– Хватит, золотой, – поспешно выхватила она из рук Алексея деньги, словно опасалась, что он раздумает. – А теперь покажи свою руку.
Алексей снова протянул ей ладонь.
– О! – восторженно воскликнула цыганка. – Оказывается, ты человек не простой.
Алексей с удивлением глянул на собственную руку. Вот уж никак не думал, что может вызвать бурю восторга у постороннего человека. Разумеется, ладонь подвигнула обезьяну на трудовые подвиги, вылепив из нее вполне сносного человека, но лично для него рука никогда не являлась предметом восхищения. Пальцы нужны были для того, чтобы щелкать ими по клавишам компьютера, держать в руках книгу, на худой конец, сжав их в кулак, можно было дать кому-то по зубам. Впрочем, при помощи ладони можно было сделать еще массу полезных вещей, но Алексей никак не думал, что она – кладезь интереснейшей информации.
– Неужели так интересно? – хмыкнул Алексей.
Чуток прищурив глаза, цыганка произнесла:
– Еще как, молодой человек! А вы озорник. Глядя на вас, этого никак не скажешь.
– О чем это вы?
Алексей со страхом заглянул в собственное подсознание, пытаясь отыскать там нечто постыдное. Но как ни ковырялся, откопать ничего не удалось. Ну, разве что в школе выключал свет в раздевалке, когда девчонки раздевались, после чего норовил тиснуть какую-нибудь из них в потемках. Но это было всего лишь мальчишеским баловством и бесшабашной удалью подобный поступок никак не назовешь.
– Может, только самую малость, – попытался отбояриться Алексей.
А цыганка между тем продолжала:
– Вижу, что у тебя не все получается. Есть в твоей жизни некоторые трудности… Вижу рядом с тобой плохих людей, очень много нехороших людей, – сочувственно покачала она головой. – Эти люди пытаются противиться твоему делу. Охо-хо! Нелегко же тебе придется, – обожгла цыганка Алексея строгим взглядом. – Но твоя сила в твоем терпении, ты не должен сдаваться и обязан выполнить то, что наметил.
– Легко сказать, – невольно буркнул Алексей, вспомнив о том, что деньги, выделенные Аркашей на фильм, катастрофически тают. Еще пара съемочных дней и придется побираться в электричках метро. – Когда же мне повезет? – не удержался от вопроса Алексей.
– Давай глянем. – Цыганка слегка прищурилась. – Ай-яй-яй! – закачала она головой. – Я вижу не человека, а только его половинку, – с грустью сообщила цыганка. Прицелившись в Алексея карими глазами, произнесла: – Тебе нужно отыскать свою половинку.
– Вот как, – буркнул Алексей. – И как же она будет выглядеть?
– Это будет молодая и привлекательная женщина…
– И на том спасибо.
– …Вот только отыскать ее будет не просто.
– Как же оно – без трудностей? – скептически хмыкнул Алексей.
– Вы будете идти друг к другу навстречу. Только постарайся не отпускать от себя свое счастье, иначе вам обоим станет еще труднее…
– Этого еще не хватало!
– …Как отыщешь ее, тогда все у тебя начнет получаться.
Гадание цыганки вызвало у Алексея неподдельный интерес.
– А как же я смогу отыскать ее среди многих женщин?
Молодая цыганка загадочно улыбнулась:
– Запомни главное, что ей так же не везет, как и тебе. И она тоже ищет свою половинку, хотя, быть может, об этом пока еще и не догадывается. Когда вы будете вместе, то вам всегда будет сопутствовать только счастье и удача, но как только вы будете расставаться, пусть даже на короткое время, так вас тотчас станут преследовать неудачи.
– Легко сказать – найти… Где же ее отыщешь среди множества народу!
– Я свое слово сказала, бриллиантовый, а тебе уже самому решать.
Алексей ушел обескураженный, сунув цыганке на прощание еще одну сотенную.
Глава 7Творческий кризис
Дело со съемками фильма окончательно застопорилось. Кроме объективных причин – недостаточное финансирование, занятость площадей, – возникли и чисто субъективные, вчера во всех зданиях «Мосфильма» отключили свет, а позавчера прорвало канализацию на втором этаже, где происходило собрание группы, и вода стекала по стенам, как во времена вселенского потопа.
Имелась и еще одна веская причина, которая очень портила настроение, – в ближайший час в ресторане «Арагви» должна была состояться его встреча с Аркашей. Алексей тщательно выстраивал свою линию поведения во время предстоящего разговора, моделировал различные ситуации, старался предугадать возможные вопросы и терпеливо мысленно подбирал на них подходящие ответы. Даже сумел внушить себе, что сумел подготовиться к встрече надлежащим образом. Однако в глубине души прекрасно осознавал, что в действительности встреча пойдет совершенно по иному сценарию.
Но, пожалуй, главная причина «творческого кризиса» заключалась в том, что ему вдруг совершенно расхотелось работать. Неожиданно возникло неистребимое желание полежать где-то на солнцепеке, вместо того чтобы покрикивать на актеров, требуя от них демонстрации «школы Станиславского». Появилось вдруг желание просто посидеть где-нибудь с бутылкой пива в руках и, бездумно поглядывая на спешащие часы, прожигать свою жизнь. Если подумать откровенно, то в бесцельно прожитых часах тоже имелся некоторый кайф.
Возможно, дело пошло бы поживее, если бы работа на самом начальном этапе не уперлась в массу проблем, о которых он даже не подозревал. Например, главные герои дружным косяком ушли в запой. А тщательно подобранный реквизит, включая эксклюзивные костюмы, вдруг неожиданно утащили. Оставалось только удивляться, кому все это понадобилось. А совсем недавно цены на съемочные площадки взвинтили до столь астрономических цифр, что проще было бы переносить декорации куда-нибудь на Голливудские холмы. Так что проблем хватало.
И это только начало!
Алексей просто приходил в ужас от мысли, что же будет происходить на съемочной площадке, когда отснятый материал будет приобретать контуры.
Аркадий подошел точно в назначенное время. Судя по его слегка раскрасневшемуся лицу, он пребывал в самом благодушном настроении. Плюхнувшись в кресло, он поднял палец вверх, подзывая официанта, а когда тот подскочил, весело объявил:
– Две рюмки армянского коньяка… Того, у которого звездочек побольше…
– У нас есть коньяк двадцатипятилетней выдержки.
– Неси, – распорядился Аркаша, – а то в горле что-то пересохло. – Официант что-то черкнул в блокноте. – И закусь какую-нибудь для меня и моего друга.
– Будет сделано, – с готовностью кивнул официант и удалился.
– Ну, как там наш шоу-бизнес? Рассказывай.
Пухлые губы Аркаши поползли к самым ушам. Мысленно он уже перенесся на берег Лазурного моря, а может, уже шествовал по красной ковровой дорожке в обществе отечественных кинодив.
Придется слегка опустить его на бренную землю.
– Проект немного застопорился.
Официант принес коньяк и заказанные блюда, ловко расставил все это на столе и, почтительно поклонившись, отошел.
Ковырнув вилкой отварной язык, Аркаша недоуменно поинтересовался:
– Послушай, братан, я тебя чего-то не пойму. Что значит застопорился?
Меценат еще не до конца оценил смысл сказанного. Во всяком случае, оброненная фраза аппетита ему пока не испортила.
– У меня творческий кризис.
Аппетит у Аркаши не пропал. Судя по тому, как усиленно работали его челюсти, еда доставляла ему немалое удовольствие.
– И в чем тут дело? Ты хочешь сказать, что у тебя там какие-то месячные, я правильно тебя понял?
Аркаша всегда умел находить точные слова.
– Я не могу взяться за работу. И даже не представляю, когда возьмусь. В общем, мне нужно время, чтобы вернуть себе прежний кураж.
Демонстративно отложив вилку, Аркаша посмотрел на враз сгорбившегося Алексея. Если минуту назад он напоминал спелый помидор, который так и брызжет соком, то сейчас Аркаша больше походил на гнилой огурец. Разумеется, не по форме головы, а по гримасе на лице.
– И как ускорить твой этот процесс… осмысления? Может, тебе по башке стукнуть, чтобы все твои мозги в норму пришли? Это дело поправимое.
– Послушай, Аркаша, ты не кипятись…
– А как же мне не кипятиться?! – громко рявкнул Аркаша. Сидящие за соседними столиками люди стали обращать на них внимание. – Я в этот бизнес вложил свою личную машину. Мечту жизни, можно сказать.
Алексею захотелось возразить и ответить, что это была не последняя его машина. Кроме нее, в гараже у Аркаши имелся целый автопарк «Мерседесов». А кроме того, у Аркаши была странная особенность называть обыкновенный рэкет – бизнесом. Даже этот старенький «Мерседес» принадлежал не лично ему, а был отжат лет пять назад у одного терпилы с Центрального рынка, который вовремя не рассчитался со своими долгами.
Подумав, Елисеев решил, что самое благоразумное в его положении – немного помолчать.
«Мерседесом» Аркаша действительно пожертвовал, отдав его в киногруппу в качестве реквизита. Но в действительности самое подходящее для него место, так это на городской свалке. Неоднократно битый, множество раз крашенный, с проржавленными крыльями, он не нужен был даже братве. Некоторое время этот автомобиль простоял в глубине гаража, и криминальная пехота Аркаши использовала его мягкие кресла в качестве ложа любви. А потом Аркаша широким жестом передал его Алексею.
Впрочем, что с ним делать, тоже было не совсем понятно: автомобиль не подходил даже в качестве реквизита. Вот только разве что включить в фильм сцену совокупления на его потертом заднем сиденье?
Сейчас «Мерседес» был полезен тем, что можно было плюхнуться в его мягкое кожаное кресло, поднять стекла и хотя бы на какое-то время спрятаться от съемочной группы, которая без конца просила у Алексея деньги. Ладно бы только это, так они еще без конца нагружали его собственными проблемами. Если вникать во все их семейные и жизненные сложности, так он только тем и должен был заниматься, что устраивать дни рождения и организовывать похороны родственников сотрудников киногруппы.
Но помилуйте! Ведь должен же он когда-то заниматься и съемочным процессом!