горяченную плоть, щёлкает языком, проникает, погружает в безумие… Я старалась быть тихой, правда. Но не могу! Повторяю его имя снова и снова, словно от этого зависит моя жизнь. Подаюсь навстречу его губам, совершенно бесстыдно, верчу бёдрами. Оргазм накрывает буквально за пару минут. Внутри всё взрывается разноцветными пузырьками удовольствия.
Пытаюсь отдышаться, чувствую степлер под своей спиной.
— Вау, — только и могу сказать.
Поворачиваю голову и вижу, как моя влага всё ещё блестит на губах Берестова.
— Вау, — говорю ещё раз. — Теперь я знаю, что Ваш рот, Давид Вячеславович, создан не для разговоров.
Мужчина улыбается.
— О Вас, Наталья Леонидовна, могу сказать то же самое.
— Наверное, нам надо почаще ругаться? — задаю вопрос.
И когда чувствую, что мои конечности уже не походят на желе, сажусь на столе и поправляю на себе юбку. Где мои трусики.
— У нас так хорошо выходит мириться, — продолжаю. — В процессе приносит столько удовольствия.
— Мы взрослые люди, Наташ. Если хочешь пососать мой член, приди и соси, — говорит босс.
Фу, как пошло.
Я спрыгиваю со стола и вновь оглядываюсь в поисках нижнего белья.
— В общем, это моё своеобразное извинение за вчера, — говорю я честно. — Мне было не по себе, что так всё вышло. Я просто немного выпила, и вот результат, — робко улыбаюсь.
Я не жду, что Давид тоже извинится. Мне, конечно, хотелось бы этого, но давайте смотреть правде в глаза. Да и задобрить его — в моих же интересах… Ипотеку я уже выплатила, назад дороги нет.
— Я должен был предупредить заранее, — говорит он и морщится, словно он сам не ожидал этих слов от себя. — У меня вчера был день рождения, и никого из друзей в городе не оказалось, я подумал, что можно было провести его с тобой.
Надо говорить, что я офигела?
Ох, глупое сердце, только не падай в обморок от счастья.
— Я не знала… Никто в офисе даже не знал. Приходи на ужин сегодня! Отказ не принимается!
Я так и не услышала ответ, потому что нас прервал его секретарь. Пришлось возвращаться в реальность. С невозмутимым видом и без трусов я вышла из кабинета босса. Надеюсь, что на шумоизоляции он не сэкономил.
Когда зашла в кабинет, завибрировал мой телефон. Разблокировала и увидела новое сообщение от Берестова.
«Я приду».
35
С работы я ушла пораньше. У меня была уважительная причина. Надо готовить праздничный ужин для босса! Как подумаю об этом, так и улыбаюсь, как дура.
Сперва нужно съездить в магазин и купить всё, что нужно. Я не собираюсь халтурить, буду готовить всё своими руками. Только овощи отварные куплю, чтобы сэкономить время. Так, осталось продумать меню.
Остановилась на парковке и чмокнула сигналкой машину. Наконец-то забрала малышку из ремонта, уже истосковалась по ней. Зашла в гипермаркет, взяла тележку и пошла по проходам в поисках нужных продуктов. Я решила сделать два вида мяса, рыбу, картофель в беконе, овощи на гриле и пару салатов, каких ещё не решила, ещё нужно взять торт и найти свечи.
Шагая по магазину, я вспомнила, почему не люблю скупляться и готовить, слишком много времени занимает. А когда живёшь один, то выгоднее всё заказывать уже готовое. Но для Давида я расстараюсь.
Я почти всё купила и пришла очередь думать, какие салаты приготовить. Решила пройтись по классике — греческий и оливье. Вот только я не уверена, что помню всё, что нужно на оливье. Мне хотелось сделать салат вкусным, как у мамы. Поэтому, недолго думая, достала смартфон и набрала родительнице.
— Алло, — услышала родной голос на том конце провода и улыбнулась.
— Мамочка, привет!
— Наташа, как я рада тебя слышать? Ты как?
— Хорошо, а ты как? Как папуля? Анька?
— Аня хорошо, учится деточка. А папа твой ходил анализы сдавать, и сахар у него повышен. Старый балбес, говорила, нечего варенье банками лопать! А он: мы Юницкие, нас ничего не берёт. И ты глянь на него теперь.
— А врач что говорит? Опасно?
— Да ничего не говорит. Он как анализы получил, так и сидит дома. Уже четвёртый день. Я его на завтра к нашему терапевту записала, сходим.
— Никуда я не пойду, — услышала голос отца.
— Это мы ещё посмотрим, — протянула мама.
Я улыбнулась, слушая их перепалку. За папу было тревожно, но, думаю, мать быстро вправит ему мозги, а там, если что, я и Аня подключимся.
— Ма, я чего звоню-то, как оливье делать? — спросила я.
На том конце провода воцарилось молчание.
— Наташа, ты, что, собралась готовить?
— Ну… Да.
— Ты, что, мальчика себе нашла? — подозрительно спросила родительница.
Я аж запнулась. Как она догадалась? От неё вообще что-то можно скрыть?
— Мам, ну какой мальчик? — такой красивый, сто восемьдесят пять сантиметров совершенства.
— А зачем тебе знать, как готовить оливье?
— В смысле зачем? Хочу приготовить салат.
— Наталья, ты готовишь всегда только для кого-то. Точнее, для своих мальчиков, — сказала мама, словно у меня их было миллион.
— Что за вздор? Я сама хочу съесть тазик оливье и всё! Ты мне скажешь рецепт или в интернете искать? — я уже была не рада, что позвонила.
Мама продиктовала список продуктов, но я была уверена, скоро она мне устроит допрос с пристрастием. Только этого мне не хватало для полного счастья.
Гружёная кучей пакетов я зашла в квартиру и принялась за работу. Главное — распределить время. Сначала заняться горячим, потом салаты, а следом закуски. Вымыла посуду, убрала в квартире, накрыла стол, сходила в душ и себя подготовила. Надела игривую юбку-солнце и белую футболку. У меня всё готово.
Берестов пришёл минута в минуту.
— Привет, — открыла дверь и впустила мужчину.
Я почему-то покраснела, стоило вспомнить, чем мы занимались днем.
— Привет, — он улыбнулся, вручил мне вино и снял обувь.
— Пошли, уже всё готово.
Мы зашли на кухню, я поставила вино на стол, а потом наблюдала за реакцией Давида, который смотрел на результат моих трудов. Я видела, что ему всё понравилось.
— Это ты всё приготовила? — спросил, повернувшись ко мне.
— Да.
Мужчина подошёл ко мне, положил ладони мне на скулы и поцеловал самым сладким поцелуем в мире, от которого моё сердце едва не растаяло, как сахарная вата.
— Спасибо, — прошептал, оторвавшись от меня.
Мы сели за стол. Я решила поухаживать за боссом и наполнила сначала его тарелку, а потом свою.
— Сто лет уже не ел домашней еды на день рождения, — сказал начальник и отправил кусочек мяса в рот. — Очень вкусно.
Я улыбнулась от похвалы, как приятно, когда тебя одаривают комплиментами.
— Рада, что всё нравится. Я до сих пор в шоке, что ты ничего не сказал про день рождения!
— Как-то не хотелось. В последние годы настроения совершенно нет на всё это, — он показал на стол.
— Всё равно это неправильно. Ты не хочешь отмечать, а другие хотят. Дай только повод, — пошутила я.
— Ты мне напоминаешь мою маму, — с улыбкой сказал Давид.
— Даже не знаю, что сказать, — честно призналась.
Это хорошо, когда ты напоминаешь мужчине его мать?
— Не внешне, а поведением, что ли. Она тоже из всего всегда готова была сделать праздник.
Меня царапнуло, как он сказал о ней в прошедшем времени.
— Готова была? — посмотрела ему в глаза.
Давид сделал глоток вина и кивнул.
— Она умерла пять лет назад.
— Ох, мне очень жаль, — тихо сказала, не знала, что ещё можно добавить.
— Она бы тоже проела мне плешь за то, что я не отметил на работе.
— Значит, решено: завтра же отметим на работе, организацию я беру на себя.
— Я думал, что завтра мы проведём весь день в кровати, — соблазнительным голосом сообщил Берестов.
А я едва кусочком рыбы не подавилась. Посмотрела на мужчину — не шутит. Он, что…
Господин Горячий Засранец хочет провести со мной ночь, а потом ещё день?
К такому я точно не была готова…
36
Если бы я знала, что на Давида Вячеславовича вот так подействует домашняя еда, то готовила бы тазиками и таскала на работу. Я находилась в каком-то приятном шоке, мне даже радоваться было боязно, вдруг это опять моё воображение разыгралось? Но нет, Берестов действительно предложил провести день вместе! И никакого: у нас контракт, Юницкая, ничего личного.
— Я даже не знаю… — протянула я.
— Что ты не знаешь? — нахмурился мужчина.
— Насчёт дня в кровати.
— Ты не хочешь? — видела, как брови мужчины взлетели вверх.
Я едва не засмеялась, но пришлось держать себя в руках.
— Хочу, но… — сказала со вздохом. — Мой начальник, он такой противный тип. Знаешь, из тех, которые вечно обламывают кайф. Мы даже прозвище ему придумали, — смотрю в глаза и продолжаю серьезным тоном. — Господин Горячий Засранец.
Несколько секунд Давид смотрит на меня, а потом начинает смеяться. И я не выдерживаю, присоединяюсь к нему.
— Даже знать не хочу, как вы пришли к такому прозвищу, — отсмеявшись, произносит босс.
— Почему же? Мы всем женским коллективом оценили твою задницу.
— Наверное, нужно быть почтённым, но почему-то я чувствую себя далеко не так. Теперь при разговоре с подчинёнными буду думать о том, нравится ли моя задница так же сильно, или я уже сдал позиции.
— О, поверь, у тебя первенство в офисе. Смотреть же больше не на кого. Только если на юристов с верхнего этажа. Там тоже закачаешься.
— Мне всегда было интересно, о чём болтают женщины за обедом, но сейчас понимаю, что слишком много информации.
— Мы, как и вы, мужчины, обсуждаем тела.
— Могу представить.
Я вновь отправляю кусочек рыбы в рот и вспоминаю.
— Кстати, с Ниночкой мы обсуждали не только твою задницу, но и… — я многозначительно смотрю на Берестова и играю бровями.
— Наталья! — рычит он.
— Помнишь, когда я в кабинет зашла и увидела тебя голым… Мне надо было с кем-то поделиться тем, что я видела.