Фионика была гетерой[7], а Гликера – ее воспитанницей. Они жили на окраине Афин, в большом богатом доме. Фионика была родом из Мегара[8]. В один прекрасный день Фионике стало нестерпимо скучно в отцовском доме, где она вместе с матерью и сестрами занималась рукоделием. Дождавшись удобного момента, она договорилась с моряком из Фракии[9]. Тот помог ей бежать из дома и поселиться в Коринфе[10]. Случайность, которую называют Судьбой, привела ее к стареющей гетере Федре. Она полюбила юную беглянку, как родную дочь. Гетера научила ее всему, что умела сама, – танцевать, играть на музыкальных инструментах, складывать стихи, вести философские беседы, достойные самого Сократа, и, самое главное, очаровывать мужчин.
Жизнь у Федры показалась Фионике сладким сном, пролетевшим, как одно мгновение.
– Искусство обольщения – самая тонкая наука из всех, которые я знаю! – любила повторять Федра. – Постигают ее только благодаря природным задаткам. Это должно быть у женщины в крови – уметь понравиться мужчине! Важен не навык – важно чутье, моя дорогая. Это мелодия, которая рождается в сердце флейты. Ее не сыграешь по нотам, потому что нет никого, кто написал бы их… У тебя есть этот дар, моя девочка! Я ощущаю его, как волна ощущает дыхание ветра…
Федре перевалило за пятьдесят, но она все еще была хороша – гибкая, пышноволосая, с горячими глазами цвета темной меди.
– Какая ты красивая, Федра! – восхищалась Фионика, помогая ей расчесывать густые, чуть тронутые сединой волосы.
– Моя красота здесь, – отвечала Федра, прикладывая руку к сердцу. – Поэтому ей не грозит увядание! Взращивай свою привлекательность в душе, а тело – это только цветок, который прекрасен на рассвете, а вечером уже поник. Жизнь бабочки коротка, но воспоминание о ней остается с тобой всегда.
К Федре приезжали двое мужчин – богатый коринфянин, торговец вином и фруктами, и военачальник по имени Артис. Оба были уже немолоды, но оставались сильными и крепкими, как могучие деревья, закаленные в жизненных бурях. Они привозили дорогие подарки, подолгу беседовали с Федрой за празднично накрытым столом, пили вино и слушали, как Фионика играет на арфе.
Федра никогда не допускала, чтобы они встречались друг с другом у нее в доме. Иногда кто-то из них оставался на ночь в спальне Федры. Чаще это был Артис.
– Мужчина-воин привлекает отвагой и властью над оружием, но он вечный заложник смерти! Не отдавай ему свою любовь – он разобьет тебе сердце, – поучала Фионику стареющая гетера. – Лучше выбери себе поэта. Впрочем, поэты ветрены: они проводят свои дни в погоне за музой. Значит, остаются мужчины-политики, правители и торговцы. Вот из них и выбирай!
– Но… тебе нравится Артис, – возражала юная воспитанница. – Почему ты сама не следуешь своим советам?
– Ах, дорогая! Моя жизнь полна нелепых ошибок, от которых я стараюсь тебя уберечь. Боюсь только, что это напрасный труд.
И она начинала весело смеяться, показывать Фионике, как лучше всего причесывать волосы или как составить любовное послание. Эти уроки были похожи на увлекательную и захватывающую игру.
Вскоре Фионика приобрела собственных поклонников, и Федра велела ей назначить за интимные ласки такую цену, что у юной красавицы пропал дар речи.
– Да, моя девочка! Цени себя так высоко, как только можешь, ибо другие определяют, сколько мы стоим, исходя из наших собственных запросов. Ты не обязана дарить свою близость всем подряд. Выбирай достойных! Твое занятие должно не только осыпать тебя золотом, но и доставлять удовольствие.
– О чем ты задумалась, Фионика? – спросила Гликера. – Ты сидишь и смотришь на цепочки для волос… так долго, что я испугалась.
– Я вспоминала Федру! – вздохнула молодая женщина. – Как мне ее иногда не хватает…
«Мне тоже чего-то не хватает…» – подумала госпожа Левитина.
Она поймала себя на том, что ждет звонка от Юрия. Перед отъездом в Нижний Новгород он заходил к ней, сказал, что едет на ярмарку, хочет заключить там несколько контрактов. Он казался печальным.
«Интересно, почему прошлое просыпается во мне именно сейчас, когда в моей жизни появился Юрий?»
Ничего случайного не бывает. Это она усвоила как следует. В чем тайная причина их встречи, и что ждет их под холодным, серым петербургским небом?..
Отношения между мужчиной и женщиной непредсказуемы, как тайфун в тропиках.
У Артема с Соней вышел безобразный скандал. Все предвещало приятный вечер – вкусный ужин, хорошее вино, обсуждение новогоднего праздника… и тут на тебе! Артем имел неосторожность рассказать Соне о своем походе к гадалке. Он хотел развлечь девушку интересным рассказом, посмеяться… Не каждый день у него бывают такие экзотические встречи.
Сначала Соня слушала довольно доброжелательно и даже улыбалась. Пока он не дошел до сцены с золотым кольцом.
– Понимаешь, так странно получилось… – рассказывал сыщик. – Я взял с собой денег, чтобы купить кольца…
– Какие кольца? – насторожилась Соня.
– Обручальные. На два кольца мне не хватило, и я купил только одно, для тебя.
– Ты купил мне обручальное кольцо? – взволнованно спросила Соня. Она вскочила со стула и повисла у Артема на шее с радостным визгом. – Покажи скорее!
Пономарев начал смутно догадываться, что делает не то, но было поздно.
– Видишь ли, я не могу тебе его показать… В общем, я его отдал.
– Отдал? – Ее глаза, такие радостные секунду назад, стремительно наполнились слезами. – Почему?
– Ну… – Артем замялся, не зная, как объяснить ей. – Я отдал кольцо в залог. У меня не было денег, чтобы заплатить за гадание. Цыганка не хотела гадать просто так и потребовала залог, золотом. Кроме кольца, ничего золотого у меня не было, вот я и…
– Ты отдал ей мое кольцо? Отдал мое кольцо какой-то цыганке?!
Весь вид Сони, бледный и решительный, не обещал ничего хорошего. Она расцепила руки, отошла от Артема и села обратно на стул.
– Нет, что ты выдумываешь… – бормотал он, осознавая всю глубину своей вины. – Я не отдавал ей кольца! Я оставил его в залог, на время. Пока не принесу деньги. Понимаешь? Мне обязательно нужно было поговорить с ней! Это очень важно…
Зачем он вообще заговорил об этом? Черт за язык дернул!
– Важно?! – с напряжением в голосе спросила Соня. – Как ты мог?
В ее глазах появился злой огонек, Артем видел его впервые.
– Боже мой, Соня! Давай поговорим спокойно. Все можно объяснить…
– Да ты настоящий лопух, кретин! – выкрикнула она, заливаясь слезами. – Не успела какая-то цыганка состроить тебе глазки, как ты распустил слюни! Она выманила у тебя золотое кольцо, как у деревенского простофили! И это сотрудник уголовного розыска?! Может, ты заодно и переспал с ней? В залог, чтобы доплатить за гадание!
– Соня…
– Не смей перебивать меня! – кричала Соня, размазывая по щекам слезы и косметику. – Как я ошибалась! Я-то думала, что ты меня любишь…
– Я люблю тебя.
Эти слова прозвучали так фальшиво, что не только Соня, но и сам Артем ужаснулся. Зачем он лжет?
– Соня, прости… – продолжал тем не менее бубнить Артем, действуя по инерции. – Я все исправлю. Я пойду и заберу у нее кольцо. Мы так и договорились…
– Ах, вы договорились! – Девушка задохнулась от возмущения. – Все понятно! Вы договариваетесь за моей спиной, что будете проводить время вместе! Ты будешь целовать ее и спать с ней, а потом вы весело посмеетесь над простодушной дурочкой Соней! Как весело! И после всего ты еще посмел прийти ко мне и все рассказать?! Скотина! Мерзкая, похотливая скотина!
– Соня… Я заберу кольцо, поверь!
– Поверить? Тебе?! – Соня злобно захохотала, прижимая руки к горлу, как будто ей было трудно дышать. – Поищи себе другую дурочку! Я не могу выйти замуж за такого… такого… негодяя, лжеца! Мне не нужен муж из чужих объятий! Ты все время меня обманывал! Ты…
Она зарыдала и выбежала из комнаты.
Артем хотел пойти за ней, объяснить, как все произошло, но… что-то его остановило. Он почувствовал опустошение. Ни обиды на Соню, ни чувства собственной вины перед ней не было. Он слышал, как громко она рыдает в соседней комнате, но никакого желания пойти и успокоить ее не возникало.
Грубая сцена, разыгранная милой, застенчивой Соней, окончательно отрезвила его. Он собирался связать свою жизнь с женщиной, которую совершенно не знал! До сих пор Пономарев считал, что хорошо разбирается в людях. Выходит, он переоценивал себя. Конечно, то, как он поступил, отдав Динаре кольцо, не имеет оправданий. Но поведение Сони, ее злоба, оскорбительные слова, нелепые, ничем не подтвержденные обвинения поразили его до глубины души. Раньше он бы не поверил, что она может устроить такое! Собственно, ничего ужасного не произошло. Он совершил необдуманный, легкомысленный поступок, только и всего. Это оплошность, в которой не было злого умысла. В конце концов, он был готов исправить ситуацию, просить у Сони прощения… А она не пожелала его выслушать.
Артему вдруг нестерпимо захотелось покинуть эту комнату с остатками ужина на столе, где все еще витала ненависть. Он поспешно оделся и, не говоря ни слова Соне, вышел из квартиры.
Холодный воздух пощипывал щеки. Пономарев зачерпнул ладонью немного снега и приложил к пылающему лбу. Ну и денек сегодня! Утром ему звонил отец Авроры Городецкой, спрашивал, как идут поиски убийцы.
– К сожалению, порадовать вас пока нечем, – испытывая стыд и досаду, ответил сыщик.
– Ничего, я все понимаю, – устало сказал Евгений Николаевич. – Ищите. Вам нужны еще деньги?
– Пока нет.
– Не стесняйтесь, молодой человек. Вы работаете, я плачу. Это нормальные цивилизованные отношения между людьми.