Таким выводом я была довольна. Позвонила Олегу, он был с Витькой в баре, обещал вернуться часа через два, и я принялась за дело. Приготовила обед, новое белье постирала и высушила. Сбегала в магазин за бутылкой вина. И стоя на кассе с белым сухим, вдруг подумала: а ведь я люблю красное. Всегда его предпочитала, но Олег покупает белое, и я пью его. А ещё не уверена, что он знает о том, что я люблю красное. Развернувшись на пятках, вернулась в отдел вина и прихватила бутылку красного, а почему, собственно, нет?
Дома накрыла стол, зажгла свечи, надела новое белье и волосы распустила. Уф, как это все непривычно, даже волнительно! Услышав, как хлопнула входная дверь, вышла в прихожую, надеясь, что не сильно заметно, как я волнуюсь. Олег застыл с открытым ртом. Окинув меня взглядом, сглотнул и спросил:
— Это что?
— Не что, а кто. Это жена твоя, — улыбнулась ему.
Ещё поглазев, он повернул голову в сторону кухни, лицезрел стол.
— У нас, что, какой-то праздник?
— Нет. Просто соскучилась по тебе за выходные.
Олег растерянно моргал, так и не разувшись. Я приблизилась к нему, обняв за плечи, потянулась за поцелуем. Муж ответил, хотя и неуверенно. Кажется, его все эти перемены пугают. Ничего, привыкнет, они же к лучшему.
— Давай вернёмся к ужину позже, — прошептала ему на ухо, тяня за собой. Сделав пару шагов, Олег остановился.
— Надь… — сказал неуверенно. — Это все так… здорово, хотя и неожиданно. Но… если честно, я жутко устал. Вчера весь день работали, у нас новый проект, и сегодня до обеда, заскочил с Витькой пива выпить, а сам с ног валюсь. Я бы в душ и отдохнуть.
Я стояла, открывая и закрывая рот, покачивая головой, не зная, что сказать. И чувствовала себя полной дурой. На фига я вырядилась? Стою тут полуголая, а Олегу все равно. Может, я и впрямь фригидна, как сказал Макс? Тощая скелетина, так он меня в детстве обзывал. Кто на такую позарится? Даже муж вон и то не хочет.
Я поняла, что сейчас расплачусь, но нашла силы сначала прошмыгнуть в ванную и закрыться. Включив воду, смотрела на своё отражение, глотая слезы. Накрасилась ещё, как будто это спасёт. Набрав в руки воды, принялась растирать лицо, не переставая рыдать. Тени и тушь расползались по покрасневшему лицу темными подтеками.
— Так-то лучше, — прошептала, стягивая белье. Хотелось разорвать его на кусочки, но я просто бросила комплект на стиральную машину. Долго принимала душ, потом стояла, завернувшись в халат, рассматривала себя. И не нравилась. Раньше мне все было понятно, а теперь… кто эта Надя, что смотрит в зеркало? Я ее не знаю.
Олег спал, раскинув руки в разные стороны, спал спокойным крепким сном. Мне стало обидно за себя. Может, я из-за ерунды расстроилась, но все же это слишком. Взяв подушку, ушла и устроилась на диване в гостиной.
Утром мы встали вместе. Сидели, пили чай, поглядывая друг на друга.
— Прости, — вздохнул Олег, — я был не прав. Дико устал и боялся облажаться, а в итоге все ещё больше испортил. Прости, Надюш.
Он положил свою руку на мою, погладил. Я улыбнулась, подумав, как все у него просто. У нас. Ведь раньше я бы взяла и забыла. Ну случилось, с кем не бывает. Извинился же. А сейчас внутри жгло, хотелось вырвать руку, но я улыбалась, продолжая смотреть на него.
— Все хорошо, Олег, правда.
И он уехал на работу. Я тоже не спеша собралась, решив по возможности не встречаться с Максом. Он этому не противился. И вообще, объявился только во вторник вечером, и то, как объявился — через Аню. Напомнил, что завтра после работы мы идём на благотворительный ужин с Фостером. Как будто я могла забыть.
Я взяла с собой платье и туфли, чтобы переодеться после рабочего дня. Встретились мы с Максом на стоянке, он окинул меня взглядом, но ничего не сказал. Однако настроение у него явно было хорошее. В ресторане он улыбался и постоянно шутил, общаясь с людьми. Девушки поглядывали с интересом, и я в какой-то момент даже взяла его под руку, чем удивила.
— Мы семейная пара, — напомнила ему.
— Фостер ещё не приехал, можно пока побыть холостыми.
— Может, ещё сексом в туалете займёшься? — разозлилась я. Макс насмешливо выгнул бровь.
— Знаешь, Ельцова, я думал-думал и понял, почему ты такая вредная.
— И почему?
— Тебе нужен качественный крышесносный секс, тогда все гормоны встанут на место.
— Да пошёл ты, — я отпихнула его в сторону, Макс рассмеялся.
Тут у него зазвонил мобильный. Разговор длился пару минут, по лицу не было понятно, важный или нет.
— Фостер не приедет, — сказал мне, убирая телефон, — отравился в обед, валяется теперь в постели.
— Вот же! — буркнула я. — Знала бы, не пришла.
— Да брось, отличный вечер, и не надо ничего разыгрывать, — он подмигнул мимо проходящей девушке, она улыбнулась в ответ.
— Знаешь, я, пожалуй, поеду домой.
Макс пожал плечами, и я двинула на выход, вызывая такси. Вернусь домой, приму ванну, поваляюсь в одиночестве. Олег сегодня допоздна на работе, новый проект забирает все время.
Я ехала, прижавшись лбом к стеклу, глядя на яркие огни вывесок. На светофоре перевела взгляд на машину рядом и увидела… мужа. Выпрямившись, заморгала, словно не веря. Он был не один, рядом сидела девушка. Я хорошо видела ее длинные темные волосы, которые она откинула рукой за спину, тянясь к Олегу. А потом они поцеловались.
Глава 8
Макс
Вечер обещал быть интересным. Обычно я не таскаюсь по таким мероприятиям, мне лично никакой выгоды, а тратить время впустую ни к чему. Но раз так сложилось… Оказывается, благотворительные ужины пользуются спросом, кормят бесплатно, а ещё много симпатичных девушек. Последние мне необходимы. Я даже рад, что Ельцова домой уехала, стало проще. После выходных наши отношения ни на что не похожи, да их и нет вовсе, до сегодняшнего вечера мы ни разу не пересеклись и не поговорили.
Договор с Фостером подписан, работа кипит, нужно радоваться, а на душе как-то маетно. И пошутить не над кем, Ельцова смотрит букой, но я все же ввернул пару слов, она только разозлилась и уехала. Тяжело стало с ней общаться, и не только из-за ее поведения.
Вчера валялся дома и наткнулся на фотки с залива. Вместо того, чтобы удалить, сидел и пялился, как идиот. Надька на них такая нежная вышла, совсем девчонка. Улыбается, ямочки на щеках, так и хочется их погладить. Маразм какой. Взял и удалил фотографии, и сам на себя разозлился. И злился все три дня, потому что понял: мне ее не хватает. Последнее время мы были вместе, и я к этому привык. Мне даже нравилось. С одной стороны Надька почти родная, все-таки выросли вместе. С другой, теперь на неё можно любоваться как на женщину. Чего уж там, пора признать, что я ее хочу. Как подумаю, что сожму ее, такую тоненькую, в своих объятьях… Я, конечно, шутил, называя ее фригидной, ещё не забыл, какая она была, сидя на столе. Просто ее муженёк ни на что не способен. Вот мне бы ее в постель на пару дней…
Что тогда было бы, я не успел додумать, потому что увидел Надьку, она вошла в зал такая растерянная, что я даже испугался на мгновение. Быстро преодолев пространство, нас разделяющее, схватил ее за руку.
— Что-то случилось? — спросил, заглядывая в глаза.
Надька, закусив губу, выдохнула и прошептала:
— Олег мне изменяет.
Вот я почему-то совсем не удивился. Никогда он мне не нравился, этот ее тихоня-муж. Но как можно изменять Надьке, это мне непонятно. Ладно, не о том сейчас. Я вывел ее из зала за руку, потащил на улицу, она не сопротивлялась, шла следом, поникшая, такую Надьку я ещё не видел.
Для меня она с детства пример человека, который всегда в бою, которого ничем не сломаешь. Это я в ней ценил, и теперь хотелось свернуть ее муженьку шею за то, что он сломал мою Надю. В смысле, привычную мне, такую, какой я себе ее представлял. Усадив ее в машину, выехал со стоянки. Только куда ехать не представлял и поехал прямо.
— Посидеть хочешь где-нибудь? — спросил ее, она молча покачала головой. Ну супер. Утешитель из меня, откровенно говоря, слабый. Минут двадцать я ездил по городу, а потом привёз ее к себе домой. К родителям не решился, все же дело такое. Надька ничего не сказала, молча шла за мной. Дома я усадил ее на диван и налил коньяка. Она, безропотно приняв бокал, залпом выпила. Поморщилась, отставляя бокал. И вдруг заговорила, водя пальцем по стеклу.
— Я увидела его машину на светофоре, он с какой-то девицей целовался. Позвонила, а он сказал, что весь в работе, дел невпроворот, — Надя горько усмехнулась. Я сел рядом, рассматривая руки, думал, что сказать. Хотелось как-то утешить, но как, я не знал, и потому чувствовал себя ещё хуже.
— Как вы вообще сошлись? — спросил в итоге. Надька бросила быстрый взгляд, усмехаясь.
— В школе я считала себя уродиной, — сказала вдруг, а я даже офигел, и не столько от самого факта откровений, сколько от такой глупости. — В институте первый год чувствовала себя неловко, не верилось, что я могу нравиться ребятам.
Мне хотелось спросить: ты, что, дура? Посмотри на себя в зеркало. Да ты же всегда была самая красивая! В нашей компании уж точно, красивая и неприступная. Я то был уверен, что она это понимает. Боже, я знал, что бабы дуры, но чтобы настолько…
— Олег, он был другом, — рассказывала Ельцова, — сумел как-то пробить броню, — Надька посмеялась, качая головой, — он вообще упорный. Во всем: в учебе, в карьере, в любви… Мы дружили, много времени вместе проводили, вот как-то само собой все и случилось.
Я немного помолчал.
— Знаешь, Надь, — сказал в итоге, — я не очень знаю, что говорят в таких случаях, но по-моему, он просто идиот.
Надька улыбнулась, грустно, и все равно красиво.
— Может, дело не в нем, а во мне? Вот ты смеялся, что я фригидная… может, так и есть. Не зря же Олег не хочет меня и любовницу завёл.
— Олег твой просто… — я чуть не выругался, Надя заставила меня замолчать, прикрыв рот пальцами. Посмотрела в глаза, а я вдруг понял: ее повело с коньяка. Бухнул я от души, а она поди ничего не ела с обеда. Но тут Ельцова провела по моим губам подушечками пальцев, неотрывно наблюдая за своими действиями, и я почти отключился. Сглотнул, пытаясь скрыть прокатившуюся по телу волну. Что она творит? А Надька вдруг сказала, убирая руку: