— Я заказал столик на десять.
— Значит, ты знал, что я поеду?
Рейф включил зажигание и с довольной улыбкой несколько мгновений слушал, как урчит мотор.
— Надеялся.
— Мне все понравилось сегодня. И я говорила с Оскаром. К сожалению, уже слишком поздно, ведь завтра твой последний день, но мне захотелось быть частью всего этого действа.
Рейф вывел машину со стоянки, и несколько минут они ехали молча.
— Ты понравилась Оскару.
— Он мне тоже нравится.
— Оскар — владелец команды или Оскар — садовник?
— И тот, и другой, — рассмеялась Мэгги. — Он прямодушный человек. С ним точно знаешь, чего он от тебя хочет.
— И упрямый. Например, с Воаном… Никак через себя не переступит.
— А жаль! Неужели они не помирятся?
— Нет. Ведь они не ссорились, и они очень похожи. Удивительно, до чего же они похожи друг на друга! Поэтому и не могут уступить. Что-то вроде драки с собственным отражением, в которой не бывает победителя.
— Понятно.
Свои проблемы им придется решать самим.
Рейф с Мэгги вышли из «феррари» и увидели уйму машин, освещенные гаражи людей в форме. У Рейфа был ключ от гаража «Оскар-Джейд», и вскоре они оказались внутри. Он зажег свет и направился прямо к своей «стрекозе», сбросил укрывавшие ее белоснежные простыни, после чего протянул руку Мэгти, которая все еще стояла возле двери.
— Нет, — покачала она головой. — Мне надо было остаться снаружи. Здесь должны быть только ты и она. Это ваши отношения.
Рейф вернулся к ней и обнял.
— Мэгги, ты будто ревнуешь, но ведь это всего-навсего машина. Пойдем со мной. Посмотришь на нее вблизи.
— Днем ты сидел в ней, — тихо проговорила Мэгги. — И она была частью тебя.
— Ради Бога, Мэгги, ты же не считаешь, будто я думаю о ней, как о любовнице?
— А разве нет?
Он покачал головой.
— Я не ревную, — сказала Мэгги, положила руки ему на плечи, потом провела ими по волосам, и он наклонился к ней.
«Стрекоза» была забыта. Они целовались и целовались, и конца этому не было видно, как вдруг в соседнем гараже взревел мотор. Они отпрянули друг от друга, а Мэгги даже вздрогнула от неожиданности.
Рейф вновь обнял ее и крепко прижал к себе. Мотор ревел, стены и пол вибрировали, а Рейф ласкал ее так, что у нее перехватывало дыхание. Мэгги растворялась в нем, желая лишь одного — чтобы это продолжалось вечно. Неожиданно шум стих, и она перевела дух. Вся дрожа, Мэгги мечтала, чтобы кто-нибудь вновь запустил мотор. Так и случилось. Забыв обо всем на свете, она положила голову Рейфу на плечо и стала гладить его щеки, руки…
В конце концов, когда наступила очередная пауза, Рейф шепнул:
— Пора нам отсюда выбираться…
Он выключил свет, запер дверь, и они услыхали чей-то смех в соседнем гараже. Мэгги прильнула к Рейфу, и он осыпал ее лицо поцелуями. Она хотела его и чувствовала, что он тоже ее хочет.
Часы пробили десять.
— Ресторан… — прошептала Мэгги и радостно засмеялась.
— Оскар меня убьет.
— Почему?
— Накануне заезда никаких ужинов и никакого секса.
— Но ведь ничего не было.
— Если бы мотор заработал еще раз, то было бы.
Мэгги смеялась, смеялась и никак не могла остановиться.
— Ты проголодалась?
— Не очень, — с трудом успокаиваясь, пролепетала она. — А ты?
— Еще как!
— Правда?
— Да.
— Тогда поехали?
Рейф вновь обнял ее и заглянул в глаза.
— Можно мне остаться у тебя? К черту Оскара и его правила!
Глава 32
— Вернись! — крикнул Оскар Херрик.
— Нет!
— Твой проклятый обычай…
— Обычай?.. Если ты называешь это обычаем… Не хочешь, чтобы я желал твоему сыну удачи, пожелай сам.
Оскар показал ему кулак, и Рейф, засмеявшись, отправился в соседний гараж. Воан наверняка все слышал и встретил Рейфа в коридоре. Глаза у него были необычно грустные, и вообще он выглядел так, словно не спал всю ночь. Они обменялись рукопожатием.
— Не надо ничего говорить, — пробурчал Воан. — Ради Бога, помолчи об удаче!..
— Это мой последний заезд, и не стоит нарушать традицию. Удачи тебе!
Воан нахмурился.
— У меня тоже последний заезд. К черту все!..
— Не дури.
— Еще не хватало, чтобы ты мною командовал, — вдруг вспыхнул Воан. — Впрочем, откуда тебе знать?
— Ну, спасибо…
Рейф развернулся и пошел прочь, в дверях столкнувшись с Оскаром.
— Мало тебя учили? Захотелось еще? Зачем он тебе нужен?
— Затем, что тебе он не нужен.
— Жалко тратить на него время.
— Ага. — Рейф пожал плечами и пошел к машине. — Готовы? — спросил он механиков.
Приблизился Оскар, нарочито поглядывая на часы.
— Тебе пора. Или, может быть, отменим заезд?
— Что с тобой? Сегодня ты не такой, как всегда.
Оскар поморщился.
— Яичница жить не дает.
— Тебе хорошо. Вот посидел бы, как я, на чае с тостами!
— Ничего. Отметишь сегодня свой уход.
— В первый раз поем по-человечески. — Рейф положил руку Оскару на плечо. — Хватит. Лучше пожелай мне удачи.
— Сломай ногу. Так, кажется, говорят в театре?
— Как раз это и случилось в прошлый раз.
— Не болит? Ты уверен? Или делаешь вид, чтобы я не волновался?
— Не беспокойся. Все будет хорошо.
Рейф подумал, что он и не заметил, как Оскар постарел. Очень тот изменился в последнее время. Но пора было лезть в машину и выигрывать вожделенные доли секунд.
Болиды встали на свои места, и Рейф принялся мысленно считать секунды, чтобы не думать о Мэгги. Где она сейчас? Оскар пригласил ее в гараж, но она не пошла. Сегодняшний день принадлежит Оскару и только ему. Сидит где-нибудь… Оскар позаботился. Хорошо, что он не знает, где ее искать.
Еще два часа — и они вместе на всю жизнь.
Погасли красные огни. Машины рванулись вперед. Неплохой старт. Мотор как будто в порядке.
Нельзя думать о том, что было ночью. Надо думать о трассе. О победе. Ради Оскара.
Поворот.
Рейф посмотрел в боковое зеркало. Далеко он ушел.
Сейчас жми что есть мочи.
Мэгги, я люблю тебя. Улыбка заиграла у него на губах.
Никаких неожиданностей не предвидится. Трассу он успел неплохо изучить за неделю. Пожалуй, она — одна из самых безопасных.
Народу-то сколько!..
Сейчас сто шестьдесят. Сто шестьдесят пять. Правильно. Можно и побольше.
Третье место. Если бы удержаться до конца…
Полегче.
Машина впереди вильнула и закрутилась на месте. Второй!
Надо же! Вот Оскар радуется! Второй. Семь кругов. Так держать. Всего только восьмой круг. Аккуратнее.
Мэгги! Интересно, как она там?
Рейф приблизился к первой машине.
Сейчас внимательно. Мост. Здесь узко…
Не торопись, удерживал он себя. Не зарывайся. Все будет хорошо. Где-то позади Воан. Он стартовал четырнадцатым. Сразу за своим приятелем по команде. Пять машин уже выбыли. Пилоты вроде не пострадали. По крайней мере, «скорой помощи» не видно. Вся беда в покрышках.
Самое страшное теперь редкость. Все-таки научились думать о безопасности. И все же… Только отвлечешься…
— Проклятье!
Впереди красное пятно. Рейф обогнал Воана, который еле тащился в полуразвалившейся машине. Ничего, бывает. Не повезло…
На прямой еще одна красная машина. Быстро идет. Догоняет. Слишком близко.
— Черт!
Газ. До предела.
Висит на хвосте. Скоро поворот. Тормоз. Медленнее. Не больше ста двадцати.
Машина сзади прибавила скорость. Как будто подтолкнула. Дурак! Что он задумал? Хочет убить себя и его?
Опять прямой кусок.
На сей раз удар был довольно сильный. «Стрекоза» закрутилась на месте, ударилась носом в сзади идущую машину. Та поднялась в воздух и разлетелась на куски. Рейф крепко держал руль. Тихо. Тихо. Вот и гравиевая дорога. Сейчас всё. Ремни — его спасители. Наверно, опять синяки. Дай Бог, чтобы только синяки.
Рейф видел, как вытаскивают пилота Бланшара. Отодвинув руль, он отстегнул ремни и сам вышел из машины, не дожидаясь ничьей помощи. Как будто ничего не болит. Даже нога. А вот «стрекоза»…
Он направился к пилоту из команды Воана. Тот сидел на земле, обхватив голову руками, и Рейф, сняв шлем, тихо спросил:
— Что это значит?
Не ответив, он отвернулся. Рейф постоял еще.
— Ты в порядке?
Пилот внимательно посмотрел на Рейфа, кивнул и поплелся следом за своей машиной.
Воан все видел. Он не удивился. Теперь его ничто не могло удивить, если это было связано с Томом Бланшаром. И все-таки он ругал себя. Как же он раньше не понял? Том и Оскар враждовали издавна. Подробностей теперь уже никто не узнает, но причина явно не в гонках. Скорее, в женщине. Наверно, в матери Воана. Том познакомился с ней, а Оскар увел и женился на ней. Трудно представить, как отец ухаживает…
Теперь Воан понимал, что играл на руку Бланшару. Теперь-то понимал… Поздно. Слишком поздно. Слишком они ненавидят друг друга. Столько лет…
Механики ждали его. Он остановил машину перед гаражом, убрал газ и вылез наружу.
— Возвращайся! — завопил Бланшар. — Какого черта?..
— Не думал, что ты все-таки это сделаешь.
— Ты не можешь уйти…
— Я уже ушел! — Он повернулся к Тому и бросил шлем ему под ноги. — Положи его на блюдо. Представь, что это моя голова. Тебе же моя голова нужна? Хотя нет. Моя душа…
Он прошел гараж насквозь и увидел отца, который стоял, прислонившись к стене. Вокруг него бегал менеджер.
— Чем тебе помочь?
Оскару, видно, трудно было дышать.
— Мой пилот, — прохрипел он. — Рейф. Найди Рейфа. Пусть придет.
Менеджер исчез и тотчас прибежал обратно. Воан не сводил глаз с отца.
— Он идет, Оскар…
— Слава Богу!
Воан заметил что-то непонятное и бросился к отцу.
— Папа!
Привалившись к стене, Оскар уставился на него.
— Что ты тут делаешь?
— Папа, я ушел от Бланшара.