
Я дернулась назад, попыталась подняться, но вместо этого нависла прямо над мужчиной. Видимо, Роме не впервой возиться с несговорчивыми девушками. Знал, куда завести руки, где лучше придержать, как обнять, да так, чтобы намертво зафиксировать положение и не дать своей жертве сбежать.