– Делаешь успехи в дриадоведении, – похвалил следователя Вузеллин. – Так тебя скоро можно будет на Грушу выпускать.
– О! А это у нас что такое? – удивился Меноваззин, приметив крысу, сидящую на подоконнике. – Ужин стынет?
– Я тебе дам ужин! Это Солнышко. Самая приятная девушка в этом гадючнике, – ухмыльнулся Эрин.
– Хозяйственным становишься, – хохотнул Вузеллин. – Вот уже домашнее животное завел. Первый шаг к женитьбе, знаешь ли.
– Паучьего яду тебе в задницу, Вуз! Еще сглазишь нам товарища по оружию! – шепотом прикрикнул на него Меноваззин. – А он нам нужен свободным.
Еще никогда в жизни Эринрандир так не радовался обществу добровцев. С ними не соскучишься, но и с ума не сойдешь.
– Кстати, Эрин, – небрежно заметил Дзир. – У тебя свитер навыворот надет.
И верно, одеваясь впотьмах и в срочном порядке, мудрено было не перепутать. Капитан отвернулся и стал стягивать одежду. Все равно ведь идти в душ. Но едва он обнажил спину, как дроу восторженно заулюлюкали.
Едреные пассатижи! Вот так и получаются проколы. На спине бравого энчечекиста пламенели яркие борозды от ногтей одной неприступной эльфийской девы, трактуемые однозначно.
Товарищ Дзир и его боевой соратник Меноваззин звучно шлепнули друг другу по ладоням.
– Вуз! Ты проиграл! При первой возможности идешь в аптеку! – объявил Дзир.
Но продувший фривольное пари дровский парень вовсе не расстроился. Он затянулся сигаретой и заявил:
– Подумаешь – проиграл?! Я так даже рад. Они бы еще долго хороводы водили. И вообще, ап-Телемнару можно собой гордиться. Как настоящий герой – нарубил мотопилой в одиночку гору монстров, оттр… овладел прекрасной девой-воительницей…
– К тому же прямо на поле битвы! – воскликнул Меноваззин. – Среди трупов чудовищ и в свете пожарища. По праву победителя, так сказать. Прямо-таки в духе чтимых традиций. А если еще додумаешься, как маньяка поймать, то цены тебе не будет, ап-Телемнар.
– И в следующий раз, ребятки, берите в постель огнетушитель, – по-дружески посоветовал Дзир.
От гогота дровских парней дрогнули стены, а бедная крыска, поджав хвост, забилась под кровать.
А затем, отсмеявшись, командир ДОБРа тревожно оглядел капитана и спросил:
– Светлый, ты за последние сутки хоть что-нибудь жрал?
– Нет, – честно признался тот и жадно поглядел на Вузеллина. – И даже не курил.
Только теперь Эрин почувствовал, как ноет пустой желудок, а от запаха дыма кружится голова.
– Ыть! – поразился Дзир. – Тогда дуй в душ… или что здесь есть, а мы тут пока поколдуем с сухпайком. Иди, иди. Впереди целая ночь, еще успеем обкуриться, как пауки.
Так и получилось.
Смывшего с себя грязь и пот энчечекиста ждали банка мясных консервов, галеты и пачка сигарет. Более того, Дзир лично поджег ему сигарету и вставил в рот, а Меноваззин замазал обезболивающей мазью ранки от укусов зубушек. Ни дать, ни взять настоящее фронтовое братство. Дровские воины как никто умели ценить чужое мужество и отвагу.
– После любовных подвигов самое то, – заверил Эрина старший из близнецов, вручая ему ложку. – Лопай давай и рассказывай, что у вас тут приключилось.
Эльф готов был рассказать все что угодно, лишь бы оставить тему любовных подвигов в стороне. Лучше пока про это вообще не думать. Ему меньше всего хотелось, чтобы их с Нолвэндэ… хм… первый раз… случился в столь… нецивилизованной обстановке. Хотя… скорее всего это был их единственный шанс предпринять что-то в этом направлении. Слишком уж высок самоконтроль у дочери знаменитой своим крутым нравом грифонолетчицы. Коварное сочетание пылкой, страстной натуры и строгого воспитания давало взрывоопасный эффект. В шутке про огнетушитель было гораздо больше смысла, чем можно подумать. И еще неведомо, кто кого оттр… хм… кто кем овладел.
Но не успел Эрин в своем рассказе дойти до посещения МЛТП, как Дзир прервал посиделки.
– Хватит. Завтра будет целый день для психоанализа, – приказным тоном объявил он. – Эрин будет спать, а вы, – дроу окинул строгим взглядом соратников, – найдете укрытие понадежнее, где-нибудь в заброшенном сарае на окраине. И чтобы вас ни одна живая душа не заметила.
Дисциплина в ДОБРе железная, на зависть руководителю любого другого подразделения НЧЧК, а товарищ Дзир держал своих парней в строгости, спуску не давал и пощады не ведал. Пожалуй, его подчиненным даже в голову не приходило, что шефу можно возразить или не выполнить приказ.
– Ложись спать, пчело…рез, – посоветовал он Эринрандиру почти по-отечески. – Чтобы утром голова была свежая.
Темный эльф расположился на полу, не пожелав слушать никаких возражений.
– Я исключительно пострелять, а твое дело – умной головой думать, – объявил он, безбожно кокетничая.
У Дзира, между прочим, за плечами было два университета и несколько запатентованных изобретений в области взрывотехники. К тому же, он стал самым молодым командиром ДОБРа во всей Серединной Империи, а это кое-что да значило. Короче, на роль пушечного мяса дроу ни по каким статьям не подходил.
– Слишком умная голова оказалась, – вздохнул Эрин, вытягиваясь на кровати. – Мозги аж закипели.
– Не вини себя. Это могло с кем угодно случиться. Наведенное безумие – вещь слишком серьезная.
«Спору нет, – подумал ап-Телемнар. – Но паранойя, подозрительность и ревность были мои родные. Если бы в каждом слове или взгляде я не пытался везде и всегда отыскать тайный скрытый смысл, то не случилось бы ни бензопилы, ни бредовых идей насчет заговора. А если бы ни патологическая ревность, то в каждом мужчине, с которым оставалась Нол наедине, я бы не видел удачливого соперника и соблазнителя». Ведь, если признаться честно, то ревновал и к Танку, и к Дарремару, и к Зарину, и к… чучелу дятла, пожалуй, тоже.
– Скажи, а почему это Матроны бросились делать вам портал? – спросил он Дзира.
«А вот и подтверждение! Хроническая подозрительность в чистом виде».
Темный эльф понимающе хмыкнул, зажег себе сигарету и смачно затянулся, прежде чем ответить:
– Поверь, Светлый друг мой, я бы и хотел сказать, но не уполномочен. Хочешь знать что, как и почему – обращайся непосредственно к На-Гайне. Может быть, мамочка и сподобится на откровенный разговор. Но, скорее всего, пошлет подальше. Очень вежливо и даже изысканно.
Осмелиться требовать объяснений у дровской Матроны – все равно, что испытывать свой череп на прочность, кидаясь вниз головой с сорокового этажа. Либо помрешь от страха, пока долетишь, либо размажешься по пейзажу.
– Одно тебе скажу – ничего плохого на уме у Матрон нету. Так что можешь Нол ко мне и остальным парням не ревновать.
– Я и не ревновал! – вяло вспылил Эрин.
– Расскажи это Ытхановой жене, ага? Она точно поверит, – хихикнул Дзир.
И снова прав неукротимый борец с магическим терроризмом. Было дело.
– Похоже, я на три года вперед отревновался, – вздохнул энчечекист, умащиваясь поудобнее на тощей, как зад главного бухгалтера «Ёлочек», подушке. – Стыдно вспомнить теперь.
– Ох, не зарекайся, Светлый мой. С такой женщиной тебе еще придется потерзаться смутными сомнениями. И неоднократно.
В темноте не разглядеть, но судя по тону, дровский воин беззлобно улыбался в промежутках между затяжками.
– Аж завидки берут. Честное слово, – молвил он задумчиво.
– Чему тут завидовать? – удивился Эрин.
– Да хотя бы простой возможности выбирать самому свою судьбу.
Откровенничал Дзир редко, не говоря уже об исповедях, но, видимо, недавние лесные впечатления подтолкнули командира ДОБРа к разговору на столь щепетильную тему.
Внутри дровского социума, с его жесточайшим матриархатом, участь мужчины незавидна, а зачастую жестока и безрадостна. Никого не интересуют сердечные склонности потенциальных мужей строгих беловолосых дев-чародеек. Рано или поздно наступает миг, когда вопрос ставится ребром: «Знакомься, сынок, это твоя будущая жена. Через неделю свадьба».
– А если друг другу не приглянулись, тоже не беда, – рассказывал Дзир. – Вечером вливают в тебя особый эликсир, а на утро ты её уже любишь больше жизни. И никаких проблем.
– Радикальное решение, – сдержанно посочувствовал Эринрандир.
– Даже чересчур, – вздохнул дроу. – И если бы не мои старшие сестры…
– У тебя есть сестры?
Изумлению следователя не было предела. Рождение мальчика после девочек явление в темноэльфийских семьях редчайшее. И означающее, что мадам На-Гайна действительно хотела иметь сына. А возможно, даже смогла его полюбить.
– Целых три. Одна другой круче и могущественнее, – похвастался дроу. – Настоящие змеи – хитрые, ядовитые, опасные… Я их обожаю. Если бы не они, то мне никогда не удалось бы добиться от Матроны обещания.
– Какого обещания?
Эрин даже на локте приподнялся. Слышал он, слышал, но такого – никогда!
– Я провернул одну очень сложную интригу и поставил сестрам условие: они выдавят из На-Гайны клятву, что она разрешит мне жениться по собственному выбору. На той, на которую я укажу.
Нет, право слово, товарищ Ушшос-Нах заслуживал не просто респекта и уважухи, а чего-то гораздо более существенного. Припереть к стене трех хитрющих и коварных женщин, да еще и шантажировать их, рискнет далеко не каждый дроу. А ставка в подобной игре столь велика, что страшно себе помыслить, чем кончилась бы авантюра Дзира, потерпи он поражение. В арсенале наказаний дровских Матрон есть кое-что похуже смерти.
– А ты оказывается – романтик, – искренне восхитился Эрин.
– Тебе бы тоже не мешало им быть, хотя бы в свободное от работы время, – огрызнулся Темный эльф. – Чуть-чуть внимания, немного выдумки – и тогда для того, чтобы подойти близко к девушке, не потребовалась бы бензопила.
– Дзир, да что бы я ни сделал, все было не так: неуместно, глупо и неприятно, – возмутился энчечекист. – Ни единого шага навстречу. Как будто между нами глухая стена… Дай зажигалку!
– Лови!
Капитан ап-Телемнар уже приканчивал пачку, дорвавшись до «лакомства» после суточного никотинового поста.