анции можно основать.
– Неужто про Томтор не слыхали? – специально не стал я украшать свою речь высоким стилем, чтобы мы быстрее к делу перешли, а не стали размениваться вежливостями и принятыми условностями.
– Экий вы быстрый, – принял мой стиль общения золотопромышленник, – Уместно ли мне будет спросить, когда и как вы его осваивать собрались?
– Так с этой весны и начну, – по-простецки заявил я, пробуя шампанское на вкус, – В первый сезон на многое не рассчитываю, но пару тысяч тонн богатого сырья к концу лета точно вывезу.
Шампанское, кстати, так себе. Обычная французская кислятина от Клико. На любителя. Как по мне – так ни разу не чета крымским винам. Это знатоки и эстеты пусть рожи корчат и смакуют, а я парень простой, что вижу и чувствую, про то прямо говорю.
– Однако, – уважительно качнул головой золотопромышленник, – Планы серьёзные, но чересчур смелые, при всём моём уважении к вам и вашим успехам на иных поприщах.
– Не на последние ли вы сплетни намекаете, где мне двух любовниц приписывают? – насмешливо прищурился я.
– Да, да ещё при пяти ваших жёнах, – хохотнул в ответ Обручев, воспринимая мой вопрос, как шутку.
– Ну, что есть, то есть. Не всем нравится балеринок валять. Кому-то и для души женщины требуются, – кивнул я в ответ, – Но у меня к вам другие вопросы. Называевская бухта и строительство в условиях вечной мерзлоты.
– Эм-м… – слегка растерялся золотопромышленник, оценив долю шутки в моей шутке, как и мой на редкость откровенный ответ, – А что вас в связи с бухтой интересует?
– Планы. Если её собираются развивать, то я на неё ориентироваться стану, а если нет, то мне проще у себя небольшой порт организовать. Дело это неспешное. Думаю, морские перевозки мне только года через три – четыре понадобятся. До этого времени я вполне себе дирижаблями обойдусь.
– Так нет у нас там дирижаблей, – развёл руками Обручев, – Дай-то Бог, если их один из пяти сусуманцев вживую видел, и то, когда выезжал куда-нибудь к цивилизации поближе.
– Они у меня есть. Всякие разные. В том числе грузовые, что пятьсот тонн груза на борт берут. Так что у нас с бухтой?
– Вот так сразу не скажу, чтоб не опростоволоситься. Дайте месяц. Больно уж вы партнёр неожиданный, – вильнул взглядом золотопромышленник.
Хм, кажется мне, что я в чьи-то игры вмешался. Наверное, люди планировали по-тихому золотишко неучтённое морем вывозить, а тут на тебе – князь, да ещё близкий к государю к их проекту интерес проявил.
– Ладно. Бухта – вопрос второй. Не горит. Может специалистов по строительству мне посоветуете. Тех, кто по мерзлоте опыт имеет.
– Тут точно помогу. Есть у меня знакомец. Всё приличное в Сусумане, да и половина Магадана по его проектам, а то и вовсе, под его руководством строилось.
– И что? Вот так легко хорошего строителя отдадите?
– Он последний сезон работает. На юг собрался переезжать, а у меня, как назло, ничего приличного в предстоящее лето не намечается к строительству. Если по деньгам сговоритесь, то лучшей кандидатуры вам не найти. Строитель от Бога. Кстати, Олег Игоревич, а вы людишек с приисков не собираетесь сманивать? Их немного у нас, и прямо скажу, почти все они далеко не ангелы. Почитай, семьдесят процентов публики – недавние каторжане или ссыльные, – попытался пробить меня Обручев по довольно важному для него кадровому вопросу.
– Рассчитываю иностранцами обойтись, – помотал я головой.
– Немцами, чтоль?
– Японцами и маньчжурами. Может китайцев пленных привлеку.
– Из-под палки они много не наработают, – покачал головой золотопромышленник.
– За хорошие-то деньги, каких они у себя сроду не видели?
– Так пленные же…
– А что, они не люди? Им тоже можно платить, было бы желание. Опять же выбор у них будет – или в Маньчжурии, где их сильно не любят за бесплатно разрушенное восстанавливать, либо у меня на севере за хорошие деньги поработать.
– Хитро. Может выгореть. Какая-то помощь от меня нужна будет?
– Разве что в Магадане. Запасное лётное поле со складами там нужно обустроить, а то больно уж велико плечо между Томтором и Сахалином получается – полторы тысячи километров. А так до Магадана дирижабль сходил, а там и кораблём можно будет сырьё забрать. С чиновниками поможете решить этот вопрос быстро?
– Погодите-ка, так вы не на материк с Томтора сырьё потащите, а на острова? Интересный финт. Могу я узнать причину?
– Так какой тут может быть секрет. На Сахалине мы новый сталеплавильный завод построили. Руда и уголь там свои в достатке имеются, а конкуренции на Дальнем Востоке не наблюдается. Вся сталь привозная, – состроил я простодушное выражение лица.
Ну, не стану же я на каждом углу рассказывать, что у меня и с налогами сахалинскими полный шоколад! А ещё на Маньчжурию перспективные планы имеются. Она тоже от Томтора не так далеко, а месторождения магнитного и бурого железняка там самые большие во всём восточном регионе, а уж содержание железа – так вообще сказка. До семидесяти процентов!
– Шикарный план. Даже завидно. Вот это размах! Это не наша кротовая возня на выработанных месторождениях.
– А вы не завидуйте. Могу и вам кое-что предложить. Про Желтугинскую республику золотоискателей доводилось слышать?
– Разумеется. Но больно уж сладкие песни про неё пели. Говорят, что имеются в Маньчжурии два необычайно богатых месторождения золота, что по рекам Угре и Желтуге. Да и по долинам есть, что поискать.
– Могу по-соседски право первой ночи предложить.
– Простите, князь, не понял, – чуть не закашлявшись, недоверчиво переспросил золотопромышленник.
Всё он понял, по нему видно, но поверить не может и желает слово услышать.
Не пристало князьям, да и вообще деловым людям обещаниями разбрасываться.
Потерять доверие просто, но потом восстановить его практически невозможно.
Деловой мир Империи не так велик, чтобы тут такие кунштюки без внимания остались, а с подмоченной репутацией тебя потом никто до серьёзных дел не допустит.
– Что тут непонятного? Как только Маньчжурию своей жене верну, так и присылайте своих рудознатцев. Пусть по рекам и долинам походят, а как найдут что-то толковое, так можете начинать работать. За вами и закреплю участок, если всё честь по чести будет.
– А взамен душу надо заложить, или деньгами подсобить придётся? – пожелал сразу расставить Обручев точки над и.
– Ни то, ни другое мне не требуется. Работайте на тех же условиях, что и в России. А вот насчёт доверия – тут сложнее. Признаюсь, не так давно подвёл меня один родственник, княжич, если что, не далее недели назад пришлось его похоронить. Сами понимаете, нет пока у меня в Маньчжурии ни следователей, ни суда. Даже тюрьмы приличной и то не наблюдается. Так что не обессудьте, но работать придётся без обмана.
– Хех, озадачили… – помотал золотопромышленник головой, словно конь, почуявший тугую сбрую.
– А вы не торопитесь. До моей победы в Маньчжурии у вас будет время подумать. А сейчас я, к сожалению, вынужден откланяться. Обещал с жёнами потанцевать, – поднялся я с места, и Обручев тут же подскочил с места, учтиво прощаясь.
Мой он, с потрохами. Как миленький прискачет.
И танцы начались…
К изрядным танцорам, а тем более, к любителям танцев я себя не отношу.
Если бы не практика в Академии, то я бы и вовсе танцев боялся, а так ничего, танцую себе и вроде неплохо получается. По крайней мере Анне, моей тётушке, понравилось. Она мило щебетала и во время танца обменивалась улыбками с другими дамами.
Но всё это напускное. Когда я после танца повёл её к супругу, она цепко ухватила меня коготками за запястье.
– Чтобы завтра прямо с утра был у меня, – сказала она таким серьёзным тоном, словно пару секунд назад это не она раздавала улыбки и самозабвенно кружилась в танце, болтая глупости, присущие этому обществу.
– Пф-ф, – только и смог я сказать в ответ, уже понимая, что меня завтра ждёт непростой разговор.
Даже улыбка государя, который поднялся, чтобы встретить Анну, и задержавшего меня пустяковым разговором, на тему красоты бала, меня не разубедила.
С «приподнятым» настроением я пошёл танцевать с жёнами.
– О чём Анна с тобой говорила? – спросила у меня Алёнка во время танца.
– В том-то и дело, что ни о чём, – сердито буркнул я, – Но велела завтра прямо с утра у неё нарисоваться.
– Ага, понятненько, – довольно грустно отозвалась жена, но причину грусти я узнать не успел, по ходу танца пришла пора меняться дамами, а потом Алёнка упорхнула на следующий танец.
Мазурку я оттанцевал с Дарьей, а безумный галоп послал к чёрту и прошёл в один из соседних залов с накрытыми столами. Тут всё накрыто, как на фуршете.
– Ваше Сиятельство… – услышал я незнакомый мужской голос за спиной, который заставил меня развернуться, – Извините, что отрываю вас, но не могли бы вы уделить мне несколько минут.
– Нет, не смог бы. Я кушаю, – демонстративно развернулся я обратно, продолжив выбирать себе закуски.
Столовый зал, в который я зашёл, не предполагал сидения за столами. Я положил себе в тарелку тарталетки с икрой и ветчину с ланспиком. Дополнил это бокалом красного вина и счёл набор достаточным. Соседний зал, хорошо различимый через широко раскрытую двустворчатую дверь был кондитерским, но сладкого мне сегодня не хотелось.
Небольшая пауза мне была нужна, чтобы понять, что происходит.
Что-то от меня нужно Анне.
Непривычное поведение Императора, пытающегося за весельем скрыть некоторую растерянность.
И внезапно загрустившая Алёнка. Если это звенья одной цепи, то что отсюда следует? Явно что-то не очень хорошее. И Анна сама не своя, и Алёнка подозрительно поникла.
Неужто Юсупова, сука старая, опять какую-то гадость измыслила?
А может моё решение по Гессенской Мухе в штыки воспринято? Хотя нет, не похоже. Тогда не с чего бы так тётушке на меня крыситься. Рюмин и сам бы сумел это так высказать, что мало бы не показалось. Вот же загадки мадридского двора… Голову сломаешь, а ни одна из версий не кажется мне правдоподобной.