Пустое мелешь!
Зевс, ведь я — урод.
И кудри уж не те — потерян волос.
Вот горе, волоска недостает!
Где этот волос?
Девушка земная,
Лаская,
Как цветок, оборвала.
Да стоит ли хотя бы волоска
Та, что его похитила?
О боги!
Когда бы только сам я был достоин
Хоть волоска единого ее!
Тогда бы на земле и в горних высях
Счастливейшим я стал бы из счастливых.
Да, ты от страсти обезумел, бог!
И вправду Прометей ополоумел —
И мне завидно! Здесь и Зевс бессилен!
Что ж, Прометей, меня ты отвергаешь?..
Я не тебя отринул, Афродита.
Прекрасная… Я от тебя отверг
Лишь самого себя.
Да… Так бывает…
И любящего ты сама уже не любишь.
Кого полюбишь, тем ты не любима.
И я не в силах это изменить.
И ты, как видно, можешь быть бессильной,
И ты, любви богиня, Афродита.
Но я ведь — не разлучница, не сводня,
Я только покровительство дарю
Влюбленным, их в беде оберегая.
О Афродита, я тебя прошу,
Ты женщине моей не мсти по злобе,
Молю тебя!
Стыдись просить меня!
Моя ль рука поднимется для мести?
Я разве не защитница любви?..
Благодарю, святая Афродита!
А все же я не прочь ее увидеть.
На Маковой поляне — наши встречи.
Сцену сватовства Гефест наблюдает с тревогой, ревностью, не находя себе места, радуется, когда Афродита отвергает женихов. Он любит Афродиту. Гермес извещает о прибытии богини раздора Эриды, и за столом начинается суматоха.
Богиня раздора Эрида изволит прибыть!
— Эрида идет!
— Склока идет!
— Эй, смутьянка Эрида идет!
— Знает свой час — пир в разгаре!
В мини-юбке, в туфлях на высокой платформе, держа в руке яблоко, входит Эрида. Она направляется прямо к Зевсу и останавливается перед ним.
Вот и я!
Вижу.
Как не видеть,
Глаз у тебя острый.
Это еще что за бесстыдство?
Откуда такая срамная мода?
Сама скроила, сама сшила.
Кроить-то кроила, но, видать, не дошила.
Тьфу, срамота! Что за платье, беспутница!
Как можно под ним уберечь целомудрие?!
Ну, Зевс, если уж говорить о целомудрии, то оно скоро ускользнет из-под длинного подола, да и за примером далеко ходить не надо. (Указывает на Геру.)
Боги хохочут.
Собой — соблазняет, словами — совращает, что за напасть!
Сытый — о бабьей юбке, голодный — о хлебе. Вы — сыты, а я — голодна.
Гефест, налей-ка Эриде!
Ну, да и я пришла не с пустыми руками, а с подарком. Вот — яблоко! (Выпивает вино.) А пьете-то вы нынче по-скифски, без воды. Одобряю!
Теперь, Эрида, пойди сядь возле Эрота и сиди тихонько — обойдемся сегодня без скандалов.
Боже сохрани! Мне самой уж надоели эти склоки — вот они у меня уже где!
И я тоже… Сегодня бросаю… Тем более что и не с кем… Пить и то — не умеют…
Ох, Эрида! Ну же, зазнобушка! Быстрее, не томи меня!
Уже иду! Вот только передам подарок… Итак, это яблоко — самому смелому, самому красивому, самому прославленному, самому-самому… самому… самому выдающемуся молодому богу, который превзошел всех в битве с титанами и в борьбе с Кроном! Ну, самый-самый! Хватай! (Подбрасывает яблоко и сама же ловит, дразнит, приговаривая: «На, лови!» Снова подбрасывает.) Молодые боги устремляются к яблоку, спорят, дерутся. «Мое!», «Мне — самому храброму!», «Я — тут самый красивый!», «Яблоко славы — мое!», «Нет, мое!», «Вот тебе яблоко!», «На тебе!», «Получи!»
Толкаются, дерутся. Зевс потрясен.
Стыдитесь, молодые боги! Позор!
Молодые боги ничего не слышат. Яблоко откатывается, боги гурьбой бросаются за ним, сутолока. Вслед за ними уходит Эрида, Эрот и некоторые другие боги.
Что я вижу! Ха-ха! Вздорная баба одурачила победителей титанов, ха-ха! Каковы молодцы! Славная битва… (Уходит.)
Ступай, Гермес, и возьми у них яблоко. Оно по праву мое!
Яблоко славы будет принадлежать — только тебе! (Уходит.)
Гости расходятся. Исчезают Гера, Афродита, Гефест. Остаются только Зевс и Прометей. Прометей смотрит на Землю.
Вот минуло еще одно столетье,
А ты все так же горестен и смутен,
Твой взгляд всегда на Землю устремлен.
Чего ж тебе на небе не хватает?
Чего еще?
Наскучило веселье?
Уже не сладки пища и вино?
Здесь женской ласки мало или славы?
Иль ты уже не дорожишь свободой?
Иль стал несносен
Прометею Зевс?
Когда мы все здесь пировали дружно,
Все сорок небожителей бессмертных,
Не ты ль один стоял живым укором?
Так что ты хочешь?
Что не по душе?
Мне все не по душе —
Все, что творим и как живем. О Зевс!
Но о каких ты говоришь свершеньях?
О том, что прежде целое столетье
Вели войну, и с неба — не дожди
Текли, а реки крови…
Что ж потом?
Мы на столетье завели застолье…
Воюем или пьянствуем… Когда же
Хоть что-нибудь построим, обновим?!
Кто, кроме хромоногого Гефеста,
Хоть пальцем бы о палец тут ударил?!
Мир больше не нуждается в поправках —
Законченным его создали мы!
Создали, но ведь сразу и забыли.
Взгляни туда — какой там черный день,
На черной почве копошатся люди,
Те люди, у которых нет весны.
Скажи, за что ты их лишил огня
И отнял свет, и веру, и надежду?
Так им и надо!
Разве не известно,
Как оскорблен я жертвоприношеньем?
На мой алтарь подсунули не мясо —
Негодные объедки и мослы.
О эти люди!
Страшно возгордились,
Пусть кару злую понесут сполна!
Но сколько можно?
До скончанья мира.