Именно Кеосаян посоветовал надеть на Метелкина очки. В них тот стал выглядеть как настоящий гимназист. Кроме этого, он его еще и постриг наголо. Как вспоминает Михаил: «Мне тогда было 13 лет, то есть тот самый возраст, когда начинают девочки нравиться. Это был ужас какой-то. Я перебинтовал голову и ходил в школу (он учился в 62-й средней школе Киевского района. – Ф.Р.) с перебинтованной головой. Долго это, естественно, продолжаться не могло, снять бинт все же пришлось, так надо мной смеялась вся школа…».
На роль Яшки-цыгана был приглашен Вася Васильев (родился 1 января 1950 года). В то время он вместе с тринадцатью братьями и сестрами жил в городе Вязники Владимирской области, учился в 9-м классе, совмещая учебу с работой на ткацкой фабрике, и, главное, был очень талантлив: уже тогда вел в школе танцевальный и хоровой кружки. А близким приятелем у него был студент Щукинского училища Юрий Цурило, который в те дни снимался на «Мосфильме» в комедии Юрия Чулюкина «Королевская регата». Он прознал, что Кеосаян ищет талантливого цыганенка, и посоветовал его помощнику Владимиру Селезневу посмотреть братьев Васильевых. И трех братьев (в том числе и Васю) пригласили на пробы. Стоит отметить, что на эту роль претендовало порядка восьми тысяч человек, причем не только юношей, но и девушек. Поэтому, приехав в Москву, братья особенно и не надеялись на то, что возьмут кого-то из них. Но все получилось вопреки их сомнениям: едва они вернулись в свои Вязники, как одному из них – Васе – тут же пришла телеграмма из Москвы, что он утвержден на роль.
Актрису на роль сестры Даньки Ксанки Шусь нашли в спортзале «Крылья Советов». Это была кандидатка в мастера спорта по спортивной гимнастике 14-летняя Валя Курдюкова. Как и у двух других «мстителей», родители ее были простыми людьми: папа – строитель, мама работала билетером в кинотеатре «Слава», что на шоссе Энтузиастов. Однажды мама сделала почти мистическое предсказание. Валя вечером сильно разбаловалась, на что мать сказала: «Тебе только в кино сниматься!» На следующий день дочь идет в свою секцию художественной гимнастики, где к ней подходит неизвестный мужчина: «Не могли бы вы подъехать на „Мосфильм“ попробовать себя в одной роли?» А кто из подростков не мечтает сниматься в кино, да еще на самом «Мосфильме»? Прихватив для храбрости подругу, Валя приехала на киностудию. Там ее поставили рядом с Витей Косых, чтобы увидеть сходство – по фильму они должны были играть брата и сестру. Видимо, сходство было большим, поскольку ее утвердили на роль практически сразу. Кроме этого, большую роль сыграло и то, что она в избытке обладала всеми необходимыми для роли качествами: была очень спортивна, контактна и, главное, похожа на мальчишку. Последнее обстоятельство было важно, поскольку первоначально Кеосаян задумывал сделать так, чтобы никто (кроме брата Даньки) не знал, что Ксанка – девчонка. Все должны были считать ее мальчишкой по имени Степка. И лишь потом Яшка совершенно случайно оказался свидетелем ее купания в речке, после чего тайна раскрывалась. Но от этого хода пришлось отказаться, так как «обнаженка» явно не вписывалась в стиль картины.
Отметим, что когда в середине апреля 1966 года (за месяц до начала съемок) пробы с ребятами посмотрели члены худсовета «Юности», то не все из них были довольны увиденным. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на стенограмму. Цитирую:
Л. Голубкина (редактор): «Мне пробы не очень понравились. От ребят у меня впечатление детского сада. Слишком слащавы они. Многие сцены при этих исполнителях провиснут…»
Л. Цицина (редактор): «У Косых и Метелкина есть отпечаток того, что они уже снимались в кино. Нужно выбивать это у них…»
А. Хмелик (сценарист): «Все дети красивенькие, приглаженные, прилизанные. Режиссер заставляет делать Косых и Метелкина то, что им несвойственно. Поэтому они плохо играют…»
Но были и другие мнения:
А. Зархи (режиссер): «Группа стоит на правильном пути. Детская команда собрана хорошая…»
Р. Быков (актер, режиссер): «Мне пробы понравились. Понравились ребята…»
Несмотря на столь противоречивые высказывания, худсовет большинством голосов утвердил всю четверку «неуловимых».
Между тем в фильме будет еще одна детская роль, но очень крохотная, которая была сыграна без утверждения на каком-либо худсовете ввиду ее малозначительности. Речь идет о роли мальчика-хуторянина в эпизоде выступления Бубы Касторского и белокурой Жози. Сыграл эту роль (если это можно назвать игрой) 5-летний сын режиссера Давид Кеосаян (родился 10 апреля 1961 года). Он потом снимется и в продолжениях: в «Новых приключениях неуловимых» мелькнет в ресторанном эпизоде (когда пьяный офицер в исполнении Е. Весника будет целовать ручку у его киношной мамы), а в «Короне Российской империи…» исполнит уже роль со словами – беспризорника, который опознает в музее штабс-капитана Овечкина.
В «Короне…» найдется место и для второго сына режиссера – Тиграна Кеосаяна (родился 4 январч 1966 года), но место это будет столь скромное, что не оставит практически никакого следа у зрителей.
Но вернемся к первой части трилогии.
В огромной стране не было подростка, который не посмотрел бы «Неуловимых…» хотя бы пять раз. Но были и такие, кто смотрел фильм по нескольку десятков раз. Например, Вите Косых тогда пришло письмо от девочки, которая писала, что к 50-летию Октябрьской революции (ноябрь 1967 года) посмотрела картину ровно 50 раз, то есть в среднем по 10 раз в месяц. Чтобы понять, какой ажиотаж царил вокруг «Неуловимых», стоит хотя бы полистать подшивки тогдашних газет – не было изданий, в которых не была помещена хотя бы маленькая, причем исключительно положительная рецензия на фильм. Приведу лишь некоторые выдержки из отдельных публикаций.
«Учительская газета» (Москва), 4 мая 1967 года, А. Трошин, «Добро с пистолетами»: «Вспомним американский фильм „Великолепная семерка“. Если освободить его от трюков, получится фильм „ни о чем“. В этом отношении лента о красных дьяволятах вступает в некотором роде в полемику с зарубежным фильмом. Кроме того, она, кажется, не собирается уступать и в количестве трюков, становясь воистину доброй ласточкой полузабытого трюкового кинематографа…»
«Знамя коммунизма» (Одесса), 14 мая 1967 года, А. Щербаков, «Великолепная четверка»: «Давно недостает таких кинопроизведений, которые сочетали бы в себе романтику подвига, высокую гражданственность, ясность характеров и тотальный приключенческий сюжет без строгой претензии на его достоверность. Как их снимать, если опыт „Красных дьяволят“ слишком отдален временем и принадлежит эпохе немого кино, а послевоенные ленты, такие как „Смелые люди“, „Огненные версты“, единичны и робки? Конечно, остается как объект изучения американский вестерн с его сложной эволюцией, блеском и пороками, однако очевидно, что природа нашего приключенческого фильма должна быть принципиально иной, самостоятельной. Учтя все особенности такой „исходной ситуации“, авторы „Неуловимых мстителей“ счастливо избежали эпигонства и создали искреннюю, честную, чистую и захватывающую картину…»
Среди огромного числа восторженных заметок попадались и критические, правда, не бившие наотмашь, а легко колющие. Как, например, эта, опубликованная в журнале «Советский экран» (№ 10, 1967), автор – А. Зоркий. Вот лишь отрывок из нее: «Авторам, пожалуй, легче и эффектнее удается проскакивать через пылающие мосты на бронепоезде (здесь автора подводит память: в фильме фигурировал всего лишь паровоз и четыре теплушки. – Ф.Р.). Они сильны, раскованны и искусны, когда в кадре вспыхивают погони, когда надо с крыши дома прыгнуть на спину жеребца или каким-нибудь диковинным выстрелом сразить противника. Это ремесло жанра. И конечно, приятно, что уже во многих фильмах мы показали, что можем ничуть не уступать профессиональной технике зарубежных мастеров этого жанра. А в „Неуловимых мстителях“, где сложнейшие трюки выполняют подростки, давать им наглядные уроки.
Все это прекрасно. Но соревноваться-то надо было прежде всего не с вестерном, а с нашими же „Красными дьяволятами“.
Может быть, в новом фильме подробнее, психологичнее, чем в „Красных дьяволятах“, разработаны характеры юных героев. Но они и утратили многое. Нет в неуловимых мстителях какой-то суровости, ярости, взрослого мужества красных дьяволят, так перекликавшихся с грозным временем. На цветном, чуточку праздничном экране герои сами глядятся слегка прикрашенными…»
Между тем в каком-нибудь Голливуде все непосредственные участники создания подобного шедевра мгновенно стали бы миллионерами. Но Советский Союз был далеко не Америкой. Вся четверка «мстителей», конечно, заработала фантастическую популярность, однако в денежном исчислении если и разбогатела, то ненамного. Всей четверке подарили 9 томов собрания сочинений Конан Дойла (по тем временам – огромный дефицит, правда, Васильев попросил выдать ему премию деньгами, поскольку хотел купить новую гитару). Что касается зарплаты за труд, то согласно смете за почти 9 месяцев работы им начислили следующие суммы: В. Косых – 687 рублей 96 копеек, М. Метелкину – 657 руб. 36 коп., В. Курдюковой – 687 руб. 36 коп., В. Васильеву – 718 руб. Дублеры, заменявшие «мстителей» в рискованных трюковых сценах, получили следующие суммы: Кудрявцев (Данька) – 300 рублей, Шпарь (Валерка) – 190 руб., Юничкина (Ксанка) – 423 руб., Черноиванов (Яшка) – 400 руб. Не знаю точно, как распорядились деньгами все «мстители», но Валя Курдюкова купила на них стиральную машину «Рига» (маме) и магнитофон «Яуза» (себе).
Деньги, конечно, вещь хорошая, но и популярность – штука не менее ценная. А слава у «мстителей» была поистине фантастической. Причем не только в родном Отечестве. Например, в начале октября 1967 года вся четверка вместе с режиссером-постановщиком и еще несколькими актерами, занятыми в фильме, отправились на торжественную премьеру «Неуловимых мстителей» в ГДР. Там создателей фильма чествовали как героев, причем взрослые зрители в своих восторгах ни в чем не уступали подросткам. Во время той поездки не обошлось, конечно же, без вопросов к режиссеру-постановщику относительно съемок продолжения приключений «неуловимых». Ответ Кеосаяна обрадовал зрителей: он заявил, что начал подготовку к съемкам второй части приключений неуловимых мстителей.