— Гы-ы-ых гых хы-ых! Гы-ы-ыха! — испуганно пролепетал громила, глядя на меня полными ужаса глазами.
— У троллей голова чугунная? — усмехнулась я. — Охотно верю. Но не понимаю другого: у тебя теперь новая работа, чистый фартук… с чего бы это Князь решил тебя пощадить?
— Хр-р! Гы-ых! Х-хы-хга!
— Это да, палачи всегда в цене, — задумчиво согласилась я, убирая когти от чужого горла. — Что ж, живи. В конце концов, хозяев не выбирают, а приказы, хочешь не хочешь, надо выполнять. Да, милый?
Тролль от облегчения аж обмяк, а стоило мне опустить руку и отойти на шаг, торопливо бухнулся на колени.
— Ы-ы-ых, гы-гы-ха! Ы-ы-ых!
Я поморщилась.
— Ну хватит, вставай. И объясни, будь добр, что ты собирался делать.
Он поспешно вскочил и, указав на застрявший в дверях столик, начал активно жестикулировать, указывая то на себя, то на хранящего презрительное молчание пленника, то на инструменты.
— Особое задание? — удивилась я. — Хозяин доверил? На целую ночь? Надо же… А за что бедолаге подобная честь?
Палач приосанился и горделиво вскинул тройной подбородок.
— Ах да, ты же лучший… Кстати, что планируешь использовать? Третий набор? Нет? Второй? Гм, а я бы шестой взяла — там инструменты скомпонованы более толково.
Тролль неуверенно помялся.
— Что? — не поняла я, когда он снова замычал и замахал лапами. — Не дали? Не нашел? Кто-то забрал, а обратно не вернул?
Тролль огорченно кивнул.
— Ох ты ж, горе-то какое… Значит, придется работать тем, что осталось.
Палач сокрушенно вздохнул, досадуя, что из-за таких мелочей страдает любимое дело, а потом вернулся к двери, бережно собрал с пола рассыпавшийся инвентарь. И перетащив его вместе со столиком поближе к пленнику, принялся неторопливо раскладывать инструменты, любовно их протирая вытащенной из-под фартука тряпочкой.
— Вот это явно лишнее, — деликатно заметила я, ткнув пальчиком в щипцы для вырывания ногтей. — Они маленькие, а у него смотри какие когти здоровые. А это зачем? Как ты собираешься срезать ему веки, если он в маске? Что? А-а-а, у тебя ключ есть? Тогда сделай лезвие поострее — у демонов шкура дубленая, любая заточка летит на раз. Я бы на твоем месте вообще побольше колющих инструментов взяла, ими удобнее раздвигать чешую.
Неожиданно тролль замер, а затем звучно хлопнул себя по лбу и куда-то умчался. Но через некоторое время вернулся, чем-то сильно возбужденный, и торжественно протянул серебристую спицу.
— Ой, это мне? — восхитилась я. — А за что?
— Хр-р х-ха!
— Как, та самая? Да ты шутишь — та же короче была! Что? Ты ее удлинил? Вот затейник!
Палач застенчиво потупился и начал еще более активно жестикулировать.
— Подарок? — с изумлением расшифровала я. — Сам перековал? На память? Ах ты, моя умница…
Тролль довольно заурчал, когда я поскребла его коготками за ухом, а позабытый нами пленник пренебрежительно фыркнул. После чего палач наконец вспомнил о деле и, коротко мне поклонившись, вернулся к раскладыванию инструментов. И мне опять пришлось заглядывать ему через плечо, изредка вмешиваясь, если казалось, что он нарушает порядок.
По поводу одного из ножей мы даже поспорили, по канону его полагалось выкладывать на стол одним из последних. Но из-за формы лезвия и типа заточки для работы с демонами он подходил лучше всего. Я честно пыталась объяснить, почему именно этим лезвием удобнее снимать чужую шкуру, но тролль упорно не соглашался и бесцеремонно тыкал пленника в брюхо, недвусмысленно намекая, как должен использоваться обсуждаемый нами нож.
— Ну вот смотри, — не выдержала я и, выхватив у палача предмет спора, принялась показывать прямо на недовольно сопящей жертве. — Если начать отсюда, сделать проколы здесь и здесь… затем вот тут подрезать, подцепить края вон теми крючками… Что стоишь? Неси! Сейчас делать будешь! А потом медленно и осторожно потянуть в стороны, то шкура сама сползет, как перчатка с лапы. Кстати, хозяин не говорил, нужно ли ему такое богатство? Нет? Тогда можно я себе возьму? А то у нас в комнате стены голые, надо хоть чем-нибудь украсить…
— Веселишься? — внезапно раздался насмешливый голос, и в камеру без предупреждения вошел Темный Князь. В человеческой, что удивительно, ипостаси, но при этом на редкость в благодушном настроении. — Или решила отомстить?
Я выпрямилась и, вручив нож согнувшемуся в поклоне троллю, вопросительно посмотрела на мужа.
— Разве он давал мне повод для мести?
— Не знаю. Тебе виднее, — отозвался супруг, с непонятным предвкушением оглядев распятого демона, в позе которого я впервые заметила напряжение. — Если хочешь наказать сама — давай, я не против. Если же нет, оставим его на тролля.
Я снова окинула пленника внимательным взглядом.
— За что ему мстить? В первый раз его вижу. И, честно говоря, не представляю, зачем ты меня сюда позвал.
— Я позвал? — с непонятным выражением переспросил Князь. А потом повернулся к вздрогнувшему демону и вкрадчиво осведомился: — Или же ты? Если так, надеюсь, ты уже пожалел об этом. И хотя бы сейчас, здесь начинаешь понимать, за что я тебя наказал.
— Да, — раздался из-под маски усталый надломленный голос, услышав который, я вздрогнула. — Теперь понимаю. Ты был в своем праве… отец.
ГЛАВА 15
Мне понадобилась вся привитая маменькой выдержка, чтобы под пристальным взглядом мужа не сказать или не сделать какую-нибудь глупость.
У него есть сын… Что ж, этого следовало ожидать. За столько веков не обзавестись наследником было бы странно.
Гораздо больше меня беспокоило другое. Даже не заглядывая под маску, я могла с уверенностью сказать, за какое прегрешение этот демон мог оказаться в камере, и каким образом у него получилось отправить зов, который услышал не только Князь, но и я. Однако я не до конца понимала мотивы супруга, и почему за мелкий грешок молодой высший угодил в руки палача.
— Удивлена? — насмешливо поинтересовался Князь, пытаясь что-то прочитать на моем лице.
Я кивнула.
— Есть немного.
— Не люблю, когда мои метки тревожат понапрасну, — соизволил пояснить супруг и обернулся к сыну. — Хотел узнать, что получится из твоей провокации? Ну так виси, наслаждайся результатом. К утру как раз успеешь восстановиться, а завтра палач опять начнет с самого начала.
Я метнула на мужа ошеломленный взгляд.
Создатель, зачем?! Сколько же дней этот бедолага тут мучается? Дел-то натворил всего на одну гильотину: отловил официально представленную Княгиню в укромном уголке, немножко поугрожал и сделал непристойное предложение. Ипостась, конечно, у него тогда была другой, однако подделать голос мальчик почему-то не догадался. Так что теперь я знаю, почему этот самец так быстро стал повелителем и так легко занял освободившееся после какого-то старого упрямца место.
Но, если отец доверил ему целый домен, значит, между ними было какое-то доверие! Наверняка подтвержденное не только кровными узами, распространяющимися с некоторых пор и на меня, но и кое-чем понадежнее.
Так зачем же молодой демон стал меня проверять? Какую цель преследовал, делая оскорбительные для Княгини, а значит, и для Князя тоже, намеки?
— Это была не провокация, — наконец буркнул из-под маски пленник. — Но суккуба, отец… Понимаю, что ты взял ее не спонтанно, но твой выбор меня поразил.
— Никто не давал тебе права его осуждать.
— Ты говорил, что суккубы — ненадежные союзники, — упрямо вскинул голову молодой Князь. — Слабые, непредсказуемые, готовые в любой момент переметнуться на другую сторону. Ты не притрагивался ни к одной из них, сколько я себя помню. Ты их презирал! Даже ради дела старался не пользоваться, а эта даже в качестве приманки никуда не годится. Мы же обсуждали с тобой, и не раз…
Муж едва заметно улыбнулся.
— Она не для приманки. Я выбрал ее по другой причине.
Пока я напряженно гадала, что это значит, Князь подошел к пленнику и одним движением сорвал с него маску. На лицо сына упал спутанный клок черных волос, спрятав от моего взора оставшиеся от шипов глубокие раны. Но затем демон глубоко вздохнул, устало повел плечами, тряхнул головой, отбрасывая со лба мешающуюся челку, и тоже на меня взглянул. Долгим, изучающим взором, в котором то вспыхивало, то гасло едва сдерживаемое раздражение.
— Покажи ему, Ри, — приказал муж, отступив от сына и бросив троллю перепачканную кровью маску. — Покажи всю себя. Так, как сделала в первую нашу встречу.
Я подняла на него спокойный взгляд.
— Я должна его убить, Княже?
— Нет. Будет достаточно, если он просто увидит.
— Как скажешь, — кротко ответила я и, выпустив на свободу крылья, призвала в себя Свет.
Приятной неожиданностью оказалось полное отсутствие боли и сравнительно неплохое самочувствие обеих моих ипостасей. Видимо, не зря я их все-таки объединила и решилась на темное благословение.
А вот молодому высшему не так повезло, даже легчайшее касание Света оказалось серьезным испытанием для его воли. Он непроизвольно дернулся, зазвенев цепями. Отвернулся, зажмурился, чтобы исходящее от меня сияние не выжгло ему глаза. По истерзанному телу пробежала волна болезненной дрожи. Прикованный намертво хвост мучительно выгнулся у основания, но серебряные штыри не позволили ему сдвинуться ни на волосок. При этом демон не издал ни единого звука, даже когда по камере поплыл мерзкий запашок паленой кожи. И лишь тяжело задышал, когда я, повинуясь знаку мужа, сделала шаг вперед.
— Я лишил его возможности глушить боль, — вполголоса обронил супруг, подходя к сыну и рывком поворачивая его голову. — Приди в себя, Ашир. Посмотри на меня. И скажи, что именно ты понял.
Надо признать, мы уставились на Повелителя оба, причем с одинаковым непониманием и растерянностью. Но если демона до глубины души поразило прозвучавшее вслух имя, то меня ошеломило другое: Темный Князь купался в лучах истинного Света и при этом не сгорал! Его кожа только чуточку раскраснелась, но отнюдь не собиралась испаряться. В прищуренных черных глазах горело торжество. Еще бы! Впервые в истории Преисподней чистокровный демон мог не опасаться магии Неба! И это было настолько невероятно, что даже у меня перехватило дыхание от открывающихся перспекти