– Нашлась, – улыбнулся ап-Телемнар.
Чувствительная дама от избытка эмоций даже прослезилась и на радостях накапала себя в маленький граненый стаканчик коньячку.
– Эх! За её здоровье, – воскликнула комендантша и многозначительно добавила: – А также терпение!
Чего скрывать, достойная дочь подгорного народа проявила всю возможную деликатность. Кто-кто, а она прекрасно помнила институтских пассий Эринрандира, которые сначала разум теряли от блеска его синих глаз и наград, но очень скоро сбегали с воплями «Зануда!» и «Бесчувственная скотина!». Их доброй гномке частенько приходилось отпаивать чаем, попутно затыкая прорванный девичий слезопровод. Молоденькие барышни ждали от студенческого романа с сокурсником-рыцарем героической сказки: фейерверка чувств, водопадов линдарского, конфетной реки с клубничными берегами, череды подвигов во имя прекрасной дамы и прочих выкрутасов, на которые у Эрина не было ни денег, ни желания, ни времени. Сначала эльф преступным образом забывал поздравить возлюбленную с недельной годовщиной встреч (виданное это дело?) Потом на всю ночь отключал телефон (он, дескать, устал и крепко спал). Заставить ап-Телемнара прогулять лекцию или семинар оказывалось невыполнимой миссией, в ночной клуб не затащить и на аркане (он, типа, учится. Ха!). И если после таких издевательств над нежными чувствами девушка все же соглашалась на интим, то вместо застеленного шелком ложа пылкой страсти, усыпанного розовыми лепестками, вокруг которого воскуряются экзотические благовония, несчастную жертву зануды поджидала прозаическая кровать, чистое постельное белье банального белого цвета, заведенный на утро будильник и приглушенный свет дешевого ночника. Где-то между совместным чтением «Общих правил выявления, фиксации и извлечения следов и их процессуального оформления» на ночь глядя и пространной лекцией о пользе регулярного мытья за собой посуды терпение пострадавшей… тьфу ты! то есть… возлюбленной истощалось. Барышня учиняла скандал, громко хлопала дверью и убегала за утешением к Крэйсеровне, считавшейся главной специалисткой по нудным эльфам.
– Никак умнее стал, – понимающе хмыкнула гномка.
Когда речь заходила о личной жизни, то особой уверенности в резком умственном прогрессе у Эрина не было. Скорее всего, дело все-таки в совместной работе – напряженной, трудной и требующей полной самоотдачи. У них с Нолвэндэ просто не оставалось времени, чтобы слишком часто выяснять отношения. После двух-трех суток на ногах, без сна и отдыха, лучшее и самое романтичное времяпрепровождение – здоровый крепкий сон, а ежедневные подвиги на рабочем месте отбивают любое желание устраивать рыцарские турниры. Тем паче прекрасная дама начинает ритмично посапывать при одном только виде расстеленной постели и мяконькой подушки. Профессиональные герои, они, знаете ли, существа на редкость скучные. Издержки, так сказать, образа жизни.
Но разочаровывать добросердечную комендантшу Эринрандир не стал, согласившись с её выводами. Ну, приятно же, когда хоть кто-то считает тебя поумневшим. Впрочем… так оно или нет, станет ясно лишь после того, как капитан лорд ап-Телемнар выведет всех на чистую воду. Во всяком случае, Эрин изо всех сил пытался убедить себя, что у него получится задуманное.
– Мр-р-р… – Лицо щекотал солнечный луч, ненароком заглянувший в окно и задержавшийся на подушке, откуда-то долетал свежий и нежный запах… Не открывая глаз, я сладко потянулась и зевнула. Утро… и я все-таки выспалась. Надо же, и такое возможно! Так что открыть глаза все-таки придется.
Некоторое время я лежала, лениво рассматривая узоры из солнечных пятен и теней на потолке, и пыталась понять, утро какого именно дня заглянуло ко мне в окно. Ощущение такое, словно проспала, по меньшей мере, сутки… м-м-м… ну, может быть, с перерывами… Вспомнив кое-какие моменты то ли сновидения, то ли яви, сразу и не поймешь, я слегка покраснела. Ничего себе… может быть, все-таки приснилось? Или нет? Хотя мышцы-то побаливают, но ведь не обязательно причиной этой утренней ломоты в костях должна быть бурная ночь, верно?
– Эрин? – на всякий случай негромко позвала я.
А в ответ – тишина-а… Видно, друг ускакал на работу. И с кухни не доносилось ни звяканья посуды, ни запаха свежего кофе и завтрака. Хотя обычно… хм-м… ну да, обычно, если уж мы засыпаем вместе, то перед тем, как меня покинуть, возлюбленный успевает хотя бы кофе сварить и разбудить меня утренним поцелуем, даже если у меня выходной и я могу с чистой совестью спать до полудня. Ну, значит, действительно приснилось. И нечего тогда краснеть, верно?
Или – нет? Я снова засомневалась, когда все-таки решилась слезть с дивана и обнаружила некоторое несоответствие своего облика последним воспоминаниям. Я отлично помню, что укладывалась, вернее, падала на диван, предварительно натянув майку. Так вот, сейчас никакой майки на мне не было. Более того, волосы все еще были слегка влажными, словно я умудрилась во сне прогуляться в душ… ох, именно с душа-то так называемый сон и начинался, кажется… И в комнате несвойственный мне порядок. Никаких груд одежды и снаряжения на полу, никаких гранат и автоматов под подушкой.
Ну, здорово! Балрог, если это все-таки был не сон, то какого же лешего Эрин куда-то умчался, не удосужившись меня разбудить, а? Чувствуя, что начинаю сердиться, я еще раз обвела комнату уже более внимательным взглядом. Ерунда какая-то! Такого он раньше никогда не делал – не слишком-то вежливо наутро покидать возлюбленную, даже не разбудив, оставив вместо прощания… Ну, так и есть! Я фыркнула и рассмеялась. Балрог его подери! Это ж надо, так следовать худшим эльфийским традициям, а? Улизнуть перед рассветом, оставив у изголовья спящей девицы букетик… ну, хорошо, что не незабудок, а все-таки ирисов! И записочку. Надеюсь, он хотя бы не через окошко сбежал?
Не зная, ругаться мне или смеяться, я зарылась лицом в букет и фыркнула еще раз. Ладно. Будем считать, что юмор я оценила. И что же нам пишут?
Я пробежала записку глазами, недоуменно нахмурилась, перечитала еще раз, уже внимательней… Вот так внезапно сорваться и уехать под утро за тридевять земель! Хотя… я понимаю. Случись мне вернуться практически с порога Чертогов Намо, я бы тоже первым делом поспешила увидеть родителей. Не только для того, чтобы саму себя убедить в том, что осталась жива, но и потому, что так… правильно. По-эльфийски. Где бы мы ни были, долг перед теми, кто привел нас в этот мир, забывать нельзя. Мы все равно остаемся детьми, даже если у нас уже есть свои правнуки. Сердце мое преисполнилось гордости за возлюбленного, оказавшегося таким почтительным и верным сыном. Да, это достойно. А то, что не предупредил и не разбудил… ну, так я же сама виновата. Нечего было дрыхнуть сутки напролет. Я же знаю, что иногда сплю так, что меня и трубы Последней Битвы не разбудят. Не исключено, что Эрин пытался, но решил, должно быть, что взывать к посапывающей на подушке возлюбленной слишком жестоко. Правильно решил. Разумеется, я уже скучаю… но, в конце концов, это ненадолго. И безопасно. И он все-таки предупредил меня, уведомил, куда и зачем едет… молодец. Значит, все понимает и помнит.
Но тогда и мне нечего рассиживаться. Теперь, раз Эрин уехал, разгребать накопившуюся за время наших последних подвигов текучку предстоит мне. К счастью, есть еще Тави. Отлично. Мне не придется скучать, работы полно, а избавленная от чар барышня Силтиндириэн поможет мне не захлебнуться в омуте бумажек.
Я сбегала в душ, стремительно оделась, бережно сложила записку и убрала ее в нагрудный кармашек. И поскакала на работу, абсолютно и предосудительно счастливая.
Для начала он решил навестить мать покойного Элеммира – почтенную леди Лаириэль. Это было и логично, и проще всего сделать, потому что и друг-мститель Фторр сын Хлорра, и злосчастная невеста Линдиссэ находились вне прямой досягаемости.
Нельзя сказать, чтобы леди Лаириэль когда-нибудь питала к Эрину какую-то особенную привязанность. Для неё он, при всех шпорах, цепях и орденах, оставался всего лишь выскочкой из какого-то далекого Задрищенска, посему отношение к сослуживцу сына было соответствующее – смесь легкой отстраненности и холодного любопытства в исполнении потомственной аристократки. Дескать, а кто это у нас тут завелся? Элеммир, ты уверен, что у этого мальчика нет блох?
А Элеммир знай себе ухмылялся, Эрин же старался смотреть на ужимки высокородной эльфийки сквозь пальцы. Ну, пусть потешится возможностью безнаказанно оттачивать остроумие.
Но против всех ожиданий (ап-Телемнар заранее приготовился к прохладному приему) леди Лаириэль повела себя самым странным образом. Перво-наперво, вместо некоего движения мимическими мышцами, именуемого в высших сферах любезной улыбкой, безутешная мать раскрыла нежданному гостю поистине родственные объятия. Разве только не облобызала.
– О! Эринрандир! Здравствуйте, милый мой! – воскликнула Лаириэль, неаристократично всплескивая руками.
В знак траура безутешная мать состригла златые косы, и оттого казалась еще более хрупкой, чем прежде. Коротко стриженые эльфийки – зрелище, трогательное само по себе, а уж в сочетании с огромными синими глазами, полными слез, так и вообще душераздирающее.
– Добрый вечер, миледи, – собрался было церемонно поклониться Эрин, но был остановлен.
– Хотите чаю? С бисквитами?
До сих пор удостаивавшийся лишь небрежного кивка головы, энчечекист несколько растерялся. «Милый»? Бисквиты? Хм…
– Не откажусь, – пробормотал он смущенно, чувствуя, как щеки заливает жаром точь-в-точь как у нашкодившего мальчишки.
– Так пойдемте же. А потом я покажу вам комнату Элеммира. Там все осталось по-прежнему. Я перенесла туда особо памятные вещи и больше к ним не прикасалась, – пролепетала леди Лаириэль, рысцой устремляясь в гостиную.
Пожалуй, за все время знакомства Эрин слышал от неё вполовину меньше слов, чем было сказано только что. К тому же все эти чаи с бисквитами… Разве только предположить, что достойная леди окончательно спятила от горя. Кроме Элеммира, у Лаириэль имелась еще старшая дочь, двое внучек и правнук, но несчастного в любви и успешного в карьере сына она обожала до умопомрачения. Может, и вправду…