И в конце концов, я жила от деревни в 120 км, до которой не доходили автобусы, а если доходили останавливались далеко. На дворе уже был октябрь, было морозно.
И всего этого ей было мало, потому что она в приказном тоне сказала забрать нашу кошечку. Ей было настолько наплевать, что у меня сейчас в самом разгаре курс химиотерапии.
Нам ничего не оставалось, как приехать за ней. И забрать жить к себе. Я не могла оставить свою кошку в беде, одну или на улице. Это было неприемлемо для меня. Когда мы ее привезли, у меня совершенно не оказалось аллергии. Потом я уже прочитала, что у гормональных таблеток был еще и противоаллергический компонент. Я была счастлива, что у меня нет аллергии, наша кошечка дома.
К этому времени я осознала, что закончилась моя четвертая химиотерапия. Все это время, я пыталась отвлекаться на онлайн игры, от всей боли, капельниц и таблеток, от непонятных для меня поступков моих родственников. Я пыталась быть не в реальном мире, а в виртуальном, потому что именно там, я была здоровой и невредимой. Я погружалась в воображаемый мир, чтобы сбежать от боли. Но главное сбежать от самой себя.
И именно в эти моменты самым лучшим источником счастья для меня все равно была еда. Еда стала для меня быстрым источником счастья. Еда меня обнимала и любила. В еде был покой и безопасность. Я наела свой лишний вес. Раньше этого я не понимала и не знала, зато поняла это сейчас, спустя больше 5 лет после окончания химиотерапия. Тогда я безумно хотела лишь одного безопасности, которую и давала мне еда. Я хотела знать, что не умру. Хотела знать, что перенесенная боль, бесконечные капельницы, таблетки, две операции, приносят плоды. Хотела знать, что моя жизнь не обречена. Хотела знать, что у меня есть будущее.
И тогда лучшим лекарством стала еда. Да, гормональные таблетки подстегнули мои попытки обрести безопасность, тем, что в разы увеличивали аппетит, но ела то, я сама. Да, я все еще не ощущала сытости. Но мне каждый раз становилось легче, когда я поем. Я заедала тоску, грусть, боль, страх, ужас, панику. Я заедала все плохие эмоции. И еда действительно мне с этим помогла, потому что самое страшное для меня было умереть.
С точки зрения психосоматики, лишний вес был для меня безопасностью. Я хотела безопасность, я создала большую прослойку жира между мной и внешним миром. Жир меня оберегал от всего плохого, что происходило в моей жизни. Мой лишний вес стал тем, что меня удерживал и делал несокрушимой. Но тогда я этого не знала, и не понимала. И не хотела об этом думать. Что хочу, то и ем, думала я. А может быть, мне не нужно было понимать, потому что в любом случае еда меня спасала, что не сойти с ума. И я в любом, случае благодарна себе и еде, что сделали все возможное, что моя психика не рухнула, чтобы я не впала в депрессию.
Да, еда увеличила мой вес. Мне было сложно с ним. Но в это же самое время, она меня и спасла. Это как в жизни, не бывает ничего черно-белого. Мы не можем сказать, что что-то плохое или что-то хорошее на все 100%. Мир не может быть черно-белым. В мире столько красок. И каждое в этом мире окрашено в определенный цвет.
Во время четвертой химиотерапии мне написал заказчик по поводу герба. Ему все-таки понравилась моя идея нарисовать герб на холсте, он предлагал мне заказ, чтобы я отрисовала герб на хосте, уже в красках. Я была в шоке от происходящего. Я не заканчивала абсолютно ничего по рисованию, только ходила в кружки по изо в начальной школе. Это было чудо. Я не верила, что это со мной происходит. Я не верила, что девочка, которая не закончила университет, не закончила никакие курсы по рисованию, будет рисовать картину на заказ. Я радовалась, что меня заметили, что мне доверяют такую работу. Я очень сильно переживала, что согласилась нарисовать, во что бы то ни стало.
Но пока я все-таки продолжала набирать вес. К концу четверной химиотерапии мой вес близился к 68 кг. И это уже начало настораживать, потому что я давно столько много не весила, или даже никогда столько не весила. Я начала переживать, что за каждую химиотерапию набираю по 3-4 кг стабильно. А это значит, что каждые 2-3 недели мой вес рос на 3 кг, т.е. за месяц я стабильно набирала по 5-6 кг. Это было очень стремительно. Я не успевала даже следить за своим весом. Вещи уже становились мне малы. Во многие вещи я даже перестала влезать. И это стало для меня поводом для паники.
До рака, у меня всегда были проблемы с принятием себя, и особенно своего тела. Я всегда считала себя некрасивой, уродливой, с ужасной фигурой. Я всегда себя считала толстой, жирной, и просто девочкой, которая не вписывалась в стандарты общества. Но тогда я немного успокоилась, когда похудела на фоне стресса на 10-12 кг. Это было далеко от здорового похудения, потому что мое питание было далеко от правильного, я порой ела 1 раз в день.
Но сейчас ко мне вернулись все скинутые килограммы, и я не готова была сражаться сейчас еще и со своими навязчивыми мыслями по поводу моей фигуры и внешности. Я пыталась не зацикливаться на своем весе, потому что я на таблетках, потому что я борюсь со страшной болезнью. И не должна тратить свои силы на унижения самой себя, потому что мой организм и тело делает абсолютно все, чтобы бы я просто выжила. Мое тело делает все, чтобы я просто могла дышать.
И я решила отложить это все, потому что мне стоит контрольное обследование, на котором все станет ясно, помогает ли мне химиотерапия и таблетки, или нет.
Мне нужно было сдать кровь, пройти узи всего – брюшной полости, лимфоузлов, малого таза. Меня записали, и я все благополучно прошла. Оставалось только ждать результатов. Если честно, я очень переживала. Я не могла найти себе места, я хотела уже узнать, все ли хорошо.
Настал день результатов, я пришла в кабинет онколога, она сказала, что результаты пришли. Лимфоузел увеличенный остался только 1, хотя было около 7-8, а главное осталась одна опухоль размером 4,7 см. Я была в диком восторге. Химиотерапия помогает, таблетки помогают. Мой организм справляется и выигрывает в этой войне. Значит, я не зря терпела эту боль. Я не зря набрала эти килограммы. Я не зря плакала. Я не зря страдала. Все эти страдания были не зря. Все было не зря.
И тогда я полностью была настроена на победу. У меня были все шансы добить эту опухоль. Уничтожить и стереть ее следы со своего организма. Я была полна уверенности и сил на борьбу. Я осознала, что это не конец, я не умираю и не умру от рака. Он будет побежден мной. Я как никогда захотела жить. Я за хотела вылечиться. У меня все начало налаживаться – рак стал отступать, меня поддерживают близкие и друзья, я дома, в тепле и в уюте, ко мне вернулась моя кошка, у меня появился заказ на картину на холсте (я занимаюсь любимым делом – рисую).
Мне больше не нужно было ни с кем прощаться. Мне не надо было думать, что я могу видеть человека в последний раз. Я могу сосредоточиться еще больше на своем здоровье и выздороветь.
Да, я больше не та, что была раньше, и уже такой не буду. Я была инфантильной девочкой, которая принимала все близко к сердцу, не задумываясь о себе и своем здоровье. Я совершенно не понимала, что творю. К чему может привести мои безрассудные поступки. Я хотела не чувствовать боли. Не понимая, что боль – это часть нашей жизнь, пройдя ее начинаешь ценить все светлые и теплые моменты своей жизни. Жизнь без боли не бывает. И только тогда, я смогла это понять. Что тогда это был такой период, это была обыкновенная эмоция, которая пройдет и смениться другой эмоцией. В этом и заключается жизнь.
Жизнь заиграла совершенно другими красками. Я хотела жить и творить. Я хотела построить свою жизнь заново. Я хотела начать все с 0. Больше не будет в моей жизни места словам о смерти. Я больше никогда не скажу о том, что хочу умереть или не хочу жить. Я хотела наслаждаться каждым прожитым момент – не важно хороший он, или плохой.
Совет: знаете, я взяла за правило в своей жизни никогда не делить что-то на хорошее или плохое. Нет плохого или хорошего опыт, это всего лишь опыт. Нет плохой или хорошей эмоции, это всего лишь эмоция. Мне очень нравиться это правило, и оно действительно научило меня не оценивать с точки зрения плохого или хорошего, не делить весь мир на черное и белое. Нет ни хороших, ни плохих людей, это люди, которые совершают определенные поступки. И это правило оно облегчает жизнь.
Во время обследования я погрузилась в рисование герба на холсте, и мне это действительно нравилось. Я перенесла сначала рисунок карандашом, а затем начала раскрашивать красками. Было тяжело, но мне нравился мой новый опыт.
Но все это омрачило ужасная новость, о том, что мою подругу хотели отправить на обучение от полиции в другой город на 6 месяцев. И эта мысль была невыносима, потому что моя подруга стала мне больше, чем сестрой. Она была абсолютно везде со мной, когда не была на работе.
Она возила меня на всю химиотерапию, сидела в холле и ждала меня по 6-7 часов, пока я выйду и она сможет меня увезти. Она была огромной поддержкой для меня. Она была моей огромной опорой, без которой я сошла бы с ума в этой ситуации. И лишится ее на 6 месяцев, было просто невыносимо. Я до сих пор, на самом деле, боялась, что я могу умереть, и даже не попрощаться ней. Не увидеть ее в последний раз. И эти мысли пожирали меня.
Я видела, что она так же не хочет меня оставлять одну, это сразу читалось по ее лицу, по глазам и даже по взгляду. Я видела, как сильно она переживала за меня. Она знала, что я ее не попрошу остаться, потому что эта была ее жизнь. Она так же, как и я мечтала о работе в полиции, и мысль, что я встану на пути ее счастья, была невыносимой.
Но было 2 пути, где она уезжает на 6 месяцев, и приезжает потом. Или увольнение, которого я меньше всего хотела для нее. И поэтому я позволила сделать этот выбор ей самой. Я бы приняла тогда любой ее выбор, потому что безумно ее уважала, как человека.